Кошмар

Огонь... Кругом огонь, но он уже чувствует ледяное дыхание смерти. Еще немного - и ель рухнет в бездну, увлекая их всех за собой... Руки невольно крепче вцепляются в ветку, губы искусаны почти до крови. Держаться... держаться, сколько хватит сил... А потом он слышит крик. Протяжный, полный бессильной ярости и боли. И, забыв обо всем на свете, поднимает голову... Сердце мгновенно застывает, внутри все холодеет от ужаса и шока... Он видит, как мерзкая тварь терзает зубами того, кто всегда и во всем был примером... За кем он готов был идти куда угодно: в огонь, в воду, даже к дракону в пасть. Самого близкого... самого родного... Почти отца... Он хочет кричать, но из горла вырываются лишь сдавленные хрипы. Отчаянно хочет оказаться на земле, хочет изрубить всех этих орков и варгов на мелкие кусочки. Хочет - и не может... Ничем не может помочь своему Королю и родичу... Он сам на краю бездонной пропасти, которая неизбежно тянет к себе: пальцы, сжимающие ветвь, уже предательски дрожат. И он только смотрит... Как Торин падает на камень, как подходит к нему орк и приставляет лезвие к его горлу. Замахивается... - Нет! - Фили! Фили, проснись! Он резко встряхивает головой и открывает глаза. Вокруг темно и тихо, лишь горит костер да слышится храп товарищей... Его брат рядом. Обеспокоенно смотрит на него. Фили встречает его взгляд. Кили понимает, в чем дело, и едва заметно кивает, сглатывая комок. Он тоже помнит. Помнит ту ночь, помнит все, что им пришлось пережить тогда... Страх, отчаяние, безнадежность... Они чудом спаслись... Все так же молча Фили поднимается и решительно идет туда, где расположился на ночлег Торин. Он даже не оборачивается, зная, что Кили последует за ним: ведь так было и будет всегда. Подойдя к дяде, Фили опускается и ложится возле него, прижимаясь к теплому боку и утыкаясь носом в плечо. Совсем как в детстве, когда они с Кили прибегали к нему по ночам, боясь грозы и каменных гигантов... Устроившись поудобнее, он засыпает. Быстро - тоже совсем как тогда... Почувствовав, как что-то теплое, живое прильнуло с одного, а потом и с другого бока, Торин приоткрывает глаза и слегка усмехается. Ну конечно. Кто же еще это может быть, как не его непутевые племянники? Непутевые, но такие любимые. Два солнца, освещающих его путь во тьме... Его главная слабость... и главная сила. Они всегда приходили, когда им снились кошмары - по-видимому, сегодняшняя ночь не исключение... Торин улыбается, осторожно целуя светлую, а потом и темную макушки, и снова закрывает глаза. Чтобы тут же провалиться в глубокий сон... И никто из этих троих уже не видит мягкой, но грустной улыбки Серого волшебника, принимающего теперь дозор...