***
В убежище Темного Братства по прежнему горели свечи, и никто не спешил их гасить. Убийцы никогда не спят крепко. — О милая матушка… Цицерон натирал мумию Матери Ночи различными маслами, нежно дотрагивался до ее иссохшего тела кончиками пальцев, словно боясь его повредить, и шептал ей нежные слова, как будто укладывал маленькую кроткую девочку в кровать. — Твоя Слышащая скоро вернется, Матушка… нам нужно подготовиться, ты должна быть прекраснее твоих любимых цветов, понимаешь? У нее не было любимых цветов. Она всегда должна быть прекрасна. Шут вяло напевал песенку про паслён, стараясь не провалиться в объятия сна, но прекрасно понимал, что это не такая уж и действенная мера — сонливость до него рано или поздно доберется. Цицерон понял, что пора отправляться в покои только тогда, когда случайно полностью разлил флакон дорогостоящего масла, и он бы этого даже не заметил, если бы не громкий звук разбивающегося хрупкого стекла, посягнувший на мертвецкую тишину. — Прости меня, милосердная Матушка… Твой Цицерон оставил тебя без твоего любимого аромата, — шут упал на колени, продолжая вымаливать прощение. — О горе! Причитания эхом раздавались по убежищу некоторое время. Послышались шаги поднимающегося вверх по лестнице человека и шорох ткани одеяния. Чем ближе он подходил к Шуту, тем отчетливее были слышны негромкие ругательства. — Цицерон. Уже далеко за полночь. — Я знаю! — шут внезапно засмеялся. — Самое подходящее время для танца. Почему ты не танцуешь? Назир устало вздохнул. Сколько же проблем с этим сумасшедшим шутом. — Ты перебудишь все убежище. Иди отдохни. Мать Ночи выглядит… замечательно, ты заслужил отдых. — Цицерон заслужил отдых? — он подпрыгнул и захлопал в ладоши, но вдруг скрестил руки на груди и стал заметно серьезнее. — Между прочим, Цицерон сам решает, когда ему оставлять Матушку. Назир зажмурился и устало потер виски, медленно развернулся и небрежно бросил через плечо: — Как знаешь. Мужчина задумался, отбивая ритм пяткой левого ботинка. Он заслужил отдых? О да, он заслужил отдых. Обессиленно взглянув на Матушку, он попрощался с ней и медленно последовал к покоям, то и дело вяло потягиваясь и зевая. Он даже не помнил того, как пришел к кровати и мгновенно заснул. Впервые за долгое время умалишенному убийце приснился сон, напомнивший ему о далеких событиях прошлого.***
В помещении царила темнота, от которой не спасал один-единственный факел в дальнем углу. Где-то за стеной слышалась возня голодных крыс, но это практически не нарушало покой этого места, к которому обитатели уже давно привыкли. Шумел ветер, хозяйски гуляющий по коридорам старой, полуразвалившейся крепости. Было сыро. В помещении находились двое. Если бы факел был затушен, они бы слились с темнотой благодаря своим черным мантиям и капюшонам. В полутьме на поясе каждого поблёскивали наточенные кинжалы, которые в руках умелого человека превращались в беспощадное орудие убийства. Первый мужчина, увлеченный письмом, по-деловому сидел за столом и скрипел пером о пергамент и вовсе не замечал пришедшего. Молчание. Никто его не спешил нарушать. Но спустя некоторое время первым заговорил недавно вошедший, стоящий у входа человек: — Вы звали меня. Первый мужчина поднял глаза, оторвавшись от бумаги. — Да, ликвидатор. Для тебя есть контракт. Непростой… — говорящий ехидно ухмыльнулся, но тот, кому эти слова были предназначены, не изменился в лице, продолжая внимательно слушать. — Что ты знаешь о Чемпионе Сиродила, убийца? Ликвидатор выдержал недолгую паузу, после чего ответил: — Он превосходный боец, искусно владеющий клинком и школой магии восстановления. Мужчина засмеялся. Впрочем, ненадолго. — Вижу, ты был свидетелем одного из его боев, — говорящий замолчал. — А еще? — То, что мой контракт заключается в том, чтобы убить его? — почти шепотом спросил стоявший у входа. — Смышленый какой. Ты быстро взлетишь по карьерной лестнице, Цицерон. Последний учтиво поклонился, после чего задал привычный вопрос: — Есть ли какие рекомендации по поводу контракта? — Рядом с известными личностями всегда вьются хвостики. Воспользуйся этим, а теперь иди. Да храни тебя Мать Ночи. Цицерон вновь поклонился, поблагодарил члена Черной Руки и поспешил удалиться. Покинув затхлое помещение, мужчина медленно вдохнул полной грудью. Дорога до Имперского города могла занять максимум пару дней, но Цицерону было некуда торопиться. Оседлав коня, он раздумывал о том, как выполнить такой важный контракт; Ликвидатор был польщен, что именно ему досталось такое важное задание. Убить самого Чемпиона Арены, коренного имперца, закованного в тяжелую броню! Нужно проявить себя перед Черной Рукой, показать все свои способности. Скоро должна была наступить ночь, а значит следует подыскать постоялый двор для ночлега. Конь недовольно фырчал и ненамеренно начал спотыкаться, намекая наезднику, что было бы неплохо подкрепиться и отдохнуть, но убийца не собирался останавливаться и терять время.***
Цицерон прибыл в Имперский город поздно ночью, когда уже все жители видят седьмой сон. Ему хотелось быть как можно ближе к жертве, поэтому он прямиком направился в таверну, где снимал комнату Чемпион. Зайдя в залитое ярким светом множества свечей помещение, Цицерон приметил, что ни одного постояльца на первом этаже не было. Все спали.«Тем лучше. Меньше лишних глаз.»
— Доброй ночи хозяевам, — поздоровался Ликвидатор и немного откинул капюшон. — И Вам не болеть, — трактирщик смерил гостя оценивающим взглядом. — Вы что-то хотели в нашем заведении? Цицерон прищурился. Видимо, этот бретонец, владелец «заведения» посчитал, что путнику не по карману остановиться в такой прославленной корчме, а потому хотел его поскорее выпроводить из приличного места. — Да. Хотелось бы у Вас остановиться. Бретонец настукивал пальцами по столу какую-то незамысловатую мелодию, не отрывая взгляда от подозрительного гостя. По его взгляду было понятно, что он недоволен упрямым, не понимающим намеков гостем. — Что ж… какую бы вы желали комнату? — Самую дешевую в цене. Но я плачу за четыре дня вперед. Трактирщик поднял одну бровь. Видимо, недоумевал откуда у бродяги так много денег. — Раз такое дело… конечно. Но даже самая дешевая комната обойдется недешево, понимаете? — медленно, выделяя некоторые слова, проинформировал владелец трактира. — Понимаю. — У нас приличное заведение, — хозяин таверны сделал выразительную паузу, — так что… — Я всё это прекрасно понимаю, — Цицерон бросил на стол увесистый мешок септимов на крепкий деревянный прилавок. Прошлый заказ выдался очень прибыльным. — Где моя комната? Без лишних разговоров бретонец, не скрывая раздражения, процедил сквозь зубы: — На втором этаже, первая комната справа. Убийца, не поблагодарив, поднялся вверх по лестнице.«Обычная комната за бешеные деньги…»
Цицерон не спешил засыпать.«Как же избавиться от этого Чемпиона?.. Нужно что-то оригинальное… Черная рука, а может и сама Мать Ночи должны меня заметить. Яды? Отравленная стрела? Магия? Но я плохо владею даже самыми простыми заклинаниями… Помнится мне, было упоминание от Черной руки о «хвостиках»… нужно сконцентрироваться.»
Но мысли вихрем носились в разуме Цицерона; он и не заметил, как его унесло в забытие.***
Ликвидатор третий день следит за успехами Багрового Лезвия. «Псевдоним так себе. Слишком много ненужного пафоса, » — иногда думается Цицерону, но он старается гнать лишние мысли прочь, чтобы не отвлекаться от более важного дела. Мужчина побывал на одном из боем Великого Чемпиона. Впечатляюще. Но у каждого бойца есть свои слабости. Таковая, без сомнений, должна быть и у Чемпиона Арены. За свою жизнь Цицерону удалось увидеть Багровое Лезвие в деле три раза, и все три раза он показывал безупречную технику ведения боя, пользуясь клинком, щитом и, по возможности, магией. Но Чемпион явно уступал ловким противникам, способным быстро оказаться за спиной, из-за своей неповоротливости. Было еще кое-что… Ликвидатор приметил, что после каждого боя победителя ждал назойливый поклонник-босмер, и каждый раз эти двое направлялись назад в таверну и выходили из комнаты лишь перед новым боем. Цицерон каждый раз слышал не только когда открывалась дверь покоев Багрового Лезвия, но и уж слишком громкие подробности их близости. Копаться в чужом грязном белье Цицерону не хотелось, но он понимал, что эльф — не просто восторженный поклонник… Всё это время убийца обдумывал план. Выжидал. Всё было готово. Черная Рука не устанавливала сроки выполнения контракта, и убийца этим пользовался. Притвориться назойливым поклонником-босмером и творчески отправить душу имперца у Цицерона не получится из-за расовой принадлежности… Чемпион явно лучше него владеет оружием и заклинаниями Восстановления, значит вступать в открытую схватку не стоит, иначе…«Бр-р-р… не хотелось бы оказаться на месте тех минотавров, которых Чемпион прикончил вчера на закате…»
Убийца решил действовать по-хитрому: приобрел на черном рынке небольшой пузырек яда паралича, дешевый охотничий лук и пару стрел. Он воспользовался тем, что Лезвие и Поклонник никогда не видели его даже в таверне, и, подловив одинокого Поклонника вблизи Арены, подбежал к нему: — Гражданин! У меня послание! Поклонник опасливо взглянул на незнакомца, но ничего не заподозрил, а Цицерон, вживаясь в роль, продолжил: — Я послан графиней Анвила найти прославленного Чемпиона Арены, потому как в городе возникли некоторые… проблемы, посильные только Багровому Лезвию! Графиня была на одном из его состязаний, и была очень впечатлена, а теперь… когда беда нависла над городом, она просит его о помощи. Вот, возьмите, — Ликвидатор вручил ничего не понимающему Поклоннику в руки заранее написанное письмо. — Да-да… — замялся от такой неожиданности эльф, — я передам… — Покорнейше благодарю вас, милсдарь. Дело невероятно срочное, — Цицерон откланялся. — Я поспешу к госпоже с добрыми вестями. — Постойте, а с чего вы взяли, что я знаком с Чемпионом? — но задавать вопрос было слишком поздно, потому как Цицерон уже завернул за угол, скрылся из виду и поспешил в таверну.***
Пора выходить на охоту. Яд паралича тяготил карман мантии, лук и три стрелы в колчане ждали своего часа в надежном тайнике близ таверны. Верный кинжал висел на поясе, скрываемый складками одеяния. Ликвидатор вышел из своего пристанища не прощаясь с хозяином заведения.«Пусть думает, что я вышел погулять.»
На самом же деле Цицерон стал выжидать. Чутье убийцы подсказывало ему, что делу суждено свершиться сегодня. Не может быть иначе. На закате он увидел из своего временного укрытия, защищенного густой листвой какого-то куста, как из таверны выходят двое, о чем-то негромко разговаривая. Они точно направлялись к выходу из Имперского города. Цицерон держался на безопасном расстоянии, не отставая от своих жертв и не попадаясь им в поле зрения. Темнело. Уже как пару часов Чемпион и Поклонник, а следом за ними, скрываемый тенью деревьев, Цицерон шли по дороге через лес. Живописные днем, но устрашающие ночью величавые кроны шумели листьями. Шорох ножен Чемпиона и свет факела Поклонника почти не нарушали тишину и покой векового леса. Убийца шел тихо, стараясь не шуршать травой под ногами. Этот лес — кладбище многих тел и пристанище стольких же душ. Анвил был еще очень далек, до ближайшего места ночлега еще несколько часов. Чемпион и Поклонник остановились и стали готовить лагерь. Цицерон наблюдал поодаль. — Будь душкой, принеси хвороста для костра. — Да, конечно. — Будь умницей. Ликвидатор видел, как Поклонник послушно берет факел, как отходит от Лезвия в редкий лес, а так же то, как Чемпион похотливо смотрит на эльфу в спину. Цицерон ухмыльнулся. Задача значительно упрощается. Он еще немного понаблюдал за Чемпионом, и, убедившись в том, что тот никуда не уйдет из лап хищника, немного отошел и откупорил бутылочку яда и щедро смазал им наконечник стрелы. Чемпион должен умереть. Сегодня. Цицерон осторожно обошел лагерь, прячась за могучими деревьями и держа лук наготове. Найдя удобную позицию, убийца натянул тетиву, все еще прячась за деревом, выдохнул и расчетливо прицелился практически полностью нагому Чемпиону прямо в сердце. Яд должен на время обездвижить жертву… Чемпион и не подозревал, что сейчас в него целятся отравленной стрелой. Опираясь на локти, он ожидал возвращения Поклонника. Невооруженным глазом было заметно, что имперец возбужден. Выстрел. Чемпион не успел вскрикнуть. Повышенная доза яда могла убить его, но Багровое Лезвие оказался невероятно живучим. Его тело полностью забрал во власть паралич. Из кромешной тьмы к нему вышел Цицерон. Нахально ухмыляясь, смотря на беспомощную жертву сверху вниз, он, присев на корточки, прижал заточенный кинжал к шее лежащего, слегка её царапнув. — Темное Братство передает «привет». Резкое движение рукой, и любимец сиродильской публики умирает совсем не славной смертью. Он пытался позвать Поклонника, но вместо крика издавал лишь булькающие хрипы, захлебывался в собственной крови. Цицерон несколько секунд презрительно-довольно посмотрел на это жалкое зрелище и, круто развернувшись, снова ушел в тень. Посади послышался пронзительный крик. Задание выполнено.***
Шут проснулся. На краю койки сидела Слышащая и беспокойно смотрела на лежащего Цицерона. — Мать Ночи призвала меня к тебе. — Матушка заботится о своем Хранителе? — в его голосе прослеживалось радостное волнение. — Расскажешь, что ты видел во сне? — Старых друзей, — Цицерон улыбнулся во весь рот. Слышащая недоверчиво подняла бровь: — Шутишь? — Шучу?.. Шучу. Он поднялся и присел рядом со Слышащей. — Если я тебе кое-что расскажу, ты мне поверишь? — по-детски, наивно звучал его вопрос. — Обещаю, — она дружелюбно улыбнулась.