***
До меня донесся щебет птиц и звук ветра. В голове было отвратительно пусто, тело ломило. Открыв глаза и приподнявшись, с удивлением отмечаю, что эта комната мне незнакома. Смятение быстро сменилось осторожностью. Втянув носом воздух, внимательно осматриваю помещение. Небольшая комната, в которой не было ничего, кроме футона, на котором я и лежал. От пола и стен пахло древесиной, а из приоткрытого окна доносился запах травы и пыли. Фыркнув, сажусь и понимаю, что я полностью голый. Воспоминания волной вспыхнули в голове, заставляя поморщиться. И где я? Не ожидал, что вообще очнусь. Втягиваю воздух еще раз, чуть приоткрывая рот, чтобы иметь возможность лучше улавливать запахи. Среди всех запахов природы также присутствовал мне незнакомый и явно принадлежащий хозяину посещения. Не человек, люди пахнут по-другому. Заметив дверь, встаю и направляюсь к ней. Стоило её открыть, как в нос ударил вкусный запах чего-то съестного. Непроизвольно сглотнув, прислушиваюсь и, не услышав странных звуков, ориентируюсь на нюх. Заглянув в дверной проём, практически сразу взглядом натыкаюсь на синеволосого подростка со странным хохолком на голове. Он спокойно сидел на стуле, закинув ногу на ногу и пил что-то из кружки. По запаху вроде бы кофе. Подняв на меня разноцветные глаза, левый из которых был синим, а правый — красным, подросток лукаво улыбнулся и отставил кружку. — Куфуфу, я смотрю, котенок очнулся. Как самочувствие, мурлыка? — сжав зубы, зло смотрю на ухмыляющегося синеволосого. Раздражение вспыхнуло в груди, вырываясь тихим рычанием. — Не называй меня так, — цежу сквозь зубы слова, чувствуя как клыки увеличиваются, а в горле начинает вибрировать воздух, постепенно превращаясь в рычание. — О! Голос прорезался, — появилось желание придушить эту ехидну, который удивленно-шокировано округлил глаза и с наигранным ужасом взглянул на меня. Рык всё-таки сорвался, а по рукам прошла дрожь, которая отозвалась чувством щекотки на кончиках пальцев. — Какая несдержанность. Улучшай контроль, иначе своего зверя контролировать не научишься и тебя загрызут твои же собратья, — угрюмо глянув на улыбающегося хохлатого, не нахожу что сказать. Он был прав. Только обратившись, я уже убил трёх людей, а из-за сильных эмоций случайно перекинуться будет нетрудно, а сейчас я не контролирую свой второй облик. — Оя-оя, но это сейчас неважно. Ты есть хочешь? Я молока взял, слышал как-то, что после первого превращения лучше денек воздержаться от человеческой еды и питаться чем-то нейтральным, — удивленно смотрю на подростка, который подошел к холодильнику и, достав оттуда бутылку молока, кинул мне. Поймав брошенный в меня предмет, продолжаю с прищуром разглядывать его. — Зачем ты помогаешь и почему спас? — в простую помощь я не поверю. Полукровок не любят, слишком много от нас проблем. Не убили меня еще, наверное, только оттого, что я хорошо скрывался и редко нарывался на неприятности рядом с домом. Даже без оборота я являюсь довольно сильным оборотнем и имею силу убить даже взрослого собрата, если потребуется. Вот только на этом навыки кончаются, те же волки - стайные животные, и соваться к ним на территорию - смертельно для меня. Оставались ещё лисы и псы, с которыми я еще мог потягаться, ведь они редко объединялись. Кошек в городе, кроме меня, больше не было. — Куфуфуфу, считай это интересом. Впервые вижу пантеру-оборотня и хочу посмотреть, как ты цепляешься за жизнь. Я, кстати, Рокудо Мукуро, вампир. Чистокровный, между прочим, — Рокудо насмешливо улыбается и, шутливо поклонившись, падает обратно на стул. — Хибари Кёя, — открыв бутылку с молоком, присасываюсь к горлышку, жадно глотая прохладную жидкость. Осушив её, облизываюсь, краем глаза замечая с интересом за мной следящего синеволосого. — Кёя, значит. Предлагаю тебе пока пожить здесь. Мы за городом, поэтому вероятность того, что ты еще кого-то загрызешь, уменьшается. А я как раз отстранён от учебы на месяц, будет время тебе хоть немного научиться контролировать своего зверя. Я, так уж и быть, помогу, — почему-то эта его довольная улыбка меня напрягает. Признайся, вампир, ты ведь с самого начала это придумал, да?***
Ясность мысли вернулась за мгновение до удара спиной о дерево. Рыкнув, чувствую, как тело скручивает судорога, и черный мех осыпается, сгорая в фиолетовых всполохах. Без сил скатываюсь по шершавому и больно впивающемуся в спину стволу дерева на землю, тяжело дыша, чувствую боль во всем теле. Сфокусировав взгляд, замечаю Мукуро, который был весь в мелких ранах, а футболка на его боку пропиталась кровью. Синеволосый выглядел раздавленным. Вытерев кровь с лица, он двинулся ко мне. — Ты опять потерял контроль. Тц, падла, мне же теперь ночью опять идти на охоту! — вампир садиться недалеко от меня и накидывает на меня свою потрёпанную куртку. Зря, мне не холодно. Горячая кровь не даст замёрзнуть. Фыркнув, принимаю сидячее положение и кидаю вещь обратно владельцу. Рокудо замирает, когда ему на голову приземляется его же куртка. — А чего ты ждал, пытаясь меня убить? — приподняв бровь, вопросительно смотрю на подростка, который стянул с головы куртку и кинул её рядом с собой. Прошло уже десять дней, как я живу у этого вампира. Его помощь в попытке научить меня контролю заключалась в том, чтобы подвергать мою жизнь серьезной опасности. Я при этом должен не дать зверю завладеть собой. Сомневаюсь, что это когда-нибудь получится. Мукуро серьёзно пытается меня убить. Я бы сам его загрыз, но как бы это ни злило, он сильней меня, но не моего зверя. Приходится принимать его помощь. — Куфуфу, ну уж точно не того, что у тебя будет такой сильный зверь. Если ты не научишься его контролировать, он тебя поглотит. — хмуро глянув на синеволосого, ничего не отвечаю. Я это и так прекрасно знаю. Здесь либо я научусь его контролировать, либо он поглотит меня. Именно поэтому полукровок не любят, у чистокровных такой проблемы нет, а значит и вероятность человеческой резни меньше. Ни один вид не хочет вымирать, а это может произойти, если начнут массово гибнуть люди. Поднявшись с земли, опираюсь о дерево, чтобы не упасть от того, что меня шатает. От этих тренировок все же был толк: я больше не отключался, и с каждым разом слабость была все меньше. Пошатнувшись, выпрямляюсь и иду к дому. Тело ломило после каждого оборота, а в голове какое-то время была каша. Неприятно понимать, что у тебя черные провалы в воспоминаниях. Вспомнить, что происходит, когда я теряю контроль, не получалось. Завалившись в душ, смываю с себя грязь и пыль с кровью. Отданная мне вампиром одежда лежала здесь же. Перед каждым боем приходилось снимать её, все же рвать чужие вещи было нехорошо и навряд ли мне дадут замену. Одевшись, выхожу из ванной комнаты. Мукуро нашелся на кухне. С усердием мешая кофе в кружке, он, не мигая, смотрел куда-то в угол комнаты. — Я скоро уйду. Завтра меня не будет. Куфуфу, не отыщи неприятностей за это время, — на это фыркаю, внимательно осмотрев синеволосого. Что-то случилось, раз днём его не будет? Обычно весь день он находился тут, только иногда уходил в магазин, и то, всего на два часа. А вот ночью он почти всегда уходил. Возможно, на охоту, а может, и по другой причине, я не интересовался, да и мне все равно. — Если почувствую, что обращаюсь, пойду глубже в лес, — Рокудо удовлетворенно кивает, явно получая ожидаемый ответ. Тц, это только пока у меня нет выбора, вампир. Как-то не хочется убить еще больше людей, находясь в невменяемом состоянии. Лес - самый лучший вариант из всех возможных. Хорошо, что вокруг города он достаточно большой и густой. Как хохлатый и сказал, он ушел довольно скоро. От нечего делать, я заглянул в холодильник и вытащил оттуда кастрюлю с подливкой и мясом. Мукуро хоть иногда и ел обычную еду, но это было скорей похоже на то, что ему просто нравится вкус, а не сама еда. Да и он предпочитал больше сладкое. Почти все полочки были напичканы разными шоколадками и сладостями. Как только клыки не повыпадали? Готовлю я самостоятельно, хорошо хоть вампир снабжал меня продуктами. Деньги я ему верну, как этот месяц закончится. От мертвых родителей у меня остался достаточно большой дом в японском стиле и деньги. Это позволяло пока что ни в чем не нуждаться, да и сумма была приличной. Просто сейчас не было возможности сходить в город, да и желания тоже не было. Сомневаюсь, что удержу пантеру в себе, если на меня нападут оборотни. В этом лесном доме была комната, зал и кухня с ванной. Та комната, в которой я и очнулся, и ночевал, хозяином не использовалась, поэтому была абсолютно пуста. А вот зал, который вампир использовал, как место для сна, был обставлен двумя креслами, сложенным диваном и столом. Но также у стены стоял достаточно большой шкаф, который был практически полностью пустым, тут было всего шесть книг. Несмотря на такое маленькое количество, книги содержали много интересной информации о вампирах и оборотнях. Истории, разные виды, повадки, те или иные привычки разных видов оборотней, классификация членов касты вампиров. Общеизвестные слабые и сильные стороны всех распространённых видов. Изучением этой литературы я и занимался в свободное время. Мои родители умерли давно, еще когда мне было пять, а потом за мной приглядывал друг отца, что ушел, после того как я достиг десятилетия. Он давал информацию только об оборотнях-пантерах и учил выживать. Было бы намного проще, не обратись я и доживи так до пятнадцати. После этого, даже если полукровка обратится, то сразу умрет, организм просто не может вынести перестройки. Совершенно ненужная мне сила, которую я не могу контролировать, и из-за нее меня могут убить. Глупо и не нужно. «…Оборотни лисы и кошки не так зависимы от луны, как волки и собаки, но она тоже оказывает на них влияние. Сила лисьего очарования более действенна во время растущей луны, во время полнолуния же у оборотней, достигших полового созревания, происходит что-то похожие на звериный гон, и они ищут себе партнера… Оборотни кошачьего класса менее зависимы от луны, чем все остальные, но даже так, в новолуние им лучше находится подальше от городов. Темная ночь - именно то время, которое зверь считает лучшим временем для охоты. Темнота скроет азарт и желание битвы у этого вида оборотней, которых можно назвать самыми жестокими из-за желания поиграть со своей добычей. Самые миролюбивые виды — это дворовые коты и львы, самые агрессивные — ягуары, снежные барсы и тигры…».***
Резко проснувшись, вскакиваю с футона, почти падая обратно. В голове шумело, а все тело обдало жаром. Тяжело дыша, пытаюсь успокоить быстро колотящееся сердце. По телу бегала дрожь, а кончики пальцев покалывало. Ксо. Отшатнувшись к окну, стягиваю с себя футболку, случайно делая несколько дырок отросшими когтями. Тело бросило в холод, а клыки во рту стали мешать. Избавившись от штанов, выскакиваю через окно на улицу и бегу вглубь леса. От боли по всему телу запинаюсь и падаю на землю. Удара не замечаю, так как боль затуманила сознание, которое погрузилось во тьму.От Автора.
Черноволосый парнишка с серебристыми глазами и вертикально вытянутыми зрачком довольно быстро бежал, но неожиданно он упал, и его тело сотрясалось крупной дрожью. Подросток совершенно по-звериному зарычал, скаля белые, уже не человеческие клыки. Длинные, слегка подогнутые когти, оставили на земле глубокие борозды. Тело на земле выгнулось, и послышался характерный треск ломающихся костей. Лицо стало вытягиваться, а тело быстро меняться. Человеческие уши поменяли свою форму и покрылись мелкой, но густой шерстью, принимая кругловатую форму кошачьих ушей. На голом теле появился рисунок пятен, которые быстро покрылись черной шерстью, а остальнаое его тело имело слегка светловатый оттенок, будто его слегка присыпали пеплом. Черный длинный хвост нервно дернулся, и зверь взревел. Серые глаза с фиолетовой прожилкой прошлись по округе и, принюхавшись, зверь сорвался в сторону. Черный ягуар не особо прислушивался, просто бежал вперед, реагируя на шорохи. Зверь не думал, не соображал, он всего лишь действовал на одних инстинктах, бежал, желая вонзить в кого-нибудь клыки и почувствовать сладкую кровь. Сейчас в этом сгустке инстинктов не было разума, только первородные желания.От Хибари Кёи.
Очнулся я от звуков леса. Пошевелившись, ощущаю пустоту под телом. Резко открыв глаза, закрываю их оттого, что по лицу хлестнула ветка. Удар о землю выбил воздух из легких и отозвался болью в теле. Через минуту, когда боль немного отпустила, встаю с земли и оглядываю округу. Лес, деревья, кустарники. Подняв голову, наблюдаю за тем, как с дерева медленно падают листья. Я спал на дереве… Втянув носом воздух, ощущаю легкий запах крови. Чтобы подтвердить свою догадку, провожу рукой по губам и смотрю на красные разводы. Надеюсь, это был кролик или другая мелкая живность. Поднявшись с земли, отряхиваюсь от мелких веточек и листиков. Похоже, после обращения обратно в человека, прошло достаточное количество времени, раз чувствительность обычная. Обычно после возвращения в человеческий облик, чувствительность повышается, да и кожа становится тоньше. Все приходит в норму примерно через час. Оглядевшись, пытаюсь понять, куда мне идти. Принюхавшись, застываю, пытаясь уловить хоть какие-то выделяющиеся звуки. Белки на дереве и мышки в траве мне неинтересны, как и тот длинноухий за поваленным деревом. Непроизвольно облизнувшись, слышу бурчание желудка. Плохая идея, очень плохая идея. Убедить себя в этом все же не получилось. Слегка присев, втягиваю носом воздух и задерживаю дыхание, сердце начинает биться размеренно, а кончики пальцев слегка закололо. Появилось тянущее ощущение в ногах, и я понимаю, что стою на носочках. Сделав шаг, неуверенно замираю и прислушиваюсь. Заяц продолжил спокойно жевать траву. Внутри заворочалось странное чувство, которое переросло в азарт и предвкушение. Осторожно двигаясь, пытаюсь не спугнуть длинноухого. Напружинив ноги, делаю прыжок. Послышался тихий писк и заяц задергал лапками, вот только убежать у него уже не получится. Появился сладковатый запах крови, заставляя облизнуться и сглотнуть. Острые когти поранили кожу рядом с шеей зайца. Выдохнув, чувствую, как сердце бьется где-то в горле. Никогда раньше не охотился на зайцев. Сжав руку на шее добычи, слышу хруст, и зверек перестал дергать лапками. Аккуратно разделывая тушку когтями, прикусываю губу, сдерживая порыв бросить эту затею, и не мучатся. Чувство голода подгоняло, но я стойко пытался его игнорировать, не желая запачкаться в крови больше необходимого. Когда шкура с дичи была снята, а тельце выпотрошено, я позволяю себе сорваться и наконец, впиться зубами в мясо. Кролик уже успел остыть, но было ощущение, что это даже к лучшему. Еще одного оборота сейчас мне не хватало. Закончив есть, встаю и пытаюсь определить, в какой стороне может быть водоем. Найти речушку удалось минут через пять. Присев около неё, быстро мою руки и, зачерпнув воды, жадно пью. Утолив жажду и смыв с рук и лица кровь, осматриваюсь. Мукуро сказал, что вернется только завтра, это было даже хорошо. Меньше знает, лучше спит. Вот только куда идти, я так и не понял. Раздражение, вспыхнувшее внутри, заставило рыкнуть. Резко встав, оглядываю кроны деревьев, ища дерево повыше. Найдя довольно высокое, на мой взгляд, дерево, заставляю когти появиться и начинаю карабкаться наверх. Но, даже добравшись практически до верхушки, понять, в какую сторону мне двигаться, не получилось. Утробно зарычав, бью кулаком по дереву, пытаясь хоть так выплеснуть злость. Когти впиваются в ладонь, и в нос ударяет запах крови. Зашипев, разжимаю кулак и провожу языком по царапинам. Спустившись с дерева, наугад выбираю сторону и двигаюсь в том направлении. Шел я довольно долго, иногда по пути встречая водоемы, которые позволяли утолить жажду. Время медленно близилось к закату, а раздражение с подкатывающей злостью вызывали ощущение, будто скоро произойдет обращение, вот только это чувство длилось уже достаточно долго. Легкая ломота в теле и волны жара, которые сменялись холодом. Боль, что скрутила, была ожидаемой и заставила лишь сдавленно застонать, упав на землю. Попытка скрутиться на земле калачиком, закончилась провалом, так как тело стало содрогаться. Раздавшийся хруст донесся до меня будто через толщу воды, а слух практически пропал. Захрипев, царапаю когтями землю. Боль была сильной, почти невыносимой, но сознание упорно сопротивлялось, хватаясь за любую возможность не потеряться. Больше дырок в памяти не хотелось. Через какое-то время боль прошла, вот только встать так сил и не появилось. В голове было оглушительно тихо, и я с безразличием наблюдал за тем, как с веток дерева упал листок и медленно летел вниз, качаемый ветром, который не позволял ему нормально и легко упасть. Появилась сонливость, сопротивляться которой я уже не смог, да и не хотел особо. Когда я очнулся, не знаю. Просто в один момент пришло осознание, что я больше не сплю. Пошевелившись, шиплю сквозь стиснутые зубы, боль судорогой волной прошлась по всему телу. Полоснув когтями по земле, встаю, сцепив зубы и зло шипя. Встав, покачиваюсь оттого, что меня заносит назад. Удержав равновесие, лениво оглядываюсь. Усталость не прошла, вызывая ощущение, что я не спал несколько дней, если не больше. Сделав шаг вперед, уже даже не забочусь о том, куда иду. Главное идти, двигаться, иначе я опять усну. В голове звенит, и из-за этого даже ночные шорохи кажутся слишком громкими и отдают в теле болью. Ощущение, что всё слишком громко. Тело было будто ватным и с трудом удавалось удерживать вертикальное положение. Но я упрямо шел вперед, так просто было нужно. Из-за упрямства, нежелания снова упасть, из-за гордости, что не позволяла просто остановиться. Еще чего, я сильный, а значит, могу выжить, могу научиться этим управлять. Остановиться сейчас- значит позволить себе стать слабым, а я просто не имею на это права. Каким образом я вышел к тому самому дому, я не знаю, так же и того, как долго шел. Это даже не вызвало никаких эмоций. Хотелось добраться до комнаты и уснуть. По пути случайно оставил на косяке у двери в дом, хорошую отметину от когтей и, сшиб что-то в коридоре, также содрав часть обоев, кажется. Как я точно добрался до комнаты, помню плохо. Упав на футон, кутаюсь в одеяло и всё равно, что я весь грязный. Как же мне плохо.От Автора.
Мукуро немного волновался, именно поэтому не особо слушал сестру, которая ему говорила что-то о том, что ему разрешили раньше вернуться в школу. На это синеволосый фыркнул, жалея, что его такая хорошая младшая сестренка была такой заботливой и поговорила с учителями. Вот зачем ему это школа, да даже если она не для людей, а для таких же, как он вампиров и оборотней? Намного интересней было там, в лесу, где он оставил плохо себя контролирующего оборотня-полукровку. Интерес распирал, так же как и желание вернуться в тот домик в лесу, в его тайное убежище, о котором никто не знал и где был черноволосый мальчишка с упрямством в серых глазах, которые иногда отливали фиолетовым, и довольно скверным характером. Рокудо чувствовал, что молодой оборотень прислушивался к нему и оставался там только из-за того, что вампир мог ему помочь. Стоит синеволосому перестать быть полезным, и черный ягуар точно попробует перегрызть ему глотку, а потом уйдет. Без разницы получится у него или нет, черноволосый подросток уйдет, когда получит все, что хочет и сможет себя хоть чуть-чуть контролировать. Но всё это вызвало еще больший интерес и азарт, вперемешку с таким будоражащим чувством опасности. Используя только свои силы, Кёя был сильным, сильнее некоторых оборотней и точно намного сильней любого человека. А вот его зверь был неистовым, злобным и жаждущим чужой крови. Очень сильным, даже тогда, когда черноволосый сопротивлялся, не давая зверю обрести всю свою силу. Завучу своей школы Мукуро не нагрубил только из-за уважения к стараниям своей сестры. Скрипя зубами и сдерживая порывы убить старого лиса-оборотня, вампир отвечал на вопросы в выданном ему тесте. Подростку хотелось в очень язвительной форме высказаться в абсурдности этого теста. Он знал все вопросы, но их было восемьдесят, чтоб у завуча блохи появились! Даже при всей своей гениальности, а никем другим Мукуро себя не считал, чтобы ответить на всё это, ему пришлось потратить час и пять минут, и это притом, что ему еще требовалось в качестве наказания убрать в кладовке. Лабораторию ему не доверили, он один раз её уже подорвал. Разноглазый вампир психовал и исходил злобой, уже придумывая, как нагадить тому «доброму» старикашке, да так, чтобы он месяц не отошел. Разгрести весь тот срач, было за день нереально, а тратить на все это больше одного дня, подросток был не намерен. Рокудо уже даже хотел психануть и послать все нафиг в привычной для себя манере. Он совершенно не против, отдохнуть еще двадцать дней и не париться насчет школы, но у судьбы, видимо, были свои планы. Уже собравшейся уйти вампир замер, заметив два знакомых силуэта. — Оя-оя, кого я вижу, неужели тоже в чем-то провинились? — расплылся в ехидной улыбке синеволосый и оперся рукой о косяк двери. — Не угадал, бьен! До нас дошел слух, что если ты тут уберешь, тебя допустят к занятиям. Без тебя ужасно скучно, Мукуро, так что мы пришли помочь, — блондин со шрамом поперек носа, высунул кончик языка и радостно оскалился. Темноволосый парень, который пришел с псом-оборотнем, кивнул, подтверждая слова друга. Вампир даже умилился, ставя в голове галочку, поблагодарить все же сестру, что та прислала ему этих двоих. Имея довольные хорошие отношения с Джошима Кеном — мальчиком-псом и Какимото Чикусой — вампиром, он мог даже назвать их своими друзьями. Особенно учитывая, что устраивали беспорядки они чаще всего вместе, вот только жёстче всего наказывали именно Рокудо, как лидера всех идей и проделок. — Хром сказала, что ты куда-то спешишь, а значит, вероятней всего, сбежишь, ничего не сделав, и тогда тебе не сократят срок отстранения. Мы здесь, чтобы помочь и не дать тебе сбежать, — Чикуса блеснул очками и зашел в помещение кладовки. На эти слова синеволосый только улыбнулся, предполагая что-то подобное. Всё же этих двоих он знал хорошо, а сестру еще лучше. Уборка в кладовке заняла достаточно много времени. Солнце уже давно спряталось за горизонт, а на темном небе появился тоненький стареющий месяц. Мукуро со вздохом убрал последнюю коробку и плюхнулся на пол, запрокинув голову и облегченно застонав, прикрыл глаза. Недалеко послышалось радостные восклицания Кена и слова Чикусы, которые даже у Рокудо вызвали прилив счастья. Они закончили! Они, наконец, разгребли никому не нужный инвентарь. — Куфуфуфу, я голодный. Как думаете, медкабинет еще открыт? — разноглазый вопросительно глянул на друзей. Джошима пожал плечами. Являясь оборотнем, он не запоминал распорядок работы медкабинета, где оказывали не только первую помощь, но и выдавали вампирам донорскую кровь. Охотой занимались единицы и то, при смерти жертвы, вампира хорошо наказывали. — Сейчас три, так что, по идее, должно быть ещё открыто. Если нет, просто сходим к сторожу, — пожал плечами Какимото и первый вышел из кладовки. Поднявшись, Мукуро отряхнул возможную пыль и двинулся следом. — Кен, поторопись или я тебя тут закрою, — протянув это, разноглазый по-доброму улыбнулся, чем заставил блондин практически подскочить с пола и кинуться к выходу. Пес знал - этот мог. Синеволосый засмеялся на такую реакцию и закрыл дверь кладовки на ключ. Медпункт был открыт. Зайдя внутрь, подростки синхронно сморщились от перегара, что был тут. Кен взвыл, схватился за нос и вылетел из помещения. Рокудо зло усмехался, и, быстро дойдя до окна, раскрыл его нараспашку, впуская в помещение свежий воздух. Найдя источник зловоний, подросток с отвращением сбросил мужчину с кушетки, с садистским удовольствием наблюдая за тем, как тот с грохотом упал на пол и, проснувшись, зашипел что-то через стиснутые зубы. — Оя-оя, спать на рабочем месте, что скажет директор, а, Шамал? — молодой вампир зло прищурился, с раздражением и брезгливостью смотря на попытки пьяного мужчины подняться. Мукуро знал, что тот играет комедию, так как упиться вусмерть вампир не мог. — Где хоть капля сострадания к старому человеку, что за молодежь пошла, — синеволосый краем уха слушал бурчание старшего вампира. Подойдя к холодильнику с донорской кровью, подросток вытащил оттуда две первые попавшиеся пачки с кровью и кинул одну Чикусе. — Мы поесть взяли, имей в виду, — покачав пакетом с кровью перед лицом Шамала, разноглазый перешагнул через него и вышел из комнаты, не слушая бурчание врача о том, что будить его для этого было необязательно. Рокудо было на это все равно, этот вампир следил за кровью, а значит должен быть в курсе, тем более пить на рабочем месте, там, где у каждого превосходный нюх... Только за этот запах перегара синеволосый был готов придушить старшего вампира, но не мог. Пока это не по его силам. Шамал был сильным, пусть и ушел в запой вот уже как пару десятилетий. Попрощавшись с Какимото, Мукуро задумчиво втягивал из пакетика кровь, обдумывая, стоит ли спешить. Сперва все же стоило доесть и немного подождать, пока от еды появится насыщенность. Мало ли что могло случиться с Кёей за полные сутки, и в каком тот сейчас состоянии. Нарваться на безумного оборотня, не восстановив силы, было плохой идеей. В идеале стоило самостоятельно поохоться, но желания не было, как и времени искать подходящую жертву. Допив всё содержимое, Рокудо прицельно бросил пустой пакетик в ближайшую урну. Прислушавшись к себе, подросток удовлетворенно кивнул и растворился в облачке тумана, который зашевелился и рванул в сторону. Перемещаться таким образом умел каждый вампир. Создавать вокруг себя мираж и передвигаться на максимальной скорости. Спецэффекты могли быть любые, да и менять их можно было. Мукуро вот нравился туман с синим отливом. Кто-то создавал стаю летучих мышей, кто-то иллюзию пузырьков, а кто-то стаю бабочек. Можно было придумать все что угодно, главное, чтобы тебя не было видно. Быстро добравшись до леса, подросток на мгновение остановился, чтобы перевести дух и рванул дальше. Но даже так около домика он оказался с лучами рассвета. Поморщившись, вампир потер глаза и отвернулся от яркого света. Солнце не вредило вампирам, но его все равно мало кто любил. Довольно чувствительные глаза болели от яркого света, да и сгорали они часто, все поголовно. Краснели, покрывались волдырями, а потом мучительно морщились, стягивая с себя отмершую кожу. Находиться долго на солнце, не имея крема от загара, было проблемно и очень ужасно. Подойдя к двери, синеволосый замер, с шоком смотря на довольно хорошую борозду, оставленную на косяке. Резко открыв дверь, вампир почувствовал, как внутри все холодеет. Тумбочка в коридоре была завалена, а часть обоев, что были только в коридоре, содраны. Отпечатки когтей ему не понравились, так же как и то, что деревянная стена тоже имела борозды, неглубокие, но все же. Да и следы были слишком высоко, чтобы их оставил ягуар, а это значит Кёя шел на своих двоих, с улицы, оставляя грязные отпечатки ног. Плохое предчувствие заставило Мукуро практически влететь в комнату к оборотню. Удивленно моргнув, подросток наклонил голову, пытаясь с другого ракурса осмотреть комочек посередине комнаты. Из-под одеяла торчал только кончик черного хвоста, да черноволосая макушка. Истерически куфуфукнув, синеволосый сделал несмелый шаг к комку из одеяла. Одеяло заворочалось и послышалось мычание. Вампир с детским любопытством вытянул шею, смотря на то, как голова Хибари показывается из-под одеяла. Не удержавшись, Рокудо издает еще один смешок. Черное ухо на голове подростка дернулась, и белая ткань съехала с головы Кёи, открывая вид и на второе кошачье ухо. Серые глаза с фиолетовой прожилкой внимательно уставились на разноглазого, который съехал спиной по стенке, зажимая себе руками рот, чтобы не заржать в голос. Черный хвост дернулся, чем привлек к себе внимания хозяина. Рокудо все же не удержался и заржал, наблюдая за тем, как вытягивается лицо Хибари, а серые глаза шокировано расширяются. Два черных уха замерли, нервно подрагивая, а хвост опять шевельнулся, с силой ударив по полу. Оборотень еле заметно вздрогнул и перевел ошарашенный взгляд на вампира. — Оя-оя, поздравляю, наверное, — Кёя еще раз перевел взгляд на лишнюю часть тела и поджал губы. Хвост, кошачий черный хвост. Подняв руку, парень ловит дернувшееся ухо пальцами, и не сильно его мнёт, морщась. И уши, его, кошачьи. Хибари, наверное, впервые раз в жизни, захотелось от души выругаться.