Женская доля

      В клане Мей Шань Юй были строго прописанные правила, хотя и не такие дотошные и многочисленные, как в Гу Су Лань, но функциональные. Согласно им каждому были приписаны конкретные роли в структуре огромного и сложного механизма, несущего гордое звание «орден». Великий клан был известен силой, холодной жестокостью и бурной кровожадностью, не уступая в этом Цин Хэ Не, и на равных с ним сражался с нечистью. Орден также славился плодовитостью, и тому был яркий пример – семья главы. У этого сильного мужчины, от пронзительного взгляда и тихого голоса которого подгибались колени, была нежная, подобно магнолии, жена, подарившая огромное счастье клану: сильного и достойного наследника и многочисленных дочерей, которые, к слову были, не были обделены силой и умом. Самой яркой, непокорной, несгибаемой и строптивой была третья дочь, в характере которой проявлялись яркие фамильные черты. Частенько господин Юй вспоминал своего отца, глядя на неё, и говорил, что его малышка пошла в своего деда беспокойным нравом и силой духа. Только такой особе, считал он, будет подвластно держать в узде целый клан и пылко оберегать свой дом наравне с сильнейшими заклинателями. Но все это тревожило трепетно любящее сердце матери, которая желала счастья каждому своему чаду. Она всегда с тревогой одергивала свою еще маленькую девочку, старалась вразумить, втолковывая, что будущая госпожа не должна быть такой и ей не нужно проводить так много времени на тренировочном поле. Взрослея, их драгоценная дочь всё больше проявляла схожесть с выдающимся дедом, чем привлекала внимание названного дяди, главы близкого по духу ордена Юн Мэн Цзян и частого гостя их резиденции. Он с умилением говорил про неё с другом, сетовал, что только такая сильная натура сможет двигать его чистосердечным тихим сыном и поможет ему поднять клан до небывалых высот, к тому же, по его мнению, такую холодную красоту хорошо подчеркнули бы пурпурные одеяния. Он также часто приглашал всё семейство Юй в цветущую пристань Лотосов, дабы полюбоваться красотами Юнь Мэн. Девушке нравились пристани, особенно когда те цвели. Именно там она нашла её, свою первую и единственную.       Тинг Мэй, дочь богатого купца и заклинательницы, проходила обучение в тот год в Юн Мэн. Пурпурная форма ученика подчеркивала ее розоватую, по-детски нежную кожу, золотые глаза притягивали к себе подобно меду, а голос прелестницы играл песней в ушах. Юй Юшенг быстро нашла общий язык с девушкой. Эта хрупкость вопила о нужде защищать и оберегать. Пока девушки проводили больше времени вдвоем, главы уже составляли брачный договор. Узнав о своей участи, Юй Юшенг Шан хотела рвать и метать, горькие слезы обиды душили ее, а нежные руки, стиравшие еле заметные полосы влаги, украшали пламя гнева. Но после пришло смирение и надежда на лучше, про которые ей рассказывала подруга.       Прошло немало времени, и девушки сблизились так, что знали друг друга лучше матерей и сестер. После учения Тинг Мэй отпросилась у родителей на обучение по совершенствованию в Мэн Шай Юй, и те, скрепя сердцем, отпустили дочь. Никто и не заметил, когда из робкого бутона смог расцвести пион. Многие шептались о плохом влиянии третьей дочери главы на девушку, но подруги на это не обращали внимания и продолжали держаться друг за друга крепкой хваткой.       Неожиданностью стало письмо от отца Тинг Мэй, писавшего о сватовстве одного именитого ордена. Новость, впрочем, несильно обрадовала девушку, в тайне ото всех мятежно мечтавшую в час ночной о том, как сможет сбежать от всех обязательств, забрав с собой свою грозу, уйти далеко, туда, где они смогут жить вдвоем, спасая мирный народ от нечисти. Покорно приняв свою участь, она, прижавшись щекой к твердому, но такому теплому плечу, глотала слезы обиды и несправедливости.       Свадьба теперь уже четы Цзян отгремела в назначенную дату. Красные одеяния были очень даже к лицу сердобольной молодой госпоже. Ее духовная сила подсознательно подавляла и без того тихого и гибкого Фэн Мяня. Надежды на возможную тихую любовь, нежность и гармонию разлетелись в прах. Да, Юй делила постель с мужем, даже родила двух детей, но зарождающиеся хрупкие ростки чувств погибли под пламенем ревности и обиды на мужа.       Про брак дорогой Тинг Мэй госпожа Юй не любила думать. Саму свадьбу ей пришлось пропустить из-за тяжело протекающей первой беременности. Но теплые письма сглаживали тоску и вину. Первые звоночки того, что ее подруга что-то скрывает, появились только через полгода после свадьбы. Выяснить причину оказалось не так сложно. От природы и раннего вкушения взрослой сладости благоверный Цзинь гулял с другими девушками, хотя и получал тяжёлым с руки беременной жены. За этот короткий срок Тинг Мэй поняла, что ее рок быть любящей матерью, зоркой и нелюбимой женой, гордой и правой госпожой великого ордена.       Все удары судьбы женщины принимали стойко, не смея показывать свою слабость никому, кроме друг друга. Так, в час, когда дневное светило покидало небо, а горячий чай остывал в фарфоровых чашах, они позволяли себе плакать, прижимаясь теснее друг к другу, греясь теплом и пониманием. Только в эти минуты они могли чувствовать себя счастливыми, отдаваясь со всей страстью сладостным поцелуем, смакуя сладковатый вкус. Зарывались носами и пальцами в тяжёлый шелк волос, откидывая подальше шпильки и прислушиваясь к быстрому и созвучному биению сердец, поющих единую песню любви. А после – умиротворено лежали в объятиях, наблюдая за бликами теней на потолке покоев и надеясь, что эти минуты будут длиться вечно.