Драбблы: Волейбол

Мира смотрела в окно на проезжающие мимо машины, но будто бы не видела их. Мельтешащие в голове мысли, казалось, вытесняли существующую реальность. Поэтому она не сразу заметила идущую к ее столику девушку, но звонкий стук каблуков выдернул ее из размышлений. — Заруко! — Мира вскочила с места, тут же заключая подругу в объятия. Внезапный крик заставил встрепенуться нескольких посетителей кофейни и наградить виновниц неодобрительными взглядами, которые их, впрочем, не волновали. Мира на самом деле не знала, с чего начать разговор, слишком много идей крутилось в голове, но вид сияющей улыбки на лице подруги стер их все. Заруко переехала с мамой в другой город пару месяцев назад, когда у той стала налаживаться личная жизнь, поэтому весь процесс ее восстановления Мира не смогла видеть воочию, но по редким фото и с каждым днем все более бодрым сообщениям становилось ясно, что с каждым днем ей становится все легче. А сейчас перед ней сидело живое тому доказательство. — Ну чего ты на меня уставилась? — Заруко звонко рассмеялась, прикрывая рот рукой, на запястье которой сверкнул браслет в лучах зимнего солнца. — Ну так — Мира откинулась на спинку стула, придавая лицу привычное ехидное выражение — в последний раз когда мы виделись ты выглядела не лучшим образом. Девушка тут же опустила глаза. Хотелось ведь смягчить слова, но как всегда не вышло. Она же сама прекрасно видела, как было плохо ее подруге и шутить над этим… — А ты все такая же стерва — Масса сложила на груди руки, якобы обидевшись, но долго не смогла держать это выражение лица и улыбнулась — да не волнуйся ты, сейчас все хорошо. — Это прекрасно — Мира искренне улыбнулась. Еще какое-то время подруги разговаривали о всяких мелочах, о волнении насчет экзаменов, о сложностях обустройства на новом месте жительства, словно специально обходя то, что хотелось обсудить больше всего. — Ой, секунду — Заруко отвлеклась, что-то быстро набирая в телефоне, не переставая при этом улыбаться. Поймав взгляд подруги она закатила глаза. — Ну. Спрашивай. — Уж думала не предложишь — Мира уперлась подбородком в ладонь — и кто же он? Как вы познакомились? Хочу знать все-все-все. Заруко закатила глаза. — Все-то ты видишь. — Да ты и не скрываешься особо. — Ой да ну тебя — девушка напрасно пыталась состроить оскорбленное выражение лица, этому мешали сами собой растягивающиеся в улыбке губы — сын маминого коллеги. Мы не так давно вместе. Да и я не знаю точно, вместе ли — на мгновение ее лицо застыло, явно не хотела, чтобы ее желание не сбылось — но мне с ним хорошо, очень. — Я рада за тебя. — Спасибо. На некоторое время воцарилась уютная тишина. Казалось, этого откровения не хватало обеим. Мира смотрела на подругу, неосознанно перебирающую подвески на браслете, и не могла сопоставить эту красивую сияющую девушку с тем, какой она была, казалось, совсем не давно. Ни всклокоченных волос, ни покрасневших глаз. Заруко заметила, как резко изменилось настроение собеседницы и тяжело вздохнула. Она знала, что рано или поздно об этом придется поговорить, одновременно боясь и желая ускорить этот момент. — А теперь рассказывай ты. Мира вздохнула, вновь уставившись в окно на спешащих прохожих. Масса не торопила ее, то и дело лишь отпивая из чашки. — Мне кажется…кажется это таким неправильным. — А мне наоборот. Мира уставилась на собеседницу, не зная, что на это отвечать. Заруко попыталась ухмыльнуться так, как порой делала ее подруга, но до ее уровня мастерства было еще далеко. — Вы смотритесь. Оба красивые, умные и собираете вокруг толпы поклонников. — Ну не такие уж и толпы — девушка заправила волосы за ухо, тут же ловя на себе взгляды нескольких сидящих в кафе парней — так, небольшие группки. — Ты все же стерва. Мира пожала плечами, наконец улыбаясь. Это странное отвлечение помогло расслабиться. — Просто… — Заруко продолжала — ты же знаешь, как это было у меня. Я была лишь фанаткой, одной из многих, влюбилась по уши, не желая видеть настоящего человека за всем…этим — она неопределенно взмахнула руками, но Мира поняла ее. — Мы же даже не встречались, несколько прогулок тогда казались мне чем-то необыкновенным и когда я поняла, что просто не интересна ему…это меня и подкосило. Девушки вновь замолчали. Конечно, Мира помнила, ей и самой казались чувства Заруко слишком преувеличенными и она даже не думала, что отказ выльется в такое. Силу своих чувств она тоже не смогла оценить объективно. — И сейчас — голос Заруко опустился почти до шепота — когда есть человек, который постоянно интересуется тем, что я делаю, как себя чувствую, который готов помочь в любой момент, я осознаю насколько была несправедлива по отношению и к Нему тоже. Мира не знала, что сказать. Сейчас подруга казалась ей намного старше своих лет. — Ты же другая — она посмотрела ей прямо в глаза — в твоей жизни это Он тот человек, который хочет знать о тебе как можно больше, помогать, оберегать. Так что может…ты все же дашь ему шанс. Мира не знала, как реагировать, в голове было одновременно и пусто, и слишком много мыслей. И когда наконец появился вполне определенный вопрос, ответ его опередил. — Он передо мной извинился. Почти сразу после того, что ты сделала. Я хотела сразу рассказать, но он попросил этого не делать, хотел узнать тебя получше. Так что если ты мучилась вопросом, откуда ему стали известны твои любимый цвет и фильм, то это слила я. — Я…я не знаю, что сказать — призналась Шикори. — И не надо. Итак по тебе все видно. Так что…дай ему шанс. Если тебе нужен был толчок, то вот он, вперед. Мира крепко обняла подругу, чувствуя, как с души спадает тяжесть, не покидавшая ее уже долгое время. *** Сегодня он был необычайно тих. В библиотеке и полагалось так себя вести, поэтому вопросов у Иваидзуми, казалось, и не должно было возникнуть, но Ойкава обладал поразительной способностью разбавлять тишину везде, где находился. Поэтому сейчас, сидя напротив и листая учебник, он сам едва сдерживался, чтобы не спросить, в чем причина молчания друга. Но это вышло бы себе дороже, поэтому только и оставалось, что ждать. Парень поднял взгляд на Ойкаву, который за последние пару часов, казалось, совсем не двигался. Видя это отстраненное молчание, Иваидзуми вдруг понял, что их экс-капитан в целом последние пару недель вел себя в несвойственной для себя манере. Посторонний и не заметил бы, но за их плечами были годы совместной учебы и тренировок, Хаджиме знал о нем едва ли не больше, чем родители, поэтому совокупность разных мелочей давали звоночки, и он пока не мог понять, тревожные они или нет. Последние несколько месяцев вообще были напряженными. А виновница этого, казалось, совсем не замечала. Хаджиме передернуло при одной мысли о Мире Шикори, не зря она не понравилась ему с первой же встречи. Слишком выделялась. И дело было не в том, что она отличалась от других, это вполне объяснялось внешностью, ее мать была из Швеции и дочь переняла от ее родни светлые волосы и глаза, чем сразу же выбивалась из толпы, Иваидзуми совсем не был удивлен, когда она оказалась рядом с Ойкавой, как будто случилось неизбежное событие, в котором был уверен, но не мог объяснить, почему в нем уверен. Хаджиме сразу понял, что она крутилась рядом не из чистого и искреннего чувства, но Ойкаве это было бесполезно объяснять, он так и витал в облаках, а на попытки поговорить отшучивался. Лишь один раз была другая реакция, но тогда вместо шутки Иваидзуми получил настолько серьезное выражение лица вкупе со строгим тоном, что больше не заводил разговор, стало понятно, что его друг впервые в жизни испытывал к девушке такие сильные чувства. Поэтому когда произошел «инцидент» Хаджиме всерьез стал переживать за друга, но тот оправился быстрее, чем можно было бы надеяться. Но то, что Ойкава все равно не прекращал попытки за ней ухаживать, его поражало. Еще больше поражало то, что Мира иногда отвечала. Возможно, почти что против своей воли, когда Иваидзуми оказывался рядом в такие моменты, на ее лице четко было видно внутреннюю борьбу. Искреннее сочувствие и участие он увидел в ней лишь однажды, после их проигрыша Карасуно, лишившего их шанса на участие на Национальных. Тогда она крутилась рядом несколько дней, ненавязчиво, но с нее как будто слетел весь напускной флер вечно задирающей нос стервы, просто обычная девушка, переживающая за небезразличного ей человека, однако она быстро вернула себе свое амплуа. А в последнее время Ойкава совсем затих, уроки-библиотека-домашняя работа, никаких разговоров о несостоявшейся девушке. — Иваидзуми-чан — парень даже вздрогнул, когда друг к нему обратился — мне нужен твой совет. Хаджиме слегла наклонил голову набок, сердце бешено стучало в груди, и от испуга и от самой ситуации. Он никогда не просил у него советов. — И в чем же? — Я собираюсь пригласить Миру-чан на свидание — Иваидзуми не успел даже издать возмущенного вздоха, когда он продолжил — последняя попытка — Ойкава замолчал, уставивившись в окно на сыплющийся с неба снег — Скоро Новый год, хочу начать его с чистого листа. Учеба или спорт, пока не решил, и, возможно, Мира-чан рядом. А может и нет, хочу поставить точку и идти дальше, с ней или без нее. Хаджиме не мог найти подходящих слов, буть это его жизнь, было бы проще. Наверное. Но сейчас, глядя на человека, которого он знал с детства и, казалось, знал лучше, чем кто-либо еще, он видел кого-то нового, уж слишком сильно на него повлияла вся эта ситуация. Иваидзуми задумался складывая руки на груди, как делал всегда, когда не знал, что ответить. — Это только твой выбор. Но в любом случае…попытка не пытка. Ойкава улыбнулся, устало и немного облегченно. *** Он шел к кинотеатру, тому же самому. В тот не по-летнему прохладный июльский день был полон надежд, несвойственные ему непрошенные мечтания о счастливом будущем так и лезли в голову, а потом все оборвалось несколькими ее словами. Он помнил Заруко Массу, но не знал, что их «расставание» так сильно на нее повлияло. Как оказалось, он о многом тогда не думал и эти мысли потом вылились в бессонные ночи. С каждый днем Мира все отдалялась и отдалялась, холодные взгляд и голос окатывали с головы до ног, но он не мог ничего с собой поделать, и иногда его старания приносили свои плоды, но Ойкава ясно видел, что воспоминания не оставляли и ее тоже, в моменты, когда Мира начинала относиться к нему теплее чем раньше, они будто подкрадывались из-под тяжка, заставляя ее вновь закрываться. Сейчас же шел снег, мягкие хлопья оседали на плечах и волосах, при дыхании вырывались облачка пара, а достать телефон чтобы проверить SMS казалось невообразимым испытанием для онемевших пальцев. Накануне вечером он написал ей, ничего лишнего, только последнее приглашение в кино. Оставалось лишь повернуть за угол. Еще несколько шагов и станет ясно, по какому пути пойдет его жизнь дальше. Сделав пару судорожных вздохов он преодолел этот путь и оказался перед фасадом кинотеатра. Она стояла там. В свете фонаря осматривалась по сторонам и потирала замерзшие руки. Увидев его, она тут же застыла, не зная, нужно ли что-то сделать или просто ждать. Ойкава почувствовал, как стало легче дышать, мороз больше не сковывал легкие, а в голове появилась необычайная ясность. Она пришла. Даже раньше него, стояла и ждала, а сейчас засмущалась впервые на его памяти. Он сделал несколько шагов навстречу, не пряча робкую улыбку. — Ты пришла. — Да — она хотела что-то сказать, но так и не решила, что. — Это значит.? — Да. Ойкава улыбнулся, жестом руки предлагая ей пройти вперед. Словно не было этих месяцев, все то же место, все тот же он, дождавшийся девушку, которая по каким-то причинам опаздала на встречу, вот и все.