One night from johnil's life

Слэш
NC-17
Завершён
118
автор
Пэйринг и персонажи:
Размер:
9 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Разрешено копирование текста с указанием автора/переводчика и ссылки на исходную публикацию
Награды от читателей:
118 Нравится 2 Отзывы 18 В сборник Скачать

ххх

Настройки текста
Тэиль бездумно листает ленту новостей и не особо зацикливается на мерцающих картинках, которые позже со скоростью света исчезают в истории просмотров. Открывает мессенджер, где две тысячи сообщений тоненьким оповещением дают о себе знать, и так же лениво, без особого интереса, прокручивает до конца полторы тысячи тупых мемов, приколов и эмодзи в группе под названием «nct_pabo_in_the_moon». Тэиль всё так же безжизненно сидит на мягком диване и втыкает в телефон, как что-то тёпленькое устраивается возле него, собственнически закидывая одну руку на плечо, а другой проходится по выступающим венкам на тонких кистях, позже переплетая пальцы в крепкую хватку. Тэиль по расписанию должен идти спать, но сон не идёт, его сосед по номеру, — лунный кролик Доён, — что-то активно обсуждает с лидером в соседней комнате, а его медвежонок куда-то исчез, обещав вернуться. Экран телефона гаснет, а сам гаджет элегантно устраивается на животе, согревая своей температурой. Хлопнув глазами, Тэиль вылетает из страны дурмана и голову устраивает на чужом плече, позволяя ловким пальчикам перебирать каштановые кудри на голове, создавая хаос в виде вороньего гнезда. Мурашки табуном проходятся по всему телу и Тэиль, мило поморщившись, удобнее устраивается, чтобы холодным кончиком носа уткнуться в тёплую шею. Вдыхает запах жасмина, въевшегося горького кофе и лавандового шампуня, — что так же служит у них и гелем для душа, — и прикрывает глаза, наконец-то ликуя от возвращения медвежонка. — Ты где был? Я тебя ждал-ждал, ждал и ждал, что чуть не уснул на самом интересном моменте трёхсторонних переговоров Доёна, Юно и Тэёна, а это — на секундочку, не лучшее для ушей. Енхо улыбается, когда старший бурчит недовольно (мило) в грудь, и нос чешет об футболку, и лишь глубоко вздыхает, сильнее обнимая съёжившийся комочек. — Никто же постель не постелет и футболки, случайно упавшие со стула, не уберёт, кроме меня. И прошло всего лишь семь минут, — Тэиль бурчит «а для меня вечность» и поворачивается лицом к Енхо, тотчас же прикрыв глаза от усталости и напряжения. Сколько б Енхо не знал Тэиля, он с точностью до девяносто девяти процентов скажет, что старшему хватает пятнадцати минут дрёмы, чтобы после пробуждения, быть свежим, как молоденький огурчик, и отдохнувшим, будто проспав положенные восемь часов. И сколько они бы не были в отношениях, Енхо всегда умиляется со спящего Тэиля, и лишь поправляет спадавшие на глаза острые колючки волос, не решаясь рушить такую идиллию. Тэиль вообще весь идеальный. Прекрасный до дрожи в пальцах; милый до слегка румяных щёк, которые не скрывают многочисленные родинки на скулах; заботливый и любящий до чёртового тепла на душе и в сердце, что и так отчеканивает довольно много при виде него. И такой уязвимый по ранним утрам, когда будучи сонным комочком в большом и тёплом одеяле, плетётся на кухню, с божьей помощью обходя острые углы и проёмы дверей. И, одним глазом проверив обстановку и во всю хлопочущего (и хохочущего) Тэёна с Юно, возвращается в комнату, но резко меняет курс, и топает пингвином к Енхо, заваливаясь на чужую кровать, будто у себя дома (так и есть). Будит своим нежным и слегка хриплым голосом, пока шепчет: «вставай, Енхо-я» на ушко, и не такой уж и тяжелой тушкой, любезно устроившейся на парне. И они оба знают, что Енхо открывает глаза только после «ну, вставай, медведь чикагский, господи, любовь моя», и лёгкого поцелуя в щеку. Сморгнув сон с глаз, засматривается на растрепанного и во всю улыбающегося Тэиля, и обвивает худое тельце, прижимая к себе ещё ближе, хоть и одеяло мешает, а сверху ещё одно лежит, делая что-то на подобие бутерброда. Слышит сбоку копошение ещё не полностью проснувшегося Донхёка, и поддаётся вперёд, чтобы бумкнуться носами и, только после нескольких поцелуев в мягенькие щёчки, добирается до главного; слизывает с губ малиновый бальзам, который в этот момент не нужен, и окончательно бодрит обоих, слегка прикусывая чужой язык клыком. Тэиль бормочет что-то на подобие «вампир с клыками» в поцелуй, и отрывается, облизывая и до того влажные губы. И Енхо бы запечатлеть этот момент, распечатать на фото-бумаге да повесить у себя на стене, сделав таким образом выставку фотографий Мун Тэиля, с маленькими и аккуратными надписями «johnil» и дат совместных фотографий; но старший до безобразия стеснительный и смущающийся котёнок, и все попытки устроить картинную галерею со своим лицом аннулирует тихим: «нет, прости, на той фотографии я получился криво, да и вообще, фото это, конечно, память бла-бла-бла, но ты не можешь сохранить их в своей голове?», и чмокает в щёчку, подмигивая в очередной кадр для скрытой папочки в памяти телефона. Сморгнув воспоминания и воздыхания, Енхо плавно опускает ладонь вниз и скользит по спине, пересчитывая позвонки, и останавливается на пояснице, не прикасаясь к главному — будет ещё Тэиль бурчать о том, что его постоянно лапают за задницу. Но Енхо-то знает, что старший не против, хоть и показывает это только ночью. Тэиль муркает во сне и Енхо удивлённо улыбается, в который раз убеждаясь, что тот и в правду — котик. Енхо мягко смахивает опавшую тоненькую ресничку с щеки и замечает, что в гостиной стало тише — только Чону увлёкся кулинарным шоу и доедает пачку сухих хлебцов с шоколадом, а Юта безрезультатно пытается понять хотя бы один абзац книжки на английском. Енхо аккуратно, чтобы преждевременно не разбудить Тэиля, опускает голову вниз и мягко касается губами маленького ушка, щекоча тёплым носом чувствительную кожу за ним, и опускается к шее, где прощупывает равномерное биение чужого сердца, созвучно перекликающееся с его. Веки Тэиля слегка подрагивают, и Енхо оставляет пару поцелуев на шее, и, насколько позволяет его положение, предельно точно целится в губы, но промахивается, и смачно целует в правую щеку. Тэиль, видимо, на стадии скорого пробуждения, потому что начинает шевелиться, и сильнее жмётся к теплу, перекладывая голову на живот, а руки куда-то на талию Енхо. Ладонь всё-таки соскальзывает с поясницы, и очень удачно занимает стратегическую позицию, позволяя Енхо жмякать попку старшего, без особых угрызений совести. — Хватит лапать мою задницу, — шипит Тэиль, и бьет по правой руке Енхо, которая уж слишком много себе позволяет. — Но она такая... Уф, так и хочется пожмякать, потискать, покусать... — Енхо затыкается от строгого взгляда хёна, но мягкое место не отпускает, чем вызывает вопросительно поднятую вверх бровь. — У нас завтра облегчённый день, мы можем... — Ох, Джонни, я устал. Уже... — Тэиль одним глазом смотрит в чужой телефон, — пол двенадцатого. Енхо обижено губы дует, пока Тэиль спросонья встаёт с него и чуть пятой точкой не приземляется на голый паркет. Протерев глаза, сладко подтягивается, хрустя, как он сам говорит «своим старческим телом», и будит уснувшего перед телевизором Чону, выпихивая сонного котёнка из гостиной и указывая дорогу в номер. — Хён, — Тэиль дёргается, когда неожиданно со спины подходит Енхо, и обратно на диван уводит, усаживая на ещё тёплое место. — У нас уже две недели не было, а хочется. Тэилю тоже хочется, но не когда рядом менеджеры за четыре номера внимательно следят за ними. Он берёт ладони Енхо в свои и ласково целует, извиняясь. — Прости, у нас завтра шоу, а меня, как всегда, позовут делать задания первого... Ты же знаешь, как у нас: сорванные до хрипоты голоса и усталость от нагрузки ночью, — Тэиль делает подобие на улыбку и подушечкой пальца проводит по яблочкам щёк. — Ладно, пошли спать, — Енхо печально вздыхает и, напоследок поцеловав острую коленку, поднимается с пола. Коротко поцеловав старшего в висок, выходит из комнаты, оставляя Тэиля в раздумьях. Он думает пару минут и вскакивает с дивана, заставляя того печально скрипнуть от расставания, и быстрым шагом направляется в номер Енхо и Донхёка. Аккуратно стучится трижды в закрытую дверь и, поблагодарив младшего, входит внутрь. Находит Енхо в ванной, и останавливает поток вопросов своим: — Нам надо поговорить, — хватает за кисть парня и выводит из комнаты, прикрывая дверь, и они выходят в широкий коридор, весь усеянный старинными и ранее модными торшерами. — Что случилось, хён? — Я не то тебе сказал. Я хочу... — Тэиль ближе подходит к парню и обвивает руками, крепко обнимая. — Ты устал, да и тем более, завтра днём у нас шоу... — Енхо, пожалуйста, — Тэиль приподнимается на носочки и мягко целует Енхо в губы, и, спустя несколько секунд вовремя отрывается, когда слышит шаги в коридоре, а вскоре видит менеджера, и приветливо улыбается, заверив, что всё в порядке. Проследив за уходящим в номер хёном, ждёт пока щёлкнет замок. Находит телефон в кармане и открывает чат. moon-tae: сваливай к джеёнам rabbit_Do_Do: какого х... rabbit_Do_Do: ты с Джонни будешь куролесить по постели? moon-tae: чтобы через две минуты и ноги твоей не было. и любопытной морды тоже moon-tae: и не забудь телефон, а то в следующий раз, не впущу и будешь без просмотра порно rabbit_Do_Do: бож, то просто канал с эро-гифками попался, чё ты сразу? — Эээ... Откуда ты знаешь, что смотрит Доён? — Слишком он палится. Да, и тем более, гей не будет дрочить на бабу из порно, в час ночи, — Тэиль многозначительно улыбается и возвращается к чату, оставляя Енхо в раздумьях. rabbit_Do_Do: всё, я у джеёнов moon-tae: умничка ;) rabbit_Do_Do: надеюсь, меня не изнасилуют moon-tae: ты всегда хотел попробовать секс втроём rabbit_Do_Do: ... moon-tae: oops moon-tae: okay, nobody know rabbit_Do_Do: надеюсь, Енхо не тупой и не пойдёт это рассказывать всем прохожим moon-tae: мой мальчик не тупой, в отличии от некоторых moon-tae: спокойной ночи, кролик ;^) rabbit_Do_Do: баю-бай, сладкая парочка rabbit_Do_Do: не слишком громко там стони, менеджеры и нуны в конце коридора чутко похрапывают. и постарайтесь не сломать кровать, ради бога moon-tae: .!. Тэиль довольно улыбается и прячет телефон в карман, крепко сжимая пальцы Енхо в своих. Предупредив Марка и дав разрешение на ночевку Хёка у своего парня, хватает своего и быстро уводит в освободившийся номер.

***

Дверь хлопает, но на замок Тэиль её не закрывает, — предохранитель и рассудок отключаются, как только его спина встречается с холодной стенкой, а губы Енхо не накрывают его. Тэиль краем глаза видит выключатель и, не разрывая поцелуя, жмёт на кнопочку, полностью выключая свет и оставляет комнату наполнятся светом яркой Луны и маленького бледно-золотого светильника. Тёплые и большие ладони укладываются на худую талию, слегка сжимая, оставляя незаметные следы, и Тэиль тихо стонет в чужие губы когда одна рука скользит под резинку шорт, а другая пересчитывает рёбра, неслучайно задевая чувствительные комочки нервов под лопатками. Маленькая кнопочка щёлкает в голове Тэиля, и он отрывается от Енхо, переводя дыхание, пока тот в непонятках дышит прерывисто и пытается поймать, хрен знает, почему, исчезнувшие губы Тэиля. Но тот только палец указательный прикладывает к пухлым губам, останавливая Енхо, и, оперевшись ладонями в крепкую грудь, подталкивает парня к дивану. Усадив на мягкую кровать, отцепляет от себя руки Енхо, и, мягко прикоснувшись губами к венкам, укладывает их на колени хозяина. У Енхо в глазах немой вопрос «что происходит» вперемешку с возбуждением, и Тэиль снова целует его, язычком проходясь по ровному ряду зубов и встречаясь с чужим языком, сразу переплетаясь в удивительном танце. — Я на минуточку, — Тэиль отрывается от Енхо и убегает в ванную комнату, слишком довольно при этом улыбаясь. Долгие две минуты Енхо ничего такого не слышит, только лёгкий шелест и звук выключателя. Закончив разглядывать миниатюрную вазу на чёрном кофейном столикое, поворачивает голову с сторону Тэиля и удивленно выгибает бровь: тот, как и был в растянутой футболке да коротких шортах, так и остался. Тэиль, удостоверившись в том, что ничего не видно, игриво наклоняет голову и, муркнув, идёт к двери чтобы её закрыть на все замки. Останавливается в дверном проёме и внимательно смотрит в глубокие глаза напротив, и, кажется, тонет в любви к мужчине напротив. — Иди сюда, — шепчет тихо-тихо Енхо, и хлопает по своим коленям, приглашая. Не отрывает взгляда от карих глаз, где пляшут чертята, пока Тэиль медленно и мягко ступает по ворсистому ковру, всё ближе и ближе оказываясь рядом, вызывая учащённое сердцебиение. — Мурк, — садится на колени и ногами обхватывает талию Енхо, упираясь пятками в бархатные простыни; руки укладывает на широкие плечи и пальцы тонкие запускает в пушистую шевелюру парня, слегка массажируя. — Котик, — Тэиль только улыбается, и сильнее сжимает волосы в ладонях, когда чужие находят своё место и слегка сжимают талию, цепляя упругие мышцы ягодиц. — Кошечка, — Енхо поддаётся вперёд чтобы поцеловать ямочку между выпирающими ключицами, и поднимается вверх, языком обводя выступающий кадык, сразу же оставляя там мимолётную бледно-розовую метку, что уже завтра утром исчезнет. К сожалению. Тэиль на ощуп находит верхнюю молнию на футболке и, одним движением расстегнув её, издав короткий «бжик», припадает к открытым участкам кожи, оставляя пару поцелуев. Торопливо помогает снять эту ненужную тряпку с тела и, швырнув её в жопу мира (он не удивится, если она окажется на кровати Доёна, или не дай бог, на вычурной хрустальной люстре), мягко целует синяк на плече, полученный во время тренировки и неудачного движения. Целует ласково каждый миллиметр горячей кожи и слизывает её солёный привкус; до звёзд перед глазами вдыхает запах родного человека, и сходит с ума от ловких пальчиков на своей груди и сверх чувствительных сосках, мягких посасываний мочки уха. — Боже, малыш, — шепчет на ухо, заставляя вздрогнуть от мурашек и удовольствия, когда под тонкой кофтой наконец-то нащупывает... — Если это то, о чём я думаю... — Да, Енхо, да... — Енхо нащупывает тонкие кожаные полоски-ремешки, что скрепляются между собой маленькими колечками в виде сердечек, и утробно стонет, когда на секунду представляет, как это выглядит на Тэиле без футболки. — Это та самая портупея, которую ты мне подарил на день рождения. Жаль только, что чокер с большими кольцами забыл дома... Енхо как зачарованный, смотрит на старшего огромными от восторга и удивления, глазами и не может понять: что он такого в прошлой жизни сделал, что сейчас ему достаётся вот этот человек-подарок? — И за что я тебя заслужил? — Тэиль не отвечает на вопрос и помогает Енхо стянуть футболку с себя, а когда она оказывается скомканной в руках — закидывает её куда подальше (к одинокой футболке Енхо), и млеет от изучающих касаний ладонь на себе. Тэиль знает, как Енхо ведёт от этих кожаных штучек, поэтому вытягивается изящной кошкой и трётся своим возбуждением об Енхо, дразня и доводя до точки. Енхо внимательно смотрит на эту красоту и подавляет дикое желание отодрать малыша по полной, до грёбанных вспышек звёзд перед глазами и сорванного голоса, наравне со жгучими отметинами на мягком месте и талии сфотографировать Тэиля, с его молочной кожей, где кое-где просматриваются бордовые отметины; с чёрными полосками этой портупеи, что идеально сочетается со светлой кожей и донельзя превосходно-правильно очерчивает все изящные изгибы любимого тела; сфокусировать взгляд на тёмных ореолах сосков, возле которых красуются маленькие пятнышки цветов блекло-жёлтого цвета, и на металлические сердечки, на которые под правильным углом падает лунный свет... Енхо пододвигает Тэиля ближе к себе, сразу же затыкая рот поцелуем, пока пальцами оттягивает ремешки и они встречаются с телом с приглушённым шлепком, разрядом удовольствия расходящихся по телу старшего. И Тэиль долго не выдержит этих прелюдий: желание разгорается с каждым прикосновением и поцелуем всё больше и больше, хочется, просто хочется, чтобы оттрахали жёстко, до невозможности сидеть ещё неделю. Енхо видит, что Тэилю уже невтерпёж, да и сам он уже в полной боевой готовности, поэтому ловко укладывает старшего на кровать, позволяя тому стопами снять штаны до щиколоток, пока расстёгивает застёжку подтяжек с нижнего белья, и, приподняв кожаное изделие, открывает себе доступ к плоскому животу (пузику) и рёбрам. Тэиль откидывается на кровать, и простынь в ладонях сжимает в тугой комок, пока Енхо выводит мокрые дорожки поцелуев на внутренней стороне бёдер и под коленками, оставляя там гореть алеющие метки, что вскоре нальются кровью и станут бордовыми, — и здесь уже в шортах на публике не походишь, только при ребятах щеголять. — Енхо... — Тэиль скулит, умоляет что-нибудь с ним сделать, потому что пошлые почмокивания на животе во время поцелуев — вводят в дурман, а ноющее возбуждение никуда не девается, — только всё больше разгорается, грозясь переполнить Тэиля до краёв. Енхо останавливается от создания созвездий меток на животе и пододвигается к Тэилю чтобы зубами терзать чужие губы и слизывать кровь с ранок, что позже придётся лечить, — тоже поцелуями, только с тонной бальзамов. Тэиль давит на поясницу Енхо стопами ног, ближе к себе опускает и разочарованно хнычет, когда они соприкасаются возбуждениями через два слоя ткани. — Папочка, — стоит только Тэилю шепнуть и/или простонать/проскулить это слово, Енхо срывает с тормозов. Ловким движением снимает сначала с Тэиля нижнее бельё, после с него снимают и довольно выдыхают, хоть рука так и тянется к члену что истекает смазкой, и по виду скоро лопнет. — Смазывал себя? — хрипит Енхо и Тэиль быстро кивает головой, достав откуда-то (честно, Енхо тогда смотрел на быстро вздымающийся живот и грудь от тяжелого дыхания) пару пакетиков смазки в разноцветном ассортименте цветов и запахов, и кидает их себе на живот, прямо под нос младшему. — Сразу два и не жалей смазки, — пыхтит Тэиль, пока переворачивается на живот и откидывает кожаную портупею на подушки, чтобы не мешала. Слегка краснеет, когда бесстыдно выпячивает задницу, раскрываясь перед парнем, но быстро забывает о стыде (который должен был пройти, за годы отношений), когда став на колени и приняв максимально удобную позу, на ягодицы со звонким шлепком укладывается мягкая ладонь. И Тэиль еле успевает заткнуть стонущий рот подушкой, перед тем как из него вырывается утробный вопль наслаждения. Он скучал по этому. Напряг в расписании, встречи, концерты и прочая хуйня не дают возможности отдохнуть днём, скинуть с себя тягость и усталость, что уже говорить о сексе. Если повезёт — раз в полторы-две недели, или даже реже, и Тэиль готов колени согнуть перед тем, кто разрешает им отдохнуть (заняться многочасовой любовью, со всеми желаниями, кинками, фетишами, ещё чем-то, и просто посидеть в обнимку с любимым, молча разговаривая и прерывая свой диалог только для поцелуев) и наполнить друг друга любовью. Тэиль считает шлепки как медленный стук своего сердца и после десятого, финального, пачкает тёмные бархатные простыни белёсым семенем, кончая и обслюнявливая края бедной подушки, заглушая высокотональный стон («если б я так сладко пел», думает Тэиль каждый раз, но эту дурь выбивает Енхо, в который раз упиваясь голосом старшего). И Тэиля накрывает по новой: мягкие и нежные поцелуи на выдранном мягком месте заглушают боль лучше всех мазей, а заметный дискомфорт из-за двух пальцев оживляют ещё недавно ослабевший узел внизу, и он снова набухает, и вновь красная головка болезненно упирается в простынь, заставляя скулить от необходимости твёрдой руки на члене. Енхо еле держится, растягивая узкого Тэиля двумя пальцами, живо представляя кое-что другое. Но надо чтобы старший привык с размерчику, и Енхо добавляет третий палец, смешивая вишнёвую смазку с какой-то приторно сладкой, что идеально сочетается с самим Тэилем. Он видит, как дёргается парень и ноги разъезжаются в стороны — Енхо достал тот комок нервов и точным попаданием фаланг, дал электрический ток по чужому телу. Тэиль опускает ладонь на ноющее возбуждение и проводит пару раз плотным кольцом, пока не получает по рукам. И тогда же пропадают пальцы и становится как-то пусто. «Непорядок» Повернув голову через плечо, Тэиль бросает взгляд на взмокшего Енхо и его бордовый член, и призывающие виляет задницей, стреляя глазками то на парня, то на возбуждение того. — Малыш, готов? — ладонь успокаивающе скользит по мокрой спине и Тэиль полностью выпячивает зад, пропыхтев «всегда готов». Енхо входит медленно, заставляя прочувствовать каждый миллиметр и венку плоти; давиться стонами и не восстанавливать сбитое дыхание; зацикливаться на ощущениях внутри себя и на себе — Тэилю всё-таки облегчают жизнь и успокаивают ноющий член. Когда шлепок бёдер об ягодицы разрывает до того парящую почти тишину, Тэиль облегчает душу приглушённым стоном, закусывая губу до крови и вознаграждая Енхо за терпение. Тёплая и мягкая ладонь кольцом скользит по Тэилю, умело надрачивая в такт с медленными движениями в безобразной узкости и обволакивающей со всех сторон теплотой чужого тела внутри. У Тэиля в голове пусто, внутри буквально два центра урагана, и он расслабляется в родных руках, принимая Енхо полностью и до конца, каждый раз получая по простате точными толчками, что буквально вытрахивает из него уже охрипшие стоны и вздохи. Енхо чувствует ладонью, как внутри Тэиля всё напрягается, сжимается и готовится к финальному этапу. Будучи уже на грани, Енхо не прекращает движений ни внутри парня, ни на его плоти, и наклоняется к Тэилю, чтобы поцеловать, но тот поддаётся бёдрами на встречу, и Енхо мажет, — оставляет мокрый след под скулами, и возвращается к своему первоначальному делу. Тэиль, сам от себя будучи в шоке, прикусывает больно руку, изливаясь уже во второй раз, — в руку Енхо, и головой бумкается в подушку, заглушая самый громкий стон и один из его любимых, — как будто глубокий вздох полной грудью после многочасовой работы. Так и он, считая колечки перед глазами, слышит рык Енхо, последний толчок и теплоту внутри себя, медленно согревающее и обволакивающее тело. «Через одну дырочку вылилось, в другую залилось» Енхо из последних сил выходит из Тэиля с хлюпающим звуком и переворачивает того на бок — старший не любит, когда всё вытекает сразу после процесса, поэтому дополнительно подкладывает рядом лежащую футболку Тэиля с Микки Маусом. Тэиль слегка красный, потный, измученный и жутко довольный, лежит напротив Енхо с прикрытыми глазами и рукой вяло нащупывает чужую кисть, где до сих пор свисает его белёсое семя. Открывает глаза, прикрытые пеленой и приподнимается, красиво и профессионально облизывая тонкие и изящные пальцы, слизывая себя, а после заглатывает два пальца, посасывая, будто это сладкая конфета или, например, член Енхо. Когда ладонь чистая «до блеска», Тэиль трётся об неё щекой, и с гримасой дискомфорта пододвигается ближе к Енхо, падая в тёплые и родные объятия. — Я... Спасибо, медвежонок, — Тэиль отстраняется от шеи и целует, прижимаясь своими к губам Енхо. Слабо двигает губами, но всё-таки находит силы чтобы нормально поцеловаться. — Я не знаю, как это описать... но я люблю тебя. — How can I tell you that I love you, if you can feel it, baby? — Тэиль записывает эту фразу себе в память как «лучшую англоязычную фразу о любви от г-на Со Енхо», и, поцеловав левую сторону груди, — там, где бьется любящее сердце, поднимается с кровати, чтобы навести порядок: собрать скомканные вещи в груду на стул, обтереть их обоих влажной салфеткой и замочить испачканный пододеяльник. И засыпают они в три часа ночи, в обнимку, голые и такие счастливые.

***

— Эй, хён, что это у тебя за?.. — Чону указывает на ноги Тэиля, а точнее — на красные пятна под коленками и удивлённо хлопает глазами, когда рядом сидящий за столом Донхёк давится кофе. — Эээ... Аллергия? Следы от турникета? Долго сидел на краю кровати? — Чону на это всё отрицательно машет головой, — всё-таки знает, что это такое, но смущённый, он и первой буквы слова «засос» не скажет. — Значит, аллергия на любопытные и, несколько деликатно-личные вопросы, — отвечает просто старший и пожимает плечами, пока у Чону крутятся быстро шестерёнки внутри головки и, когда наконец доходит, согласно кивает и переключает своё внимание на играющего в его телефоне Марка. Тэиль ловит хмурый взгляд лидера и, будучи хорошеньким примером для младшеньких, нехотя отпускает закатанные ранее до середины бедра штаны до щиколоток. Получает одобрение и кривит лицо, взглядом указывая на внутреннюю сторону руки Юно, вызывая у Тэёна лёгкую улыбку уголками губ. — Пошли, будем пододеяльник стирать, — хохочет Тэиль, пока подымает пьющего кофе, Енхо. — А что вы с ним сделали? — Как что? То же и самое, что и вы, когда устраиваете с Юно марафоны игр, — теперь очередь давиться Тэёна, и Тэиль, подмигнув, выпихивает своего медведя из кухни, весело и под ручки направляясь в ванную.
Примечания:
Отношение автора к критике
Приветствую критику в любой форме, укажите все недостатки моих работ.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.