***
Далеко-далеко от наших краев, где-то в Тихом океане, на Большом Барьерном рифе, кто-то очень громко считал: - Один, два, три, четыре... Он аккуратно раскладывал гладкие камешки на песке вокруг своей уютной пещерки, при этом тихонько бубнил: - Пять, шесть, семь, святой Нептун! Спокойно, мои дорогие, данное восклицание не являлось числом между семью и восемью. Просто наш герой был неприятно удивлен тем, что его нога застряла в водорослях. Поверьте мне, водоросли могут быть весьма цепкими - многие морские жители попадали в эти зеленые сети и потом долго не могли оттуда выбраться. Но наш друг довольно быстро справился с проблемой и продолжил считать. Когда, наконец, все камешки были уложены красивым полукругом, он улыбнулся, довольный своей работой. Ох, что же вы мне раньше не сказали, что я совсем забыл представить героя нашего повествования. Прошу меня простить, забылся. Его зовут Хэнк - разумеется, вам ни о чем это не говорит. Если не учитывать обстоятельства, что осьминоги вряд ли получают в сказках столь человеческие имена, ах да, Хэнку посчастливилось родиться осьминогом - большим, красно-рыжим, с наличием красивых, уникальных бирюзовых глаз и отсутствием чувства юмора (но этот факт не доказан). Удивительно, ведь подобные ему редко получают роль в детских историях, но могут быть исключения, не так ли? Вот что еще: у Хэнка была своя отличительная черта, своеобразная "асимметрия". Но вам, дети, будет трудно уловить смысл столь взрослых слов. Объясню проще. Дело в том, что у нашего друга для полного комплекта не хватало одной конечности. Поэтому будет правильно утверждать, что он семиног, а не осьминог. Это прозвище быстро приелось и стало такой же незаменимой частью его личности. К сожалению, подобный исход отнюдь не радовал нашего героя, а потому он держал причину своей непохожести в секрете, не рассказывая об этом никому - даже своим друзьям, которых у него было не так много. Какой смысл рассказывать кому-то, если тебе от этого ни жарко, ни холодно? Дело, конечно, было не в том, что Хэнк являлся несколько мрачен и нелюдим и имел трудный характер. Сыграли обстоятельства жизни. Хэнк был осьминогом, а у этих существ очень строгие принципы. Стремление к совершенству являлось у них чуть ли не культом, оттого некоторым бедолагам приходилось страдать от своих внешних изъянов, полученных с опытом. То же произошло и с ним. Может быть, поэтому стезя Хэнка пошла по наклонной - из-за насмешек сверстников он потерял уверенность в себе, а вместе с этим - веру в понимание со стороны окружающих. Он отрекся от дома, от всех и принялся отшельничать в поисках места, где никто и никогда не будет ему досаждать. Так наш несчастный семиног попал в Институт морской жизни в Калифорнии. План поехать в город Кливленд - место для полного одиночества - был почти совершен. Но все изменила ворвавшаяся ураганом в его жизнь одна маленькая синяя рыбка-хирург (эту малышку звали Дори). Благодаря ее оптимизму и порыву всегда находить выход из любой ситуации (и невероятной краткосрочной памяти) Хэнк обрел давно забытое желание к свободной и красочной жизни - ну, свою лепту так же внесли две рыбы-клоуна, сентиментальная белуга и самая настоящая Судьба - что ни на есть огромная и несколько подслеповатая. Теперь новым домом для Хэнка стал Большой Барьерный риф. Здесь, вопреки стереотипам, рыбки и другие морские существа жили так, как хочется. Более того, обладание какими-то отклонениями от нормы являлось в этом месте чуть ли не достоянием - на наш лад так в обществе ценятся призеры Нобелевской премии. Многие могли гордиться своими пигментными веснушками, глазами разного цвета, размера и формы, большим носом или кривым хвостом. И никто над ними не смеялся. Например, у одного из учеников школы мистера Ската, в которой Хэнк на время занял место учителя, один плавник был больше другого, похожего на крошечное оранжевое перышко. Немо (грандиозное имя для рыбки-клоуна) получил травму, когда был совсем маленьким, но другие ребята нисколько не обращали на это внимания. Наоборот, он стал звездой в глазах одноклассников. Хэнк понимал, что нашел такое место, где его примут таким, какой он есть, хоть и не мог полностью свыкнуться с этой мыслью. Впрочем, без сюрпризов не обошлось: ученики в школе всего за два дня засыпали его миллионами вопросов по поводу утерянной ноги. Даже малышам он не смог сказать правду, оставалось только выдумать интересную историю. То Хэнк воображал себя грозным пиратом, морским волком, утратившим конечность в бою, то невезучим любовником, который не добился руки и сердца прекрасной дамы и потому решил покончить с собой - покончить получилось не полностью. Множество различных вымышленных историй, с помощью которых ему удавалось отмазаться от приставучих любопытных ребятишек. Вскоре, сами вопросы прекратились, мистер Скат вернулся из миграции, и Хэнк наконец-то смог вздохнуть спокойно и остепениться... Вернемся к началу после моих долгих и скучных речей. Все началось с того, как Хэнк решил прибраться у себя в доме. Он тщательно прополол грядки морской капусты, вынес мусор из пещеры и выложил двор плиткой из круглой гальки - тех самых камешков, которые он так точно пересчитывал. - Привет, Хэнк! - окликнул его звонкий голосок. Из кустов вылетела Дори и, бешено размахивая плавниками, промчалась над головой осьминога. Описав мертвую петлю, она перевернулась вниз головой. - Классно, ты висишь вверх ногами! - Привет, Дори, - Хэнк осторожно перевернул запыхавшуюся рыбку. Он держал в одной из своих многочисленных рук морскую губку и протирал ей, как тряпкой, свод пещеры до блеска. Тем временем Дори энергично наматывала вокруг него круги. - Как дела? - Нормально, - рыбка-хирург неожиданно затормозила и врезалась другу прямо в лицо. - Хэнк! Я кое-что вспомнила! - Что такое? - опешил осьминог от столь внезапного выпада. Дори отлипла от него и просияла, как медный таз. - Я поняла, в чем дело, - она стала плавать туда-сюда настолько быстро, что у Хэнка зарябило в глазах. - У осьминога восемь ног, это абсолютно логично, но ведь у тебя их семь, а это значит, что ты семиног! Ура, я догадалась! Рыжий моллюск снисходительно промолчал, еле сдерживаясь от насмешки. Еще немного, и он бы захлопал в ладоши. Дети мои, вы знакомы с таким словом, как сарказм? Так вот, наш герой находился в таком положении, когда желание сострить было как необходимо, так и запрещено. Но он преодолел себя, потому что знал, что его знакомая имеет весьма странную черту забывать все подряд буквально через считанные секунды. Куда направлялась - забыла. Что делала - забыла. Скажешь что-нибудь важное - и это мгновенно стиралось из памяти рыбки, как полезные файлы - с виснущего компьютера. Стоит сказать, что все же хорошая сторона у недуга была. Дори забывала в основном незначительные мелочи или просьбы, когда как отлично помнила про особо важные пункты. Она не цеплялась за прошлое и прощала любые обиды и ссоры, потому что вряд ли могла потом о них вспомнить. Каждый ее день начинался как в первый раз, с чистого листа, наполняя жизнь маленькой рыбки новыми ощущениями и знаниями. Наверное, поэтому Хэнк уважал и ценил ее, как друга, и был готов простить все ее промахи. - Слушай, - сказала Дори после долгого молчания. - А как так вышло? - Что именно? - То, что ты стал семиногом? Настойчивость никогда не являлась для Хэнка полезным качеством, особенно в лице его друга. Как ни удивительно, Дори продолжала выпытывать из него ответ на вопрос, ничуть не усомнившись в своих мыслях. И этот разговор уже начинал ему надоедать. - Слушай, давай поговорим об этом позже, - мягко предложил он, а сам принялся с удвоенной силой протирать стену пещеры. Еще чуть чуть и недалеко до внушительной дыры. Но маленькая рыбка проявила в тот день недюжинную силу своей памяти, чем поразила не только упрямого осьминога, но и чуть раньше - своих родителей, раз пять напоминая им о встрече с Марлином, которую она запланировала на полдень - ни разу не забыв об этом (если не принимать во внимание количество напоминаний). - Ну, пожалуйста, - заныла она, как ребенок. Хэнк побагровел от раздражения. - Вопрос закрыт! - отрезал он и скрылся за углом. Дори кинулась за ним, но обнаружила, что ее друг просто исчез. На самом деле он никуда не испарялся, а просто замаскировался под каменный выступ пещеры, чтобы никто его не заметил. Вы не поверите, мои дорогие, что осьминоги - мастера камуфляжа. Стоит им изменить окраску, и вот вместо прыткого моллюска остается лишь чернильное пятно, а сам он становился камнем, пучком колышущихся водорослей или к примеру, камбалой. Хотя нет, искусство превращаться даже в обычную камбалу достигают только самые опытные мастера маскировки. Хэнк же принял попытку среднего уровня сложности и слился с серой каменной поверхностью, надеясь на то, что Дори надоест его искать и она уплывет. К сожалению, он был готов даже на подобную низость, лишь бы не раскрывать больную для души тему. Между тем синий хирург преспокойно сновала среди кораллов и камней, играя с товарищем в прятки. - Хэнк! Я иду искать! - пропела она, обводя внимательным взглядом своих малиновых глаз каждый уголок. - Где ты? "Ищи-ищи," - усмехнулся про себя Хэнк, а сам незаметно соскользнул с каменистого склона в песок и пополз в противоположную сторону. В какой-то момент голос Дори затих, и он вздохнул от облегчения, но поторопился с выводами: рыбка выскочила перед лицом как из ниоткуда с широкой улыбкой. - Вот ты где! Нашла. - Неужели? - в безысходности фыркнул осьминог, проползая мимо Дори. Рыбка верно плыла за ним. - О, я кстати вспомнила, что хотела спросить. - тараторила она на ходу. - Как ты потерял своего друга - ой, нет, не то, я хотела сказать, руку, да! Как... - Полагаю, ты не отстанешь, пока я не скажу, да? - Хэнк устало схватился за голову. Разумеется, ему и в голову не приходило говорить правду. Поэтому он решил схитрить. - Ладно, убедила. Но ты не станешь меня расспрашивать. Как это вышло? Долго описывать, просто скажу: никогда и ни за что не балуйся с ножницами. Дори задумалась. Я разве не говорил, что она была очень впечатлительной натурой и принимала практически все очень серьезно? Вот и сейчас в ее голове всплыла сама собой картинка, где Хэнк скачет вприпрыжку по городской улице, под любопытные взоры толпы, сжимая в щупальцах прибор с двумя острыми лезвиями. - Нет, не может быть, - неуверенно проговорила она, сомневаясь то ли в своем видении, то ли в словах друга. - Разве это возможно? Хэнк сник; фокус не вышел, идея явно была довольно неудачной, да и на реальность мало тянула. Нужно было что-то интереснее. - Что ж, ты права. Я переборщил - такого не было. Хм, неужели забыл? - это случилось так давно, - он присел на камень и приложил щупальце ко лбу, будто бы глубоко задумавшись. - Надо пошарить в закромах. Кажется, вот оно! ... Это произошло, когда я примкнул к бродячему цирку. В целом, работать там было неплохо, да и публика радовала глаз. Так вот, однажды мне пришлось заменить гимнаста на трапеции - акробат вывихнул плечо. Что делать, я не знал и толком не умел, но выручать труппу было нужно. Вот и вышло так, что на выступлении я качался на перекладине высоко над землей на пару с другим артистом. Когда же пришла очередь меняться местами, он крепко схватил меня за руки. А я, так как очень боюсь высоты - вцепился в перекладину. Законы физики сработали безотказно, ну и... Хэнк растянул паузу на подольше, чтобы добавить эффекта. Дори молча разинула рот. - Да уж, - немного погодя сказала она. - Трапеция - это... - Хотя нет! - перебил ее осьминог, чувствуя, что теряет положение. - Тогда все вышло без происшествий. Что же было-то? А, вспомнил! Давным-давно я работал в одном из городов штата Флорида - брал собак на прогулку, когда хозяева уходили на работу. Вообще, я спокойно отношусь к этим лохматым зверям, если только они не лезут ко мне целоваться и не забивают шерстью глаза и рот. Короче, так получилось, что за одну смену я взял не одну, не две - а целых восемь собак: по одной на каждую руку. Было невыносимо справляться с целой собачьей сворой, в которой маленькие особи тянули в одну сторону, большие псы - в другую. А я между ними, как бельевая тряпка. В общем, сама понимаешь, в чем дело. - Наверное, они не хотели, чтоб так вышло, - сопереживала ему Дори, но через секунду на ее лице мелькнуло недоумение. - Почему мы говорим о собаках? - Хороший вопрос, - подхватил за ней Хэнк, догадавшись, что рыбка напрочь забыла о его рассказе. Не беда - всегда можно придумать что-то еще, тем более подобному слушателю. Фантазия героя расходилась все больше и больше. - Потому что я не говорил о собаках. Я рассказывал о том, как путешествовал по дикому западу, охотясь на диких быков, - тут осьминог вскочил на камень, как на верного скакуна и взмахнул над головой щупальцем - этаким "лассо". Дори восторженно ахнула - ей самой никогда не доводилось скакать по диким прериям и ловить диких быков. - А хотя, по моему, это случилось, когда я был мастером-ниндзей и владел приемами карате, а также управлялся с нунчаками и сюрикенами. Да, - Хэнк встал в героическую позу. - Ради чести и справедливости пришлось кое-чем пожертвовать. Один незначительный вопрос приобрел необычный поворот, в котором наш друг почувствовал себя, как говорится, на высоте. Казалось бы, сплошное вранье превратилось в искусное сказание выдуманных историй из жизни, которые могли быть правдой или же нет. Хэнк все говорил, не останавливаясь, и забыл наспех про чувство такта и меру. - Все было не так, сейчас припомню... В молодости я пытался добиться признания и славы со стороны окружающих. Пел на дому, сочинял песни в стиле рока и учился играть на гитаре. Шло время, росли мои возможности, и вскоре я стал одним самых знаменитых рок-звезд во всем мире. Собирал толпы поклонников и особенно нравился молодым особам женского пола - они меня с руками отрывали, в буквальном смысле... ... Или это было на мачте армрестлинга, когда я выступил против чернобородого качка в матросской тельняшке и с великанскими мускулами. Но и я был не промах, хоть и не стану врать, чуть слабее. Мы сошлись с ним в смертельной схватке, и все с трепетом наблюдали за этим с экранов телевизоров. К середине матча сильный противник стал давить все больше, склоняя меня к столу. И я из последних сил удерживался, чтобы не.... ааааааа! - Хэнк, с тобой все в порядке? - взволнованный голос Дори вернул его в реальный мир. Хэнк обнаружил, что корчится в муках, схватив себя за руку и пытаясь вдавить ее в песок. Синяя рыбка смотрела на него с нескрываемым ужасом. - Тебе плохо? - А, что? Не-не, все нормально, кхм, - он поднялся и отряхнулся от пылинок. И глуповато улыбнулся. Переборщил, кажется. - Извини, я потеряла нить разговора, - рассеянно пробормотала она. - О чем мы говорили? Хэнк с горечью осознал, что пора жать на тормоза. Его фантазия разыгралась не на шутку, стирая грани между правдой и ложью, и он серьезно запутал свою подругу, которая от волнения забыла все снова. - Знаешь, мне кажется, тебе нужно было куда-то пойти, - предположил он, смущенно ковыряясь щупальцем в песке. Дори наморщила лоб. - Точно! - воскликнула она, взмахнув сине-желтыми плавниками. - Важное дело! Мне пора - спасибо, что напомнил. Сказала и юркнула обратно в кусты. Хэнк проводил ее задумчивым взглядом и облокотился на камень, переводя дух. Интересно, вдруг он настолько заврался, что сам запутался в том, что было и чего не было? Нет, такое вряд ли забудешь. Но какой красочной ложь ни была - она все равно оставалась ложью. И впервые наш герой усомнился в своих намерениях. Ох, если бы все было проще... - Хэнк, дружище, ты не видел Дори? - грустные размышления прервал Марлин, который проплыл мимо. Оранжевый клоун растерянно озирался по сторонам. - Ее родители сказали, что она хочет со мной о чем-то поговорить. Что бы это было, как думаешь? - Она уплыла туда, больше ничего не знаю, проигнорировал его второй вопрос Хэнк. Рыбка закатила глаза - Дори кого угодно доведет до нервного тика. - Ладно, поищу еще, - Марлин мельком взглянул на друга - тот смотрел перед собой, не отрываясь. - Слушай, это конечно глупый вопрос, но мне просто интересно: почему у тебя нет одного щупальца? - И ты туда же! - вскипел от негодования осьминог. - Чего же вам всем так хочется знать, почему; нету и нету, в конце концов, какая разница?! - Ну, не ворчи, я же по-дружески спрашиваю, а не потому, чтобы обидеть. Вот моего сына в детстве чуть барракуда не съела - она повредила его икринку, и Немо родился с одним маленьким плавничком. Представляешь? - Ого, а я и не знал. - Вот-вот. Просто я подумал, вдруг у тебя похожая травма? Хэнку стало еще хуже. Его друг только что поделился с ним переживаниями. Неужели он не сможет? - Какая разница: может, винтом лодки срезало, может, мурена откусила. Я не... Неожиданно он осекся по взглядом мудрых карих глаз Марлина. Ничего в голову не приходило. Хэнк понял, что после всего он уже не может лгать всем и вся. Даже Марлину. - Чего ты боишься? - прищурился рыжий амфиприон. - Скажи честно, в чем дело. - Честно? - вопреки своему твердому характеру, Хэнк внезапно замялся. Он зажмурился, приготовился с мыслями. Лучше поздно, чем никогда. - Не было у меня никогда восьмой ноги. С самого начала. - Как это? Нашему герою было непросто объяснить Марлину, что среди осьминогов есть такая генетическая особенность - ребенок изначально рождается с меньшим количеством ног. Хэнк попал в эту категорию совершенно случайно и стал изгоем в лице сверстников. Может, было бы даже лучше, если бы хоть одна из его выдуманных историй оказалась правдой - а в таком случае появляется злая ирония. Урожденный калека. - И только-то? Я думал совсем другое. - Мне уже и смысла врать нет. - Странно, - сказал Марлин. - Иногда мы больше обращаем внимание на красочную нелепость, нежели чем верим в горькую и невероятно простую правду. Но если все настолько банально, отчего же ты не говорил об этом раньше? Осьминог покраснел - на сей раз от стыда. - Боялся. Из-за дефекта надо мной всю жизнь смеялись другие звери. Я не знал, что здесь все будет иначе. Марлин улыбнулся, он все прекрасно понял. Рыбка хлопнула друга по спине. - Дурак ты, Хэнк, - добродушно усмехнулся он. - Зачем ты обращал внимание на чужие издевки незнакомцев. Мы же твои друзья - мы тебя любим! Чего стесняться себя, если ничего толком страшного с тобой не случилось? Мозги на месте, голова на месте, ходить вроде можешь, шутить тоже - не так ли? Хэнк ощутил укол вины. Действительно, чего он боится? Все те, кто окружают его, никогда бы не стали смеяться - это же так очевидно! На то дружба и существует: друзья не смеются друг над другом, друзья принимают слабости других и поддерживают. - Неужели ты до сих пор скрывал такую мелочь, просто потому что боялся осуждения? Мы ведь не виним тебя за это, у нас у каждого найдется свой изъян. И это не страшно! Может быть, родившись семиногом, ты был выбран судьбой? - продолжил Марлин. Он как всегда сказал очень важную вещь.***
Хэнк долго не мог справиться с волнением, охватившим его впечатлительные и ранимые сердца. Ему так долго приходилось бессмысленно врать, придумывать эти никому не нужные истории, бояться того, чего нет. Действительно, чего стесняться, особенно в кругу лучших друзей. Хэнк улыбнулся. Ему нужно извиниться перед всеми и во всем признаться - в первую очередь, самому себе. И просто быть собой. Ведь все остальное - такие мелочи! - А все-таки было бы здорово, если все бы произошло, когда я отправился в прошлое на машине времени, чтобы спасти мир от гибели! - весело крикнул он вслед уплывающему Марлину. Тот посмотрел на него, приподняв одну бровь.Конец.