Вернуться

Несколько человек у серой стены полуразрушенного здания. Разорванные одежды, полное отсутствие оружия, синяки и ссадины, потеки крови, смешанной с грязью. Безразличие, отчаяние, усталость, ненависть в глазах. Прислонившийся к бетону у себя за спиной старик, у которого отобрали даже костыли. Схватившая его за руку девочка, уставившаяся куда-то вдаль опустошенным ярко-голубым взглядом. Избитая шатенка, из последних сил поддерживающая за талию своего заваливающегося на землю мужа. Изможденная седая женщина, полусогнутая в бессилии и не скрывающая слез. Растрепанный и оборванный мужчина, с ненавистью оглядывающийся и бессильно сжимающий сбитые в кровь кулаки. Устремивший куда-то в небо взгляд отец, прижимающий к себе пищащий сверток и что-то шепчущий себе под нос. Несколько выстрелов, от которых каждый оставшийся в живых вздрагивал всем телом. Ни стона, ни вскрика, ни движения. Несколько выстрелов и несколько лежащих под стеной тел. Торжествующий взгляд, смех, раздающийся в полнейшей тишине. Мир пуст. Мир вокруг мертв — больше никого. Он достиг своей цели, но никто этого не увидит. Медленно-медленно, словно нехотя, рука поднимается к виску, сжимая оружие. Широко распахнутые глаза, пытающиеся вобрать в себя картину поверженных врагов всю, целиком. Темнота. *** — Очнулись! Как вы себя чувствуете? Вы помните, что случилось? Встревоженные, деловые и сочувствующие голоса вокруг, беготня людей в самой разнообразной форме, комната отдыха аэропорта. Путаные слова о том, что в салоне первого класса их самолета неизвестной личностью был распылен неизвестный препарат. Слова о терроризме, биологическом оружии, наркотиках. — Эй, брательник, иди сюда! Слышь, приглядись к часам той дамочки в углу! Да тише ты! Че значит «цацка»? Моя такие недавно купила себе, знаешь, сколько стоят? Твоя клиентка, я тебе говорю, давай шуруй, посочувствуй, пару комплиментов отвесь, хватит уже голым задом трясти в твоем возрасте. Да че ты носом крутишь?! Ну немолодая, ну негламурная, и че? Переборчивый, блин, ща я все улажу! — бурчал мужчина в светлом костюме, раздраженно одергивая не очень привычную для него одежду. — Здравствуйте, леди! Вы меня не помните? Я знаком с вашим мужем… — Вы уверены? Он умер пять лет назад, — отводя рассеянный взгляд от суетящихся вокруг людей, дамочка провела рукой по коротким седым волосам, извиняющеся улыбнувшись. — Значит с сыном! — не стушевался собеседник, удерживая за ворот ярко-розовой футболки с принтом в виде какого-то покемона давно не стриженого парня неопределенного возраста. Впрочем, держать того стоило скорее за пояс узких джинсов, которые так и норовили слезть с бедер. С интересом осмотрев с ног до головы столь яркую особь с широкими плечами, женщина снова мотнула головой. — И детей у меня нет. Прошу прощения, вы обознались. — Охренеть, вот это поперло! То есть, как же так… А нашего мальчика усыновить не хотите? Хавает мало, танцует классно, болтает редко, к туалету приу… — Мэрл, блин! Простите, мой брат пьян, — выразительно посмотрел парень на своего родственника, который казался совершенно трезвым, и подал руку женщине. — Дэрил Диксон. Тихо ретировавшись в противоположную от брата и этой богатой вдовушки, назвавшейся Кэрол Пелетье, сторону, мужчина смерил взглядом мелкую блондиночку с рваной стрижкой, огромными голубыми глазами, кучей татуировок и двумя кожаным лоскутками, которые, кажется, играли роль одежды. Надувая тонкими губами огромный пузырь жвачки, девица не упускала столь удобного случая и пыталась закадрить чопорного высокого и прямого, как столб, мужчину, уткнувшегося в Библию и бормочущего вслух молитву. — Ой, а вы священник, да? С конференции претесь или зачем вам бейджик? Фи-лип Бле-йк, — по слогам прочитала блондинка и плюхнулась рядом с набожным чуваком, совершенно не стесняясь обнажившихся по самое не могу ног. — Никогда не общалась со священниками. Ну, на воле, в смысле. А правда, вам жениться нельзя? Ну так круто, блин, спать же можно, небось! Это ж мечта всех мужиков, сказал, че по долгу службы в брак вступить не может, и гуляй душа! Вон как шеф моей сеструхи тоже делает вид, что ему нельзя со своей секретаршей спать, как будто я не видела, как они прямо в туалете самолета… — Бет, прекрати! Простите, святой отец, — цокая каблуками и возмущенно глядя на сестру тщательно подкрашенными глазами, подошла к ним симпатичная шатенка в черном деловом костюме. — У нас в семье горе, она немножечко… — Все в порядке, — столь же монотонно, как и при чтении молитвы, пробормотал Блейк, с трудом отводя взгляд от декольте нахально жующей жвачку девицы, к которому была прижата урна с прахом Хершела Грина, скорее всего, отца девушек. — Ой, Мэг, отвянь, мы тут общаемся вообще-то с Филом, — кокетливо стрельнула глазами в священника Бет, и ухмыльнулась. — Лучше за шефом своим следи, щас вон та негритянка в крутом прикиде его у тебя уведет! — Че несешь, детка? — возмущенно хмыкнул стоящий неподалеку и бдящий за братом Мэрл. — Моя жена и этот китайчик? Ха! — Он кореец, — занудным голосом проинформировала мужчину Мэгги, брезгливо посмотрев на него. — Между прочим, преуспевающий бизнесмен. Вы знаете корпорацию… — Ой, да какая разница, правда, отче? Ну че сразу националист и расист? У меня вон жена шоколадка, я очень даже толь. толерантный. Мы все под одним богом ходим, вот че! — Не нужно обобщать, приятель, у нас свой бог, у вас свой, — доброжелательно улыбнулись ему держащиеся за руки мужчины в каких-то оранжевых хламидах, представившись Риком и Шейном. — Ваш бог — морковка, ну да, — буркнул Мэрл, вспоминая о том, как эти явно не вполне традиционной ориентации дружки вопили на весь самолет о том, что мяса они не хавают ни в каком виде. — Карл! Карл! Вы не видели Карла? — разнесся по помещению истеричный вопль тщедушной брюнетки, бешено вращающей глазами во все стороны. — Мэм, вы кого-то потеряли? Ребенка? — тщетно пытался добиться от женщины ответа огромный темнокожий коп, тоже, кажется, летевший с ними в самолете. — Не обращайте внимания, мистер… Дуглас, — потер смущенно переносицу Рик, понижая голос. — Понимаете, она, когда травки покурит… все какого-то Карла ищет. Но сейчас она не курила, точно вам говорю! — А кем она вам приходится? — нахмурился Теодор, настороженно поглядывая на парочку мужчин, которые, зная вопящую дамочку, даже не пытались ее успокоить. — Женой! — хором ответили эти странные чуваки. — Сектанты, че с них взять. Шведская семья, блин, — хмыкнул Мэрл и направился к жене, делая круг, чтобы незаметно пройти мимо увлеченных беседой братца с дамочкой. — А еще у меня белочка есть… ручная! — хвастался братишка, скупо улыбаясь и поблескивая светлыми глазами. — Джудит, но я называю ее Мелкой Поганкой… После одного случая. Ну, у меня номер просто такой был один, что она выпрыгивает из штанов, барышни в полном восторге, все такое. А в тот раз она обожралась орехов и не дотерпела, блин. Пришлось уходить из клуба… а ведь такая была работа хорошая… Но я ее на шашлыки не пустил, не подумайте! — Как интересно, — кивала Кэрол, усердно разглядывая обтянутую яркой одеждой фигуру младшего Диксона и дыры на его коленках. — Знаете, а вы бы могли послужить отличным… С таким телом… Да-да, замечательная идея… — Отличным кем? Натурщиком? — гордо приподнял подбородок Дэрил, принимая картинную позу. — Да я и сам думал о работе поспокойней, скажу по секрету, в моем возрасте стриптиз уже… А вы художница? — Что-то вроде того, — ухмыльнулась тетка, доставая визитку и запихивая ее в карман джинсов собеседника. — Патологоанатом. — Ух ты, круто! Закашлявшись и недовольно покосившись на тут же показанный неразумным братишкой кулак, старший Диксон отошел на пару шагов от парочки. Вот ведь блин, говорил же он Дэрилу, чтобы тот хотя бы пару фильмов посмотрел, раз уж образования не имеет. Конечно, там в его дурацких комиксах о зомби всяких о таких серьезных вещах, как патологоанатомы, не пишут. Или не рисуют? До таких лет дорос пацан, а не знает, что от маньяков, любящих разрезать людей и потом раскладывать извлеченные прямо из кишок сердца, мозги и прочие глаза по баночкам, ниче хорошего ждать нельзя! Хотя что взять с мужика, который на жизнь зарабатывает бабским делом: танцами у шеста? Еще и выпрашивает на днюху арбалет себе для антуража большего, купидон недоделанный, блин… Раздраженно сплюнув, Мэрл бросил взгляд на парочку, сидящую на диванчике: немолодой мужик в панамке и ухоженная блондинка, которая, кажется, тоже потеряла какое-то фантомное дитя. — Как ты можешь говорить мне, чтобы я не волновалась? Надо что-то делать! Надо бежать! Надо подключать полицию! Врачей! ЦРУ! Всех! Пусть ищут! И я побегу! Ну где же мои дети? — истерично требовала ответа у мужа женщина, загибая пальцы на руках. — София, Джим, Джеки, Мартинес, Шуперт, Рэндал, Аксель… Закашлявшись во второй раз, Диксон притормозил, подозрительно осматривая фигуру этой матери-героини, успевшей целый загон нарожать и умудрившейся потерять такую толпу. Да ее детишкам, блин, отдельный самолет нужен, чтобы все поместились. — Андреа, дорогая, дети дома… — спокойно говорил дедок, поправляя панамку. — Мы оставили их с твоей сестрой, а сами приехали в Атланту отдохнуть и развлечься. Если ты считаешь, что мы неправильно поступили, не взяв с собой детей, мы можем воспользоваться тем, что рядом столько людей и выслушать их мнения, проголосовать… Быстро свалив подальше от этого ненормального, который собрался приставать со своими многочисленными отпрысками к честному народу, Мэрл, наконец, добрался до жены, невольно залюбовавшись ее отличной фигурой в сером деловом платье. Мишонн, увидев рядом мужа, попросила прощения у суетливого япончика, или кто там он, который, поправив очки, уткнулся в бумаги, и устало улыбнулась Диксону. — Доедешь домой на такси? Машина мне еще понадобится, я до вечера поработаю, у нас сделка намечается. Ты список покупок составил в самолете? Меню на ужин? Ну да что я, ты сам лучше меня разбираешься. Заедешь за продуктами, заберешь детей из школы, запустишь стирку, приготовишь ужин и можешь отдыхать. — Хорошо, дорогая, — кивнул головой Мэрл, ревниво поглядывая на китаезу и отмечая тщедушность того — нет, на такого задохлика его любимая шоколадка не поведется, тем более что тот вряд ли умеет готовить что-то, кроме своих дурацких суши! Подписывая что-то там о неразглашении и диктуя свои данные человеку в неприметном черном костюме, Диксон краем уха слушал сухие фразы вокруг: «массовые галлюцинации», «что вызвало, выясняем», «каждому находящемуся в салоне снились зомби», «галлюцинации у всех совпадают», «к сожалению, пострадавшие могут поделиться лишь отрывочными воспоминаниями», «скорее всего, полную картину приснившегося мы сможем ожидать лишь к концу месяца», «каждый пострадавший будет работать с нашим психотерапевтом…» Раззнакомившиеся между собой за последние часы, уставшие люди потихоньку выходили из помещения, аккуратно пряча визитки друг друга, которыми предложила обменяться неугомонная Бет, успевшая «закадрить главного по наркоте ЦРУшника, ага…» и пообещавшая всем своим новым знакомым умереть, но достать рецепт «этой шняги, от которой всех так поперло», чтобы собраться вместе и пережить приключения еще разок. Даже святой отец торопливо сунул в библию все полученные контакты и, пряча взгляд, поблагодарил за то, его тоже пригласили. Потирая уставшие глаза, все направились в разные стороны, втайне надеясь, что полуголая девица с урной праха под мышкой добьется своей цели и вернет их в такой интересный и полный событий, мир, ведь там они были — Героями!