***
Если что и могло проложить для Ло Бинхэ путь к богам, то это меч, способный создавать межпространственные переходы. Бодро распрощавшись с провожающими женами, Бинхэ улетел выяснять, на что в действительности способен его бросающий вызов мирозданию меч. Уверенный взмах рассек пространство и время, и Ло Бинхэ шагнул в открывшийся проход между мирами.***
Бинхэ не нашел бога сразу, хотя будь он чуть более самовлюбленным, сказал бы иначе. Он нашел себя. Его двойник вполне обоснованно пришел в ярость из-за вторжения. Скорее всего он подумал, что Бинхэ пришел завоевывать этот мир, поэтому мгновенно напал, не тратя время на разговоры. Бинхэ не особенно разозлился — он бы и сам так поступил. Но сражение есть сражение, и личность противника не имеет значения, даже если он — это ты сам. Особенно если это ты сам. Бинхэ уже какое-то время не хватало хорошего боя. Битвы — одна из главных радостей его жизни.***
Кратер, появившийся на земле от их обмена ударами, напоминал скорее арену, окруженную высокой стеной из разлетевшихся во все стороны камней, стоящих друг к другу так близко, что по прочности получившийся земляной массив не уступил бы алмазу. Небо над ними дрожало и скручивалось в воронки, незримые силы медленно сшивали разорванную ткань пространства своими особыми нитями. Бинхэ так и не увидел воочию, как рушится мир. Окровавленный, ухмыляющийся и без руки по локоть, он потерял сознание вскоре после завершения чудесного трехдневного боя. И да, он потерял руку. Но его двойник лишился жизни, какая боль может сравниться с этим? Кроме того, у Бинхэ исключительная регенерация (единственный, кто мог посоперничать с ним в этом, мертв). Рука отрастет. Пусть процесс и отнимет часть сил. Точнее, вырубит его на сутки-двое. К счастью, Ша Хуалин вызвалась присмотреть за ним. Он проснулся через два дня и первым делом увидел ее милое миниатюрное личико, она проказливо улыбнулась: — Наша краса наконец-то проснулась. Бинхэ окинул ее оценивающим взглядом, большим пальцем бережно поглаживая вложенную ему в руку миниатюрную ладошку: — Я не ваш Бинхэ, юная госпожа. — Нет, — согласилась она. — Ты сильнее него. — Именно, — гордо ответил он. Хуалин зарылась свободной рукой ему в волосы: — Другие бы убили тебя. Они еще не поняли, что ты не их Бинхэ, но как только поймут — убьют. Он подыграл, кивнув, но в глубине души призадумался. Правда ли это? Бинхэ мог быть невероятно обаятельным, если хотел, а самым простым способом избежать убийства было соблазнить кого-нибудь, чтобы выбраться. Почему бы этому не сработать сейчас? Бинхэ улыбнулся: — А ты? Что собираешься сделать ты? — Он прошелся теплой ладонью вверх по ее руке, с интересом наблюдая за появляющимися от прикосновения мурашками. Ша Хуалин взяла его ладонь и положила себе на бедро. Он скользнул этой рукой ей под одежду. — Мне, — мурлыкнула маленькая распутница, — всегда нравились сильные мужчины. А Бинхэ всегда нравились смелые женщины. Он втянул ее в глубокий влажный поцелуй и оставшееся время в этом мире праздновал свою победу.***
Ша Хуалин не стала утруждаться проводами. Она провозгласила себя Верховной владычицей всего мира и принялась отстаивать этот титул, используя в качестве аргументов кишки и кровь. Ладно. По крайней мере, не свои. В его родном мире его Ша Хуалин наклонилась к нему и потянула на себя, обнюхивая одежду. Она собственнически зарычала, и этот звук разжег в нем пожар. Хуалин неожиданно оттолкнула его на расстояние вытянутой руки. — Муж, — сказала она, злобно усмехаясь. — Надеюсь, ты не забывал про маленькую старенькую меня, ждущую тебя дома, пока ты черт знает где шлялся. Она ткнула ему острыми ногтями в живот. Ой-ой. — Вовсе нет! — возразил Бинхэ. — Просто я был в подходящем настроении и хотел отпраздновать победу. Это отвлекло Хуалин от мысли перегрызть ему горло и перекрыть запах ее двойника собственным. — О? — Она любила слушать рассказы о кровавых битвах больше всего прочего, и Бинхэ охотно удовлетворил это желание. Бинхэ указал ей на свою левую руку, на рукав, которой был отсечен так, словно его отрубили вместе с конечностью. При виде новой бледной руки с длинным шрамом ее глаза загорелись. — Я очень сильный мужчина, — шутливо похвастался он. Хуалин не уловила скрытого смысла фразы, но совсем скоро она все поймет и даже прочувствует.***
Бинхэ надеялся встретить другого себя и в следующем мире, но кто-то свыше дал ему кое-что получше. Бинхэ вышел из воронки портала и увидел знакомое (хоть и юное) глубоко ненавистное лицо и чуть не рассмеялся до слез. Молодая версия Шэнь Цинцю, прихрамывающая и с ног до головы в саже, убегала недостаточно быстро.***
Бинхэ смотрел на тело у своих ног. Губы ребенок-шифу сжал так крепко, что те совсем побелели. А ведь малыш-шифу не сказал ему ни слова — нет, скорее, не издал ни звука — до самой смерти. Вот это упрямство! Бинхэ не смог подавить намек на восхищение, легкого, на грани садизма, крошечного восторга, когда очень глупое мелкое животное каким-то образом решает простенькую проблему. Заинтересованное о? Значит ты и так можешь? Бинхэ даже похвалил бы своего маленького шифу, если бы не чувствовал, что этот кусок дерьма его провел. Старая ненависть снова дала о себе знать, но спустить пар было не на ком, так что он пообещал отыграться в другой раз. В следующий раз Бинхэ собирался послушать, как шифу кричит. Но сейчас он просто вернулся обратно.***
Это произошло снова. Одну из его любовниц нашли мертвой. Вэнь Сюань, их гениальный лекарь и третий человек на месте происшествия, заключил, что девушку отравили, уколов иглой. Список подозреваемых был огромен, и, на удивление, не включал Хуалин. Она признавала исключительно силовые методы и ядом пользовалась только в качестве приветствия. Гу Ниянь, бедная мертвая девочка, из-за своего высокомерного и избалованного характера обзавелась целой вереницей врагов. Бинхэ знал о ее недостатках, но вспоминал другое: маленькие очаровательные морщинки, появлявшиеся на ее носике, когда оказывалось, что внешний вид приготовленного им блюда не отвечает ее чувству прекрасного (ее мнение всегда менялось после дегустации). Вспоминал прелестную гордую улыбку, расцветающую на лице, когда девушка заканчивала менять внутреннее убранство комнаты (даже если всю работу делали горничные). Ниянь нравилось ходить на рынки простолюдинов (для гарема Бинхэ простолюдинами были все) и щеголять богатством перед незнакомцами. Еще с большой вероятностью ее можно было найти в залах дворца, она часто прогуливалась по ним. Да, любой мог подкрасться к ней с отравленной иглой. Но Бинхэ все равно докопается до сути, и виновный будет молить о смерти!***
Фэн Мянь пришла сразу после того, как он раздал поручения стражникам. Она плакала, и ее прекрасные голубые как лед глаза покраснели от слез. — Она мертва, — прорыдала она, влетев в его объятия и зарывшись лицом в грудь. — П-почему кто-то сделал это? Ты, ты не должен был этого допустить! Бинхэ опустил взгляд: — Это моя вина, — одежды на груди намокли, крупные капли слез продолжали падать на ткань. — Мянь-Мянь, — ласково произнес он. — Знай, если ты когда-нибудь захочешь уйти— Она отпрянула и посмотрела на него большими умоляющими глазами: — Т-ты хочешь, чтобы я ушла? — Нет! Нет, — Бинхэ покачал головой. — Я не хочу, чтобы из-за меня ты оказалась в опасности, — прошептал он, нежно погладив ее по щеке. — Можешь не верить мне, когда я говорю, что люблю вас всех, — ты и не должна, — но я бы отдал все, чтобы никто никогда не причинил боль ей, чтобы никто никогда не причинил боль тебе. — Нет! — Фэн Мянь обхватила ладонями его лицо, и он поднял руки, чтобы накрыть ее холодные изящные пальцы своими. Она посмотрела на него со слезами в глазах. — Нет, я верю тебе, Бинхэ, и всегда буду. — Но тебе больно из-за меня, — пробормотал он, притягивая ее ладони к своим губам и целуя их. Он поднял на нее взгляд, задержавшись губами на костяшках тонких пальцев. — Я предпочту, чтобы ты была жива, даже если не рядом со мной, поэтому... может быть так будет лучше для тебя— — Нет! — Мянь расправила плечи и продолжила. — Мне лучше рядом с тобой! Пока мы вместе... — Вместе, — пообещал он. Ее прекрасные аристократические черты лица и холодный взгляд (эффект от которого усиливал ледяной цвет ее глаз) часто вводили людей в заблуждение, заставляя думать, что она черствая, в то время как на самом деле Фэн Мянь была самой нежной из его жен. Настолько нежной, что Хуалин вычеркнула ее из списка потенциальных угроз сразу, как они встретились. Бинхэ было жаль ее за слабость духа и большое сердце. Ему было жаль себя из-за необходимости постоянно служить ей надежной опорой и гарантом стабильности. Мянь-Мянь — растение, которое привыкло цепляться за что-то, чтобы расти, она не сможет без этого. Бинхэ все равно любил ее за беспомощную заботу и беспокойство, хоть ей и стоило больше волноваться о себе. Ему нравилось, что она изо всех сил старается стать более независимой, даже если постоянно терпит неудачу. Она пыталась, и он знал, что это ради него. Однажды она перестанет тянуть его вниз и будет идти рядом как самостоятельная сильная женщина. Бинхэ умеет ждать.***
В третьем мире Бинхэ едва не врезался в Мин Фаня. Вот это сюрприз! Он почти забыл об этом своем старом мучителе. Мин Фань прищурился: — ... Шиди Ло? Но я думал... ты ведь только что..? — Он пришел из другого мира, — произнес его двойник, объявившийся быстрее, чем Мин Фань успел закончить предложение. Или часть предложения. — Шисюн, шиди Ло — это я. Бинхэ осторожно опустил меч и притворился, что у него и в мыслях не было кого-то прирезать: — Привет, я из другого мира. — Далековато ты забрался, — сказал Ло Бинхэ этого мира. — Я бы спросил, каким образом ты оказался здесь, но это одна из способностей наших мечей, верно? Бинхэ рассмеялся: — Приятно видеть, что я умен вне зависимости от мира. — Кхм, — кашлянул Мин Фань, пытаясь выглядеть сурово, но уголки его губ подрагивали, и казалось, что он едва удерживается от какой-то шалости. — Теперь вас двое? Шифу будет в бешенстве. Глаза его двойника загорелись: — Мин Фань, твои идеи — лучшие.***
Шифу действительно пришел в ярость. В каком-то смысле. Он раздраженно застонал и всплеснул руками, рукава взметнулись в воздух от вложенной в движение силы и негодования, но он все же неохотно позволил им войти, когда двойник об этом фальшиво-ласково попросил. Они сели, и шифу налил всем чай. — Как так вышло? — спросил Бинхэ своего двойника с искренним любопытством. — Как вы с шифу дошли до... этого? В смысле, шифу всегда был... — Засранцем? — предположил двойник. — Хах! Вот уж чего у Учителя не отнять. И он до сих пор такой, если тебе интересно. Шифу поднял чашку с чаем и демонстративно промолчал. — Помнится, здесь ты вылил на меня горячий чай, — заметил Бинхэ, проверяя, не вздрогнет ли шифу. Не вздрогнул. Его двойник кивнул: — На меня тоже. Черт, Учитель, тогда я тебя действительно ненавидел. — Хн, — только и ответил шифу. Бинхэ сказал: — Это совершенно ничего не объясняет. Двойник Бинхэ не смог удержаться от ухмылки. Неприятной ухмылки, благодаря которой весь этот разговор сделался чуть более терпимым. — Думаю, на самом деле поворотным моментом стал день, когда я сказал, что ненавижу тебя и ты должен умереть, верно, Учитель? Шифу приподнял бровь и наконец-то нарушил молчание: — Ты сказал, что надеешься, что какой-нибудь демон съест мои мозги. Полагаю, это было лучшее ругательство, которое ты смог придумать. Бинхэ рассмеялся и невольно заметил, каким легким и свободным вышел смех: — И шифу не сбросил тебя со скалы? — удивленно спросил он. Его двойник пожал плечами: — Мм. Наказания были не тяжелее обычного. На самом деле, — проговорил он задумчиво. — Думаю, они стали мягче, когда я начал отвечать. Учитель? — Так и было, — согласился мужчина. Но не стал ничего объяснять, а двойник этого, казалось, и не ждал. У Бинхэ руки зачесались крепко пожать кое-кому шею. — Кстати о скалах и обрывах! — снова заговорил двойник, без выражения смотря на ладони Бинхэ. — Помню, на собрании союза бессмертных мы тоже ругались и сцепились не на шутку, а когда случайно подошли слишком близко к краю, я упал вниз и утащил Учителя вслед за собой! Шифу проворчал себе под нос что-то нелестное и отпил еще чаю. — Он был в ужасе от того, что нам пришлось положиться друг на друга, чтобы выжить, — хихикнул двойник. Бинхэ улыбнулся и перевел взгляд на янтарную жидкость в своей чашке. Что за омерзительный фарс.***
Он увидел девушку, которую искал, пока неторопливо прогуливался по территории клана (как шифу с двойником это удалось? Как такое вообще возможно?). Первые несколько попыток привлечь внимание она проигнорировала. — Ты любишь его, не так ли? Но он тебя даже не замечает, — сочувственно произнес Бинхэ. — Я могу помочь тебе заполучить его любовь. Девушка, наконец-то клюнув на крючок, остановилась и обернулась, ее бронзовая кожа словно притягивала солнечные лучи и блестела как золото. — Можешь? — Я ведь тоже Ло Бинхэ, — произнес он в ответ. — Но мне нужна кое-какая помощь. Ша Хуалин этого мира посмотрела ему прямо в глаза: — Что я должна сделать? Бинхэ улыбнулся: — Сможешь устроить переполох, чтобы отвлечь внимание? Скажем, самое большее на тридцать минут?***
Как он и думал, Ша Хуалин справилась. На самом деле, она справилась так хорошо, что на фоне криков Бинхэ смог пробраться в чайный домик никем незамеченным. Шифу бросил взгляд на радостное лицо Бинхэ и потянулся за веером. Несмотря на раздражение, Бинхэ не спросил, как тот его узнал. Время было дорого, он не был уверен, что справится и с шифу, и со своим двойником одновременно. Вместо этого Бинхэ утешился тем, что именно его лицо, а не двойника будет последним, что Шэнь Цинцю увидит. В этот раз шифу кричал, властное "БИН—!” оборвалось, незаконченное, когда Бинхэ вынужденно вспорол ему горло. Как бы ни было приятно, что последним словом, слетевшим с языка Учителя, было его имя (хоть и не полностью его), он не хотел проблем, которые сулило столкновение с двойником. Отдаленный яростный рык подсказал ему, что проблемы пришли в любом случае. Ха! Как бы не так. (Раздосадованный Бинхэ порывисто провел рукой по высохшей крови. По крайней мере это ощущение все еще оставалось знакомым.)***
Бинхэ вопросительно выгнул бровь: — И что ты здесь делаешь, Ша Хуалин? Винно-алые глаза девушки блеснули: — Поставила на то, что ты уйдешь тем же путем, каким пришел, — сказала она. — Я отследила твою ци до сюда. Бинхэ улыбнулся ей: — Похоже, твоя ставка сыграла. Можешь доложить моему двойнику, но к моменту, как он тут объявится, я уже буду далеко, — не желая медлить, Бинхэ обнажил свой разрывающий пространство меч. — Возьми меня с собой. Он замешкался: — Что, прости? Она фыркнула: — Я ведь помогла тебе убить его драгоценного Учителя, — она положила свои изящные руки на бедра. — Считаешь меня полной идиоткой? Думаешь, я доживу до утра? — Значит, это месть? — Бинхэ не мог не посмеяться над этой мыслью. Глаза Ша Хуалин потемнели: — Я бы не стала мстить, если бы знала, во что ввязываюсь. Он сжал губы, смех оборвался: — Тогда почему ты хочешь пойти со мной? — Ты обещал, что это поможет мне заполучить любовь Бинхэ, — лукаво сказала она. — После того, что я для тебя сделала, неужели ты откажешь мне в любви? Бинхэ обдумал это, хоть и знал, что времени в обрез. Его двойник в любой момент мог понять, что след ци — фальшивка, и вернуться обратно, чтобы отыскать настоящий. — Хорошо, — наконец ответил он. — Полагаю, я не могу отказать. Он предложил Ша Хуалин этого мира руку: — Но я не люблю тебя. — Ничего страшного, — Ша Хуалин сжала его ладонь и прильнула к нему мягким податливым телом. Это тело Бинхэ ценил, и получить два вместо одного, на самом деле, было не так уж плохо. Лица ее он не видел, но в голосе услышал категоричность. — Возможность — это все, что мне нужно. Бинхэ взмахнул мечом и прошел через открывшийся проход домой вместе со своей ношей.***
Вторая Ша Хуалин освоилась удивительно быстро, пусть и с большой помпой. Для простоты она решила сменить имя на Хуа-эр. Его жены, казалось, не могли решить, кто должен быть сильнее против ее включения в гарем — они сами или Ша Хуалин, но в итоге отказались от этой идеи в целом и позволили Хуа-эр влиться. Через некоторое время Хуалин решила, что все-таки да, Хуа-эр — угроза, и ее нужно поставить на место. Хуа-эр почувствовала в своем супе яд и полностью его проигнорировала, удержав лицо, но рухнула на пол, выпив вино с обессиливающим зельем. Это было милое безвредное приветствие от Ша Хуалин для новых членов гарема. Не без недостатков, потому что Хуа-эр не упустила шанс и самозабвенно отдалась его заботе сразу после трапезы, но меч на виду всегда лучше ножа в рукаве, когда речь идет о товариществе. ... Почему же Бинхэ чувствовал, что что-то упускает? Тут-то его, конечно, и озарило. Он щелкнул пальцами и скривился. — Мин Фань!***
Но возвращение за Мин Фанем того мира разрушило бы весь смысл его ухода, поэтому сделал лучшее, что пришло в голову: пошел искать Нин Инъин. Она пропалывала сорняки, и он легко получил приглашение в ее гостеприимные комнаты и немедленно его принял. Бинхэ быстро организовал легкие закуски, но на середине трапезы они начали дурачиться, и очень скоро обеденный стол был позабыт в угоду кровати. Он щекотал ее, и она хихикала и извивалась, пытаясь избежать коварных атак. Бинхэ прижался губами к ее коже чуть ниже пупка и с силой подул, под вышедший в итоге презабавнейший звук она завизжала от смеха. Инъин пыталась не дать своим дрожащим ладошкам соскользнуть с его плеч, он наслаждался их лаской, закрыв глаза и вслушиваясь в ее ребяческий смех. Он любил ее. Это была детская любовь и, по большей части, с ее стороны, но отчасти и с его тоже, и он любил ее. Из его женщин она — единственная, кто так прост и естественен, кто знает вкус безобидных проказ и игриво ему поддается, может быть потому, что она недостаточно сильна, чтобы поступить иначе, но это все еще ее выбор, а не стечение обстоятельств. Бинхэ поцеловал ее в живот и двинулся ниже, чтобы поцеловать кое-что еще. Ее юный смех превратился в несомненно взрослый стон, и Бинхэ спросил, может ли продолжить, и получил в ответ яростный кивок. Изящные бедра сжали его голову.***
... свидание с Шэнь Цинцю. Одна мысль об этом вызывала у Бинхэ озноб, однако же прямо сейчас он шпионил за своим двойником и шифу этого мира. Эти двое устроили обед на природе и наслаждались блюдами, которые мог приготовить только Бинхэ. И они флиртовали. Он с раздражением отметил, что Бинхэ этого мира, похоже, идиот, совершенно потерявший голову от любви и не выучившийся ничему полезному. Его техника соблазнения — отстой! Полный отстой! Да он... Да он даже звания двойника недостоин! Он хотел избавить их обоих от страданий. Шифу прикрыл лицо веером и рассмеялся — скорее, захихикал — и это стало последней каплей. Он обнажил меч, и отправился делать этому миру огромное одолжение.***
Бинхэ прибежал домой, выпачканный в крови и блевотине, и попытался смыть все до того, как его увидит кто-либо из женщин. Но не смог, потому что Хуалин нашла его. Конечно нашла, у нее невероятное чутье на запах крови. Когда он отказался хоть что-либо рассказывать о произошедшем, она вскинула руки и выместила разочарование на его теле. Бинхэ чуть не разрыдался от облегчения — это была желанная возможность отвлечься. Только всхлипнул еле слышно, когда инстинкты привели Хуа-эр к ним, и она присоединилась. Их рты свели его с ума.***
Когда Бинхэ проснулся, он уже немного пришел в себя и решил отдохнуть в родном измерении. Выяснилось, что в последнее время настроение Хуалин испортилось, а Хуа-эр подмяла под себя треть ее демонических войск, потому что появлялась там, куда не могла прибыть Хуалин. Эти два факта могли быть связаны. Бинхэ попросил одного из стражников подготовить дворец на случай внутренней междоусобной войны. Потом передумал и приказал предотвращать любое вмешательство со стороны праведных заклинателей. Лучше работать с тем, что он может контролировать. Когда он ушел, демоническое царство все еще лихорадило.***
Последний посещенный мир оставил в его мыслях отпечаток, и Бинхэ не смог от него избавиться. Сейчас, когда его раны — физические и ментальные — затянулись, во главе угла встала одна-единственная мысль: Каков шифу в постели? Самое время выяснить.***
Он нашел шифу этого мира в библиотеке Цинцзина (а где же еще?). Мужчина его явно не узнал, должно быть, его двойник еще не вступил в клан. Но несмотря на это, аура шифу словно ощерилась, набирая силу, распространяя во все стороны волны энергии, и меч Сюя пронзил ровно то место, где раньше стоял Бинхэ. Шифу ловко отозвал меч и приготовился ударить снова. Техника у него была прекрасная. Очень жаль, что шифу никогда не утруждал себя ведением занятий по владению мечом. — Почему ты не используешь веер? — вслух поинтересовался Бинхэ, и насладился видом замершего на месте шифу. Вопрос был риторическим. Порывы ветра от мощного веера вряд ли хорошо себя покажут рядом с ценными бумажными свитками. — Кто ты? — голос шифу едва уловимо дрожал. Не от страха, но он начал походить на добычу. В Бинхэ постепенно разгорался охотничий азарт. Поэтому Бинхэ позаботился о том, чтобы не разнести библиотеку. Ну, по крайней мере, не слишком сильно. Пришлось немного (хех) постараться, чтобы укротить шифу, не используя меч.***
Усилия окупились полностью, и Бинхэ прямо сейчас наслаждался их результатом. Он всегда знал, что любит как мужские, так и женские тела, но обычно предпочитал все же женщин, те в любом случае постоянно крутились вокруг него. И все же, так сказать, он умел обращаться и с теми, и с другими. Связанный шифу замычал сквозь заткнувшую рот веревку, когда пальцы Бинхэ коснулись самой чувствительной точки внутри него, его тело напряглось в алых путах, он заелозил, будто пытаясь вывернуться из собственной кожи. И определенно хотел кое-кого прикончить, но Бинхэ еще никогда в жизни не встречал угрозы нелепее. Он вытащил пальцы и прекратил оставлять на внутренней стороне бедра шифу засосы, с грустью отрываясь от его полностью обнаженной нижней части и поднимаясь выше. Из-за этого нога шифу, которую Бинхэ прижимал своим весом к полу, освободилась, и шифу попытался его пнуть. Бинхэ приподнял бровь. С такой незначительной силой, бессмертный или нет, чего шифу вообще ожидал? А затем тот попытался ударить в пах, и Бинхэ все же отреагировал. Он сел на эту ногу снова и потянулся распахнуть нижние одежды шифу. Его нынешняя цель — оставить максимально заметные и долго не сходящие метки, это была трудная задача, но Бинхэ подошел к ее выполнению со всей ответственностью. Шифу пытался вырвать из его хватки другую свою стройную ногу с нежной как шелк кожей. Из такого положения он не мог видеть, как шифу царапает ногтями деревянный пол, но прекрасно слышал. Жаль только, нельзя поиметь шифу в рот без риска остаться без члена... Возможно, в следующий раз.***
Вернувшись домой, он увидел, что война до сих пор не грянула, хотя напряжение непрерывно нарастало и уже практически достигло наивысшей точки. А значит, Бинхэ должен был что-то сделать, чтобы предотвратить взрыв, и он пошел обезвреживать первопричину. Крику было — не счесть, но он справился. По пути к своей спальне Бинхэ увидел расслабляющихся в купальнях Цинь Ваньюэ и Ваньжун. Кстати о напряженности... — Вы двое сегодня чарующе прекрасны, — сказал он. — Могу я присоединиться? — Бинхэ! — Ваньюэ поманила его рукой, Ваньжун только сдержанно улыбнулась. Он разделся и вошел в воду, устраиваясь чуть дальше от края, чтобы облокотившись быть с ними на одном уровне. Бинхэ закрыл глаза: — Хорошая ночь, чтобы отдохнуть, верно? Нежные руки осторожно устроили его голову на мягкой груди. Скорее всего, это была Ваньюэ. Совсем рядом Ваньжун отозвалась: — Весьма. Какое-то время они просто наслаждались компанией друг друга, а затем Ваньюэ кашлянула, прочищая горло. По их телам пробежала вибрация. — Бинхэ, можешь ли ты... остаться дома подольше? — Ваньюэ, не надо. Бинхэ открыл глаза: — Что-то случилось, Ваньюэ? Тон Ваньжун стал предупреждающим: — Ваньюэ, нет. Ваньюэ прикусила губу и зачастила: — После появления второй госпожи Ша... И теперешняя почти бедственная ситуация... Это так тяжело... То есть, я просто хочу сказать, что-то произошло с... Видишь ли, ребенок— — Просто скажи это, — уничижительно произнесла Ваньжун. — Выкидыш. У меня был выкидыш. — Ваньжун, — Бинхэ сел и нежно положил ладонь на ее щеку. — Пожалуйста, не вымещай злость из-за моих недостатков на своей сестре, — он отмахнулся от их протестов и кивнул. — Конечно же я останусь подольше. Я дам вам двоим все, что вы посчитаете нужным. — Спасибо, Бинхэ, — прошептала Ваньюэ. Ваньжун не сказала ничего, но положила голову ему на плечо.***
Он подождал полный месяц, пристально наблюдая за Хуалин и Хуа-эр, пока те поневоле не прекратили борьбу за главенство. Ночью он примирил их друг с другом, а на следующее утро отправился в путь. Он вышел в чистом поле и скрыл свое присутствие прежде, чем девочка на лошади его заметила. Она смеялась немного похоже на Нин Инъин — ребячески и беззаботно — и энергично подгоняла лошадь: — Быстрее! Быстрее! Бинхэ прятался до тех пор, пока ее фигура полностью не исчезла за горизонтом. Он понятия не имел, где оказался на этот раз, и не чувствовал ни следа своей ци. Либо здешний он еще не родился, либо Бинхэ застрял сейчас черт знает где. Он заметил слабые отпечатки знакомой ци, тянущиеся в том направлении, куда ускакала недавняя девочка, и пошел в ту сторону. Шифу был неплохим любовником, а Бинхэ в данный момент все равно нечем было заняться.***
Бинхэ остановился перед огромным домом. Перед оградой и во внутреннем дворике суетились слуги. В сравнении с его дворцом это, конечно, был просто сарай, но скорее всего владельцами этого дома были какие-то дворяне. Что шифу забыл в доме аристократов? Неужели слухи о его происхождении не врали? Глава клана на любые намеки и вопросы всегда отвечал молчанием. Бинхэ прошел по следу, до маленькой комнаты в подвале, и увидел недавнюю девочку, болтающую и угощающую очень молодую версию шифу рисовыми пирожными. Шифу ничего не говорил, но чуть наклонялся к девочке каждый раз, когда та приходила в волнение от того, о чем говорила. Будто пытаясь впитать ее счастье. Это казалось очень личным, и Бинхэ поймал себя на том, что уходит, оставляя их наедине. Он не знал, что думать о потрепанной одежде шифу, о следах хлыста на его руках и темных синяках, опоясывающих шею.***
Вскоре Бинхэ покинул этот мир. Он пробыл здесь достаточно долго для того, чтобы увидеть множество вещей, о которых вовсе не хотел знать. Ему нужен был перерыв. Пришлось остановиться, потому что это новое знание меняло в нем что-то, меняло его мнение о мертвеце, которого он должен был давным-давно оставить в прошлом. Он ушел, потому что взгляд шифу был точь-в-точь тем, что он видел в отражении.***
— Бинхэ, я ухожу. Бинхэ помолчал немного и спросил: — Навсегда? Лань Чоу сказала: — Возможно. Это означало "да". Лань Чоу была принцессой-воительницей и жрицей рода, девушка такого положения обычно недосягаема для любого мужчины, император он или нет. Естественно, ее люди делали все, чтобы защитить свою жрицу, но в итоге из-за этого она и осталась одна. "Мне больше некуда идти" — с совершенно сухими глазами сказала ему Чоу, разбитая на тысячи осколков. С тех пор она тренировалась. У нее всегда было сильное тренированное тело, их род процветал благодаря завоевательным походам, но сейчас она выглядела как вылитая из золота богиня войны. Бинхэ хотелось увидеть, как эти мышцы будут смотреться в плену веревки. Как-то раз он купил одну такую, длинную и красную, из прихоти, на случай, если она позволит себя связать, и с тех пор носил с собой. Веревка ему пригодилась, хоть и с другим человеком. Но Чоу не позволяла себе слабости, даже ради него. Она помнила, как ее люди горели в огне и кричали, чтобы она спасалась. Чоу была слабой, поэтому убежала. С тех самых пор она не уступала, не сдавалась и не сходила с выбранного пути. Как мог он удерживать такую девушку? Конечно же Бинхэ ее отпустил. Но попросил о последней ночи. Не для того, чтобы заняться любовью, но чтобы позволить ему любить ее, почувствовать на себе вес ее стройного тела. Чоу посмотрела на него серьезно и помотала головой. Она подарила ему поцелуй, и он взял то, что мог получить. — Я люблю тебя, — сказал он. — Я знаю, — она ярко улыбнулась, и эта улыбка осветила ее прекрасные глаза. — Навестишь меня? Он поцеловал ее еще один раз. И еще. — Конечно же навещу.***
В очередном найденном мире Бинхэ — это "она". Ло Хуабин. Они похожи как две капли воды за исключением той части, что между ног. Стоило догадаться, что хотя бы в одном мире он будет женщиной. Но опыт от этого не становился менее интригующим. Интереснее была только неприязнь к ней шифу, пусть и более приглушенная, чем к нему. Шифу смотрел на нее настороженно, на грани с враждебностью, но без подлинного полного неприятия. Даже будучи девушкой, Ло Хуабин казалась мужчине чем-то нехорошим. Бинхэ нашел это занимательным, и решил выяснить, что шифу видит в его женской версии и чего боится.***
Маленькая Хуабин была популярна среди мальчиков. В конце концов, она могла посоперничать красотой с Лю Минъянь с вершины Сяньшу. Вокруг нее и Нин Инъин вечно собирались юноши всех возрастов, и Хуабин спокойно принимала их знаки внимания и неуловимо улыбалась. Инъин — и Бинхэ, заметив это, ощутил тепло, — никогда не завидовала своей лучшей подруге. Не пыталась свергнуть или получить благодаря Хуабин какие-то преимущества. А за отношение Хуабин к их дружбе Бинхэ почувствовал что-то вроде вины. Та явно не слишком ценила свою подругу и использовала ее в качестве личной помощницы и прислуги. Время от времени она угощала Инъин сладостями, но Бинхэ отлично себя знал и понимал, что это лишь способ избавиться от остатков. Он думал, что шифу знал об этом тоже, и поэтому каждый раз слегка хмурился, увидев их вместе.***
— С какой целью ты следишь за моими учениками? — прорычал шифу, стоило Бинхэ раскрыть свое присутствие. В одной руке он с силой сжал веер, другой почти закончил складывать серию печатей для управления мечом. Бинхэ удивился, что его заметили так скоро, но не отказал себе в удовольствии уйти от прямого ответа: — У тебя есть глаза, — сказал он. — Почему, как ты думаешь, я наблюдаю за ней? Бинхэ поймал тот момент, когда шифу заметил сходство между ним и его здешней женской версией. Мужчина свел брови к переносице, его ясный взгляд стал расчетливым. — Я не знаю, как думают извращенцы, — произнес шифу без единой эмоции, не уступив Бинхэ ни на йоту. Шифу даже на миг не расслабился, и это слегка бесило. Чтобы побороть свое недовольство, Бинхэ вспомнил мир, в котором заставил тело шифу подчиниться и отдаться. Это помогло, но его внезапный оценивающий взгляд встретили без удовольствия. Чтобы шифу не помер со злости (или, хуже того, подумал, что должен сразиться с человеком, оторвавшим ему одну за другой конечности и с удовольствием бы проделавшим это еще раз), Бинхэ сказал: — Я ее брат. По крайней мере, я так думаю, — это не было ложью и, по большей части, подтверждало выводы самого шифу. Шифу проворчал: — Сейчас ты просто нарушитель, — Бинхэ заметил, что тот сложил пальцы не в печать для управления мечом, а, скорее, в печать для телепортации. — Мог бы прийти официально, как любой другой человек, — шифу свел пальцы вместе, и с яркой вспышкой под Бинхэ разверзлась земля. Бинхэ позволил переместить себя тремя городами севернее и рассмеялся.***
Он пришел официально. Глава клана его охотно поприветствовал, скрыв энтузиазм мнимой необходимостью показать гостю все вокруг. Бинхэ почти пожалел, что убил своего Юэ Цинъюаня, этот мужчина был хитер. Он шел на встречу с Хуабин, и это было почти за гранью разумного, звучало как плохая шутка. Заходят как-то раз в таверну айсберг и ледоруб... Чем это может закончиться, если не смертью всех вовлеченных? Юэ Цинъюань был, похоже, доволен тем, что "догнал" шифу, стоило тому только прийти. Шэнь Цинцю ощерился словно бродячий кот и отвечал главе клана коротко и резко. Бинхэ знал, что это представление ему на пользу. Потому что так должно было быть. Шифу вел себя как обычно, за исключением того, что рядом до сих пор находился глава клана. Бинхэ отодвинул мысли о них на задний план и улыбнулся своему двойнику. Маленькая Хуабин смотрела на него во все глаза: — Ты действительно мой брат? — спросила она едва дыша. Ее тон был почти заискивающим, и Бинхэ хотя бы себе мог признаться, что это довольно неловко. Он не позволил ни намеку на свои истинные чувства проявиться на лице и ухмыльнулся: — О, хмм. Даже если и нет, то явно кто-то вроде. В смысле, ты нас со стороны видела? Хуабин улыбнулась ему застенчиво, ее щеки вспыхнули. Он не увидел обиды, возникающей, когда находишь члена семьи, что давно тебя бросила, но знал, что эта обида есть. Должна была быть. Они поговорили еще немного, а затем разговор зашел о его девушке (девушках, но Хуабин не обязательно было об этом знать), и Бинхэ наконец-то заметил проблеск этого чувства. Злость, зависть, горечь в самой чистой форме. Сейчас Бинхэ не хотелось этого видеть, даже мельком, поэтому он сказал: — На самом деле я хочу поделиться с тобой одним секретом. Он слегка наклонился и дал Хуабин знак подойти ближе. Краем глаза Бинхэ увидел, как в руках шифу запорхал веер, но притворился, что ничего не заметил, и зашептал Хуабин в ухо: — Если честно, я тебе не брат. Я — это ты из другого мира, — он взглядом указал на висящий у него на поясе меч. — Этот меч может создавать проходы между реальностями. В будущем ты сможешь использовать его, чтобы прийти куда и к кому угодно. Если ты все еще хочешь, чтобы я был твоим братом, — он замялся. — Найди этот меч и навести меня. Он совершил ошибку, снова посмотрев на нее. Ее взгляд был олицетворением слова "потеря". С глухой тоской в глазах Хуабин все же смогла как-то улыбнуться и сказать “спасибо”. После чего развернулась и ушла. Бинхэ чувствовал себя подонком. Шифу и глава клана направились к Хуабин, как только заметили ее смятение. Бинхэ воспользовался этой возможностью, чтобы уйти.***
(Юэ Цинъюань встревоженно охнул, увидев выражение ее лица: — Хуабин, дитя, что случилось? Она продолжала молчать. А затем шифу, раздражительный, жестокий шифу, опустился перед ней на колени, без единого прикосновения вынудив посмотреть на себя, и сказал: — Он не твой брат? Хуабин почувствовала, что ей нужно объясниться перед этим человеком, он никогда ее не одобрял, но она чувствовала, что сейчас это почему-то важно. Ей нужно было собраться, быть совершенством, но вышло только дрожащее: — Он просто соврал. И это правда. Что за чушь, ее двойник из другого мира пришел, чтобы выдать себя за ее брата. Она думала, что он — реальный человек, настоящий член ее семьи, которому она, возможно, действительно нужна, но это была она сама! Она же! Такое унижение! Она не заплачет. Нет. Шифу не сказал ничего, а она не хотела знать, такое же ли у него сейчас безразличное лицо как обычно. Она все испортила. Теперь он будет ненавидеть ее и— В ее поле зрения появилась чужая ладонь. Она удивленно моргнула и словно застыла, смотря, как рука поднимается все выше, а затем останавливается напротив ее лба. Она не знала, что делать. Рука замерла в одном положении, совсем рядом с ее волосами. Как много времени прошло с момента, как ей расчесывали волосы? Она скучала по маме. Совершенно неосознанно Хуабин шагнула вперед и прислонилась к ладони шифу лбом. Он положил руку ей на голову и начал медленно гладить по волосам. Шифу встал и поднял ее вместе с собой, подхватив одной рукой под колени и переместив другую с ее волос на спину, чтобы похлопать: — Пойдем, — произнес он, как будто и так не нес ее с собой. — Думаю, Нин Инъин сейчас с остальными учениками внизу. Когда шифу назвал имя другой девушки, в Хуабин все равно вспыхнула ревность, вместе с глухим раздражением от прилипчивости Инъин, но эти чувства быстро смыла волна благодарности. Сейчас присутствие такого жизнелюбивого и сострадательного человека было очень кстати. Хуабин прижалась к шифу ближе и увидела главу клана, неловко плетущегося позади. Она отвернулась, положила голову шифу на плечо и подняла на него взгляд. Сейчас он казался почти... ласковым.)***
Из-за ворочающегося внутри чувства вины Бинхэ немного вспылил, оно сбивало с толку. Ни одна девушка еще никогда его так не отвергала, даже если она — это он сам (если даже она отвергла себя, то...). Более того, он знал, что это все — его вина, он все начал, и не остановился вовремя, и что в итоге? Что он понял? Что исправил? Бинхэ был так взвинчен, что попытки Хуалин и Хуа-эр незаметно ранить друг друга под столом ножом стали последней каплей. Он наказал их обеих, заперев в темнице на три дня. А затем вернулся в обеденный зал, доел суп и стал ждать, когда его тело уничтожит яд. Бинхэ больше не медлил, зная, что должен вернуться обратно. Он вновь остался в родном измерении только на день.***
Бинхэ не нашел ее во второй раз, но нашел еще один мир, в котором шифу и он были вместе. И подумал, что убить этого двойника-мужчину будет весьма символично. И тут прямо за ним раскрылся портал, и его рывком втащили внутрь. Он оказался лицом к лицу с Бинхэ и не сразу смог уложить это в голове. А затем на него обрушился меч, и Бинхэ пробормотал: — Ты... Что ты..? — Ты убил Учителя, — прорычал ему двойник. — Я нашел тебя, и сейчас ты поплатишься. — Новый удар был переполнен яростью, Бинхэ удалось увернуться в самый последний момент. Он честно не мог поверить, что этот человек смог выследить его среди других миров. Что же... — Ты очень преданный, — заметил Бинхэ. — Может, поговорим спокойно? — Можешь поговорить с острием моего клинка! — услышал он в ответ. Бинхэ встал в боевую стойку. Все же кое-какого двойника он сегодня убьет.***
Он так сильно ударился о землю, что не знал, сумеет ли встать. Бинхэ понял, что стучит зубами. Затем осознал, что напуган. До смерти. Он никогда еще так не проигрывал. Они оба — Ло Бинхэ, а значит этого врага он не сможет одолеть, даже поднимаясь снова и снова. Он не мог победить. Сплюнув кровь, Бинхэ прохрипел: — Я не верну тебе Хуа-эр, — она принадлежала ему. Этот Бинхэ никогда не любил ее так, как ей хотелось, и второго шанса не получит. Двойник удивленно приподнял бровь: — Кого? Ша Хуалин? — догадался победитель их поединка и сказал спокойно. — Оставь себе. Не уверен, что не убью ее из прихоти. От кровопотери и проблем с дыханием Бинхэ чувствовал головокружение: — А меня? Меня ты убьешь? Бинхэ из третьего посещенного им мира молчал долго, но потом все же ответил: — Нет. Бинхэ не мог понять, с чего вдруг такая щедрость? Из-за того, что он тоже Ло Бинхэ? Его двойник хмыкнул: — Не придумывай себе лишнего. Учитель сказал однажды, что когда встретил меня в первый раз, увидел кровожадного мальчишку с ужасающе безупречной маской. Мы вдвоем потратили последние сто лет, пытаясь оставить позади месть и научиться не уничтожать своих близких, — он выдернул из земли меч. — И знаешь, каким был первый урок? "Научиться любить себя". Я чертовски уверен, что не смогу полюбить такой кусок дерьма как ты, но оставить тебя в живых — не велико дело! Он присел на корточки, и Бинхэ широко распахнул глаза. Его двойник ухмыльнулся: — Тебе сохранили жизнь благодаря Учителю. Это достаточное наказание, не думаешь? Вот так вот. Бинхэ сбежал поджав хвост. Образно говоря.***
— Давай проверим твое мастерство меча, — только и сказала Лю Минъянь, бросив короткий взгляд на его лицо. Бинхэ задался вопросом, как же он сейчас выглядит (неуверенным? напуганным? раскаявшимся?), но не захотел спрашивать на случай... На всякий случай. Он с радостью принял ее предложение. Их движения — почти танец. Бинхэ отпустил себя, перестал думать и с головой ушел в скучный бой со своим давним партнером в сражении на мечах. Позже они, грязные и вспотевшие, чистили свои мечи, смахивая с лезвий пыль и убирая пятна крови. — Был ли я когда-нибудь счастлив? — сорвалось у него с языка. Лю Минъянь замерла, перестав быстро и четко протирать меч: — Думаешь, этот вопрос нужно задавать мне? — Наверное, нет, — признал он. — Но может быть у тебя есть ответ? — Я счастлива с тобой, — ответила она просто. И больше не проронила ни слова.***
Бинхэ хотел познать вкус счастья. В своих двойниках он видел что-то очень близкое к этому чувству, когда те были с шифу, и именно это Бинхэ начал искать. Он нашел Шэнь Цинцю до его вступления в Цанцюн, но много позже семейства Цю, и воспользовался своей неизвестностью в этом времени, чтобы поговорить с примерно двадцатилетним юношей. В первый раз шифу его одурачил, свернув в переулок и пропав без следа, стоило лишь Бинхэ подойти слишком близко. Во второй раз Бинхэ пришел с книгой (может, украденной, может и нет) в качестве подарка. Или взятки. В любом случае, шифу стал еще подозрительнее. В третий раз Бинхэ просто присел в десяти шагах от него и пожаловался: — Почему ты меня избегаешь? Шифу приподнял бровь: — А почему ты меня преследуешь? — У меня есть несколько вопросов. Шэнь Цинцю закатил глаза: — А у меня есть задание, которое нужно выполнить. Бинхэ нахмурился: — Для твоего учителя? Ты ведь знаешь, что он — демонический совершенствующийся? Он тебе угрожает? Хочешь, я убью его для тебя? — Так легко говоришь об убийстве, — сухо произнес шифу. — Ты ведь тоже по этой части? — О, — Бинхэ отвел взгляд. — Ты можешь... это распознать? Шифу пожал плечами: — Просто догадался. У тебя похожая аура, — это не ответ, но намек на него. — И как она ощущается? — спросил Бинхэ, а затем передумал. — Нет, не отвечай. Лучше скажи, как стать счастливым? — На первый вопрос ответить было бы проще, — сказал шифу и, скорее всего, неосознанно опустил уголки губ вниз. — Я сам едва ли счастлив. — Я на самом деле могу помочь его убить. И даже избавиться от тела, — Бинхэ не чувствовал, что как-то предает себя, подтрунивая над шифу таким образом. А то, что чувствовал, было ни на что не похоже. — Хм, — уклончиво отозвался шифу. — Я подумаю над твоим предложением. Они оба знали, что это "нет". Бинхэ сгорбился: — Ты действительно не знаешь ответа? Он услышал тихие приближающиеся шаги. Шифу не забыл про осторожность, но показал, что допускает возможность примирения. — Думаю, каждый сам определяет, что для него счастье. Возможно, когда ты доволен тем, что имеешь, и не хочешь ничего менять. — И это твое мнение? — переспросил Бинхэ, не веря своим ушам. — Такое... пассивное! Как ты можешь говорить, что когда-то был счастлив, с настолько низкими запросами? Шифу фыркнул: — Низкие запросы. Это сложнее, чем ты думаешь, — он наклонил вбок голову и словно погрузился в далекое-далекое прошлое, его взгляд стал рассеянным. И у Бинхэ, должно быть, на миг помутилось в голове, потому что он вдруг увидел двух мальчишек, прижимающихся друг к другу, чтобы согреться, один из них мягко улыбался другому. Видение исчезло, прежде чем он сумел рассмотреть какие-либо детали. Шифу сказал: — Раньше я был счастлив. Теперь, потеряв все, я знаю это точно. Шифу сказал: — Такое всегда понимаешь только потеряв. Бинхэ стало интересно, что бы сказал об этом тот улыбающийся мальчик. Что бы сказал об этом Юэ Цинъюань.***
Его разбудила нежная, с кожей как шелк Фу Сиянь. Она была дочерью аристократа, главы клана мастеров шпионажа, и готовилась к свадьбе с принцем, когда Бинхэ ворвался в ее жизнь и перевернул все с ног на голову. Теперь она редко выбиралась прогуляться по коридорам, довольная тем, что может уходить в свою комнату и вышивать. У Бинхэ была прекрасная мерцающая на свету лента, которую она сделала для него, и он, уходя куда-либо, каждый раз собирал ей волосы. Когда он подошел к ней, Сиянь с большим удовольствием медленно потянула за ленту. Алые глаза Бинхэ потемнели от жажды, еще несколько мгновений, и его волосы рассыпались по плечам, обрамляя лицо. Она поцеловала его и зашептала секреты в темные волосы, это был ритуал, но Бинхэ понятия не имел, что тот значит. Он не знал, чего Сиянь от него хочет, и лишь надеялся, что она это "что-то" получает. — Я никогда не знаю, о чем ты думаешь, — вздохнул он, убирая выбившуюся светлую прядь волос ей за ухо, и нежно обхватил ее лицо ладонями. — Иногда мне кажется, что ты играешь со мной, и я никак не могу найти настоящую тебя. Она обхватила его ладонь своими красивыми руками, будто созданными для того, чтобы играть на самых лучших инструментах, и легко сжала. Сиянь потерлась носом об их сцепленные руки и спросила: — Разве с тобой не так же?***
До него, наконец, дошло, что дело не в нем самом и не в шифу. А в Ша Хуалин и всех остальных его женах. И одновременно ни в одной из них. Он знал их всех и все же каким-то образом не заметил... — Почему я никогда не замечал, насколько вы все безупречны? — спросил Бинхэ ошеломленно. Дамы Ша фыркнули. Странно было услышать такие звуки от столь красивых девушек. Все остальные, вставшие перед ним полукругом, даже не снизошли до того, чтобы ответить на подобную глупость. — Ты не очень-то внимателен, — сказала его первая Хуалин.***
И это правда. Бинхэ всегда так рвался вперед (само его путешествие по другим мирам было одним большим доказательством этого), что забывал обратить внимание на то, что находилось рядом. Это кое-что говорило о его характере. Он нечасто копался в себе, хотя, возможно, и стоило. Бинхэ не смог заметить свои недостатки, пока те не разрослись до небывалых размеров, и теперь задался вопросом: как много их в нем? Бинхэ знал, что зачастую реагирует слишком остро. Потому что обычно скрывал и накапливал свои обиды, пока не появится возможность расквитаться за все разом. Он отплатил каждому за оскорбления и пренебрежение во сто крат. Возможно, в случае с Мин Фанем он перегнул палку. И с шифу. Со многими людьми, которых убил только потому, что те ему чем-то не понравились, начиная с старого владыки дворца и заканчивая господином его матери. ... хотя нет. Тот мужчина свою участь заслужил целиком и полностью. И теперь, наконец-то посмотрев на себя со стороны, Бинхэ понял, что, возможно, в какой-то степени все это время врал. Носил маски послушания, покорности и поддержки, скрывая за ними темные, злые мысли. Его двойник говорил что-то про кровожадность. И Бинхэ смог признать, что шифу был прав, в его венах всегда пела жажда крови. Он думал, что это из-за пробудившегося демонического наследия, но... Возможно, дело было в нем. Он сам, его неспособность отпускать и готовность разрушить все, чтобы продемонстрировать контроль над ситуацией. В кои-то веки Бинхэ осмотрелся вокруг и оценил состояние своего мира. Нищета, болезни, бесчинствующие войска. Не слишком приятное зрелище.***
Он решил загладить свою вину.***
Бинхэ отправился в загробный мир, чтобы попросить прощения. И его чуть ли не волоком дотащили до дверей чистилища и выставили вон. Шифу насмешливо улыбнулся ему: — Я не прощу тебе того, как умер. И сам просить прощения не стану. Вместо того, чтобы огрызнуться в ответ (злость тут не поможет, шифу уже мертв, и Бинхэ не собирается разваливать систему реинкарнации, поддерживающую его мир, нет уж, спасибо) он сделал вдох и попытался... открыться. Принять. Приготовился услышать то, чего слышать не хотелось. Так они и говорили, с его стороны — неуклюже, со стороны шифу — неверяще, и Бинхэ старался не только смотреть, но и видеть. Он возродил в памяти подсмотренный кусочек чужой жизни: оживленно размахивающую переплетенными с Нин Инъин руками Хуабин. Представил беззаботную жизнь другого Ло Бинхэ, которую тот вел, пока у него еще был "Учитель", понимавший его во всем, что действительно важно. И, наконец, вспомнил маленького Шэнь Цинцю, избитого, но все еще с огнём внутри. Он подумал о том, что могло бы случиться. — Неужели мне уже поздно меняться? — тоскливо поинтересовался Бинхэ. Шифу выглядел так, словно вот-вот закашляет кровью из-за начатого Бинхэ сопливого разговора. Бинхэ посмеялся бы, но чувствовал, что сорвавшиеся с его губ слова даже слишком точны. Неужели он действительно раскаивался? Фу, гадость. Он не думал, что все зашло так далеко. И в этот момент Бинхэ понял, что между ними изменилось что-то очень важное, потому что шифу, все еще трясущийся от отвращения, дал ему ответ: — Ты провозгласил себя владыкой всего мира, — шифу, очевидно чувствуя себя неуютно, перевел взгляд с лица Бинхэ на его левую руку. Бинхэ хотел было возразить, потому что и был императором и владыкой, спасибо, но споткнулся о понимание, что каким бы коварным и изворотливым шифу ни был, его негативные эмоции всегда легко читались на лице, таким уж тот был человеком. — Что у тебя есть, кроме времени? Бинхэ обнажил зубы в ухмылке. Шифу взял себя в руки и смотрел на него прямо, даже плечами не передернул на улыбку Бинхэ. В этом весь шифу: когда шансы не на его стороне, держит голову высоко, а спину прямо и не отступает. — Думаю, ты прав, — сказал Бинхэ. — Сейчас у меня есть все время мира, — он запнулся, не завершив фразу, затем подумал, что просто перебьет всех свидетелей, если это не сработает. К тому же, скорее всего, шифу не обрадуется слухам даже больше самого Бинхэ. — Благодарю Учителя, — благодарность из его уст прозвучала ужасно, он давно не говорил ничего подобного. Бинхэ быстро добавил. — О, а я и не знал, что ты и правда можешь чему-то научить! Шифу зарычал, но позволил Бинхэ оставить за собой последнее слово. Бинхэ не знал, что делать дальше. Это конец? Вражда оставлена в прошлом? Теперь они восстановят отношения ученик-учитель, и он будет слушать наставления Шэнь Цинцю, а шифу хвалить его за правильные поступки? Что за невероятно смущающая и отвратительная мысль. — Теперь, когда мы все решили, — начал Бинхэ. — Как насчет немного повеселиться? Пошалить? Я успел опробовать кое-что интересное с твоими двойниками... — Ты, гребанный кусок де... — шифу сузил глаза и заскрежетал зубами. — КАТИСЬ ОТСЮДА К ЧЕРТУ! Бинхэ, мысленно себе похлопав, направился к выходу.