Клеймо

       Недолгая потеря сознания прервалась, когда к окованной во льдах Блум подошла одна из ведьм. Фея пламени Дракона всегда была особенно чувствительна к Айси, но причина этому оставалась для неё тайной. Предположение, что они абсолютно противоположны, казалось бы, похоже на правду, но что-то подсказывало ей — дело совершенно в другом.       — Вся проблема в том, что тебе не на кого опереться, принцесса, — безразлично ответила ведьма на предложение начать драку. Жалкая фея. С таким же жалким костюмчиком. Но такая надоедливая, хотелось прихлопнуть её! Она напоминала Айси комара, жужжащего ей над ухом прошлой ночью. Такой же противный, маленький и раздражающий.       — Почему вы зовёте меня принцессой? — невнятно спросила Блум. На её лице выступила испарина, глаза забегали, поднять голову девушка не решилась. В какой-то момент ей показалось, что это всё просто плохой сон. Сейчас яркие утренние лучики будут щекотать ей глаза, подарят новые веснушки и всё закончится. А солнечные поцелуи на лице феи особенно радовали Ская. Но безжалостная реальность напоминала о себе уже затёкшими конечностями, упадком сил и невыносимой болью. Физической ли?       — Как мило! Ты до сих пор ничего не знаешь, да? — усмехнувшись воскликнула Айси, — Моя дорогая Блум, ты — дочь короля и королевы Домино, ты — последняя и единственная наследница трона; ты — хранительница самой великой силы во вселенной, — холод смешался с жаром, создавая невероятно приятный и одновременно мерзкий контраст температур. Мурашки охватили всё тело, несмотря на свою морозную тюрьму — в ней было точно не тепло. Айси, чья ладонь оказалась на лице Блум, казалась более леденящей, чем ей же сделанный лёд, — и очень скоро эта великая сила будет в наших руках, — взгляд перестал быть дерганым. Все внимание сосредоточилось на небесно-голубых глазах ведьмы. Это последнее, что она увидела перед роковым ударом Дарси.       Ведьмы получили своё. Точнее, им так казалось. Трикс смекалистые, они продумывали хорошие планы, но, в силу их небольшого опыта, очень часто совершали глупые ошибки. Невнимательность, несдержанность, нежелание рассмотреть другие варианты развития событий (и уж тем более иные исходы), не позволяли девушкам добиться своей цели. Например, перед тем как «украсть» чьи-то силы, им бы стоило изучить поподробнее то, как происходит данный процесс, не упустить из виду детали и принять их к сведению. В данном случае им следовало убедиться, возможно ли это в принципе. Они смогли ослабить фею, насытившись её волшебной энергией, но никак не забрать волшебные силы. Тем не менее, это совсем не помогло юной девочке. Сильное истощение не позволяло организму функционировать. Блум не продержалась долго. Как итог, настигла кончина, как оказалось, сильнейшей феи.       Майк и Ванесса долго приходили в себя после случившегося. Часы издавали непривычно громкий звук, а в тандеме с бьющимися о стены от порывистого ветра дверями усиливал жуткую головную боль. Ванессе очухаться удалось быстрее. Сломанная мебель, лужи от тающего льда, осколки от разбитых стеклянных вещей — увидев такой бардак в любой другой ситуации, женщина вряд ли бы испытала страх, а скорее злость.       Ванесса подползла к своей приемной дочери, пытаясь достучаться до неё, но все попытки оказались тщетными. Боязнь проверить пульс основывался на подтверждении самой нежеланной правды, но выбора не оставалось. Ванесса по прежнему слышала стук часов, но не чувствовала биения сердца Блум. Неожиданно всё замерло. Она уставилась в одну точку, её парализовало. Что-то не давно ей сделать хоть какой-нибудь движение. К несчастью, худшее стало реальностью, и эту реальность Ванесса никак не хотела принимать. Она слишком привыкла к этой очаровательной рыжей девочке, которая дарила радость обоим родителям.       Момент оцепенения прошёл. Слёзы наполнили глаза, не позволяя видеть всё чётко. Ветер из всё ещё распахнутой двери раздувал их, будто бы успокаивал женщину. Это была истерика, пока что не совсем обоснованная. Она не врач, и вполне могла ошибиться, и тем более знать точно, что Блум нельзя никак спасти.       — Милая, что случилось?! — окончательно пришедший в себя Майк подбежал к Ванессе и пытался привести её в чувства, попутно дожидаясь объяснений от жены такому эмоциональному всплеску.       — Майк, — не говорила, а скорее мямлила женщина, — Блум, — попытки мужчины успокоить Ванессу провалились, так как она большие ничего не смогла сказать. В его голове мелькнула мысль, являвшаяся правдой, и естественно не желая в неё верить, тут же вычеркнул такой исход. Никому не хочется терять близкого человека.       — Не волнуйся, любимая… Она сейчас проснётся, — Майк старался подбодрить не только жену, но и себя, ибо по-прежнему оставался неуверенным в своих надеждах.       — У неё пульса нет! Понимаешь? Нет! — Ванесса дальше пустилась в эмоции. Она села на пол, закрывая лицо руками. Всё ещё не желающий принять произошедшее, Майк предпочёл проверить пульс дочери лично. Он полагал, что Ванесса могла ошибиться. Но видимо не в этот раз, потому что ему тоже не удалось его нащупать ни в одном из мест. Мужчина позвонил в скорую помощь, в надежде, что их предположения будут опровергнуты, но плохие мысли продолжали бесцеремонно лезть в голову, и отмахнуться от них не получалось. На глаза попалась недавно сделанная фотография с последнего дня рождения Блум. В тот раз у них не получилось отпраздновать его как-то особенно, и сейчас Майк об этом пожалел, но кто же знал, что обернётся всё вот так. Взявшийся из ниоткуда яркий свет не позволил дальше разглядывать фотографию — оба содрогнулись и сжались, полагая, что ведьмы вернулись.       — Здравствуйте. Блум! — к счастью для всех, это оказалась Стелла. Увидев подругу без сознания, та тут же кинулась к ней, не дожидаясь ответного приветствия, — Блум, очнись, Блум! — фея солнца не желала отступать. Она и тормошила её, и хлопала по лицу, и применяла единственное известное ей примитивное заклинание на пробуждение, но всё бестолку. Не зная что ещё предпринять, Стелла, с нескрываемой паникой, взглянула на хозяев дома. Обессиленные и напуганные лишь опустили глаза.       — Блум… — низким, и больно басовым для Майка голосом, сказал, — Она… — опять фотография. Но на ней его дочурка ещё совсем малышка. Веселая и счастливая, она каталась на самокате. Нет… Слёзы дали о себе знать       — Что она?! Что с ней?! Ответьте! — Стелла перебила мужчину буквально из-за совсем короткой паузы, но это случилось не из-за плохих манер, а из-за плохой сдержанности. Впрочем, уподобившаяся Ванессе фея сразу поняла свою ошибку и извинилась.       — Я не уверен, но кажется… её больше нет с нами. Я вызвал скорую, может её можно спасти, — способностью совладать с собой Майк владел неплохо, но сейчас даже ему было трудно говорить такие вещи. Он безгранично верил в способности американской медицины, но Блум выглядела уже слишком безжизненно. Вера угасала, но надежда всё ещё теплилась в душе.       До этих слов только развод родителей сильно расстраивал Стеллу, но сейчас она буквально впервые столкнулась с сильным горем — смертью подруги. И пусть вместе они пережили не слишком много, и, наверно, рано их называть лучшими подругами, образовавшаяся пустота в сердце быстро наполнилась болью, ненавистью и желанием отмстить тем, кто сделал с Блум это. По оставшимся осколкам льда, Стелла сразу поняла, что тут были Трикс. Коридор вдруг стал не просто коридором. Одна из первых их совместных битв проходила тут. И почему вспоминаешь о таких моментах только тогда, когда уже человека почти нет рядом. Да, скорая ещё не подтвердила смерть, но фея могла чувствовать волшебную энергию, исходящую от других существ. Увы. Стелла решила не говорить об этом сейчас Ванессе и Майку, что определённо было верным решением.       — Что тут произошло? — девушка решила окончательно убедиться в своих предположениях насчёт этого и заодно узнать детали у свидетелей боя. То, что он был — Стелла не сомневалась. Она знала точно, что Блум не сдаётся до последнего, и это — неопровержимый факт для любого, кто хоть немного её знает.       — Здесь были три ведьмы, а с ними несколько монстров. Одна из них заковала Блум во льдах, а другая нанесла удар и… — картины, представшие перед ним некоторое время назад слишком ужасны, описывать их совершенно не хотелось, но перебороть себя у мужчины получилось, — кажется, они хотели забрать её силы. Судя по всему, им это удалось, увы, — он совсем поник. Говорить ещё что-то не хотел, да и Стелле большего не нужно. Трикс были здесь, их мотив, пусть и не полностью, но ясен. Она вновь глянула на свою подругу, горько улыбаясь.       — Блум, если ты меня слышишь, я обещаю тебе —я лично прикончу этих трёх мерзавок голыми руками, — сквозь вновь подступающие слёзы бормотала себе под нос Стелла.       — Да, Стелла, я слышу. Спасибо.