Жизнь наперекосяк

      Тому казалось, что его старость где-то далеко и он ещё успеет исполнить все свои мечты. Однако совершеннолетие наступило так же внезапно, как и гром в ясный день. Для Тома это не было бы таким страшным событием, если бы не одно но в виде компании друзей, желающих отметить день рождения младшего из них больше, чем сам именинник.       Два года назад, будучи еще совсем сопляком шестнадцати лет, Томас съехал от родителей в соседний город, желая начать новую жизнь. Конечно, не зная всей прелести проблемной жизни, юноша и не подозревал, как пойдут его дела. Но ему хотелось стать актёром, а самый ближний колледж актерского мастерства находился в другом городе. Оторваться от семьи было сложно, но рыжий кудряш решил, что все просьбы о внуках пусть перейдут на старшую сестру, а он уж как-нибудь сам справится. Так он сперва умудрился найти небольшую квартирку по дешёвке, а после того, как парень удачно сдал вступительные экзамены, где показал себя с лучшей стороны, ему выпала комната в общежитии. Ещё и без соседа!       Томас хотел полностью влиться в учебный процесс и не отвлекаться на всякие факультетские вечеринки и прочее. Учебники, конспекты и репетиции: всё это сопровождало его в первые месяцы учёбы. Но он и не помнил, как вдруг внедрился в компашку из пяти студентов с курса старше. И несмотря на то, что эти старшаки любили тусоваться и почти забивали на учебу, Тому удалось найти с ними общий язык и обрести единственных друзей. Ещё во время первой вечеринки в честь Хеллоуина юноша показался им светлым солнышком, которое краснеет от всяких глупостей и… залипает на парней. Не сказать, что ориентация Хиддлстона была для кого-то проблемой, но в колледже не всегда были приличные студенты, особенно мужского пола. Благо парню всегда удавалось избежать всяких похотливых рук и намеков — спасибо защите друзей. Также они часто могли невзначай подколоть младшего, назвав его нежным лепестком или Белоснежкой британских кровей. Немудрено, ведь его кожа всегда была чувствительной, и от любого столкновения с предметом на светлом полотне расцветал синяк.       Так и прошли полтора года, во время которых Том смог вырасти не только внешне, но и морально, став более выносливым в своей жизни. Он и не подозревал, что совсем скоро, в девятый день февраля, ему стукнет восемнадцать, а следом начнётся другая, совершенно новая взрослая жизнь. Затащить Хиддлстона в клуб оказалось проще простого, хотя тот и пытался притвориться больным. Сложнее оказалось заставить его танцевать.       Именинник так и не согласился встать с дивана и присоединиться к тусующимся друзьям. Он решил спокойно сидеть на кожаном диване, попивая коктейль и изредка посмеиваясь с кривляющихся старших. Если не обращать внимание на басы музыки, от которых пульсировали виски, на ядовито-синюю подсветку, прерываемую яркими белыми вспышками, и на дергающихся «в танце» людей, то в клубе было очень даже уютно. Том и позабыл о своём дискомфорте на пару мгновений, пока на глаза не попалась одна персона. Вдоль стен расположились столики с длинными диванами, за одним из которых сидели мужчины, таких обычно называют «шкафами». Их было четверо, но юношу заинтересовал лишь один. На его коленях сидела расфуфыренная дамочка с ярким макияжем, ноги еле прикрывала юбка, если так вообще можно было назвать кожаную тряпицу, которая была чуть ниже бёдер. Недовольно зафырчав, парень вдруг ощутил и мерзость, и жадность, которые давили его изнутри. Он и очнуться не успел, как его ноги против здравого смысла понесли его через танцпол, пробиваясь сквозь весь народ. Громкий смех мужчин доносился все ближе и ближе, а образ падшего ангела становился чётче. Это был широкоплечий мужчина со светлыми волосами, его хрипловатый голос приятно ласкал слух, а звонкий смех заставлял кожу покрываться мурашками.       Наверное, во всём был виноват алкоголь, иначе бы Хиддлстон не объяснил своё тяготение сделать самую ужасную глупость в своей жизни. Он так старательно пытался сохранять свое достоинство и честь, а сейчас сознание подталкивало его на такой бессмысленный поступок. Том ощущал себя под действием гипноза и совершенно не понимал, почему его мозг подает команды голосу, который должен предложить незнакомому мужчине себя.       — Из… извините, — тихо произнёс юноша и не сразу до него дошло, что его голос на фоне всей этой музыки — ничто. Набрав в легкие воздуха побольше, он гордо задрал подбородок и кашлянул, уже громче повторяя, — Прошу прощения!        Несколько пар глаз уставились на мальчишку, в их взгляде читалось удивление и смех. Ну конечно, как ещё должны реагировать взрослые люди, когда к ним подходит школьник.       — Не знал, что в клуб пускают мелких, — один из них спрятал усмешку за краем прозрачного стакана с виски.       Парень обиженно надул щеки и тут же перевёл взгляд на предмет своего обожания. Никогда прежде он не чувствовал такой тяги, но сейчас сопротивляться желанию он не мог, да и поздно уже было передумывать.       — Чего тебе, мелкий? — блондин откинулся на спинку дивана и зажал между зубами сигару. На лбу Тома выступили капельки холодного пота, ему это уже не так сильно нравилось.       — Я бы хотел… хотел… — в горле резко пересохло, подросток инстинктивно сделал глоток из своего бокала с напитком и глубоко вздохнул, на одном дыхании продолжая, — предложить Вам себя!       На секунду показалось, что тишина воцарилась не только за столом, но и во всём мире. Хиддлстон нервно закусил нижнюю губу и отвёл взгляд, готовясь ретироваться, но даже после того, как над ним нагло посмеялись, ноги просто не слушались, словно приклеились к полу. Смеялись все, кроме избранного, который выпустил клубок дыма в потолок и подтолкнул проститутку, прогоняя с колен. Встав на ноги, он заставил мальчишку в страхе раскрыть глаза и чуть не упасть в обморок. Причём Том сам не знал, что именно его так подкосило: то ли сногсшибательный запах одеколона и дорогого табака, то ли высокий рост мужчины, то ли испепеляющий взгляд голубых глаз.       — Ну и… — блондин склонил голову и с интересом осмотрел тельце перед ним, — что ты можешь мне предложить?       От волнения и напряженной обстановки парень ответить не смог. Ему хватило сил лишь разжать пальцы и выпустить свой бокал из рук. Ещё актер называется. Осколки рассыпались на полу, а остатки содержимого капнули на чужие джинсы. То, как блондин яростно зашипел и дернулся, пробудило в Томе инстинкт самосохранения, и он предпринял попытку бегства, но сильная рука схватила его за локоть. Один лишь писк Хиддлстон успел издать, прежде чем его уволокли подальше от людей и нагло затолкали в туалет. Хорошо, что руки перед собой вытянул и не врезался носом в стену. Не сразу до сознания дошла мысль о закрытой двери. Мужчина подошёл к раковине, облокотился на неё, скрестив руки на груди, и громко цокнул языком.       — Чего встал? Снимай штаны.       Поначалу кажется, что он ослышался. Хочется переспросить, но по одному взгляду ясно — лучше вообще молчать. Особенно если учесть тот факт, что на поясе у мужчины показалась кобура. В туалете тихо, видимо, они тут одни, но от одного понимания что, как и где происходит, хочется сбежать. Но ведь он сам напросился, так ведь?       Джинсы спускаются до щиколоток, оставляя Тома в одном нижнем белье. Блондин ещё раз оценивающе его оглядел и сделал пару шагов к нему. Ладони властно сжали упругие ягодицы, заставляя мальчишку пискнуть и прижаться.       — Какой же шлюхой надо быть, чтобы в таком возрасте предлагать своё тело? — задумчиво спрашивает мужчина, а у самого в глазах блеск проскальзывает. — Сколько тебе? Шестнадцать? Семнадцать?       — Восем… восемнадцать, — тихо ответил Хиддлстон и попытался пригнуться, сжаться в комок.       Его прижали к стене лицом, нагнули, и юноша почувствовал, как к заднице прижались. Хотелось вывернуться, но за это он получил лишь жгучий шлепок.       — Ну уж нет, маленькая сучка, я научу тебя поведению, — прошептал мужчина в покрасневшее ухо и прикусил мочку.       Том жмурится, понимая своё безвыходное положение, и готовится к худшему, но… джинсы медленно скользят по его ногам, закрывая лодыжки, бедра. Чужие руки ловко застегивают ширинку, а следом за этим мужчина отходит к раковине и моет руки.       — Не смотри на меня так. У тебя есть шанс сбежать, малыш, а дальше ты можешь только молиться, чтобы я тебя отпустил.       Том идёт вдоль стенки и хватается за ручку двери. Она не поддается. Заперто. С ужасом в глазах юноша поворачивается и тут же врезается носом в широкую грудь.       — Упс, время вышло. Да и кого ты обманываешь? Ты же хочешь, чтобы я тебя трахнул, да? Но уж точно не здесь. Поэтому сейчас мы спокойно выходим из этого чёртового клуба и садимся ко мне машину. Доживёшь до завтрашнего дня — можешь радоваться. И, кстати, я Крис.       Мужчина вертит в руке ключик, который вставляет в замочную скважину и поворачивает два раза. Дверь открывается, и Том на ватных ногах идет вперёд. Но сбегать он не… не хочет, потому покоряется чужой воле. Ему стоит, наверное, найти друзей, но среди толкучки он не видит их, а попросить нового знакомого остановиться и подождать было слегка боязно. Он настолько позабылся, глядя на широкую спину перед собой, что и не заметил, как оказался на улице, а холодный ветер резко ударил в лицо. Точно, его куртка осталась одиноко лежать на спинке кресла, а в одной рубашке в начале февраля гулять было так себе. А вот Крис позаботился о себе и успел прихватить своё пальто, поэтому сейчас спокойно шёл по улице и ни разу не оглянулся на свою новую игрушку.       Благо машина оказалась припаркована недалеко, поэтому совсем скоро Хиддлстон отогревался в теплом салоне и пытался не смотреть на своего… похитителя? Друга? Кто он вообще?       — Ты… Ты коп? — наконец подает голос мальчишка, наблюдая, как водитель снимает кобуру с пистолетом и кладет в бардачок.       — Если надо, буду и копом, — сухо отвечает тот.       Ответ был исчерпывающим, но допытываться желания не было. Единственное, о чем Томас должен был думать, так это о сохранности своей жизни и, желательно, задницы. Фонарные столбы один за другим мелькают перед глазами, машина быстро ехала по дороге и часто круто разворачивалась, из-за чего Хиддлстону приходилось хвататься за край своего сидения, ибо ремни безопасности он не нашёл. Постепенно монотонный пейзаж превратился в утомляющую картинку, и юношу потянуло в сон. Однако стоило ему закрыть глаза, как водитель резко нажал на тормоза, и снова нос чуть не подвергся к столкновению с твердой поверхностью. Тут же взбодрившись, Том посмотрел за окно, тут же осознав, что находятся они почти за городом: кругом были лишь частные дома, между которыми немалое количество расстояния. Крис, кажется, вообще не заботился о своём грузе, так как молча вышел из авто, а его пассажир еле успел выскочить следом, иначе бы его заперли в салоне и вряд ли бы выпустили раньше, чем утром.       Преодолев небольшую дорожку от гаража к входной двери, они зашли внутрь, но Том только и успел вдохнуть теплого воздуха, как его резко прижали к стене и властно впились в губы поцелуем. Вот тут земля ушла из-под ног. Язык Хемсворта так умело хозяйничал у него во рту, сплетался с его собственным, а сильные руки сжимали ягодицы и уже нетерпеливо лезли под джинсы. Даже несмотря на то, что мальчишка целоваться толком не умел, он пытался отвечать на поцелуй и сам сжимал футболку на плечах мужчины. И наконец теплые ладони наслаждаются гладкостью двух обнаженных половинок, проходят между ними и…       — Блять, — раздраженный хрип заставляет задрожать. Юноша вжался в стену и испуганно посмотрел на Криса. — Ты, блять, девственник и нихуя мне не сказал?       — Я… Я… — щеки покраснели от стыда. Вжав голову в плечи, Хиддлстон опустил взгляд.       — Заебись. Я мог оттрахать ту шлюху, но нет, надо было мне забрать тебя.       — Ты можешь взять меня так, — шёпотом произнёс рыжий.       — Мне хватило опыта с разорванной задницей. Ванна на втором этаже, вторая дверь справа. Спальня напротив. Чтобы через десять минут ты был голым у меня на кровати.       Хемсворт зарычал и оттолкнул неудавшегося любовника. Его фигура исчезла за поворотом — видимо, то была кухня — но Тому пришлось постоять ещё около минуты, чтобы прийти в себя. Он уже понял, что характер хозяина дома был непростой и его можно было назвать взрывным. Побег снова откладывается, хотя бы потому, что это было опасно для жизни. В конце концов парень набрался смелости и почти твёрдым шагом поднялся на второй этаж, а там и нашёл ванну. Она была до блеска чистой, а белый кафель, белая сантехника и всё белое только добавляло яркости. Решив не тратить время, Том быстро разделся, аккуратно сложив одежду на полку, и залез в душ.       Расслабившись под теплой водой, он и не заметил, как пролетело время. Наверняка прошло больше десяти минут, однако дверь ванны всё ещё не была выломана, а Крис не орал угрозы, значит, не всё потеряно. Том быстро схватил махровое полотенце с крючка и наскоро вытерся. Выходить голым было стыдно, поэтому на бёдра он всё же повесил то же полотенце и осторожно вышел в коридор. Из-под двери напротив был свет. Закусив губу, парень вошёл в комнату и замер на пороге.       — Прошло двадцать минут, — Крис отвёл взгляд от наручных часов и неопределённо хмыкнул.       — Какой же ты худющий, — скривившись, мужчина подошёл к гостю и провёл ладонью по его скуле, — Давай я тебе кое-что разъясню. Я дал тебе три шанса сбежать. Первый — в клубе, второй — пока мы шли к авто. Заметь, я ни разу не обернулся и был искренне удивлен, когда увидел тебя рядом в машине. Ну и третий — в коридоре. Дверь была незаперта, а ты даже не попробовал её открыть. И что же у нас получается… Ты добровольно пришел ко мне в руки, — схватив его за щеки, блондин наклонился к лицу и зашипел, — У тебя не будет больше выбора, дорогой мой, ты будешь делать всё, что я скажу, а за малейшее непослушание я буду ебать тебя во все щели, пока кишки наружу не вылезут.       Томас раскрыл глаза и шумно сглотнул слюну. Сердце снова бешено заколотилось и было готово вот-вот уйти в пятки. Крепкая хватка мужчины перенеслась с лица на локоть, и в следующее мгновение Хиддлстон полетел на кровать, при этом полотенце наглым образом было откинуто в сторону. Подобрав колени под себя, мальчишка попытался закрыться, но под строгим напряженным взглядом пришлось как-то наплевать на своё стеснение.       — Трахать тебя сразу опасно, — голос был настолько спокоен, словно никаких угроз не было вообще. Мужчина подошёл к ящику в углу и достал оттуда несколько вещей, — Девственная дырка требует к себе больше внимания и ласки. Ложись на живот и подними задницу, подложи подушку, чтобы было удобно.       Том быстро исполнил указания; пререкаться вообще не было желания. Как только он принял положенную позу, то сразу спрятал лицо в изгибе локтя. От одного только понимания, что Хемсворт находился позади него, в горле пересыхало, а мышцы сводило судорогой. Кровать под телом прогнулась с лёгким скрипом, следом послышалось шуршание и звук открывающегося колпачка.       — Какая охуенная задница, — довольно проговорил блондин и помял ягодицы, одну отодвигая в сторону.       Колечко мышц судорожно поджалось, когда к нему прижался большой палец, смазанный липким тягучим лубрикантом. По пояснице пробежались мурашки, а Крис останавливаться не собирался, едва оттягивая край ануса и вталкиваясь глубже. Томас лишь тихо поскуливал в постель, особенно когда блондин вставил средний палец и плавно ввёл его до основания ладони. Подушечка пальца потерлась о клубок нервов, заставив парня прогнуться в спине и издать первый стон, плавно перетёкший в всхлип.       Крис задумчиво что-то пробормотал под нос и убрал руку, но долго одиночество Хиддлстона не продлилось. Вместо пальцев между ягодиц очутилось что-то твёрдое и длинное, неопределённой формы.       — Я так понимаю, ты даже не пытался трахать самого себя, — риторический вопрос прерывается цоканьем языком. Смазка быстро размазывается по игрушке, — Начнём знакомство с простого… Это анальные шарики. Они бывают разного типа. Тут их семь, и чем ближе к основанию, тем шарик больше… Не зажимайся, и тебе будет легко.       — П-подож… — Том не успевает договорить, кряхтит и поджимает пальцы на ногах.       Первый шарик проходит легко, хотя ощущения были непривычные, и игрушку хотелось вытолкнуть. Второй и третий последовали за ним. Но на четвёртом шарике парень попытался отстраниться. Конечно, блондин не дал ему это сделать, свободной рукой прижав к постели, так ещё и своим телом навалившись. Скулёж, смешанный с редкими стонами, сопровождал каждый шарик, пока наконец самый большой не скрылся внутри.       — Так… где же она… — шептал Хемсворт, двигая игрушкой внутри и заставляя Тома дёргаться, — Ах, нашёл!       Первый шарик упёрся в простату. Показалось, что хуже быть не может, но внезапная вибрация внутри эти мысли прогнала. Приятные ощущения одолели, и юноша распластался на кровати, привыкая к вибрации и пытаясь потереться пахом о простыни.       — О, нет-нет-нет. Ты лишил меня сегодня секса, я не дам тебе просто так кончить.       Крис с рычанием перевернул любовника на спину и обхватил его член ладонью, пару раз проведя вверх-вниз. Мальчишка выгнулся дугой и засучил ногами, капризно сморщив нос. Разрядка была близка, удовольствие уже скопилось внизу живота и было готово выплеснуться. Но все планы снова пошли коту под хвост, когда на основание члена надели сдавливающее кольцо.       — Ч-что? — Хиддлстон поднял голову и затуманенным взглядом посмотрел на свой стояк, — Но я хочу…       — А я не хочу, — твёрдо произнёс Крис и убрал с кровати ненужное. Он снял себя всю одежду, оставшись полностью обнаженным, и лег рядом на кровать, — Ты будешь так всю ночь, твой зад должен привыкнуть, — резко подтянув юношу и прижав его к себе, Крис нагло провёл пальцами по головке члена, — Течёшь сильно. Я ещё в клубе заметил, как у тебя встал. Юношеский организм такой слабый… Посмотрим, не станет ли тебе дурно на утро, — Том в ответ смог лишь часто задышать и сжать в руках край одеяла, — Завтра ты встанешь в семь. Наденешь одежду на второй вешалке и приготовишь мне завтрак. Если что-то подгорит — ты станешь завтраком для моих собак. Вопросы есть?       — Я м-могу коснут-ться… — рука потянулась к члену.       — Нет! — крикнул мужчина и шлепнул его по руке, — Ты не будешь себя трогать, пока я тебе этого не скажу. Привык держать перед сном член в руке? У меня есть мой, необслуженный, и всё.       Он положил чужую руку к себе на стоящий член и заставил сжать, но Том не предпринимал никаких действий. Впрочем, Хемсворту не особо хотелось этого, он вымотался и был готов только спать. Так что скоро послышался тихий храп, а Хиддлстону предстояла долгая ночь с вибрирующими шариками и стоящим колом членом.