киса

— Бля, иди сюда.       Успокаиваться, перебирая руками Гришины волосы, уже вошло в норму для Плата. Они же такие густые. Мягкие. И вообще антистрессовые.  — Что там опять случилось?       Буда знает, что что-то точно произошло. Роберт приходит покопаться в волосах только в трёх случаях: когда бухой, когда на нервах и просто понежничать. Но только как друг. No homo.  — Со звуком проблемы. Микро работают, колонки тоже, но в зале нихуя не слышно. — Роб падает на диван в гримёрке и кладёт голову друга себе на колени. Начинает заплетать маленькую косичку.  — Что ты хотел, это не самый дорогой клуб в городе, но надеюсь разб…ай! Сука! Мне же больно! — Гриша потирает место, где Плат сильно потянул волосы. — Твоё расслабление приносит мне один стресс.       По началу Будапешт сопротивлялся и не давал Роберту «залезть ему в голову». Мол волосы быстро загрязнятся и вообще это его гордость, так что не трогай ручищами. Но что эти возмущения дадут? Пришлось смириться. А потом Гриша стал и сам потихоньку входить во вкус. Но молчал. Гордый.  — Да брось, тебе в кайф. — Плат погладил побаливающее место, — Прости, что потянул.       Так они пролежали ещё минут пятнадцать. Буда скролил ленту инстаграма и залил историю, что двери в 18:00. А Роб просто релаксировал и даже заплёл крошечный колосок. Откуда умеет? Сёстры. Этим всё сказано.       Сейчас он спокоен. Ещё бы. Тут такое. Платина запускает пятерню в копну русых волос и разбирает их по одной прядочке. Волосинка к волосинке. После массирует голову друга, в благодарность за возможность почувствовать себя лучше.  — Умел бы ты мурчать, точно начал бы, — тихо констатирует Роберт.  — Ой, иди нахуй а.  — Ну я бы в твоём данном положении не стал бы разбрасываться словами. А то тебе то куда сподручнее. — Плаудис криво усмехается и сжимает руку, всё ещё находящуюся в шевелюре друга. — Намотаю патлы и никуда не денешься.       Гришу посетила мысль, что может Роберт специально завоевал его волосы, «приручил», если так можно сказать, чтобы потом сделать выше описанное? Да не-е. Это всё шутки. На него же любая хоу не против запрыгнуть. И нахуй ему не сдался Гришин рот. Ну вот и всё. Буда так успокоил себя и отбросил этот вариант.       А Плат всё это время продолжал возиться с волосами и наблюдал за озадаченным лицом Будапештова. Чего это он так задумался? И даже на три буквы вторично не послал. Странно.       Тут напряженку прервала администратор, заглянувшая после стука в гримерку. Она сообщила, что со звуком неполадки устранены (вроде), и поэтому надо бы проверить. А после сразу удалилась. Что её, собственно, смутило?       Парни поднялись с дивана и пошли на сцену. Надо идти погонять звукачей и настроить всё как надо. Взорвём же этот город к чертям и скурим остатки.

***

      Платина пытается попасть ключом в замочную скважину. Дело то нехитрое, но попробуй это сделать, когда на плече висит Буда. Под нормальненьким таким шофе. Роб бурчит ругательства себе под нос, и продолжает издевательство над замком. Гриша постоянно мешает, но друг терпеливо придерживает его за талию и не даёт упасть.  — Чё, вставить не можешь? — после тут же заливается смехом и его ведёт в сторону.  — Ха-ха. Смешно блять. Сейчас оставлю ночевать в холле, — угрожает Роберт и тянет Оуджи на себя. — Вот я не пойму, нахуя было так нажираться?  — Да я не сильно пьяный на самом деле. Просто издеваюсь над тобой, солнце.— невинным голосом говорит Гриша.       Есть! Вредный (не вреднее, чем Будапешт) замок, поддаётся. Парни заваливаются в комнату. Ну ебана ты в рот. Односпальная кровать. Издеваетесь? Плат громко вздыхает и кладёт друга на мягкое покрывало. Ладно, без разницы. Главное уже лечь и провалиться в сон.       Плаудис снимает с Буды кроссы с носками. Гриша стаскивает спортивки и худик, что-то мычит и оставаясь в футболке и боксерах залезает под одеяло. Роб облегченно выдыхает и убегает в душ. Приятно понежиться в конце дня под тёплыми струями воды. Концерт, кстати, прошел ровно и без происшествий. Парни круто отыграли и толпа отрывалась.       Через несколько минут Платина вылез из душа. Свеженький и чистый, он тоже забрался под одеяло и стал засыпать. Тут из полудрёмы его вывел шепот:  — Плат. Пла-а-ат. Роберт! — Гриша совсем наклонился над другом. — Ты спишь?  — Мгммм…  — А ты правда хотел сегодня намотать мои волосы на руку и выебать в рот?       Плаудис резко распахнул глаза.  — Что? Когда такое было?  — В клубе. Перед концертом. Ты гладил мои волосы и сказал мне это.  — Нет. Не правда. Это была шутка, чтобы ты не выебывался. — сказал Роберт и всё вокруг снова погрузилось в тишину.       Вот оно вроде ничего и не случилось, но с Роберта сон как рукой сняло. С каких пор пьяные выкидоны Гриши стали его цеплять. Рэпер перевернулся на спину и посмотрел в потолок. Натяжной. С зеркальным эффектом. В него было прекрасно видно тело расположившегося рядом друга. Буда сопел, и было непонятно уснул он или нет. Лучше бы он спал. А завтра встал с пустой головой.       Платина провёл рукой по своим волосам. Мягкие, но не такие приятные, как у Гриши.  — А если я сам хочу. — звучит утверждение. Точно не вопрос.  — Чего? — Плат приподнимается и смотрит на Будапештова. Тот в своё время тоже глядит на него. искра, буря, безумие  — Отсосать тебе. — Твёрдо отвечает Гриша.       Плат легонько ловит ртом воздух. Он не знает что сказать. Ну, а что бы вы сказали? Что-то типа: «Что ты несёшь?», или может " Ничего ты не хочешь, ложись спи». Можно конечно, но Роберт сейчас не в состоянии подобрать корректные слова.  — Что хочу — то и делаю.       Сразу же после этих слов, Буда отодвигает мешающее одеяло ногами и залазит сверху на Роберта. На секунду заглянув в бездонные глаза напротив, Гриша прижался к тёплым губам. Сразу настойчиво и резко, чтобы без выхода назад. Он не сильно оттянул нижнюю губу друга, пробуя на вкус. Сигареты и безалкогольное пиво. Как-то так он себе и представлял их.       Уже решив, что ответа со стороны не последует, Гриша собирается отстраняться. Пока можно перевести всё в шутку и слить на нетрезвый разум. Он легко отпускает губы друга, но находится всё также близко-близко.       Но на его талию ложатся тёплые руки Роберта, сжимают и притягивают к себе. Гриша расслабленно выдыхает и улыбается. Теперь Роб сам подаётся вперёд, натыкаюсь на мокрые губы, всё ещё растянутые в улыбке. И всё как-то несвойственно нежно. Но только для Плата. Он так не привык.       Гришаня большой романтик. Ему так нравится, то, что сейчас происходит, и как. Он кладёт ладони на щеки друга, продолжая исследовать его рот. Руки скользят вниз, касаясь шеи (он обязательно оставит пару-тройку следов здесь), слегка сжимают плечи и окончательно опускаются на грудь. А Роб наоборот, больше не поглаживает Гришины ягодицы, а идёт выше и запускает ладони в его отросшие волосы.       И сейчас из Буды вырывается первый тихий стон. Ему сносит голову от контраста уже напористых поцелуев и нежных рук в его шевелюре.       Оказывается, им обоим не хватало этой нежности. Просто устали от быстрых перепихонов с левыми татти и отсутствию чувств. Так бывает, и это нормально.       Но это ещё не конец бала. Гриша опускается поцелуями ниже, и теперь, как и обещал, оставляет здесь большой краснеющий засос. Ему естественно влетит за него от Плата, но сейчас совершенно похуй. Дальше, ниже, больше. Буда дошел до резинки трусов Роберта. Хах! Да у него не хило так стоит. Гриша быстро стягивает последний предмет одежды с друга, игнорируя собственное возбуждение. Сверху послышался стон облегчения.       Будапештов водит рукой и слегка давит на чувствительную головку. Размер внушительный и он уже засомневался, что сможет доставить Робу удовольствие, и не сблевануть в первую попытку взять глубже. Может стоит прекратить всё это?  — Просто убери зубки и не насаживайся слишком глубоко, — говорит Роберт, увидев сомнение и небольшой страх в глазах друга.  — Хорошо. А можешь оставить руки у меня на голове и контролировать? Мне так будет спокойнее. — Просит Гриша. — Могу. — Плат возвращает руки в волосы Буды, но не давит.       Гриша решается и опускает голову, облизывая пока только головку. Потом спускается чуть ниже и помогает себе рукой, не забывая убирать зубы. Роберт начинает постанывать. Грише нравится такая реакция, хоть он и уверен, что это не лучший минет в его жизни.       Мысли о том, что парень лучше знает как доставить удовольствие парню, подтвердились. Буда уже осмелел, и стал глубже брать, только чтобы слышать эти стоны с небольшой хрипотцой. Он движется то быстрее, то медленнее, то глубже, то совсем выпускает член изо рта. Волосы падают на лицо, мешают, но Роберт убирает их и сам толкается в рот Гриши. Так тепло и приятно, что пальцы на ногах немеют.       Оба чувствуют, что скоро придёт разрядка. Гриша ускоряется и берёт особо глубоко, когда Роб кончает ему в рот и громко стонет, сжимая волосы друга. Потом откидывается на подушку и отходит минуту-две.  — Можешь не… — Но Гриша уже проглотил всё, что было во рту. Не особо приятно, но плевать тоже некуда. — Что за человек.       Роберт тянет его к себе, долго и мокро целует, запуская руку под боксеры и помогая Грише кончить. Ему хватает пары движений и он изливается в кулак друга. Так хорошо ему не было уже давно.  — Вот и докурились жирных членов. — Негромко говорит Буда, лёжа на груди у Роберта и тот сразу смеётся.  — Это точно. Давай спать, моя киса. У меня дико слипаются глаза. — Он ещё раз гладит его по пушистым волосам и мягко целует.