Давний друг

События сменяют друг друга, жизнь течёт и бурлит. Казалось бы, все что нужно для счастья ты уже имеешь, а потом случается то, во что невозможно поверить. Это если вкратце о последних событиях моей жизни. Однако, стоит начать сначала. У меня есть лучший друг, которого я знаю, сколько себя помню. С детства, а может и с пелёнок. Что мы только вместе не пережили! Первый день в садике, страшные грозы, во время которых мы строили убежища из всего, что попало под руку дома, школа, тусовки, университет, горести, радости и ещё невероятное количество приключений, которые заслуживают отдельного рассказа. Мы с Чарли очень похожи. Он высокий и худощавый, у него каштановые кучерявые волосы и огромные зеленые глаза, которые он прячет за очками. В общем — задрот и ботан, как говорят обычно о таких. А я Сэм, тоже высокий и худощавый, разве что волосы у меня другие — светлые, почти блондинистые и прямые, да и очков не ношу. Мы с Чарли близки по духу даже больше чем братья! Бывают, конечно, разногласия — но ничего серьезного. У нас много общего. Наверное потому, что выросли вместе. Хотя, у Чарли аллергия на клубнику, а я вот ее обожаю! Иногда покупаю себе коробочку свежей клубники и на зло ему съедаю все сразу. Чарли делает вид, будто ему плевать, но я-то знаю, что у него просто слюнки текут. Иногда мне бывало совестно, и я пытался придумать, как загладить свою вину. Однажды я купил целую коробку свечей с клубничным ароматом и расставил их по всей квартире, которую мы снимаем вместе. Многие могут подумать, что это романтический жест, но ведь дружба тоже невероятно важна, и для друга ты готов на все! А если говорить о романтике, тут уж совсем беда… чаще всего нам нравятся одни и те же девушки, но и они не смотрят в нашу сторону. Если же кому и везёт, так это Чарли: ему удалось однажды очаровать одну прелестную незнакомку. Я тот период плохо помню, мне пришлось даже уехать, виделись мы редко тогда. В общем, я был совсем потерян. Зол и обижен, как и любой парень, когда его друг променял его на девушку. Когда они расстались, я был рад, хотя снаружи выглядел опечаленным и сочувствующим другом. Я хотел оставить его при себе, ведь кроме Чарли у меня никого нет. Что же, не буду томить вас остальными отрывками из нашей жизни, ведь она не стоит и малой части того, о чем сейчас расскажу. Осенью у нас был очень трудный период. Денег категорически не хватало, арендодатель грозился выселить, холодильник вместе с кухонными шкафчиками и тумбочками опустел. Чарли уволили с работы, у него снова были проблемы с девушками, да и мы стали чаще ссориться. Его слова задевали меня: я вёл себя ужасно, пропадал, не помогал ему. Тогда он и решил обратиться за помощью. Мы пришли вместе к психологу. Женщина была красивой и милой. Чарли она сразу понравилась, и он решил, что доктор Миллен ему точно поможет. Вот я был другого мнения. Она не обращала на меня внимания, была поглощена только тем, что говорит Чарли. Я чувствовал, что попал на свидание лишним зрителем. Мне было ужасно неловко и, к тому же, стыдно за его рассказы, в том числе обо мне, и я много раз просил его уйти, говорил что мы сами справимся. Он был настроен серьёзно. Тогда я решил — пускай сам и ходит к ней, если я ему теперь безразличен. Однажды док спросила у Чарли обо мне. Он, конечно же, рассказывал ей о нас, даже говорил, что я приду. Очевидно, я мало ее интересовал, пока Чарли не рассказал ей о наших ссорах и о том, что я пропадаю на несколько дней, а когда возвращаюсь — не помню где был. Миссис Миллен предположила, что у меня проблемы с алкоголем и другими веществами. Трудно было это отрицать… Чарли уже пол года посещал своего психолога, они неплохо сдружились, я жутко ревновал. Он доверял ей все больше и больше, а я терялся и почти превращался в фантома. Чарли стал скрывать от меня то, что эта психолог ему говорила. Я давно заметил, что мой лучший друг стал часто игнорировать меня, проводить больше времени с другими людьми, которых я не очень любил и старался избегать. Иногда он будто щелкал переключателем и становился прежним: мы много болтали и веселились, как раньше, не что-то изменилось: улыбка становилась натянутей, так, что чуть не обрывалась, он смотрел на меня, как на нищего алкоголика, которому нужна помощь. Я чувствовал, как что-то важное обрывалось. И в одно летнее воскресенье Чарли мне сказал, что нам нужно серьёзно поговорить. Внутри что-то рухнуло вниз: я испугался. Возможно, он уже распланировал свою свадьбу с Миллен и захочет попросить меня освободить квартиру. Или, еще чего, заставит бросить пить и заняться саморазвитием. Естественно, это мне не нравилось. Я даже пытался сменить его настрой, предложил сыграть в приставку и даже грозился, что куплю клубники! Но он был непоколебим и в то же время спокоен, но невероятно грустен. Я запаниковал, готов был снова исчезнуть, лишь бы не этот «серьезный разговор», но чему быть, того не миновать. Чарли сел напротив меня и посмотрел прямо в глаза. Он слегка улыбнулся и сказал мне: «Сэм, ты существуешь только тогда, когда я думаю о тебе.» Я не понял о чем он говорил. Я не хотел понимать его. Продолжал вглядываться в такое привычное лицо, эти зеленые глаза… а потом понял, что Чарли вовсе не смотрел на меня, даже не сидел напротив. Меня охватил ужас, я застыл во времени, в пространстве, воздух стал таким плотным, мне казалось будто он меня сейчас раздавит. Тогда Чарли снова улыбнулся и продолжил: «Ты был для меня, как маяк для потерявшегося в шторм корабля, я за это тебе бесконечно благодарен…» Я не хотел чтобы он продолжал говорить, знал что он скажет. Я перебил его мольбами замолчать, чтобы он прекратил меня пытать, я ведь существую! Но эта его психолог сделала все, чтобы Чарли оставил меня… «Сэм, я должен двигаться дальше, поэтому я должен тебе сказать: прощай.» Я видел, как у Чарли покатились слезы, я хотел их убрать, но уже не чувствовал рук, не мог ими пошевелить. Тогда я уже ничем не мог пошевелить. Я мог только оттянуть момент на несколько секунд, чтобы в последний раз взглянуть на своего друга и попрощаться. Потом все вокруг потемнело, будто выключили свет, и я неподвижно застыл. Навсегда. С тех пор я — лишь отголосок прошлых воспоминаний где-то на задворках подсознания. Я чувствую как мне становится тепло, когда Чарли случайно вспоминает мое имя или наши приключения. Конечно, для всего мира он был лишь замкнутым парнишкой со странностями, но для меня он и был всем миром. Теперь и его больше нет.