***
Лаитреаль с хлопком закрыла очередной фолиант и отложила его в сторону. Еще одна интерпретация старинного мифа, но не одного исторического упоминания о первозданной природе. Удзумаки от бессилия хотела выть волком. — Слушай, да наколдуй ты этот барьер, а решать будем уже на месте. — Проговорил Канкуро, глядя на кучу свитков и книг, которым обложила себя Кицуне. — Ага, а потом окажется, что здесь жить невозможно. — Хмуро усмехнулась Лаитреаль, разворачивая еще один свиток. Темари и Орасонао сидели в дальнем углу архива и перебирали старинные карты. Это был один из редких случаев, когда дракон покидала Гаару, и присоединялась к Лаитреаль и остальным. — Ну, судя по тому, что говорят легенды, — Темари повернулась к Лаитреаль, — здесь было не так уж и плохо. — Ну да. — Скептически фыркнула Удзумаки, углубляясь в чтение старого и потрепанного свитка. — Основанием для моих выводов были легенды и мифы Древней Сунагакуре. Ты представляешь, что со мной сделает Гаара, когда об этом узнает? — Ничего он с тобой не сделает. — Усмехнулась Темари. — Мой, маленький младший братик, будет рад, если получит хоть какую-то информацию о первозданной природе своей любимой деревни. — Ты не видела, как у него глаза начинают гореть, когда он рассуждает на эту тему. — Хохотнул Канкуро. — Но, ведь не на мифах же обосновывать свои выводы. — Взмолилась Лаитреаль. — Это не самый надежный источник информации для создания столь сложного механизма, как Барьер Пяти Элементов. Вероятность того, что будет именно так, как гласят мифы — 50/50. Мы не можем рисковать. Второго шанса клан Драконов нам не даст, а уничтожать Сунагакуре я не намерена. Она мне нравиться. — Последнее предложение Лаитреаль побурчала себе под нос, но ее услышали. — Поговори об этом с Гаарой. — Прорычала Орасонао, хитро оскалившись. — Уверена, вы вдвоем сможете прийти к правильному решению. — Ага. Щас. — Фыркнула Лаитреаль, еще сильнее погружаясь в чтение старого свитка. — Он сейчас кроме Моры ни о чем другом думать не может. — Разве? — Удивилась Темари, с лукавой ухмылкой глядя на присутствующих. — Мне казалось он вполне обычный. — Угу. Это только так кажется. — Прошипела Лаитреаль, сильнее разворачивая свиток, стараясь не обращать внимания на многозначительные взгляды друзей. — И почему же ты пришла к такому выводу? — Хикари старалась говорить спокойно, но ее выдавала легкая улыбка. — На тренировки опаздывает, как разговор о чем-то серьезном, так его Мора ждет…. А как глаза у него горят, когда она рядом…. — Лаитреаль с раздражением выдохнула. — Думаете, я не пыталась поговорить с ним о первозданной природе Сунагакуре? Он находит тысяча и одну отмазку как бы побыстрее сбежать и куда-то отправиться с Морой. — «Она же гостья моей деревни, я должен уделять ей больше внимания.» — Спародировала Лаитреаль голос Гаары, и с тяжелым вздохом добавила: — Упрямый, слепой баран. Предупреждай, не предупреждай, как горохом по чешуе Серебряного Дракона — не доходит. — Может быть, ты просто ревнуешь? — Хохотнула Темари, глядя как лицо Лаитреаль вытянулось от удивления. Девушке показалось, что ее только что окатили холодной водой. — Кого? — Выдавила из себя Кицуне. — Гаару. — Сквозь громкий смех проговорил Канкуро. — К кому? — Все еще пребывая в прострации, проворчала Лаитреаль. — К Море. — Хикари лукаво подмигнула подруге. — Признай это Лаитреаль. — Проурчала Орасонао, заставляя Кицуне, перевести невидящий взор со свитка на дракона. — Охренели? — Выдавила из себя Удзумаки, чувствуя, что от слов друзей ее щеки покрываются легким румянцем. — У нас есть вопросы важнее этих глупостей. И нет, я не ревную его. Пусть делает что хочет, мне это не интересно. — Ладно. — Примирительным тоном проговорила Орасонао. — Если ты так говоришь, значит так и есть. Но, возвращаясь к нашей проблеме, заставь его выслушать тебя насчет мифов. — Ага. — Прорычала Кицуне, опять погружаясь в чтение свитка. — С таким настроем ты ничего не добьешься. — Раздался хитрый рык Юки в голове у Лаитреаль. — О чем ты? — Удзумаки чувствовала усталость. Девушке казалось, что кто-то высасывал ее энергию. Это было необычно. — Ты слишком сильно зациклилась. Твои собственные переживания выматывают тебя больше, чем работа и тренировки. — На слова Юки Лаитреаль хмуро проговорила: — Я думаю, что дело не в этом. Мне кажется это Мора…. — Ты в Море видишь корень всех проблем. — Юки начала злиться. — Ты понимаешь, что она может оказаться здесь не при чем? — Неужели ты тоже думаешь, что она невинная овечка, а я просто ослеплена ревностью? — Лаитреаль начинала злиться на всю сложившуюся ситуацию. Она чувствовала, что промедление в разоблачении Моры может стоить им жизни. — Не говори глупостей. — Юки раздраженно рыкнула. — Мы не можем швыряться обвинениями направо и налево, сама ведь прекрасно понимаешь. У нас нет никаких доказательств. — Просто постарайся сильно не напрягаться и немного отдохнуть. — С тяжелым вздохом проговорила лиса, снова сворачиваясь клубком в подсознании Лаитреаль. — Попробую, но не обещаю. — Проворчала Удзумаки, погружаясь в чтение свитков. За своей работой, Лаитреаль не заметила, как пришло время их с Гаарой тренировки. Девушка, чертыхаясь, быстро собралась, и со скоростью ветра побежала в тренировочный зал. Какого же было ее удивление, когда она не застала там Кадзекаге. Лаитреаль так и замерла посреди пустого зала с полуоткрытым ртом, из которого так и не успели вырваться слова извинения. Это не был первый раз, когда Гаара опаздывал, но он никогда не опаздывал больше чем на пять минут. — Прошло семь минут. Он не мог уйти так быстро, если бы пришел, правда? — Растерянно проговорила Лаитреаль, особо ни к кому не обращаясь. — Цыпленок, он ведь Кадзекаге. — Раздался спокойный голос Юки. — Не забывай об этом. Его банально могли задержать. — Да. Скорее всего. — Проворчала Кицуне, приступив к установке барьера. Юки была права. Лаитреаль часто забывала, что Гаара — Кадзекаге Деревни Скрытой в Песках. Он не обычный шиноби, который решил улучшить свои навыки в тайдзюцу. Лаитреаль тяжело вздохнула: ей стоит начать по-другому смотреть на Гаару. Она должна научиться доверять ему, ведь не каждый может достичь титула Каге. Ожидания Удзумаки растянулось на час. Гаара появился почти бесшумно, выйдя из вихря песка. Он молча подошел к скамейке и, облокотив о нее свою тыкву с песком, начал снимать плащ. Все это время Лаитреаль наблюдала за ним полу-прикрыв глаза. Удзумаки тяжело вздохнула: Кадзекаге, не Кадзекаге, но заставлять девушку ждать так долго ни один мужчина не должен себе позволять. Этим он показывает свое пренебрежение к ней. — И кто же Вас так задержал господин Кадзекаге? — Ледяным голосом проговорила Лаитреаль, заставляя Гаару резко обернутся. Девушка криво усмехнулась, он не ожидал, что своим поступком вызвал столько негодования в душе Кицуне. Удзумаки чувствовала, что начинает злиться. «Он, что вообще меня ни во что не ставит? Думал, что я, как послушная собачка, буду вечно его ждать? Угораздило же меня….» — Парень, тебе лучше сказать. — Из Удзумаки появилась Юки и в один грациозный прыжок оказалась рядом с Кадзекаге. — Лаитреаль сейчас не в самом лучшем расположении духа. — Благодарю тебя Юки, за разъяснение ситуации, но, думаю, господин Кадзекаге и сам это уже понял. — Гордо выпрямившись, проговорила Кицуне. — Внутриполитические дела Сунагакуре тебя не касаются, Лаитреаль. — Холодно отчеканил Гаара. Он тоже был зол. — Что же. — Лаитреаль встала в боевую стойку. — Надеюсь, их тень не отразиться на нашей тренировке. Вам стоит многое еще освоить, а ждать пока Вы удовлетворите все прихоти госпожи Моры, я не намерена. Я ни какая-то глупая девочка из вашего гарема поклонниц, господин. В этот же миг они сошлись в ближнем бою. Гаара нахмурился. Кадзекаге почувствовал, что они закрылись друг от друга и забыли о главном правиле боя Драконов: чувствовать окружающую их среду. Кадзекаге присмотрелся к Лаитреаль. Девушка была в гневе, и она имеет полное право на это. Гаара увернулся от атаки Удзумаки. В этот момент какое-то шестое чувство начало шептать ему, что злость Кицуне заключается не только в его опоздании. Кадзекаге недовольно скрипнул зубами: если бы не экстренное заседание Старейшин, где обсуждались внутриполитические вопросы, Гаара был бы уже на тренировке. Воспоминания о фарсе, который устроили старые маразматики, как их однажды окрестила Орасонао, заставляли Гаару еще больше злиться. Лаитреаль и Юки были правы с самого начала. Мора играла роль того самого звена, который необходим был предателям Клана Драконов, чтобы укрепить свои позиции в Сунагакуре. » — Жизнь коротка, Господин Кадзекаге, а жизнь шиноби коротка вдвойне. Вы правитель деревни и на Вас все равняются. Вам стоит думать о будущем своей деревни. Собственное счастье и политика вещи не совместимы.» Вспомнив эти слова, Гаара почувствовал, как в душе начинает все кипеть. Мора смогла за два дня подготовить почву для политического союза. Эта женщина смогла убедить и даже очаровать некоторых Старейшин, чтобы они полностью стали на ее сторону, и начали связывать руки Гааре. Последнее он допустить не мог. Даже помощь Темари и Канкуро не могли повлиять на мнение большей части Старейшин. Сегодня Гаара полностью убедился, что врагам нужна Суна. Им нужно иметь полный контроль над ней. Кадзекаге тихо скрипнул зубами. Им с Лаитреаль нужно как можно скорее разобраться с Барьером и найти то, что спрятали Араши Удзумаки и Четвертый Кадзекаге. У них слишком мало времени. В своих раздумьях Гаара не заметил выпада Лаитреаль. Девушка с каким-то утробным рыком ударила ему в грудь, заставив тем самым отлететь к противоположной стене. — Это все на что Вы способны? — Прошипела Кицуне. Она не могла понять, на что именно злиться: на то, что Гаара опоздал или из-за Моры. Девушка видела, что он тоже был зол, им обоим поговорить не мешало бы, а не избивать друг друга под предлогом тренировки. Но злость — страшная сила. Когда она переполняет, здравый смысл отключается, и под воздействием эмоций совершаются ужасные поступки. — Тебе не идет, когда ты предельно вежлива. — Ледяным тоном проговорил Гаара, поднимаясь на ноги и атакуя Лаитреаль в ответ. Удар. Блок. Подсечка. Кувырок. Опять удар. Шаг в сторону. Разворот. Гаара снова отлетел к стене. — Зато для Вас это звучит доходчиво. — Прошипела Лаитреаль. — Я думала, что занимаюсь с уверенным, знающим чего он хочет, мужчиной, а выясняется, что передо мной маленький мальчик у которого еще молоко на устах не высохло. — Что ты хочешь этим сказать? — Гаара исподлобья посмотрел на девушку. Лаитреаль задела его гордость и это жутко раздражало молодого правителя. Каждая его атака, каждый выпад нес в себе это негодование. Но Лаитреаль все еще оставалась недосягаемая для его атак. Она с легкостью и грацией отбивала их и делала самые неожиданные выпады. Он чувствовал, что сейчас Удзумаки относиться к нему как к врагу, а не как к ученику или другу. Это осознание неприятной горечью оседало где-то глубоко в душе. — Я говорю, что не намерена обучать того, кто не уважает меня. — Холодно проговорила Лаитреаль. — Если ты несерьезно относишься к своей безопасности, и смеешь заставлять меня ждать целый час, это не значит, что я покорно буду это терпеть, ты…. Несмышленый зародыш ежа! На этой фразе Гаара снова отлетел к стене. Он облокотился спиной и устало прикрыл глаза. Он был уверен, ей доставляет огромных усилий сдерживать свои удары. Гаара почувствовал медный привкус во рту. Этой атакой Лаитреаль хорошенько припечатала его к стене. Даже злость на Старейшин куда-то исчезла. Все же они умеют вынести мозг, а потом обратно его занести уже заточенный под их восприятие мира. — Слабак. Какого Биджу я вообще за тебя переживаю? — Тихое шипение Лаитреаль заставило Гаару открыть глаза и посмотреть на нее. Ему показалось или Кицуне сдерживает слезы? Собаку-но вздрогнул. Неужели он тому причина? Странное тепло опять начало обволакивать его душу. Это было необычно, ведь сейчас его должно съедать угрызение совести, но вместо этого он чувствовал нечто иное. Это чувство отличалось от того, какое он испытывает когда осознал, что он нужен другим. Это было совсем другое ни с чем несравнимое чувство. Если бы Гаару попросили описать это, он не смог бы найти подходящее слово. Он боялся, что это чувство обманчиво и это совсем не то, что подразумевает сама Лаитреаль, но в тоже время он надеялся, в обратном. — Я не хочу терять дорогих мне людей. — Прошептала Лаитреаль глядя себе под ноги, а потом, резко выпрямившись, посмотрела осуждающе в глаза Кадзекаге. — Слышишь? Не хочу…. Я не хочу видеть тебя мертвым. Я не хочу снова переживать эту боль, а ты…. Ты просто бесчувственный, самовлюбленный, эгоист. — Лаитреаль, ты…. — Прошептал Гаара, удивленно глядя на Лаитреаль, но девушка перебила его. — Если снова опоздаешь…. Мне начхать, кто тебя задержал, хоть сама Ямато-надэсико. Пока я твой учитель не смей испытывать мое терпение иначе, я клянусь, в следующий раз я не приду тебе на помощь. Я не хочу сгореть от боли потери, понял? — Д-да. — Выдохнул Гаара, а Лаитреаль гордо вздернув подбородок проговорила: — Тогда поднимай свой королевский зад с пола. Перерыв окончен. Тренировка продолжилась. Удар. Блок. Выпад. Подсечка. Выпад. Кувырок. Атака. В этот раз бой был другим. Гаара словно начал чувствовать эмоции Лаитреаль. Он по-новому посмотрел на эту необычную девушку, которая никогда не сомневалась в его силах, и постоянно поддерживала. Кажется Ямато-надэсико не так далеко, как ему казалось еще вчера. Гаара чуть заметно усмехнулся и отразил атаку Лаитреаль. В этот момент ему показалось, что он может отражать любую ее атаку. Он словно чувствовал ее, биение ее сердца, ее страх, ее радость и ее боль. В следующий миг Гаара нанес удар, при этом его рука покрылась электрическим разрядом. Миллиарды маленьких молний ударили в солнечное сплетение Лаитреаль. Девушка поставила защиту из каменной стены и, отскочив от друга, со смесью удивления, радости и гордости посмотрела на Гаару. Лаитреаль не ожидала от Гаары таких скорых успехов. Удзумаки широко улыбнулась и с криками: — Гаара, у тебя получилось! — Подбежала к другу и обняла его. Собаку-но еще до конца не осознавая произошедшее, обнял ее в ответ. — Ты смог пробудить свою стихию. — Воскликнула Кицуне, вмиг забыв об их ссоре. — Я и не знала что твоя сила в молнии. Ты действительно невероятен. — У меня хороший и терпеливый учитель. — Усмехнулся уголками губ Гаара, наблюдая за девушкой. Она, что-то бурча себе под нос, рассматривала его руку. Лаитреаль боялась, что от первого использования столь мощной силы на руках Гаары останутся ожоги. Но ее опасения не подтвердились и с облегченным вздохом, девушка вновь посмотрела на Кадзекаге. Лаитреаль почувствовала, как щеки залились румянцем, когда он с хмурым видом рассматривал ее солнечное сплетение. — Ты не успела закрыться от атаки? — Ледяным тоном спросил Гаара, но в его голосе чувствовались нотки беспокойства. — Твой шрам покрылся узловатым рисунком и это точно не татуировка. — Твоя атака оказалась очень стремительной и быстрой. — Девушка отошла от Гаары на шаг. — Я не ожидала. — Ну что же, поздравляю тебя Гаара. — Раздался хитрый голос Юки. Лиса потягиваясь, подошла к шиноби, которые внимательно следили за действиями лисы. — Малыш-Кадзекаге, ты смог так быстро пробудить свою силу, значит, теперь тренировки станут еще более выматывающими. Готовься ко второй стадии своего обучения. Ну, а пока…. Поцелуй Лаитреаль в ушибленное место, чтобы болеть перестало. — Юки! — Рыкнула девушка и со смесью смущения и раздражения прошипела. — Я тебя точно когда-нибудь на воротник пущу. — Прости меня. — Тихо проговорил Гаара. — Из-за меня ты пострадала…. Опять. — Ага. Теперь тебе придется взять на себя всю ответственность за это. — С иронией в голосе проговорила Лаитреаль. — И что я должен сделать? — Не заставлять меня так долго тебя ждать…. К Море ты так не опаздываешь. — Прошипела Удзумаки. — Я не совсем понимаю, при чем здесь она, но я не мог прийти раньше. — Гаара непонимающе посмотрел на Юки, которая, буквально задыхалась от своего лисьего хохота. — При том. — Рыкнула Лаитреаль, чувствуя, что опять начинает злиться. — Что же тебя задержало так? Экстренное Собрание Совета или же непредвиденная прогулка с Морой? — Оба эти пункта. — Четко проговорил Гаара. — Мора нацелена на объединение деревень и Старейшины ей в этом помогают. — Это потому что ты даешь повод им так думать. — Прошипела Лаитреаль, чувствуя, что еще чуть-чуть и она взорвется от злости. — Все видят, что ты ослеплен. — Ослеплен? — Голос Гаары становился холоднее и жестче. Он ведь тоже не железный, а эта злость Лаитреаль на ровном месте, только усугубляла ситуацию. Сложив руки на груди, Кадзекаге выжидающе посмотрел на Удзумаки. — Позволь спросить, чем же я ослеплен? — Тем, что у тебя на лбу написано. — Прошипела Лаитреаль, отворачиваясь от друга. Ей было стыдно за приступ неконтролируемой ревности и за осознание, что друзья были правы, но она ничего не могла с собой поделать. Лаитреаль слишком хорошо знала, на что была способна Мора из клана Тануки, а эта девушка, которая выдает себя за нее — еще более опасная и непредсказуемая. — Она не в моем вкусе. — После небольшой паузы проговорил Гаара, разворачиваясь и направляясь в душ. — Ну да, конечно. Ворковать с ней тебе твой вкус не мешает. — Прорычала Лаитреаль, быстрым шагом направляясь в женскую душевую, и со всей силой захлопнув за собой дверь. Девушка открыла кран с холодной водой и, не раздеваясь, стала под ледяные струи воды. Удзумаки облокотилась лбом о кафельную стену душевой, чувствуя, как холодные капли вызывали табун мурашек, а волосы быстро намокли и ледяными сосульками облепили лицо. С тяжелым вздохом Лаитреаль сползла на пол. Эта ссора с Гаарой вытянула остатки ее сил. Лаитреаль нахмурилась, не понимая, что на нее нашло. Злость и обида на Кадзекаге не давали успокоиться. Как он может не видеть и не понимать элементарных вещей? Понимая, что она толком не успокоиться, если не выплеснет всю злость, девушка закрыла кран и вышла в тренировочный зал. Оглядевшись Кицуне заметила, что Гаары уже не было, а Юки все так же дремала, свернувшись калачиком возле лавки. Девушка опять тяжело вздохнула и, встав в боевую стойку, начала тренироваться. В этот раз она не сдерживала себя. Ей давно нужна была такая разрядка. Удар. Стены зала задрожали. Еще удар и в полу оказалась небольшая ямка. Разворот и вокруг Кицуне образовался смерч. От его вихрей в стенах тренировочного зала образовались глубокие и тонкие царапины. — Получай! — Рявкнула Лаитреаль, ударив в стену по невидимому врагу смесью снега и молнии. В месте удара осталась глубокая вмятина, а сама Кицуне тяжело дышала. — Полегчало? — Раздался ленивый рык Юки на весь тренировочный зал. — Немного. — Лаитреаль устало осела на землю и облокотилась затылком о стену. — Что-то последнее время я чувствую постоянную слабость. — Тебе просто нужно отдохнуть. — Юки подошла к Лаитреаль и ткнулась мордочкой в плече девушки. — Тренировки с малышом-Кадзекаге и поиск улучшенной формулы печати для Барьера отнимают у тебя большое количество сил. — Возможно ты права. — Тихо проговорила Лаитреаль, стряхнув влажную прядь волос с лица.***
— Черт, а она сильной оказалась. — Прошептала себе под нос Мора, резко отставляя от себя кубок с фиолетовой жидкостью, в который еще недавно с любопытством вглядывалась. Содержимое кубка в тот же миг забурлило и испарилось, оставив после себя приторно-сладкий аромат. Мора с раздражением облокотилась о спинку стула и задумчиво начала играть с тонким веером в руках. Она уже второй день наблюдала за шиноби Сунагакуре и Узушиогакуре. Завтра ей нужно возвращаться в Деревню Водоворота, чтобы ее ни в чем не заподозрили, а у нее все еще есть ряд вопросов, которые она должна выяснить у Кадзекаге либо у самой Кицуне. Женщина раздраженно рыкнула и с силой сжала рукоять веера. Лаитреаль оказалась слишком выносливой и на ее техники никак не реагировала. Но все же…. Женщина хищно оскалилась, перед секретной техникой Первородных не смогла устоять даже Королева Кицуне. Если бы у Моры было больше времени, то она бы подчинила Лаитреаль себе, но…. тогда бы проблемой стал сам Кадзекаге. Мора задумчиво встала из-за стола и медленным шагом прошлась по просторной и богато украшенной комнате, которая все это время была ее покоями. Эти двое: Кадзекаге и Королева Кицуне составляют нерушимый тандем. Оба достаточно умны, и проницательны, особенно когда дело касается политики. — На Субоку-но Гаару не действует моя техника обольщения и подчинения. Как и говорила Югана, он сильнее чем кажется на первый взгляд. — Мора остановилась у окна и внимательно начала всматриваться в пасмурное небо. Будет песчаная буря. — Он хороший актер и подыгрывает мне, чтобы подловить на лжи. Он куда мудрее чем думал Стилс. Думаю, если бы я была моложе, он бы давно меня раскусил. — Госпожа Владычица. — Раздался тихий женский голос за спиной у Моры. — Не забывайте, что большую часть информации господин Кадзекаге получает от Лаитреаль. Ее чутье еще никогда ее не подводило. — Лаитреаль, значит. — Задумчиво проговорила Мора, а потом зловеще усмехнулась. — Давай-ка мы ее испытаем. — Чего Вы добиваетесь, моя госпожа? — Девушка все продолжала стоять в тени комнаты, и с нескрываемым благоговением следила за каждым движением Моры. — Хочу узнать слабые места этой выскочки. Она будет нам мешать, а от таких нужно избавиться. Хотя, эта ее слепая ревность…. Она мне понравилась. — Припугни ее сегодня. — После паузы проговорила Мора, не глядя на собеседницу. — Да, Владычица. — Девушка хотела было покинуть покои Моры, но голос госпожи остановил ее. — У нас мало времени. Скоро мы начнем действовать, так что у тебя есть неделя, чтобы исчезнуть из Сунагакуре. — Да, моя госпожа. — Девушка покинула комнату, оставив Владычицу на едине со своими мыслями. Женщина коварно усмехнулась и прошептала: — Я узнаю, как тебя сломать и тогда ты пожалеешь, что объявила мне войну, Лаитреаль Кицу-Удзумаки***
Мира быстрым шагом шла по запутанным коридорам Замка Короля Драконов. С момента ее возвращения в Узушиогакуре девушку не покидало стойкое ощущение, что она оказалась на невидимом поле боя. Она была уверена, что вся эта история с неожиданным приездом Моры в Сунагакуру, о которой ей сообщила Лаитреаль, как-то связанно с замыслом их врагов. Замок в котором она прожила с рождения начал казаться ей мрачным и холодным местом, полным опасностей и ядовитых тварей в буквальном и переносном смысле. Только вчера она проснулась среди ночи от того, что в ее кровати ползали змеи. Миру передернуло от воспоминаний, и девушка ускорила шаг, стараясь убежать от своих мыслей. Принцесса Драконов тяжело вздохнула, заворачивая за угол. Замок чувствует зло, распространяющееся в его стенах. Первородные пробудили Короля Ада, но пока не спешат показывать свою силу, они словно чего-то выжидают. Мира вспомнила слова, сказанные ее отцом в день ее возвращения: — Будь готова столкнуться с ложью во всех ее проявлениях. Не верь ушам своим, не верь глазам своим, не доверяй устам своим. Ушами ты слышишь то, что хочешь услышать, глазами ты видишь, то, что хочешь увидеть, а устами ты говоришь то, чего от тебя ждут окружающие. Доверяй своему чутью Дракона, верь своему сердцу, и прислушивайся к своему разуму. Только если ты будешь честна сама с собой, ты сможешь распознать лож в окружающих тебя вещах. И Мира прислушивалась, и очень многое начала замечать. Она видела лживую игру своего отца, Фаина и Узукаге. Она слышала льстивые слова врагов, которые надели на себя плащ друзей, и она говорила, то, что от нее ожидали другие. Эти игры утомляли. Девушка вышла в старый и заброшенный сад, которым уже давно никто не пользовался. Она слышала, что некоторые драконы используют его в качестве уединенного места для свиданий, но сама редко сюда заходила. Мира тяжело вздохнула, принцесса Драконов еще помнила те времена, когда этот сад был полон своего величия. Мира нахмурилась, возможно, запустение этого места и ознаменовало перемены в самом замке? Может быть, еще тогда зло поселилось в сердцах великих наследников мудрейших существ планеты. Воздух в саду казался тяжелым и удушающим. Даже в знойную жару в Сунагакуре она не чувствовала такого удушья в воздухе, как в родном замке. Мира скривилась, и хотела было покинуть это место, как вдруг заметила странный, длинный предмет, лежащий в кустах почти у самой стены замка. Девушка медленным шагом приблизилась к нему и тут же закрыла нос рукой. От свертка несло смрадом разлагающейся плоти. — О, великие предки драконов. — Прошептала Мира. Девушка почувствовала как к горлу подступает тошнота. Девушка быстро достала свиток и, сложив печати, спрятала туда свою находку. — Я должна рассказать об этом отцу и Лаитреаль. — Прошептав себе это под нос, девушка быстрым шагом направилась обратно в замок. Она так была поглощена своими мыслями, что не почувствовала чужое присутствие.***
Лаитреаль сидела в самом дальнем углу архива, обложив себя книгами, свитками и листами пергамента. После того, как она выплеснула все негативные эмоции на стену тренировочного зала, девушке стало намного легче, хотя она и была удивлена тому, что стены выдержали ее удары. Удзумаки переживала, что из-за неожиданно появившейся усталости ее техники стали слабее. Девушка повернулась к Юки. Лиса крепко спала, свернувшись калачиком, прямиком на горе еще не прочитанных старинных свитков. Удзумаки задумчиво поджала губы и наклонила голову на бок. Юки редко засыпала, если рядом с ней кто-то находился. Тем более в такой момент, когда враг почти под самым их носом. Пассивность демона настораживала и даже пугала Лаитреаль. — С другой стороны, это ведь может действительно быть усталостью. — Чуть слышно проговорила девушка, наблюдая за своей сущностью. Лиса тихо посапывала, при этом смешно дергая носом, словно в попытке уловить чей-то запах. Ей определенно снился сон. Лаитреаль усмехнулась, подумав, что этот сон мог быть о кусочке жареной курочки, с хрустящей корочкой. Удзумаки тяжело вздохнула и перевела взгляд на старинный фолиант. Ей предстоит изучить еще не один десяток таких книг, чтобы составить полную картину природы Сунагакуры. Вооружившись словарем древнего наречия Сунагакуре, Удзумаки приступила к глубокому изучению содержимого книги. — Дерево костяного изделия слона, покрытое призраками, росло над входом храма Жареной Пустыни? — Прошептала себе под нос Лаитреаль, вздрагивая от перевода. — Я теперь понимаю, почему в нашем мире столько маразма. Один перевод чего стоит. Удзумаки с остервенением начала зачеркивать некоторые слова, подбирая синонимы и пытаясь уловить саму суть написанного. Не получалось. Единственное, что поняла Лаитреаль спустя почти два часа, это то, что речь шла о дереве, которое росло у храма, и оно было сказочно красивым. Девушка скептически закатила глаза и тяжело вздохнула. Сюда бы Гаару или Канкуро с Темари, они бы быстро объяснили Лаитреаль что это за храм Жаренной Пустыни такой, и дерево цвета костей слона. — Ауч. — От неожиданности Кицуне подпрыгнула на стуле, а Юки только недовольно что-то пропыхтела, поворачиваясь на другой бок. Удзумаки недоуменно посмотрела на руку. Браслет обжигал. Кто-то из Водоворота хотел связаться с ней, да так хотел, что любое промедление Лаитреаль было обжигающим. — Да. — Проговорила девушка, направив поток чакры в браслет. — Лаитреаль. — Голос Миры был обеспокоен. — Наконец-то я смогла связаться с вами двумя. — С нами двумя? — Удивилась Удзумаки, отстраняясь от фолианта. — Она имеет ввиду меня. — Раздался серьезный голос Гаары, от чего Удзумаки чуть со стула не упала. — А спуститься в архив и поговорить для тебя уже не комильфо? — С иронией в голосе проговорила Лаитреаль. — Потом решите, что комильфо, а что нет. — Рыкнула Мира. — У меня мало времени. Это очень важно. Я нашла тело Моры из клана Тануки где-то минут двадцать назад. — Что? Где? — Как такое возможно? — По голосу Гаары, Удзумаки поняла, что он был так же шокирован, как и она сама. Лаитреаль глубоко вздохнула, пытаясь успокоить свой страх. У них определенно большие проблемы. — Тихо! — Рявкнула Мира. — Это еще не все. Я нашла ее в заброшенном саду в замке Короля Драконов. Она каким-то образом смогла пробраться в замок где ее и убили где-то год назад, может больше. Зачем ее надо было убивать я не знаю, как и того каким образом она вообще сюда проникла. — Меня больше всего волнует вопрос: кто сейчас находится в моей деревне? — Проговорил Гаара, появляясь из вихрей песка прямо рядом с Лаитреаль. — Хороший вопрос. — Лаитреаль почувствовала, как ее начала одолевать паника. Если это кто-то из Клана, что скорее всего, у них нет шансов защититься от них. Они ничего не знают о своем враге. — Но, думаю, на один из вопросов ответ у меня найдется. — После небольшой паузы проговорила Лаитреаль, взяв себя в руки. — Рассказывай. — Мира была нетерпелива, а голос дрожал, словно она была чем-то напугана. Гаара же выжидающе смотрел на Кицуне, дожидаясь продолжения. — Чуть больше года назад я застала Мору в заброшенном парке замка Короля Драконов вместе с Юслеаном. — Лаитреаль скривилась при воспоминании о той встрече. — Скажем так, они там не в сеги играли. — Мне нужно знать подробности это может…. — Начала было Мира, но Лаитреаль ее грубо перебила: — Тебе нужны подробности, в какой позе ее отымел Юслеан? — Что? — Мира была шокирована. — Это же позор. — Сомневаюсь, что она, и тем более ее клан, были против такого поворота событий. — Скептическим голосом проговорил Гаара. — Ты уже успел проверить? — Иронично проговорила Лаитреаль, а потом после тяжелого вздоха сказала: — Здесь дело не в морали, а в клановых запретах. Когда-то я похожий запрет нарушила и чуть не лишилась титула Драконьего Отшельника. — Что? О чем ты? — Мира была удивлена и поражена. — В тот день, когда я предупреждала Гаару о заговоре против него. Ниточки вели к Клану Драконов. Я нарушила запрет. Я покинула территорию замка, будучи в статусе ученицы Короля Драконов. Здесь тоже самое. — Объясни. — Потребовал Гаара. — В Клане Драконов десятки тысяч правил, которые они чтут, но среди них есть три основных, за нарушение которых идут суровые наказания. — Начала объяснять Кицуне, Гаара же тем временем сел перед девушкой и принялся внимательно ее слушать. — Первое — секретность. Никто из внешнего мира не должен узнать о существовании драконов. Второе — доверие. Только тем, кто прошел обучение и кому было даровано доверие других Драконов имеет право покидать территорию Замка Короля Драконов и наконец третье…. Третье правило это клятва. Оно может перекрывать предыдущие два правила. Именно это спасло меня. — Ты дала клятву? — Мира была удивлена, как и Кадзекаге. — Да. — Лаитреаль тяжело вздохнула и проговорила: — Я дала клятву защищать дорогих мне людей. Следуя этой клятве, я пришла к Гааре и предупредила его о предательстве среди Старейшин. Юслеан же из-за своей похоти позвал Мору в Замок Короля Драконов. Для них это было что-то сродни экстриму, но, боюсь эту выходку им никто не простил. Иметь интимную близость члена Клана Драконов с кем-то из другого клана — немыслимое преступление. Оно нарушает первое правило. За это они и поплатились: настоящая Мора мертва, а Юслеан пропал. — Что случиться, если нарушить хоть одно из этих правил? — Хмуро спросил Гаара. — В лучшем случаи — смерть, а в худшем клеймо изменника. — Проговорила Мира. — Последнее самое ужасное, что может произойти с Драконом или тем, кто связан с Кланом Драконов. На лицо изменника наноситься глубокие раны, которые повторяют очертание клейма, и потом заливают его расплавленным железом. Так что Лаитреаль, ты идиотка! — Я знаю, но…. Я исполняла клятву. — Тихо проговорила Лаитреаль. — Если опять встанет подобный выбор, я поступлю так же. Это мой путь ниндзя. — Мы потом с тобой поговорим. — Прошипел Гаара, сурово глядя на Лаитреаль. От его взгляда по спине Лаитреаль пробежал холодок. Девушка смогла только кивнуть. — Возвращаемся к Море. — Похоже на то, что кто-то воспользовался ее телом и решил поиграть. — Хмуро проговорила Мира. — Отец говорит, что на такое способны только Первородные. Это слишком сложные техники, а затраты чакры на их использование нужны колоссальные. Не редко использующий эту технику так же использует еще одну по поглощению чужой чакры и энергии. — Так, а вот это уже интересно. — Проворчала Лаитреаль с подозрением покосившись на Юки, которая все так же крепко спала. — О чем ты? — Удивились Гаара и Мира. — Пока точно не знаю, но с момента появления «Моры» Юки постоянно спит, а я чувствую сильную усталость. Раньше думала, что совпадение, теперь не уверена в этом. — Почему мне ничего не сказала? — Строгий голос Гаары заставил Лаитреаль вздрогнуть. — Я сомневалась. — Тихо проговорила Лаитреаль. — Нам нужно как-то решить вопрос с разоблачением Моры. — Гаара тяжело вздохнул. — Уверен, в Клане Драконов уже знают, что ты, Мира, нашла тело Моры. К тому же…. Завтра она возвращается обратно, и у меня такое ощущение, что на ее стороне некоторые представители клана Тануки. — Вот черт. Кто-то идет. Я отключаюсь. — Мира быстро отключила передачу чакры, рассоединяя их. Гаара и Лаитреаль остались одни со своими мыслями. Девушка недовольно смотрела на Кадзекаге. Ей не нравилось на что намекал правитель Деревни Песка. — Ты подозреваешь Хидзу и Хикари? — Возмутилась Лаитреаль. — Успокойся и подумай логически. — Ледяным тоном проговорил Гаара. — Я не говорю сейчас о Хикари и Хидзу. Более того, уверен, Хикари даже не подозревает об этом. Но есть и боковая ветвь клана, так ведь. — Ну да. — Лаитреаль немного притихла, а Кадзекаге продолжил: — По словам Миры, труп пролежал в саду больше года. За это время, как я понял, никто тревогу не поднимал. Скажи мне, какой клан откажется от пропажи своей наследницы? Пусть и из боковой ветви. — Тот, кому смерть наследницы выгодна. — Прошептала Лаитреаль, вздрагивая от осознания жестокости и жажды власти некоторых представителей клана. — Вот именно. — Гаара, и что теперь? — Прошептала Лаитреаль, наблюдая, как Кадзекаге хмурился и что-то просчитывал. — Думаю…. — Договорить он не успел. Гаара стремительно бросился на Лаитреаль, повалив ее на пол. В следующий миг девушка услышала странный шорох, шуршащий звук, оглушительный грохот и звенящая тишина. Лаитреаль открыла один глаз. Она лежала на полу придавленная Гаарой, а над ними образовался купол из песка. Миг на осознание и лицо девушки покрывается румянцем. — Ты цела? — Обеспокоенно спросил Гаара, внимательно рассматривая девушку. — Д-да. — Кивнула Лаитреаль. Гаара был очень близко. Она могла почувствовать его жаркое дыхание на своем лбу. Для них мир остановился. Все звуки ушли на второй план и доносились словно сквозь вату. Лаитреаль сглотнула, чувствуя жар, исходящий от Гаары. Ей это напомнило случай с воспоминаниями предыдущих Королев Кицуне. Тогда он тоже обнимал ее и от него исходил этот жар. Словно внутри него бушует настоящее пламя. Губы девушки пересохли, и она облизнула их кончиком языка. Гаара же цепким взглядом следил за каждым движением девушки. Ему казалось, что в него опять вселился Шукаку, но на этот раз, ему не хотелось причинять боль. Повинуясь невидимому порыву, он наклонился еще ближе к Лаитреаль. — М-м, что произошло? — Сонно проговорила Юки, просыпаясь. Лаитреаль и Гаара замерли и быстро отстранились друг от друга, словно опомнившись от минутного помешательства. Кадзекаге быстро убрал свой песок обратно в бутыль и спокойно проговорил: — Ничего Юки, просто книги упали. Спи дальше. — Только сейчас Лаитреаль поняла, от чего именно защитил ее Гаара. Огромный стеллаж, доверху набитый книгами и свитками просто рухнул вниз. Если бы не защита Кадзекаге, Лаитреаль бы придавило всей этой неподъемной массой знаний. — Ну ладно. Простите цыплята, я что-то совсем утомилась. — Проворчала лиса, растворяясь и оказываясь в подсознании у девушки. — Отдыхай. — Прошептала Лаитреаль и повернулась к Гааре. Он хмуро изучал стеллаж. От его внутреннего жара не осталось и следа. — Спасибо. — Тихо проговорила девушка, чувствуя, как ее лицо заливается румянцем с новой силой. — Тебе стоит быть осторожной. — Проговорил он, продолжая изучать крепления которыми был прикручен стеллаж. — Кто-то намеренно его сбросил на тебя. Видишь? Лаитреаль проследила за взглядом Кадзекаге. Место скрепления было содрано с большим слоем штукатурки и песчаника из которого было построено это здание. Лаитреаль присела и изучила толстые винты. Такие сами не ломаются. Удзумаки нахмурилась. Кто-то хотел ее убить, но зачем? Да еще и таким способом. — Ничего не понимаю. — Проговорила Лаитреаль, присаживаясь на полу и облокачиваясь о стену. — Я не слышала и не видела чтобы кто-то заходил кроме тебя, а мой нюх не уловил ни одного запаха. — Не удивительно. — Тихо проговорил Гаара. — Здесь так пропахло ветхими книгами, плесенью и сыростью, что различить какие-то другие запахи крайне сложно, а насчет первого твоего замечания…. Преступник, кем бы он ни был, мог уже находиться здесь до твоего прихода. — Ты прав. — Прошептала девушка, внимательно наблюдая за Кадзекаге. Сосредоточенный взгляд, нахмуренные брови, плотно сжатые губы. Алые волосы стали достаточно длинными, чтобы прикрыть шрам-иероглиф «любовь», а на лбу уже залегла глубокая складка. — Тебе стоит осторожнее бриться. — Проговорила Лаитреаль, подходя к другу и исцеляя несколько маленьких ранок на его лице. Гаара с удивлением и легким смущением посмотрел на Лаитреаль. Девушка закусила губу, она не ожидала, что он так быстро из несносного мальчишки превратится в мужчину. Лаитреаль стало интересно, а как он ее видит? Тем более что несколько минут назад, он определенно пытался ее поцеловать. — Осторожнее надо быть, а то всех поклонниц распугаешь своим кровавым видом. — Усмехнулась Кицуне, отходя к стеллажу и стараясь не выдать своего смущения. Девушка с тяжелым вздохом осмотрелась по сторонам. Им здесь уборка светит на десять лет следующей жизни. Подняв голову вверх, Кицуне заметила небольшую нишу в стене. Она явно не относилась к креплениям стеллажа. — Что там? — Гаара проследил за взглядом подруги. Он при помощи своего песка проверил нишу и с удивлением осознал, что это был тайник. Его песок принес к его рукам несколько предметов. Это оказалась резная деревянная коробочка, по размерам напоминающая небольшую книгу. Странный, местами потрепанный гобелен с изображением двух драконов, на которых восседали всадники, и небольшой кусочек кости с изображенной на ней частью какого-то символа, а так же книжечка в маленьком черном переплете. — Ничего себе. — Воскликнула Лаитреаль. — Это же кость Левиафана. — Ты знаешь ее? — Да. В замке Короля Драконов насмотрелась на подобное. Там любят такие штучки. Считается, что кости этого существа приносит удачу, к тому же она является тверже алмаза. Из костей Левиафана делают удивительные мечи для знати Драконов. Но они чертовски дорогие и я знаю только одного обладателя такого меча. — И кто же это? — Гаара с интересом слушал девушку. — Стилс. — Нахмурилась Кицуне. — Тот, кто послал за нами «Братьев тьмы» несколько лет назад. — Значит, это принадлежит Клану Драконов? — Уточнил Гаара. Лаитреаль кивнула, закусывая губу. Неужели они смогли найти то, что спрятали их отцы? — Здесь что-то нарисовано. — Гаара с интересом рассматривал кость. Подобной вещи он никогда не видел. — Ты знаешь, что это? — Нет. — Присмотревшись к рисунку, проговорила Лаитреаль. — Но, мне кажется этот символ очень знакомым. — А это что такое? — Поинтересовался Гаара, указывая на гобелен. — Оно тоже принадлежит Клану? — Определенно. — Хмыкнула девушка, вспоминая похожий рисунок. — Я видела уже подобную картину боя. В подвалах замка Азазура есть дверь с таким же изображением. Два всадника один на черном драконе, другой на белом сражаются друг с другом. Никто не помнит, что это было за сражение, и уже многие из Клана Драконов забыли, кто такие всадники и летали ли люди когда-то верхом на драконах, но…. Эта картина сражений сохранилась до наших дней и Первородные стараются не вспоминать о ней. — Еще одна загадка. — С иронией проговорил Гаара. — А ты чего ожидал? — Засмеялась Лаитреаль, щелкнув Кадзекаге по носу. Гаара чуть заметно усмехнулся и щелкнул девушку в ответ. Лаитреаль замерла. Это было впервые когда Гаара так сделал. Кицуне сначала растерялась, а потом широко улыбнулась и проговорила: — Мы точно их все разгадаем. — Кадзекаге только хмыкнул и опять посмотрел на гобелен. Тем временем Лаитреаль взяла черную книжечку и открыла на первой странице. Это оказался дневник. Девушка принялась его читать, но уже через несколько секунд резко закрыла и предала Гааре. — Это твое. — Что это? — Гаара с удивлением забрал книжечку, а Лаитреаль прошептала: — Это дневник твоей матери. — Гаара замер, во все глаза глядя на Лаитреаль. Девушка тяжело вздохнула и открыла первую страницу, заставляя друга прочесть то, что было там написано. — «Этот дневник принадлежит тебе, Гаара. Здесь, я буду записывать каждый день своей жизни, чтобы ты, найдя его, не винил себя. Ведь, я уверенна, тебе пришлось пережить много боли. Ни ты, ни твой отец, не виноваты в том, что произошло. Раса защищал свою деревню, как Кадзекаге. Он любит свой народ и гордиться им. Уверена, однажды, и ты сможешь полюбить жителей своей деревни. Я люблю тебя, мой дорогой сын и всегда буду присматривать за тобой, даже если ты меня не будешь видеть.» — Мама. — Прошептал Гаара, прикрывая глаза. Лаитреаль почувствовала, что запах ее друга изменился. Кицуне повернулась к Песчаному. Он старался скрыть слезы, ведь шиноби не плачут. Глупости. Плачут еще как. Они рыдают навзрыд, когда никто не видит. Лаитреаль крепко обняла Гаару, и тут же почувствовала, как он напрягся. — Не стоило? — Тихо спросила Лаитреаль. — Побудь так. — Прошептал Гаара, уткнувшись ей в плече, и сильнее сжимая в своих объятиях.