09:58
Моморин: Ты поела?09:59
Дахён-а: Да, конечно. Это ведь я — и медведя съем, если будет невтерпёж >_<10:02
Моморин: Ахахаха, не смеши меня) Отложив телефон, я смотрю на стол перед собой — пусто. И так всегда. Только вечером приходится запихать в себя порцию риса, ведь матушке вовсе не понравится такое неуважение с моей стороны. На сегодня у меня ничего не запланировано, как обычно. Летние каникулы спускаются в слив вместе с рисом из моего желудка. Пока я вешу сорок пять килограмм. «Это не смертельно», — думается мне каждый божий день. Говорят, что анорексия — это психическое заболевание, но я не больна. Разве что только Хираи Момо.10:20
Моморин: Дахён-а, я сегодня иду гулять с подругой. Ты ведь не обидишься, если мы поговорим позже? Мне больно читать подобные смс, которые всё чаще приходят от Момо. Ей там весело, есть, с кем поговорить. В общем, плевать на меня. Но это ведь нормально, когда у тебя есть подруга? Тебе есть, с кем провести время. Гораздо интереснее погулять по городу с тем, кого ты знаешь не один день, чем целыми днями пялиться в телефон. Да, Момо? Только мне вот этого не понять. Я ненормальная.10:22
Дахён-а: Нет, не обижусь. Повеселись там Решаю, что лучше открыть шторы, поэтому приходится встать со стула. Солнце так и слепит глаза: ненавижу такое. Последний месяц лета скоро подойдёт к концу, а значит, осталось мучаться недолго. Так говорю, вроде бы, в школе очень интересно. Там хотя бы есть, чем заняться. Молодец, Дахён, мысли, как обычно, ведут тебя не туда. Звонит мама. Мне приходится снова вернуться на кухню за телефоном. Надо бы сменить мелодию звонка. Надоела. — Алло? — Привет. Не сходишь в магазин за тестом для лазаньи? Сотрудница дала такой замечательный рецепт. — Ладно. Что-то ещё надо? — Да нет. Возьми деньги с ящичка, на сдачу можешь купить себе что-то. — Угу. Преодолевая расстояние от кухни до своей комнаты, я в привычном мне тоне возмущаюсь: — Сколько можно есть?***
Джинсовый комбинезон, который мне так понравился в магазине, висит, как на вешалке, а в ушах играет любимая Halsey. Могу слушать её песни вечно. Она — сильная девушка, знает, чего хочет по жизни, а я… Тут не о чем говорить. Раньше я мечтала по окончанию школы поступить на юридический факультет, добиваясь справедливости в виде государственного адвоката. Сейчас энтузиазм к этому делу как-то перегорел. Были мысли пойти в медицину, но какой доктор страдает гемофобией? Поэтому я пока без малейшего понятия о том, с чем свяжу свою жизнь в будущем. Хотя, какое может быть будущее, если я в неладах с настоящим? И я о том же. Успело проиграть лишь три песни, а я уже возле киоска. Людей не так много, это и понятно: какой дурак выйдет на улицу в такую жару? Кроме меня, разумеется. Женщина за кассой презрительно сканирует меня, недовольно цокая языком. — Что? — недоуменно смотрю на неё я. — Девочка, тебя что, дома не кормят? Вон как истощена! — качает головой она. — Кормят. — Оно и видно. Держи, батончик за мой счёт, — пробивает кассирша шоколад с чем-то там ещё. — Спасибо, — наигранно улыбаюсь я, смотря на её размалёванное лицо. Выходя из магазина, выбрасываю ненужные калории в мусорное ведро. Мне не нужна ваша жалость.***
Тело неприятно ноет из-за долгого лежания на кровати, а голова уже трещит от ожидания. И вот, свершается чудо — от Момо приходит смс. От нервов я грызу большой палец левой руки. Привычка.17:28
Моморин: Как ты? Поела?17:28
Дахён-а: Да, онни. Всё в норме17:30
Моморин: Что ела? Что же придумать на этот раз… А, точно!17:31
Дахён-а: Лазанью. Это реально так вкусно~17:36
Моморин: Ахахаха. Верю) Вот бы услышать её смех… Она так редко присылает голосовые сообщения, что я скучаю ещё больше. Я боюсь спрашивать у неё об этом, но всё же рискую, ведь мне не успокоиться, если не узнаю правды.17:45
Дахён-а: Как погуляла?17:49
Моморин: Все ноги отбила. Знаешь, гулять с Саной так утомительно ХД С Саной? Уже ненавижу это имя. Она всё больше проводит времени с этой (как я теперь знаю) Саной. Бесит!17:51
Дахён-а: Круто Больше я туда не захожу. Незачем. Момо снова будет извиняться и говорить, что я ей нужна, что никакая Сана не заменит меня. Чушь. Зачем так говорить? Это делает ещё больнее. Лезвие не раз касалось бледного запястья. Острый конец так нежно, плавно разрезает кожу. Подобное приносит мне лишь эстетическое удовольствие. Но это, знаете, ещё и помогает забыться. Кто-то сидит на наркотиках, а я просто мучаю себя голодом и режу вены, хоть и до чёртиков боюсь крови. У всех свои интересы и раны на сердце. Натягивая рукава толстовки, я всегда нервничаю: не заметят ли родители? Думаю, им настолько на меня плевать, что их даже не смущает, что в тридцатиградусную жару я хожу по дому в кофте с длинными рукавами.***
Я ем, чтобы не умереть. Мало, но ем. Пью много воды и бегаю по утрам. В последнюю неделю забеги мне даются сложнее: силы потихоньку покидают мой организм. Вчера упала в обморок прямо перед родителями. Слишком стыдно. Нет, не потому, что не ем. Потому, что лгу. Я ненавижу ложь, но мне приходится врать. Я лгу родителям, лгу Момо. Это ужасное, разъедающее изнутри чувство, которое поглощает тебя целиком, и ты больше не можешь остановиться. Это как та же анорексия и селфхарм, но в сто раз хуже. Ложь крепко перевязана тугой петлёй на моей глотке. Боюсь, сделай я шаг не туда, тут же паду. Упаду вниз, в пропасть, из которой никто ещё не выбирался живым. С каждым днём я чувствую себя ещё хуже, и с каждым днём Хираи Момо пишет мне всё меньше. Ей и правда на меня плевать. Как бы это ни было глупо признавать, но мне по нраву её ложь. Даже слишком. Знать, что я кому-то нужна — самый ценный подарок небес. Но и его у меня отняли. Несладко быть неудачницей. Я падаю на свою небольшую кровать. Перед глазами снова темнеет, но мне уже, честно говоря, всё равно. Под боком слышится знакомая мелодия.12:00
Моморин: Дахён-а, прости, что так давно не писала:( Честно? Я не знаю, что ей ответить. Что у меня всё хорошо? Всё в норме? Я поела? Сплошная ложь. Вязкая, тягучая, сладкая, как нуга в том выброшенном неделю ранее шоколадном батончике.12:10
Дахён-а: Я не обижаюсь Я правда не в обиде на Момо. Не её вина, что я такая ужасная подруга. Она ведь не виновата, что ранит моё сердце. Она ведь даже не в курсе, собственно. Я сама влюбилась в неё, меня не заставляли. Она отвечает лишь через час.13:24
Моморин: Сейчас пришлю фото, а ты скажи, как тебе. Ок? И она присылает. Такая красивая, улыбается, в одной руке держа сладкую вату, а в другой — руку фотографа этого фото. Такая счастливая, что мне хочется радоваться, но я не могу. Не я причина этих эмоций на фото, не меня она так крепко держит за руку, боясь отпустить. Я лишь подруга из интернета — Ким Дахён. И слёзы сами наполняют мои глаза. Кажется, что вся вода, выпитая мной два дня назад, вытекает наружу. Желудок давно усох, как и зажили порезы на запястьях. Зачем, спрашивается? Что это даст? Заглушить боль, да и только. Раньше ведь считалось необходимым, а что сейчас? Сейчас уже ничего не хочется. Горькая улыбка касается бледных губ, и ложь теперь не кажется чем-то сладким. Возможно, это всё я, я причина моих же страданий. Если бы я не врала, то мне бы помогли, люди бы наконец услышали. Но уже поздно. Поздно сожалеть и строить планы. Поздно предпринимать хоть что-нибудь. Собственное тело сейчас кажется тяжёлым и непригодным. Сколько там… Сорок килограмм? Тридцать девять? Пальцы, налитые свинцом, выводят графический ключ на экране телефона, снимая блокировку, а затем меня хватает только на одну фразу:13:35
Дахён-а: Красота. Обязательно, когда приеду в Токио, побываю там) А потом что-то внутри щёлкает, и наступает вечная темнота.13:37
Моморин: Ахаха. Дахён-а, я сама тебя свожу. Мы с Саной проведём тебе замечательную экскурсию.13:47
Моморин: Ты поела?