I've been walking through A world gone blind Can't stop thinking of your diamond mind Careful creature Made friends with time He left her lonely with a diamond mind And those ocean eyes
Небо. Мысли. Песок. Море. А насколько люди наслышаны о море? Наверняка каждый хоть раз в жизни имел счастье прогуляться у побережья, жадно хватая соленый воздух, увлажняя легкие. И падают цепи рутины с плеч человека серым металлом, словно были помехой все это время, лишая свободы. Ведь на самом деле мы не нуждаемся в чем-то, что нам непостижимо, потому зачастую, главный ключик к чистому счастью упрятан в простом.***
Сегодняшний закат в жаркой Греции представлял из себя зрелище, что сравнимо, кажется, с одним лишь северным сиянием. Солнце, лениво закатившись за горизонт, забирало с собой лучи, которые разукрасили вечерний небосвод своими пестрыми красками. Из-за розовых перистых облаков, что незатейливо бороздили небо, с громким гоготом вылетали белые чайки. Они, сделав пару бесформенных пируэтов в воздухе, обреченно садились на гребни волн, качаясь, словно буйки. Пастельные языки заката плавно стекали с полотна-небосвода, оставляя холст набирающей краски ночи. Картину, что была нарисована природой в этот вечер, невозможно описать словами. Одна часть неба была все еще заполнена блеклым светом заходящего солнца, но другая же прибывала во мраке, что с каждой минутой становился все более явен. Время будто остановилось. Все, кажется, замерло, наблюдая за борьбой света и тени, дня и ночи…и это было незабываемо. Ведь у каждого человека, будь он совсем невзрачен и закрыт, внутри есть свои противоречия и черти, что отчаянно, неистово воя, рвутся наружу. Занимательно наблюдать за этой схваткой, только не стоит забывать, что иногда такой поединок бывает губителен. Но это другая история. В небольшом гроте, что был обнесен белоснежными скалами по обе стороны, царила тишина и полный штиль. Волны лишь мягко окутывали песок пляжа. Море шумело и пенилось, словно небрежно вылитое шампанское, перебирая мелкие камушки и ракушки, что встретит на своем пути. Кажется, стоит засмотреться на это широкое небо, бескрайнюю даль морского пространства, как душа твоя далеко за горизонтом, за пределом реальности. Именно в такие моменты человек пускает в свое сердце море, что, увы, обратно никак не отнимешь. Можно пытаться забыть, стереть из своей памяти этот рокот и шелест вольной стихии, но сердце, о, сердце… Сердце этого не забудет. Шум морского прибоя тихой мглой окутывал темную полосу пляжа. Сейчас, когда вечернее солнце почти зашло за горизонт, передав власть царству ночи, у моря не было ни единой души. На влажном песке близ лоснящихся волн, завороженно всматриваясь в морскую даль, сидели мужчины, чья помолвка состоялась лишь три дня назад. Но многого ли для счастья надо? Джим задумчиво перебирал песок своей левой рукой, всматриваясь, кажется, в каждую песчинку, что словно вода сочились сквозь его пальцы. Сейчас он не был похож на того дьявола, кем являл себя публике. Его голову не наполняли мысли о криминале и работе, на их место пришла долгожданная стабильность и покой, что несколько долгих лет не могли ублажить разум, отрезая от внешнего мира. На нем не «Вествуд», а обычная белая рубашка, небрежно расстегнутая на пару пуговиц. Консультант лениво вытянул ноги навстречу теплой морской пене, держа в одной руке зыбкость песка, а в другой — ладонь возлюбленного. Пальцы Холмса всегда были настолько холодными и, даже, призрачно мертвыми, что хотелось вдохнуть в них жизнь, беспрестанно согревая. Вот так и сейчас. Мориарти, сам того не замечая, то плавно переплетал, то заключал в замок пальцы Шерлока, что сидел, затылком утыкаясь в его плечо. Задумчивый взгляд детектива был устремлен куда-то в сторону гипсовых скал, где море, перекликаясь с камнями, плавно билось о них. Спокойствие и такая уютная тишина были спутниками вечера двух гениев, что, кажется, перестав искать спасения в работе, нашли его здесь. И сердца забились в унисон, ведь разум обрел покой, и мысли, укротив свой поток, перестали навевать тревогу. Все, что они имели сейчас — это море, песок и друг друга. От подобной мысли Джим иронично усмехнулся, выпуская из руки последние песчинки, и, наконец вынырнув из омута разума, повернулся к знакомой кудрявой макушке. — Шерлок, ты спишь? — прошептал прямо над ухом будущего мужа Джим. — Нет. И ты об этом знаешь, — негромко ответил Холмс, все еще витая в собственных мыслях. — Вставай. Мое плечо не вечно, затекает, знаешь ли, — Мориарти выжидающе приблизился к кудрям детектива, так, что они легко щекотали его нос. — Ну я бы поспорил, ведь… — Та-а-ак, прошу, избавь меня от этого, — Джим томно закатил глаза, понимая, какую лекцию ему придется выслушать от «Сэра-Всезнайки». Шерлок победно усмехнулся, освобождаясь от своих мыслей, фокусируя внимание лишь на одном человеке. Он ловко перехватил талию ускользающего Мориарти, заключая того в кольцо объятий. Его голова лежала все на том же плече, а на лице сияла кроткая улыбка. — Спасибо за освобожденное плечо, — постарался с как можно большей претензией проговорить консультант. — Не за что, — с ангельской улыбкой ответил Шерлок, прекрасно зная, что Мориарти не имеет реального недовольства. Солнце зашло. Те ощутимые нотки последнего тепла канули в небытие, оставляя сумрак сеять холод повсюду. Становилось довольно зябко, ведь море несло частицы свежести и ночной прохлады, что сейчас заставляла редкие мурашки бегать по коже. Шерлок на мгновение задрожал. — На вот, держи, — Джим достал из сумки большой теплый плед и укрыл того с головой. — М-м-м, — с затруднением протянул Холмс, укутываясь в плотный кокон, — я бы и так посидел. — Я так не думаю. — Это так. — Нет. — Да. Взгляд умиляющегося родителя был направлен в адрес дететкива. Мориарти откровенно умилялся, ведь подобные перепалки делали из Шерлока самого настоящего ребенка, которого невозможно не любить и не обожать. Тишина воцарилась на совсем короткое время. Джим всмотрелся сквозь сумрак ночного пляжа в глаза притихшего Холмса. Шерлок, будто сам провоцируя консультанта, игриво улыбнулся, за что поплатился сполна. Джим накинулся на выжидающего детектива, заставляя того упасть на спину и несколько метров, с ним в обнимку, прокатиться по влажному ковру песка. На лице обоих сияла улыбка, а Мориарти, оказавшись сверху в конце их короткого путешествия, победно ухмыльнулся. Луна освещала грот, оставляя сияющую дорожку плавно тянуться к берегу, плавно покачиваясь на волнах. Море ласково шептало, вея холодом и чем-то призрачным, таким заманчивым и родным… С приходом ночи мир стал осязаемо иным. Джим, пользуясь таким удобным и заманчивым случаем, плавно ухватился за руки Шерлока, заводя их за его же кудрявую голову. Холмс совсем не препятствовал происходящему, в полной мере наслаждаясь ситуацией. Мориарти мягко переплел их пальцы, ногтями цепляя песок. Его взгляд упал на черты детектива. В свете луны и рассеянного мрака они казались еще более выразительными и прекрасными. Спадающие на лоб темные кудри, такие знакомые глаза и такие желанные губы, что, будучи приоткрытыми, притягивали к себе внимание консультанта… Закрыв глаза, он, лукаво улыбнувшись, не торопясь потянулся к губам Шерлока, желая растянуть этот прекрасный и по-своему романтичный момент их истории. Но не успел. Холмс, заставляя консультанта врасплох, решил перенять инициативу на себя. Он приподнял голову ровно настолько, чтобы нагло коснуться чужих губ, сливаясь в поцелуе. Джим что-то недовольно промычал, ведь не любил, когда кто-то рушил его планы. Он решил проучить Шерлока, потому как преимущество было все еще на его стороне. Мориарти лишь сильнее сжал пальцы, так, что они на треть зарылись в песок. Чтож, его незатейливый план сработал. Холмс, обреченно вздохнув, снова лежал на спине. Но Джим не собирался отступать. Он сминал губы Шерлока своими, каждым новым движением подтверждая свою правоту. А Холмс не собирался сдаваться. Он несильно закусил нижнюю губу консультанта, на что тот, досадно фыркнув, проделал ровно тоже самое. Нет, их отношения нельзя сравнивать с отношениями нормальных людей. Ведь где они и где «нормально»? Пусть теперь они не являлись врагами, но в жизни их присутствует и будет присутствовать такое понятие, как «борьба». От этого никуда не уйти. Эти неугомонные даже поцелуй превратили в схватку… Переиграв и переспорив друг друга по нескольку десятку раз, Джим наконец ослабил хватку, теперь лишь еле-осязаемо дотрагиваясь до пальцев возлюбленного. Кажется, гении нашли компромисс. Его движения стали более мягкими и плавными, и, кажется, то, что зовется гармонией, посетило этих двух. Море тихо шумело, служа незатейливым фоном, пока они в полной мере наслаждались друг другом, играя губами. Когда дыхание начало понемногу прерываться, Джим медленно отпрянул от столь лакомых губ, оставив короткий поцелуй в их уголке. Шерлок кротко улыбнулся. Именно за эту переменчивую натуру он обожал Мориарти. Консультант, неторопясь, сполз с обескураженного случаем Холмса, падая на влажный песок рядом. Боком он мог ощущать тепло чужого тела в эту прохладную ночь, что успела рассыпать свой главный реквизит на черном полотне небосвода. Это были звезды. Звезды… Миллионы белых точек сияли на небе, словно бриллиантовая крошка на черном бархате платка. И невозможно описать чувство, что клокочет в душе при виде этой картины, ведь каждый по-разному роднит с собой небесные огоньки. Для кого-то, это — сфера мечтаний, для кого-то — памятный омут, что вызовет одни лишь слезы, но каждый, поверьте, каждый, кто увидит их россыпь — невольно улыбнется. А какой это будет улыбка? Грустной или печальной? — Это всецело зависит от человека… Джим любил звезды, любил ночь. Он мог любоваться ими, кажется, бесконечно, пока утреннее солнце не встанет из-за горизонта и не осветит охладевшую землю. Ведь у любого человека есть слабости, свои желания и предпочтения…чтож, Джеймс Мориарти не был исключением. Он пододвинулся к будущему супругу, чуть крепче сжимая их пальцы и глубоко вздохнул. Так они и лежали, наплевав на себя, на одежду, что сплошь была покрыта песком. Приникнув друг к другу, на этом холодном ночном пляже, что хранил их хрупкое и такой ценное спокойствие, этот мирный союз. Джим поймал своим взглядом один огонек, что внезапно вспыхнул посреди россыпи блеклых точек. Его дыхание замерло. Звезда, повинуясь власти космоса, одним движением пересекла все небесное пространство, бесследно исчезая. — Видел? — завороженно прошептал Джим, поудобнее устроившись на плече Холмса. Шерлок невольно усмехнулся, после чего, пододвинув голову поближе к макушке Мориарти, и, кажется, одними лишь губами ответил: — Да.