Сердце проклятьем твоим стучит

то, что в ладонях твоих горит — лёгкое-блёклое, песнею мёртвых, мне никогда не принять, не прочесть, это же имя твоё в груди — сердце проклятьем твоим стучит. мне не понять это, брат, не понять — как снова и снова, опять и опять пламя займётся у дальних гор, поднимется выше, во весь опор красным-кровавым взлетит в небеса и успокоится. буря, гроза — под рёбрами крошится, как гранит — это сердце проклятьем твоим стучит. ты пусти меня ты пусти, огонь, что искрится в моей груди. правда, прости, позабыл ключи, я, будто в клетке, — что меч, что щит, только пламя, послушай — трещит, трещит. ты услышь меня, брат: умолять я готов за рассказ, как так вышло опять, что то пламя живёт и с ладоней летит дальше-дальше под звёзды в небесную высь, если сердце давно лишено огня, если кровью твоей согревает меня? откуда бы взяться в тебе огню, если я за тебя эти годы горю?