С песней по жизни.

POV Катя Пушкарёва. – Ну, что, сын, ты молодец! Компания развивается, цеха работают. Молодец! – похвалил сына Павел Олегович. – Если честно, не ожидал, думал ты не справишься, но ты смог. – Андрей хмыкнул, но промолчал. – Паша! – в голосе Маргариты Рудольфовны слышался укор. Что ж, это и правильно, она всегда была на стороне сына. Ну, хоть кто-то, кроме Малиновского. От него всё равно толку никакого, только и может, что по барам, да бабам таскаться. Впрочем, меня это больше не касается. – Так я же и говорю, что сын молодец, – улыбнулся Жданов-старший. – Я не вижу смысла в голосовании, поэтому… работаете и дальше на своих местах. – Малиновский облегчённо выдохнул, можно подумать, ему что-то угрожало сейчас. Раньше надо было… вздыхать, а сейчас-то уже всё позади. – Встретимся через год, если ничего экстраординарного не случится. – Сынок, поздравляю тебя, ты молодец! – Маргарита обняла Андрея и поцеловала. – Дядька, поздравляю! – не осталась в стороне и Кристина, и тоже повисла на Жданове-младшем. – Палыч, ты герой! Поздравляю! – Роман Дмитрич тоже обнял друга и похлопал его по плечу. – Что же, Андрюшенька, сегодня ты на коне, но не советую расслабляться. Я буду за тобой следить. – Ну, конечно, Воропаев не смог не впрыснуть порцию своего яда. Вечно он лезет всюду со своим «оптимизмом». Слава Богу, и он теперь уже в прошлом. Они все теперь для меня в прошлом! Не могу их больше видеть! Я от них устала! От всех…. Андрея поздравляли, кто искренне, а кто не очень, но тем не менее сегодня он был победителем. Сегодня состоялся тот совет акционеров, которого он так боялся, ради которого пошёл на такие жертвы. Впрочем, теперь неважно уже и это. Всё позади. Ничего другого и быть не могло. Нет, могло, конечно, потому что любое враньё рано или поздно выходит наружу, но именно сегодня нам повезло. Уж не знаю какие силы — светлые или тёмные — закрыли нас от неприятностей. К лучшему! Андрей успокоился и мне хорошо, могу спокойно завершить дела и уйти. – Я думаю, нам стоит обсудить ещё одно, более значимое, событие, – ворвался в мои мысли голос Маргариты Рудольфовны, – это свадьба детей. – О нет! Это без меня. Я не собираюсь присутствовать на этом спектакле! Неприятно, знаете ли, смотреть как твоя сестра сходит с ума! – резко высказался Александр. – Саша! – это опять Марго, возмутилась поведением Воропаева, но тот уже вышел, хлопнув дверью. – Я с ним согласен, – произнёс Андрей, – свадьбу мы обсудим позже! – тоном, не принимающий возражений, продолжил он. – А сейчас есть дела по-важнее. – Андрюша! Да, что ты?!.. разве может быть что-то важнее вашей с Кирочкой свадьбы? – в голосе Маргариты Рудольфовны так явно слышалось непонимание и удивление, что стало смешно. Действительно, глупость какая, что может быть важнее свадьбы для человека, который жениться в принципе не хочет и, скорее всего, не собирается. По крайней мере, я уверена, что Андрей постарается теперь как-нибудь соскочить с этого «радостного» мероприятия. Только меня и это больше не касается. Надо помнить об этом! И вообще, что-то я подзадержалась там, где быть меня не должно. Пора-пора! – Не стоит, Маргарита, нечего обсуждать. Андрей собирается отменить свадьбу. - О! И Кира Юрьна проснулась. Кстати, она единственная, кто не поздравила Андрея. Неужели считает, что если свадьбы не будет, то и поздравления Андрей не заслуживает? Видимо, да. Он, конечно, не заслуживает, но об этом никто, кроме нас с Малиновским не знает, так что могла бы и расщедриться на пару слов… поздравительных, а то больше ни на что, кроме упрёков и не способна. Высокие отношения! – Как?!!! – Маргарита схватилась за сердце и опустилась на стул. Всё, дальше задерживаться в конференц-зале не имело смысла. Папки собраны, собрание окончено, а всё остальное мне не интересно. Я постаралась, как можно незаметнее, выскользнуть из конференц-зала и тихо прикрыла за собой дверь. Вошла в свою каморку, огляделась по сторонам. Вот и всё! Совет директоров позади. И прошел он относительно спокойно, что не может не радовать. Потому что теперь моя совесть чиста, я сделала для Андрея всё, что смогла - не предала его, не подставила, подготовила нужный ему отчёт. Дальше он справится и без меня. А я больше не могу! Я очень устала от нагромождения лжи, интриг и предательства. А ещё, пожалуй, я рада тому, что позади остался и наш ненормальный, фальшивый, как сегодняшний отчёт, роман. Всё закончилось и слава Богу! Пусть они празднуют. Пусть обсуждают свадьбу или её отмену, мне уже всё равно. Я свою миссию выполнила, а теперь ухожу. Прощайте, Андрей Палыч, будьте счастливы! На поминайте меня лихом. Я неспешно собрала свои вещи, написала заявление об увольнении. Мне некуда спешить, сейчас Андрей будет занят разговорами и празднованием своей победы. Так и надо! Всё правильно! В сейф я спрятала реальный отчёт, антикризисный план, доверенность на управление Ника-модой на Андрея Жданова и дарственную на компанию на него же. И это правильно. Это его деньги, его компания, пусть он делает с ней, что пожелает. Колька со мной согласился. Я права! Слишком уж дорого мне обошлась эта авантюра. Я не люблю быть должной кому-то. И хоть вступить в силу эта дарственная должна только через полгода, но всё равно она уже есть и, я уверена, Андрею так будет спокойнее. В самый низ, в папку, я положила письмо и инструкцию Малиновского. Зачем? Сама не знаю. Наверное, и это ему нужно вернуть, ведь это тоже не моя вещь, она принадлежит Андрею и предназначалась ему. Я влезла без спроса и впервые взяла чужое. Это плохо! Надо вернуть. А письмо… ну, это понятно. Должна же я хоть как-то попрощаться, да и сказать ему надо, что я не в обиде. Пусть живёт и дышит свободно. И хоть мне всё ещё очень и очень больно, я мстить не собираюсь и ни в чём его не виню. Вещи собраны, порядок наведён, компроматы уничтожены. Не смотря на то, что всё уже позади, уходить мне почему-то очень тяжело, но я уверена – я всё делаю правильно! Его кабинет… остановиться у его стола — попрощаться. Андрей любит свой стол. Что ж, теперь он останется с ним надолго. Вряд ли Павел Олегович теперь заменит сына на Воропаева. Месяца три-четыре назад ещё можно было, но теперь… Александр Юрьевич не потянет компанию. Да и не нужна она ему. Так, как ЗимаЛетто любит Андрей, её, пожалуй, любит только сам Павел Олегович. Воропаеву компания не нужна. Ну, всё, пора… Дура ты, Пушкарёва, когда ещё собралась, а всё распрощаться с кабинетом не можешь, так и тянет то стол погладить, то мячик в руках подержать. Иди уже! - приказала я сама себе и побрела в приёмную. Вышла из кабинета, посмотрела на рабочий стол Виктории. Разумеется, пустой, кто бы сомневался! А тебе-то она зачем, ты что, попрощаться с ней хотела? – ехидненько напомнил о себе мой внутренний голос. Не мог промолчать! – Нет? А раз нет, то и нечего!.. шевели тапками, а то дождёшься, Андрей вернётся. Пришлось ещё раз глубоко вздохнуть и заставить себя… решительно пойти к лифтам. На ресепшене как всегда, девочки-секретари что-то обсуждают. Не хотелось бы с ними видеться. Что им сказать? Сболтнуть лишнего нельзя ни в коем случае. Это я ухожу, а Андрею с ними ещё работать и работать. А с другой стороны надо же как-то им сказать, что я больше не вернусь. Обидятся ведь. Они хорошие. Пусть и любят посплетничать, и нос суют в чужую жизнь, но всё равно… они поддерживали меня здесь, помогали. Они не виноваты, что у меня не сложилось… с компанией. – Катька! – Маша меня всё-таки заметила. Ну, она глазастая, всё всегда увидит. – Иди к нам, поболтаем, – осталось только отрицательно покачать головой. Болтать с подругами в мои планы не входило. Могу передумать или опоздать. Надо уйти до того, как Андрей освободится. Убегаю, как воровка, а ведь я не взяла ничего чужого. Всё отдала. И всё равно бегу. Как-то это неправильно, наверное. Но возможно ли по-другому? Я не знаю и проверять это у меня нет сил. – А ты куда? На обед? – это уже Шура интересуется. Заметила в моих руках сумку? Или ещё что-то? Эх, девочки-девочки… ну, дайте мне возможность уйти нормально! Нажала на кнопку лифта, он гостеприимно распахнул дверь и, уже войдя в кабину, я ответила подругам: – Нет. Я ухожу. Моя миссия здесь закончена. Прощайте, девочки… – и двери, наконец-то, закрылись. Пушкарёва, сколько пафоса! Ты от кого научилась? От Роман Дмитрича? Уже выйдя на улицу, я заплакала. Истерики не было, просто слёзы потекли. Стало невыносимо грустно. Так, что сердце сжалось до боли. Но ведь я здесь не нужна! Я ЕМУ не нужна! Так почему? Почему? Я ведь думала, что уже всё прошло, отболело, выгорело. Совсем всё! А оказывается, что-то ещё осталось. Это, наверное, потому, что не смотря на предательство Андрея, я ему всё же благодарна за этот роман. Пусть он был не настоящим, пусть его придумал Роман Малиновский — выдающийся сценарист всех времён и народов — но я всё же была счастлива. Потому что среди нагромождения обмана и фальши, было и хорошее. Да, было! Потому что я сама поверила Андрею. Сама! Потому что МНЕ этого хотелось! Именно хотелось - поверить, что это возможно. Самой поверить, никто другой меня не заставлял! И пусть совсем недолго, но он был мой. А большего мне никто и не обещал! То, что я там себе чего-то нафантазировала, это только моя проблема. И всё равно мне очень больно. Но я не стану во всём винить Андрея, потому что поверила ему сама. Точно так же, как когда-то поверила Денису. Вчера мама на кухне слушала радио. Там песня была… Ирина Аллегрова её поёт. Транзитный пассажир, называется. Вот мне Денис и вспомнился. В песне той слова есть: Ты говорил — расставаться полезно… Денис часто любил так говорить, а я тогда не придавала этому значение. Наивная… Андрей так не говорил, но тем не менее, слова из этой песни можно отнести и к нашей с ним ситуации… Ты говорил — расставаться полезно Вот я и ушла. В город чужой ненадолго, проездом Осень занесла… Лето покинув, в тревожную зиму, Поезд улетел. Мне расставаться невыносимо - Но ты так хотел... Что поделать, видимо, судьба у меня такая — верить людям, которые меня используют. Или я просто до сих пор верю в сказки? Нет. Уже не верю! И людям, мужчинам, я теперь вряд ли смогу верить. По крайней мере, пока в моих руках есть ЗимаЛетто и Ника- мода, я буду думать, что им всем от меня что-то нужно. Правильно, что я подарила Ника-моду Жданову. Начну всё с чистого листа. Прощай, ЗимаЛетто! Прощай, Андрей Жданов! Катя уходила в новую жизнь, а в кабинете президента, Андрей Жданов читал её письмо. «Андрей, всё, что тебе осталось сделать – это и дальше следовать антикризисному плану. Я тебе здесь больше не нужна. «Исправленных» отчётов больше не потребуется, поэтому дальше ты справишься сам. Желаю тебе удачи! А по поводу инструкции… Да, я всё знаю, но я не держу на тебя зла. Я всё понимаю. Я что-то сделала не так, раз ты перестал мне доверять. Ты прости меня и прощай.» Заканчивалась эта странная записка словами из песни. «Я так молила: "Позови!", но ты молчал. Я так молила: "Удержи!" - не удержал. Я твой транзитный пассажир, Меня, увы, никто не ждал, Ты был транзитный мой вокзал. Я не вернусь.»