Две стороны одной монеты

— Магнус, что это значит! — рычал Джонатан. — Почему она не помнит его?! — Рана была нанесена ножом или кинжалом, смазанным в зелье, — старался как можно спокойнее говорить Бейн, но подрагивающий голос выдавал его. Он определенно переживал за свою девочку. — Зелье блокировало ее воспоминания о Джейсе. У нее есть месяц на то, чтобы вернуть их, а иначе они навсегда канут в небытие. — Что нам делать?! — в глазах Изабель стояли слезы. — Магнус, что нам делать?! Ты видел ее! Что-то в ней изменилось! — Возможно, так как Джейс был неотъемлемой частью всей ее жизни, часть души так же умирает вместе с воспоминаниями, — голос мага стал тихим и низким. — Как это остановить? — Алек скрестил руки на груди и посмотрел в глаза своему парню. — Я не знаю, — признался Магнус. — Должны быть какие-то маяки, с помощью которых она сможет вспомнить его… — А что, если не вспомнит? — впервые с момента как Клэри очнулась Джейс заговорил. — Что станет с ее душой? — Она будет медленно умирать, — Бейн подошел к нефилиму и заглянул в глаза, — а потом она исчезнет. Бисквитик станет бесчувственной, безэмоциональной машиной для убийства. Она не будет видеть разницы между добром и злом. Ее личность исчезнет.       Джейс встал и подошел к окну. Его знобило все это время, а на лбу то и дело выступала испарина. Казалось, у него вырвали часть души, оторвали от источника жизни, забрали все счастье и саму суть существования. Когда Клэри сказала, что не помнит его, он просто сбежал, не в силах смотреть на нее. Он понимал, что его забота и тепло испугают Моргенштерн, а по-другому он не мог. Больше нет. После всех ночей, что они провели вместе, после всех объятий и поцелуев…       Все были так рады за них. Оба просто икрились от счастья, а если и ссорились, то мирились в следующую минуту. Кому это может быть нужно?! Кто мог так люто ненавидеть Клэри и Джейса, чтобы отобрать их жизни?! Только одно имя пришло Эрондейлу на ум. Кровь ударила в голову, а все мышцы напряглись: — Надите Алину! — почти закричал блондин, резко разворачиваясь к друзьям. — Пусть безмолвные братья вскроют ей череп без анестезии, но найдут информацию. Мне плевать, как они это сделают! — его янтарные глаза потемнели. — Она сгниет в Гарде за это! — Ты так уверен, что это была она? — осторожно спросил Алек у своего парабатая. — У тебя есть другие варианты? — зло усмехнулся Эрондейл. — Магнус, быстро идем в комнату Клэри. Там не должно остаться ни одного напоминания о том, что мы были вместе. — Но… — Бейн хотел возразить, но Джейс не дал ему такой возможности: — Делайте, что я говорю! — рявкнул он. — Я больше всех хочу вернуть ее и сделаю для этого все! Есть еще предложения?! — ответа не последовало. — Отлично, тогда найдите эту тварь!       Джейс стоял на пороге комнаты Клэри. Зная ее, рыжик скоро сбежит из лазарета, как делала это всегда, как и он сам в общем-то. Девушка ненавидела валяться без дела. Магнус стоял посередине комнаты, усыпанной синими искрами его магии. Медленно все вещи исчезали, страницы ее блокнотов вновь становились белыми, пропадали нотные тетради, растворился подаренный им браслет… Кровать, в которой они еще утром лежали в обнимку, была ровно заправлена. Джейс был готов поклясться, что больше она не пахнет его телом. Все пропадало…       Закончив, Магнус с сожалением посмотрел на Джейса. На лице парня читалась боль и ненависть. Бейн видел, как с каждой исчезающей вещью, часть сердца Эрондейла разбивается, обливаясь кровью. Парень искренне любил Бесквитика и просто не мог представить своей жизни без нее, но это случилось. Она попросту не помнила его! Нет, он не намерен был сдаваться, он будет сражаться за нее, это было видно по его взгляду, но та боль, что читалась в его глазах… Это не могло не удручать и не вызывать сожаления.       Клэри и вправду не намеревалась сидеть в лазарете. Медленно свесив ноги, а потом встав, она оценила свое состояние. Все конечности были целы, а голова даже не кружилась. Довольно улыбнувшись, она двинулась в сторону своей комнаты. Из головы не выходил тот блондин с странными, будто золотыми, глазами. Он был так рад тому, что она очнулась, но почему? Она не знала его! Иззи еще спросила не помнит ли она его? Почему она должна его помнить?! Мысли все еще путались. Казалось, что чего-то нахватает… Она точно где-то его видела. Теперь Клэри прекрасно осознала это, но где она его видела?! Только она пыталась вспомнить, как голова начинала болеть, поэтому девушка решила на время оставить эти тщетные попытки.       Дверь в ее комнату была прикрыта. Когда она вошла внутрь, то обнаружила, что все лежит на своих местах. Взяв в руки блокнот, она открыла его и… Почти все страницы были пусты. Это было очень странно, ведь Клэри отчетливо помнила, что рисовала на них что-то, только что? Вопросы начинали ее злить. Почему она не может вспомнить?! Все завязывалось на этом дурацком незнакомце, который смотрел на нее с такой… Любовью? Моргенштерн захлопнула альбом и решительно двинулась вперед по коридору, смотря на каждую дверь. Она прекрасно знала, какие комнаты заняты, а какие свободны, но про одну она ничего не могла вспомнить. Решив, что именно это и есть дверь этого парня, она уверенно постучала. Как же его назвала Иззи? Джейк? Джей? Джеймс? А, точно! Джейс! Только она вспомнила его имя, голова отозвалась слабой тупой болью, но у Клэри не было на это времени, ведь дверь открылась. Парень выглядел явно хуже, чем в лазарете. Глаза потусклее, а волосы растрепались, но когда он увидел Моргенштерн, от усталости не осталось и следа. Он с удивлением и какой-то тоской посмотрел на нее. Как же он хотел сейчас прижать ее к себе и поцеловать в макушку… — Клэри? — Отлично, ты знаешь мое имя! — она втолкнула его в комнату и закрыла за собой дверь на ключ, который как раз кстати был в двери. — Кто ты такой?! — Меня зовут Джейс, Джейс Эрондейл, — постарался как можно спокойнее говорить парень. — Но у Селин и Стивена нет… — голова резко заболела. — Ты их сын… — пробормотала девушка. — Почему я не помню тебя?! — в голос Клэри послышались истерические нотки. — Что ты сделал?! — Не уследил, — голос блондина хрипел, а глаза были опущены. Он явно винил себя во всем случившемся. — Ты не помнишь ничего, связанного со мной. — Почему?! — на глазах рыжей выступили слезы. — Потому что… — он запнулся. Потому что мы были влюблены и счастливы, а одна стерва-психопатка решила это все разрушить?! Идеальный ответ, молодец! — Я не знаю. Прости. — Я не могу вспомнить! — по ее щекам потекли слезы. — Почему мне так страшно и больно от того, что я не могу тебя вспомнить?! — она сорвалась на крик. — Эй, иди сюда, — он притянул ее к себе и обнял. — Успокойся, ладно. Клэри, все будет хорошо. — Пожалуйста… — девушка начала оседать в его руках, поэтому он сел с ней на пол. — Умоляю, помоги мне! Мне так страшно! Почему мне так страшно?! Кем ты был?! — она сжала его кофту, прижимаясь к груди. — Мы во всем разберемся, не волнуйся, — он гладил ее по волосам, стараясь успокоить. — Почему ты можешь меня успокоить?! Почему я чувствую все это?! — кричала она, не в силах заставить свое тело вырваться из его рук. — Мы друзья, — в общем-то он не врал. — Я всегда выручал тебя. Мы вместе охотились, а еще я всегда вытаскивал тебя из передряг. Не волнуйся, ты все вспомнишь, но постепенно, ладно?       Нефилимы неслись по крышам города. Рассветные лучи окрасили небо в нежные тона, а Нью-Йорк еще спал, но не они. Их целью была предательница, разрушившая жизни их друзей. Она убегала, но в панике даже не додумалась активировать руну, чтобы ее не могли отследить. Вдруг хлыст Изабель щелкнул, и раздался приглушенный звук. Чье-то тело упало. Команда нефилимов встала вокруг девушки. Ее руки были разодраны, а волосы спутались. Серые глаза с ненавистью смотрели на бывших друзей, а если уж быть честными… они никогда не были друзьями. — Зачем ты это сделала?! — закричал Джонатан, подняв ее с земли за горло и встряхнув. — Это не обратить. Она не вспомнит его! — хрипя смеялась Алина. — Этому не бывать! — Отведем ее к безмолвным братьям, — уверенно сказал Алек, а на лице Пенхоллоу появился страх. — Отпусти ее, — потребовал Лайтвуд, но Моргенштерн продолжал держать ее над землей. — Джонатан, отпусти ее, — голос Изабель отрезвил парня, и он отбросил тело девушки в сторону, как мусор.       Алек укоризненно посмотрел на друга, но тот был в ярости. То, что случиться с его сестрой… Он и врагу не пожелал бы такого, потерять душу. Надежда оставалась на безмолвных братьев и Джейса.       Вдруг Алина вскрикнула. Все развернулись и бросились к ней. Тело девушки извивалось. Она билась в конвульсиях, а из ее рта пошла пена. Алек пытался чертить на ее руке иратце, но это не помогало. — Они, — девушка задыхалась, но сквозь зубы рычала что-то, — никогда не будут счастливы. Она умрет!       Это были последние слова Алины Пенхоллоу. Девушка умерла за считанные секунды. Блондинка явно была больна, безумна, но никто не знал причины. Возможно, Клэри и Джейс, их счастье, которого не было у нее, послужили лишь поводом, но то, что она сделала… Больше безмолвные братья ничего не смогут сделать. У трупа правды не узнать, а значит остается надежда только на Джейса. Он будет рвать и метать, когда узнает, что случилось.       Клэри никак не могла уснуть. Ночь давно уже наступила, а она все ворочалась в кровати. Мысли о прошедшем дне не хотели покидать ее. Новость о самоубийстве Алины привела ее в шок, но причины ей так и не сказали. Изабель только проболталась, что именно Пенхоллоу отравила Клэри. Легче от этого не становилось. Все мысли возвращались к Джейсу, который битый час успокаивал ее, а потом пошел с ней на тренировку. Все его движения, жесты и эта наглая кошачья ухмылка казались ей знакомыми, но какими-то… далекими что ли? Клэри не могла его вспомнить, просто не получалось.       В ярости отбросив в сторону одеяло, она подошла к шкафу. Хотелось пройтись, но одеваться и идти гулять было лень. Клэри натянула на себя огромную мужскую толстовку, которая откуда-то появилась в ее шкафу и посмотрела на себя в зеркало. Откуда у нее эта толстовка. Алек такие не носит, да и пахнет она странно… Аромат был таким знакомым и родным… Дорогой парфюм и что-то еще, но что? Клэри поднесла края воротника к носу. Она уже чувствовала этот аромат сегодня! Когда ее успокаивал Джейс! Вот чья это толстовка! Но откуда она у нее? Вдруг острая головная боль врезалась в ее сознание. Мягкая улыбка Джейса, дождь… Он снял с себя толстовку и насильно натянул на Клэри… Его золотистые глаза искрились, а толстовка согревала еще не испарившимся теплом его тела… Вдруг все пропало и опять наступила темнота комнаты.       Клэри вздрогнула, но невольно улыбнулась. Воспоминание определенно было приятным. Тихо открыв дверь спальни, она юркнула в коридор. Институт был погружен в полутьму, а во всем здании царили тишина и покой. Видимо, все обитатели спали, когда она вдруг услышала далекую, еле различимую мелодию. Идя на звук, она и сама не поняла, как дошла до музыкальной залы. Проскользнув внутрь, как тень, она увидела силуэт, сидящий над инструментом. Его светлые волосы казались серебряными в темноте и спадали на лоб, а пальцы медленно перебирали клавиши. Клэри застыла на месте, вслушиваясь в грустную, но красивую музыку, когда вдруг парень перестал играть и кулаками ударил по фортепьяно. — Зачем ты так?! — не сдержавшись вскрикнула рыжая. — Ты так красиво играешь… — Клэри? — парень обернулся, и она узнала в нем Джейса. — Что ты здесь делаешь? — в его голосе читалась боль и усталость. — Не могла уснуть, — буркнула рыжая, — вот и решила пройтись, а потом услышала, как ты играешь. — Откуда у тебя это? — он кивнул на толстовку. — Нашла у себя в шкафу, — пожала плечами девушка, подходя к инструменту. — Давно ты играешь? — она кончиками пальцев коснулась холодных клавиш. — Сколько себя помню, — улыбнулся Джейс, надеясь, что она не вспомнила про то, как получил эту часть своего гардероба. — Можешь сыграть мелодию на слух? Я помню ее, но не точно… — Конечно, — он подвинулся, освобождая ей место. — Садись и напой мне.       Клэри подчинилась и приземлилась рядом с ним. Голова немного заболела, но она начала напевать ему красивую медленную мелодию, которая так и вертелась в ее голове. Джейс смотрел на нее, словно завороженный, а когда она перевела на него взгляд, вздрогнул. Это была не просто мелодия, которую она где-то услышала. Эту он написал сам и посвятил ей… Тогда родители уехали в Идрис и они дни напролет проводили в этой комнате. Клэри рисовала, а он играл для нее, только для нее… — Так сможешь? — напомнила о себе Клэри. — Да, — Джейс слабо улыбнулся, стараясь отвести от нее глаза. — Я знаю эту мелодию. — Откуда? — с любопытством ребенка спросила девушка. — Играл когда-то… — неуверенно ответил Джейс, беря первую ноту. Пальцы юноши забегали по клавишам, и нежная мелодия полилась из-под его рук.