(Через 2-3 часа)
Машина остановилась. Дверцы грузовика, в котором мы седели, отворились. Нас привели в лагерь, показали палатки и дали время, чтобы оставить вещи. Получив задание, мы пошли отсыпаться, утром отправляемся на перехват немецких грузовиков. За время войны я не совершил ничего героического и знаю, что меня перевели сюда из-за знания немецкого. Я учил его в школе, хотел даже на учителя немецкого идти, но у войны были другие планы. (Утро) Нас с парнями подняли, выдали оружие, на карте показали точное место операции и приказали выдвигаться. Шли мы по лесу, тихо, но быстро, изредка переговариваясь. Дойдя до места, Паша и Дима - снайперы, устроились в засаде отдельно от основной массы. Мы следили за дорогой, каждый думал о своём и только Пашка, что-то тихо напевал тебе под нос. -"Ребята, едут!" Наши снайперы быстро приняли удобные для стрельбы лёжки. Выстрел, и колесо прострелено. Машина на полной скорости врезалась в дерево. Мы, держа автоматы наготове , вышли из засады и пошли к машине. -"Саш, помоги, тут один живой." Мы с Андреем вытащили немца, а ребята сложили двоих его мёртвых товарищей рядом. -"Ну что, кто будет в форму фашистскую одеваться?" -"Очень смешно. Саш, узнай у него всё, что сможешь." Я поднял немца, и повёл в сторону леса, дабы привязать к дереву: -"Wer bist du, wie heißt du? (Ты кто, как тебя зовут?)" На удивление, он ответил. Причём сразу. Я никогда не хотел этой войны, поэтому и его винить не мог. К тому же, если бы он молчал, было бы только хуже. -"Ich Ers, Ich bin nur ein Pfandgegenstand. Ich sage alles, nur bitte töte mich nicht. (Я Ерс, я просто пешка. Я всё скажу, только прошу не убивайте.)", - парень начал чуть ли не плакать и поднял на меня свой взгляд. У него были светло серые глаза, а из-под фуражки виднелась прядь белых волос. На секунду я замер. Просто стоял и смотрел на него, не говоря ни слова, но потом я пришёл в сознание: -"Wir töten dich, ich versprech ' s dir. Wohin bist du gegangen, Ers zu deinen Vorgesetzten? Wenn ich Frage, ob alles erzählen, was du weißt, mein general, du machst es? (Мы не убьём тебя, я тебе обещаю. Куда вы ехали, Ерс, к начальству? Если я попрошу рассказать всё, что ты знаешь моему генералу, ты сделаешь это?)" Блондин кивнул. Я оставил привязанного к дереву немца и побрёл обратно к своим: -"Он всё расскажет!" Прийдя в лагерь, меня с пленником вызвали к генералу. Я перевёл всё, что он рассказал. Было видно, пленнику страшно, в его глазах отчётливо читался ужас. -"Довольно! Я услышал всё, что хотел. Убейте его!" Ерса (Я запомнил его имя?) подхватили два солдата и потащили к выходу. -"Нет!" , - закричал я. -"Ты чего творишь? Совсем страх потерял?" -"Никак нет, товарищ Генерал-Майор. Но я считаю, что пока нет необходимости убивать его, может он ещё чего вспомнит. Если хотите, можете оставить его на улице, около моей палатки, я лично за него ручаюсь." Генерал грозно взглянул на меня: -"Ладно, но если что, ответишь головой." Пленника оставили на улице, закрепив ноги и руки верёвкой и привязав к дереву.(Ночь)
Я не мог уснуть. По-моему я действительно важен этому отряду, Генерал приказал дать мне отдельную палатку (по-меньше тех, в которых по 4-5 человека, но всё равно, такое далеко ни каждому достаётся). Я услышал, как снаружи сломалась ветка. Аккуратно взяв пистолет и выйдя из палатки, я увидел, что немец тоже не спит. Он посмотрел на меня и, заметив оружие в моей руке, начал жаться к дереву и скулить. -"Ruhig, hör auf zuzucken! (Тише, хватит дёргаться!)". Он боялся. Возможно, это не правильно, но я не желаю этому человеку зла. Что-то подсказывало мне, что он (как и я) не похож на тех, кто поддерживал начало войны. Он всё ещё пристально смотрел на меня, а я заметил, что немца пробирает мелкая дрожь: -"Gefroren? (Замёрз?)" Он кивнул. В тот момент меня терзали сомнения, но я всё равно вернулся в палатку за простынёй. Вернувшись, я (немного с опаской) отвязал его руки от дерева, оставляя ноги на том же месте: -"Hier. (Держи.)". Он укрылся а я сел рядом. Его глаза, его глаза… -"Sprichst du Russisch? (Ты говоришь по русски?)" -"Немного", - ответил он с сильным акцентом. -"Я хотел спросить… тебя дома кто-то ждёт?" -"Ниет. У меня ниет ни семьи, ни дьевушки. Поэтому я здесь." В тот момент я окончательно понял, он не опасен и не видит опасности во мне. -"Что?", - спросил он, а я вернулся в реальность, опустил голову вниз и немного улыбнулся. -"Знаешь, ты не похож на тех чёртовых фашистов, что я видел раньше. Ты не хочешь убить меня… Или это просто хорошая маскировка?" Он тихо засмеялся. У него очень светлая и искренняя улыбка Мне стало жутко неудобно сидеть на земле и я пересел на гору листьев, ближе к собеседнику, опрокинув голову на ствол дерева, и закрыв глаза. Вдруг по моей щеке скользнула чья-то рука и я быстро открыл глаза. Я повернулся прямо к Ерсу. Честно сказать, я не до конца понимал, что происходит. Но, несмотря на мой потерянный вид, он не убрал руку с моей щеки, а его пальцы остановились на моём подбородке. Мы смотрели друг другу в глаза, не отводя взгляд ни на секунду. А через мгновение я сам потянулся ближе. Он только улыбнулся этому. Его губы накрыли мои. Мне было плевать, что он "враг", что идёт война и что вокруг спят товарищи. Его язык пробежался по моим губам и я уловил его манящий вкус. Мои руки зарылись в светлые волосы, оттягивая их назад, а в ответ получая тяжёлый выдох в свои губы. Наши языки, будто сражались, но все действия на поле битвы, было мне до боли приятны. Мы отстранились друг от друга, восстанавливая дыхание и просто смотря друг другу в глаза. -"Alles ist gut, niemand wird es wissen (Всё нормально, никто не узнает),"- сказал он, проводя свой рукой, по моей ноге. Немец снял с себя простыню и отдал мне. Я встал, взял принадлежавшую мне ткань и вернулся в палатку. Я лёг, устремил взгляд в верх и улыбнулся. Той ночью мне всё же удалось заснуть.(Утро)
Проснувшись, я вышел из палатки и сразу же наткнулся на Пашу: -"Доброе, братишка!" -"Здаров! С тобой всё нормально, а то рожа больно счастливая?", - спросил он глядя на мою улыбку. Я повернул голову и встретился глазами с Ерсом: -"Да, всё отлично."