Good Old-Fashioned Bubble Boy

«Куууу-о!»* Джим поднял взгляд от кухонного стола, округлив глаза от удивления. Вообще он привык слышать оклики Фредди из самых разных мест в доме, особенно из окна спальни. Однако в этот вечер его поразил громкий, звучный крик, доносившийся из главной ванной. Господи, чего Фредди мог сейчас хотеть? Фредди объявил, что собирается принять ванную, потом поцеловал Джима в щёку и взбежал по лестнице с бокалом вина в руке. Это было двадцать минут назад, то есть у него было достаточно времени, чтобы хорошенько отмокнуть. Возможно, Фредди уронил мочалку или у него кончилось вино. Джим покачал головой, улыбаясь причудам любимого. — Одну минуту, — ответил он. — Джим, дорогой, быстрее! — Это так срочно? — крикнул в ответ Джим, закатив глаза. Голос Фредди из капризного стал настойчивым. — Да! Иди сюда прямо сейчас! — Уже иду! — крикнул Джим. Он отложил кухонные полотенца, которые до этого складывал, и побежал по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Вдруг Фредди поскользнулся и ударился головой или поранил руки? С колотящимся сердцем Джим завернул за угол ванной, слегка заскользив по гладкому мраморному полу. — Что случилось? — выдохнул он. С Фредди определённо всё было хорошо. Он облокачивался на один из бортиков ванны, царственно держа в мыльной руке наполовину опустошённый бокал вина. — Наконец-то ты пришёл. Я зову, зову… — Я думал, ты поранился! — воскликнул Джим. Фредди склонил голову набок. Его тёмные глаза озорно блеснули. — ДА, я ранен, дорогой. Я был здесь совсем один целую ВЕЧНОСТЬ! В равной мере раздражённый и удивлённый, Джим скрестил руки на груди. — Я встречаюсь с маньяком, — пробормотал он. — Серьёзно, Фредди, ты так кричал, что я подумал, с тобой что-то случилось. — Прости, дорогой, — прошептал Фредди. От звука его приятного и тихого голоса сердце Джима забилось быстрее. Потом Фредди захлопал ресницами, и вся надежда была потеряна. — Значит, ты позвал меня сюда, потому что…? — А нужна причина? Разве я не могу просто скучать по тебе? — Так я же пришёл. — Ну, пять минут назад тебя здесь не было, и это просто недопустимо! Джиму потребовалось некоторое время, чтобы понять, что раздражительность Фредди часто оказывалась «дымовой завесой», скрывающей глубоко укоренившийся страх одиночества. Он сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, убедившись, что Фредди видит его улыбку. — Хочешь, я помогу тебе помыть спину? — спросил он. — И голову, пожалуйста, — даже такие простые слова звучали из уст Фредди, как чистый флирт. — Твоё желание для меня закон, — Джим снял рубашку, оставшись в белой хлопковой майке, которая быстро высохнет. Брюки цвета хаки защитят его ноги, пока он будет стоять на коленях рядом с ванной. — Вода достаточно горячая? Фредди кивнул, застенчиво улыбаясь. — Я просто подлил ещё немного. И добавил больше пузырьков, конечно. Джим взял с края ванны чистую мочалку и окунул её в мыльную воду. — Любишь ты эти свои пузырьки, — сказал он, начиная медленно тереть спину Фредди. Джиму нравилась его кожа, она была здорового золотистого цвета и сейчас поблёскивала от воды и масел для ванны. Он поцеловал нежный изгиб между шеей и плечом, заработав мелодичное хмыканье Фредди. — Продолжай, — потребовал певец, допив вино и поставив бокал на дальний угол ванны. Проведя обеими руками по спине Фредди до его талии, Джим поразился тому, насколько узкой была эта талия, настолько, что он практически мог обхватить её руками. Фредди выглядел таким изящным, что можно было легко забыть о его силе, особенно когда он невообразимо выгнулся назад, чтобы положить голову Джиму на плечо. — Мой гибкий мальчик, — прошептал Джим. Ни один из его любовников не был таким худощавым, и уж тем более никто не обладал таким уровнем гибкости, и он находил эти черты совершенно очаровательными. Когда Фредди счастливо вздохнул, Джим ощутил прилив нежности, от которого чуть не прослезился. Если Фредди нуждался в любви, которой был лишён все эти годы — насколько же ужасны были его бывшие бойфренды, что у него остались такие беспорядочные представления о том, что такое любовь? — Джим был готов давать ему её, щедро одарять Фредди такой любовью, что он никогда больше не почувствовал бы себя одиноким. Когда Фредди широко улыбнулся, продемонстрировав ямочки на щеках и зубы, Джим в который раз был поражён его необычайным обаянием. Он окунул мочалку в пену и провёл ею вверх и вниз по груди Фредди. — Как тебе вообще удаётся быть таким красивым? Фредди поморгал и склонил голову набок. — Пардон? — Я серьёзно, — Джим касался каждой части лица Фредди, когда называл её. — Эти скулы, и ямочки, и твои очаровательные карие глаза. Ты просто потрясающий. — Потрясающий? — Фредди рассмеялся, пренебрежительно отмахиваясь и поднимая облако пузырьков. — Дорогой, ты видел парней из моей группы? Ты видел РОДЖЕРА? Ах, да. Поцелованный солнцем Роджер, с мраморной кожей и глазами цвета моря, тот самый, кого хотели все женщины (и немало мужчин). Хоть Джим и был одним из ценителей красоты Роджера, ему просто не нравились блондины. Он пожал плечами. — Не мой типаж. — Твой типаж, если я правильно помню, это «медведи». И я таким не являюсь. Джим наблюдал, как Фредди поворачивался в ванне, и на гладкой коже его жилистых рук и спины поблёскивало масло. — Нет, ты скорее выдра. — Ты уволен, — надулся Фредди. — Выдры милые, Фред. Фредди закрыл глаза, подтянул колени к груди и укрылся в островке пузырей. Джим добавил, усмехнувшись: — Выдры напоминают мне кошек. Водяных кошек. Фредди открыл один глаз. — Ты снова нанят. Но следи за языком, — он повернулся спиной к Джиму и потёрся о него. — У меня чешется левое плечо. — Слушаюсь, сэр, — Джим помыл тревожащее место, разминая пальцами мышцы, и вскоре Фредди почти мурлыкал от удовольствия. — Подвинься ближе, любимый. Давай я покажу тебе, какой ты на самом деле замечательный. С тихим скрипом ягодиц о мрамор Фредди переместился к самому краю ванны. Пузырьки и масло вылились на майку Джима: небольшая плата за возможность быть так близко к своему мужчине. Он тёр плечи и спину Фредди, надавливая сильными пальцами на мышечные узлы, появившиеся после долгих часов за пианино. Фредди издал вскрик блаженства. — О-ох! Какие у тебя большие, сильные руки! — Это чтобы лучше вымыть тебе голову, дорогой. Одну секунду, — он потянулся за бутылочкой шампуня и растёр немного ароматной мыльной жидкости в ладонях, затем провёл ими по волосам Фредди. Сочетание шампуня и пара из горячей ванны завило волосы в кудри, которые Фредди старался прятать. Джим коснулся волнистых прядей на затылке Фредди. — Было бы здорово, если бы ты немного отрастил волосы и они бы завились. Грех не использовать эти роскошные локоны, когда они такие блестящие и чёрные — это бы потрясающе смотрелось на сцене. — Ох, не знаю. Пусть в группе только у Брайана будут кудрявые волосы, — он тряхнул головой, и с неё стекла струйка пены. — У тебя они красивее, чем у него, — заявил Джим, накручивая на палец ещё один завиток. — Он бы обзавидовался тебе. — Я не хочу ранить его самолюбие… — Ранить? Как? Фредди, у его самолюбия есть период полураспада! Фредди повернулся и стиснул запястье Джима. Взгляд его тёмных глаз был огорчённым. — Дорогой, не говори так о Брайане. — Ты сам говоришь о нём то же самое. Я это слышал. И Роджер с Джоном тоже говорят, — пробормотал растерявшийся и опешивший Джим. — Ты об этом? Это просто размолвки во время собраний группы, вот и всё. Разве ты никогда не ссорился со своей семьёй? Так и у нас: мы выплёскиваем эмоции друг на друга, но никто из нас не воспринимает это всерьёз, — Фредди зачерпнул пригоршню пузырьков и рассматривал их. — Мне кажется, только Дики иногда. Нам надо быть осторожнее со словами рядом с ним. Он может взорваться, вот как они, — он слегка подул на горку переливающихся пузырьков, и те, что были сверху, лопнули. Джиму очень нравился Джон, он считал его своей молчаливой родственной душой и видел его искреннюю заботу о Фредди. — У него добрая душа. И у Роджера тоже, несмотря на всё его хвастовство, — добавил он, массируя кожу головы певца. Фредди удовлетворённо вздохнул, затем откинулся на плечо Джима, чтобы взглянуть на него с трогательной теплотой в глазах, его чёрные ресницы слегка трепетали. — Жалко, что тебе не нравится Брайан, дорогой. Беспомощный перед откровенным флиртом Фредди, Джим решил перестать считать Брайана холодным и требовательным и поискать вместо этого скрытые достоинства. — Если это так много для тебя значит, я постараюсь узнать его получше. Он наклонился, чтобы поцеловать Фредди, который отстранился, но положил руку на щёку Джима. — Мой Брими* совсем как его знак зодиака: Рак, краб. Нужно хорошо потрудиться, чтобы пробиться сквозь панцирь, но то, что под ним, стоит усилий. Напоминает кого-то из твоих знакомых? — Кого-то, кого я знаю и люблю, — прошептал Джим. — Ага, теперь ты понял, — Фредди подался вперёд и нежно поцеловал Джима в уголок губ. — Лучшие вещи в жизни — те, которые требуют каких-то усилий. Джим вспомнил начало их общения, когда он вовсе не был уверен, что хотел ухаживаний со стороны Фредди, а уж тем более полноценных отношений, и всё же теперь он стоял на коленях у смехотворно большой ванны, чтобы искупать мужчину, которого он безмерно обожал. — А я приложил много усилий? — Дорогой, было БЕЗУМНО сложно привлечь твоё внимание и удержать его. Я весь зачах! — Фредди послал ему мыльный поцелуй, потом положил руки на плечи Джима и прошептал ему в губы. — Но в итоге всё это того стоило. Каким образом счастливая судьба столкнула его с этим исключительным человеком, Джим никогда не смог бы узнать. Фредди был легендой музыки и суперзвездой, он мог работать с любым, мог очаровать любого мужчину или любую женщину, на кого бы ни посмотрел. Но он выбрал Джима, добивался его, оставался настойчивым перед лицом стольких отказов. Придерживая голову Фредди нежно, словно мыльный пузырёк, Джим поцеловал его ещё раз, и ещё. — Я правда люблю тебя, Фредди, — выдохнул он. — Отлично, — Фредди плескался ещё с минуту, а потом улыбнулся Джиму. — Ты не закончил меня купать — мои волосы до сих пор все в шампуне! — Сейчас займусь этим, — ответил Джим. Он почувствовал, как Фредди снова начал отклоняться назад — у этого человека вообще был позвоночник? — пока не ушёл под воду. — Это не поможет вымыть мыло, — заметил он, помогая Фредди снова сесть и вытирая его уши сухим полотенцем. — Теперь на твоих волосах другая мыльная жидкость. Подожди, давай я смою. Он встал и взял ручной душ. Отвернув его от Фредди, который, похоже, был увлечён созданием какой-то скульптуры из пузырьков, он включил кран и проверил температуру на своём запястье. Фредди уставился на него из своего пенного гнезда. — Что ты делаешь? — Смотрю, чтобы она была не слишком горячая или холодная. В самый раз, — Фредди фыркнул, но продолжил смотреть на Джима с обожанием в глазах. Джим положил одну руку ему на лоб, чтобы прикрыть его глаза от брызг. Промывание волос Фредди казалось своего рода крещением, очищением от всех демонов, которые продолжали преследовать его. Убедившись, что все остатки шампуня смыты, он снова закрыл кран и взял лицо Фредди в свои ладони. — Всё готово, любимый. — Я не хочу выходить, тут всё ещё есть пузырьки, — нижняя губа Фредди выпятилась вперёд, но рожица не особо удалась из-за искорок, заблестевших в его глазах, когда он встал и позволил Джиму завернуть себя в огромное пушистое полотенце. — Я ещё раз налью тебе ванну завтра, хорошо? — спросил Джим, растирая стройное тело Фредди, пока тот практически не засиял. Вышагнув из полотенца и отбросив его в сторону, Фредди обвил шею Джима всё ещё влажными руками. — Что же я должен сделать для тебя сегодня вечером, чтобы отплатить за всё это внимание? — спросил он. Джим знал, что стоит ответить, он уже ощущал этот поток неуверенности, который всегда исходил от Фредди после сделанных ему одолжений, даже самых незначительных. Фиби почти сразу отвёл Джима в сторону и мягко объяснил ему, что Фредди привык только к тому, что люди пользуются им, и мысль об этом всё ещё терзала щедрое сердце Джима. — Ничего, Фредди. Фредди заморгал, на его лице отразилось откровенное непонимание. — О-о, — только и сказал он, и слова мягко сорвались с его губ. — Хочешь, пойдём обнимемся? — спросил Джим, ощутив, как трепет любви прошёл сквозь его тело при виде радостной улыбки Фредди. Держась за руки, они подошли к кровати и легли поверх одеяла, а певец положил свою влажную голову на грудь Джима. Стройный и гибкий Фредди обвился вокруг него, как лоза. «Уход за Фредди, как за садом, потребует времени и терпения», — подумал Джим, играя с волнистыми локонами у лба певца. Печаль прорастала в нём, словно сорняки с длинными корнями, но он бы выкопал их и посадил на их месте красивые цветы: постоянство вместо предательств, которые перенёс Фредди, доброту вместо жестокости, любовь вместо низменной похоти. Он подумал о саде, ИХ саде, и о том, что бы он мог посадить там, чтобы принести Фредди больше всего счастья. Душистые, старомодные цветы подойдут лучше всего. «Жёлтые розы как символ радости», — думал Джим, в то время как дыхание Фредди становилось глубже. Нежные, спутанные кружева королевы Анны.* Подсолнухи, потому что я его очень люблю. О, и нарциссы. Он обвёл пальцем контур лица Фредди, затем нежно поцеловал его в лоб. Нарциссы как символ нашего нового начала.