20 questions

      «Ты как?»       Спросил бы, что полегче, Итан. Тебя же искали целый час, час, который я провела на грани истерики. От безысходности разнесла руками стену в маленьком деревянном доме, благо после заварушки с Лейном от стены и так мало что осталось. Бенджи тут же притащил Джулию, которая успокоила, обработала раны и побитые костяшки. Джулия хорошая, она ведь не понаслышке знает какого это - переживать за тебя. А когда тебя нашли... закоченевшего и со сломанными рёбрами, но живого, я расплакалась может впервые за несколько лет, представляешь?       «Но я в порядке, Итан, в порядке»       «Ты ведь останешься?»       Мы отдали Лейна вдове, а потом дошли до твоей квартиры, я чуть было не назвал её твоим домом, но ты бы меня поправила. У агентов нет дома, так? Я не хотел сегодня быть один, вероятно, как и ты. После всего пережитого надо держаться вместе, естественно я соглашусь.       «Боялся, что не попросишь».       «Сколько у тебя не было?»       Когда ты первый раз коснулся меня, я вздрогнула. Это было странно, правда. Ты сразу же остановился, посмотрел так глубоко, как ты иногда смотришь на меня, дожидаясь ответа. Я уверена, что ты сам его прекрасно знаешь. Агентам не до личной жизни, ты это, к сожалению, успел проверить на своей шкуре. Да и окунувшись в работу можно забыть совершенно обо всем. А вообще, сложно скучать по тому, что уже забыл.       «Уверена, что в воздержании я тебя переплюнула»       «В какой позе ты спишь?»       Ты лежала на моем плече и водила пальцами по моей груди. Твоя нога обвивала мою, я никогда не думал, что мне может быть так удобно. Представляешь, а я даже не помню в какой позе я сплю, потому что те десять часов в неделю даже и сном назвать нельзя. Я буквально на сто процентов уверен, что и ты не знаешь ответ на этот вопрос.       «Не знаю».       Но сегодня утром, после самого долгого сна за несколько лет, я понял, что моя любимая поза - с тобой.       «Вернёшься на службу?»       Разговоры про работу - полное дерьмо. Я в принципе не большой фанат разговоров, ведь они отнимают время, которое можно потратить на действия. Честно говоря, не знаю, что делать сейчас с моей жизнью. Все долги перед Британскими службами закрыты, а охота за моей головой уже не в приоритете агентов. Можно было бы уйти в отставку, но кто будет спасать мир, Итан?       «Только если пригласишь в свой отряд».       «Тебе до сих пор снятся кошмары?»       Футболка вся мокрая, влажные волосы прилипли ко лбу. Итан дышит прерывисто, пытаясь набрать как можно больше воздуха в легкие. Как ты думаешь, любимая? Во всех его кошмарах она. Она погибает там каждый раз.       «Что-то вроде».       Он быстро привлекает ее к себе, нужно лишь убедиться, что она жива.       «Может купим это на нашу кухню?»       Итан показывает ей какой-то страшненький абажур, и до неё не сразу доходит. Нашу. Они вроде бы живут вместе какое-то время. Ездят на миссии, обнимаются, убивают врагов, целуются, прыгают с вертолета, спят на одной кровати. Типичная пара. Слова «наша кухня» проносятся в голове диким вихрем.       «Да....да, конечно».       «Когда ты понял, что влюбился в меня?»       Ильза чуть пьяна, она танцует посреди гостиной с бокалом красного вина в руке. Он смотрит ей прямо в глаза, они немного затуманены дурманом алкоголя, но все так же прекрасны. Вряд ли она придала этому вопросу огромное значение, вряд ли вспомнит об этом утром, но Итан-то вспомнит.       «Когда ты вынудила меня прыгать с крыши оперы».       Ильза изгибает бровь и улыбается, она, наверное, и сама это знала.       «Не отключайся!...Ильза!!...смотри на меня, когда вылечишься, я тебя замуж позову, ты ведь вылечишься, да, Ильза?»       Она отключается ещё на слове «замуж». Проснувшись в больничном крыле, с капельницами и сломанными рёбрами, вспоминает это все как в бреду. Итан спит рядом на маленьком диване, около него «крепость» из кофейных стаканов, вряд ли он отходил от неё хоть на шаг       «Я вылечусь, Итан, обязательно».       «Что произошло тогда?»       Ильза выжидает достаточно, чтобы задать этот вопрос, рёбра почти не болят, а с ноги сняли гипс. Итан немного съеживается и смотрит на неё своим гипнотизирующим взглядом. Естественно он понял ее.       «Ничего»       Она пожимает плечами и делает вид, будто ничего не случилось, да и зачем взрослым людям такая глупая штука, как брак?       «Не передашь мне патроны?»       «Может спросишь, когда я буду без сознания?»       В фургоне повисает тишина, и Бенджи кажется даже отрывается от экрана своего маленького монитора, дабы подарить Лютеру взгляд а-ля «какого черта сейчас творится?». Стикелл лишь многозначительно пожимает плечами и велит Бенджи вернуться к изучению плана. Конечно же Лютер помнит то «маленькое происшествие» и естественно даже слепой бы заметил напряжение, искрящее между Итаном и Ильзой с тех пор.       Потом она неустанно корит себя за то, что так ответила ему. Казалось бы, что может случиться на самом обычном задании по спасению заложников? Итана ранят в бок, и он бы сказал, что это совсем не страшно, но эвакуация прибывает с опозданием на полчаса, и кто знает, что еще могло бы произойти, не будь в команде спасения пары отличных медиков.       Ей приходится пробиваться через медиков, пытающихся преградить ей путь в палату Итана. Оправдания вроде «вы не близкий родственник» не заботят ее от слова совсем, благо Лютер принимает удар на себя и каким-то образом уговаривает врачей пустить ее внутрь и позволить оставаться там сколько потребуется. Стикелл, однако, осознает свою ошибку через день, когда Ильза посылает его и Бенджи к черту. Она не собирается уходить из палаты, пока Итан не придет в себя, только держит его бледную руку.       Она почти засыпает на неудобном кресле, когда чувствует движение его холодных пальцев на своей руке. Итан медленно поворачивает голову в ее сторону и улыбается так искренне, что у Ильзы сводит внутренности, а к горлу подступает ком.       «Итан...боже, мне так жаль, ты простишь меня?»       Он, кажется, улыбается еще сильнее и, зажмурившись от навязчивой боли, поднимает руку, чтобы стереть с ее лица слезы. Ильза только тогда понимает, что начала плакать, она подносит его ладонь к губам и оставляет на ней легкие поцелуи, то и дело повторяя «прости, прости, прости...»       «Ильза, милая, не знаешь, где моя куртка? Принеси ее пожалуйста».       Его голос звучит очень хрипло и иногда срывается, но он говорит это так, будто от грязной кожаной куртки зависит вся его жизнь. Пропахшие потом и порохом вещи врачи сложили в пакет и отдали ей еще до операции, и Ильза мысленно благодарит себя, за то что забыла отдать их Лютеру. Она отыскивает куртку и кладет ее прямо на белые простыни рядом с рукой Ханта.       «Хотел сделать это более официально, но с нашей работой ждать не стоит, так ведь?»       Порывшись в карманах кожанки, он выуживает маленький предмет и протягивает его Ильзе. И кажется, будто это она, а не он только что отошла от наркоза. Дыхание резко сбивается и в следующую секунду они уже целуются на больничной койке, а Ильза, кажется, снова плачет.       Конечно именно в эту секунду Бенджи и Лютер резко захотели проведать старого друга. Они останавливаются прямо в дверях, и если бы Итан с Ильзой не были так заняты друг другом, то уж точно посмеялись бы над комичными выражениями лиц своих коллег. Бенджи, должно быть, отпускает очередную шутку, когда Стикелл силками вытаскивает того из палаты.       На этот вопрос она не отвечает.       «Согласны ли вы, Итан, любить, хранить и оберегать, защищать и строить ваш семейный очаг, поддерживать во всем свою жену, быть ей надежной опорой и непробиваемой стеной от злого умысла, взять в законные жены Ильзу…»       Хант смотрит на нее, такую утонченно-идеальную, нервно покусывающую губы и еще раз убеждается в правильности всего происходящего. Он аккуратно сжимает ее маленькие ладошки и в его мыслях нет ни единого семени сомнений.       «Согласен»       «Ильза, согласны ли вы, любить и быть любимой, в добром здравии и в болезни, в радости и печали, не слыша шума медных труб, через огонь и воду, до конца времен, взять в законные мужья Итана…»       Она не помнит когда в последний раз так сильно волновалась, с их работой такое вроде бы невозможно, но Ильза так невероятно и безгранично счастлива, что оставляет всю нервозность позади. Есть только они. А еще, она похоже видела, как Бенджи стер слезу со своей веснушчатой щеки.       «Согласна»       «Почему ты выбрал меня?»       Они прекрасно проводят свой медовый месяц, мирно прогуливаясь по песчаному пляжу, освещенному закатным солнцем. Она мочит ступни в теплой соленой воде и, повернувшись, смотрит ему прямо в глаза. Итан был уверен, что изучил уже все эмоции, способные отобразиться на ее прекрасном лице, но сейчас она смотрит как-то по-новому. Хант немного подается вперед и целует ее, прикусывая нижнюю губу, потом прочерчивает дорожку поцелуев к ее уху и нежно шепчет:       «У тебя были самые элегантные туфли».       «Ильза, у тебя там все хорошо?»       Она, наверное, задержалась в туалете слишком долго, раз Итан уже начал волноваться. Ей приходится каждый раз включать воду в душе и делать вид, что она просто умывается, когда на самом деле ее голова находится в опасной близости с унитазом. Фауст быстро смывает воду и ополаскивает рот, стараясь задвинуть едкие подозрения куда подальше.       «Я в порядке, Итан».       Она проживает еще два дня в компании белого друга, прежде чем понимает, что возможно это не просто отравление. Итан уезжает в управление, а она находит в себе силы для того, чтобы доковылять до ближайшей аптеки. Две полоски, выразительно отображающиеся на четырех сделанных подряд тестах, не становятся такой уж глобальной неожиданностью, но она почему-то начинает плакать. Ильза сразу же успокаивается, услышав звон ключей у входной двери, умывает лицо и списывает эту реакцию на разыгравшиеся гормоны.       Итан, как обычно, нежно целует ее в лоб, но отстраняется, заметив ее красные глаза. На его лице отображается немой вопрос, и она старается улыбнуться, чтобы не дать ему повода для лишних волнений.       «Итан... я, кажется, беременна. Ты рад?»       Она замечает целую гамму эмоций, прежде чем Итан подхватывает ее на руки и целует ее так яростно и одновременно нежно, давая ей уверенность в том, что у них все будет хорошо.       «Ильза, я люблю тебя»       Она пресекает все его мольбы пойти с ней на УЗИ, так что ему приходится мирно сидеть около двери кабинета и рассматривать советы для беременных на стенах больницы. Ильза узнала пол ребенка уже месяц назад, но стойко хранила молчание, оправдываясь тем, что на раннем сроке вероятность ошибки равна пятидесяти процентам. Он слышит, как Ильза прощается с врачом у двери кабинета и встает, чтобы быть первым, кого она увидит. Она смотрит на него с каким-то прищуром и улыбается, наверняка заметив его нетерпеливое выражение лица.       «Ну что, кто у нас?»       Итану приходится разрывать молчание первым, потому что она будто совсем не собирается сообщать ему новости. Вот они - отношения с бывшим агентом МИ-6 во всей красе. Ильза улыбается еще ярче.       «Мальчик».       «Как мы его назовем?»       Они не раз обговаривали этот вопрос, но так и не приходили к компромиссу. Даже прибегали к помощи друзей, но обычно все заканчивалось тем, что Данн гордо выкрикивал что-то вроде «Бенджамин лучшее имя за все времена, ведь не зря же так звали самого Франклина!» И вот, когда до предполагаемого рождения ребенка остается совсем ничего, нужно принять решение.       «Мне кажется, Ричард - отличное имя».       Потом Итану конечно приходится объяснять, что такой выбор имени никоим образом не связан с «Касабланкой» и выслать Бенджи примирительный плакат с Франклином, но кажется, что это имя устроило всех.       дополнение.       Ричард Бенджамин Хант родился 13 октября.