Опять дождь

      Кладбище было самым обычным. Таким... не очень новым, но и не слишком заброшенным, с парой подвявших цветов на свежей могиле и рядом камней почти у ограды, обозначающих умерших еще в младенчестве детей. Мимо них Айтир прошел быстрым шагом — подобные прервавшиеся в начале жизни всегда вызывали у него грусть.       К тому же, сейчас его больше смущали две вещи: отсутствие деревни неподалеку и изрядная подтопленность кладбища. Первое еще можно было объяснить хоть как-то, но вот второе изрядно озадачивало. Буквально в получасе ходьбы Айтир ощущал озеро, и недоумевал: кому и зачем потребовалось располагать кладбище именно тут, в небольшой низине, куда прекрасно могла стечь вода из этого самого озера? Что за выверт рассудка у местных? Или им приятно хоронить своих мертвецов в раскисшей земле, а потом наблюдать, как кладбище постепенно превращается в болото, подергиваясь жизнерадостно-зеленой растительностью? Или тут случилось что-то, и он просто еще не понял, что?       Два-три круга между могилами ситуацию не прояснили, Айтир только сапоги грязью измазал и нашел пару полезных травок. Он как раз присел ощипать одну крайне завлекательно — для алхимика — выглядящую кочку, уже даже чистую тряпицу достал и разложил на коленях, чтобы ссыпать в нее срезанные стебельки, когда уютную тишину кладбища нарушили посторонние звуки.       К подобным звукам Айтир, в принципе, был привычен. Тут тебе и шумное дыхание, и громко шлепающие по лужам сапоги, и отдаленный, но становящийся все четче гул голосов, надо сказать, очень и очень недовольных. В общем, все знакомо, за исключением одного: обычно шумно дышал и шлепал по лужам и другим препятствиям на пути он, удирая от недовольных некромантом крестьян. Правда, подобного не случалось уже давно, лет эдак... полста?       Задумавшись, Айтир как-то пропустил тот момент, когда из-за кустов, буйно разросшихся за невысокой, потрепанной жизнью и дождями оградой кладбища, вылетел беглец. Замерев на мгновение, он невольно позволил осмотреть себя, и Айтир криво усмехнулся: ну да, такими бегствами страдают обычно именно такие маги. Молоденькие, еще не пообтершиеся в дороге и не осознавшие, что порой излишний энтузиазм ведет к непредвиденным последствиям. Этот водник был из таких: с редким светлым пушком на подбородке, широко распахнутыми перепуганными глазами, в которых читалось искреннее недоумение и непонимание, за что его так, и в потрепанной «мантии», когда-то бывшей не иначе как роскошной синей занавесью, а после кривовато перешитой для других целей.       И быть бы Айтиру всего лишь наблюдателем, если бы маг его тоже не заметил. И если бы не заголосил, увидев:       — Беги! Они на магов злые-е-е!       Последнее он орал, срываясь с места, потому что кусты затрещали, являя его преследователей. Тех самых крестьян, кого с вилами, кого с топором.       Детальней Айтир не рассматривал. Уронив тряпицу, он с места рванул вперед, следом за треклятым водником, резко перестав ностальгировать по молодости. Мокрая земля недовольно чавкала под ногами, ветки кустов, выросших между могил, норовили стегануть по лицу, когда проламывался напрямик, закрывая голову руками. А надо было еще успевать смотреть по сторонам. Вот где-то... Где-то тут... Да, за этим кустом!       Нырнув за усыпанный черными бусинками ягод вранник, Айтир рухнул на землю, еще в полете плетя простенький морок для отвода глаз. Заклятье послушно легло поверх, скрывая яму просевшей могилы — и Айтир только сцепил зубы, когда на спину со всего размаха наступили, впечатывая его мордой в грязь.       Грязь была хорошая. Жирная, черная, пованивающая болотом, тут же мерзким холодком пробравшаяся за пазуху и затекшая в сапоги. Айтир полежал в ней еще некоторое время, настороженно прислушиваясь, потом сел, пытаясь оттереть хотя бы глаза. Получалось из рук вон плохо, но в конце концов он проморгался и мрачно уставился на переломанные кусты и вытоптанную траву.       Сочувствия к воднику не было никакого. Наоборот, Айтир от души пожелал, чтобы его все-таки поймали и намяли бока: может быть, мозгов хоть немного прибавится! Во-первых, не будет лезть в чужую вотчину. О, вопли крестьян «опять дождь», «урод магский» и «останови потоп, гад» прекрасно пояснили, что же тут произошло. Водник в дела воздушников полез, спешите видеть! А во-вторых, может быть, подобное отучит урода магского подставлять собратьев, которые к его провалу непричастны!       

***

      Когда Айтир добрел до места стоянки, Ильмаре уже успел натаскать хвороста для костра. Заслышав шаги напарника, он обернулся, начав было:       — Слушай, тут только что пробежал странный водный, а за ним толпа с дубьем, и я... — и так и замер с приоткрытым ртом, изумленно округлив глаза. — Айти-и-ир?..       Айтир мрачно глянул в ответ. Собственно, сложно не быть мрачным, больше напоминая поднятого земляным магом голема, чем приличного эльфа-некроманта. У тех в сапогах не хлюпает на разные лады, а на роже хоть что-то видно, кроме глаз. И грязью они по самую макушку не вымазаны. И к близким отзвукам грома так настороженно не прислушиваются.       — Пошли, — буркнул Айтир, когда гром отгремел. — Тут скоро слишком мокро будет.