Amore

Вновь вспыхнувшие и разбрызганные по всему обгоревшему от солнца лицу веснушки танцевали жгучий танец. Его плечи, шея, руки, грудь и спина приятно болели. Боль была приятна лишь потому, что напоминала то тепло и уют, то волшебное море и соленый ветер, тот запах счастья, по котрому он будет скучать. Юноша стоял босой, а ноги были по щиколотки опущены в горячую, обжигающую кожу воду. Его взгляд и он сам утопал в волнах, растворялся в синеве и с каждым разом вместе с ними превращался в белую пену, когда те бились о берег. Он думал. Думал обо всем на свете: о жизни, о смерти, о любви и страсти, о том, почему все люди не могут жить в мире, о том, что останется после него на этой земле и еще о многом другом. Родные нежные пальцы коснулись его руки, заставив прекратить все думы. Он повернул голову и, лишь на мгновение взглянув в эти зеленые глаза, забылся и улыбнулся самой влюбленной улыбкой из всех существующих на свете. Она крепче сжала его руку, и милые ямочки на её щечках заулыбались вместе с ним. Солнце уже давно село, подарив небу свой прощальный поцелуй, от которого вся лазурная высь в смущении покрылась румянцем, а позже и вовсе забагровела. Зеленоглазая собиралась сделать тоже самое, как только руки юноши, коснувшись сначала ее подбородка, а потом шеи, нежно провели по её плечам и прижали к себе. Она почти замурлыкала, как котик на солнышке, однако сдержалась. Теперь они вместе смотрели на море и думали. Но думали не о жизни, смерти, любви и страсти, а друг о друге. И весь мир остановился. Остались лишь волны, пена, море, закат и сплетенная в объятиях любовь. Так они простояли около часа, пока он не начал целовать ее руки, щечки и носик. Она беззаботно смеялась и гладила его по голове и шее, а он все целовал и целовал... Они нуждались друг в друге, как в воздухе. Они хотели друг друга больше всего на свете...