Кое-что общее

— Привет, Джерард, — проворковал Фрэнк, заходя в чужую квартиру и снимая обувь. Парень, рисовавший что-то на мольберте в маленькой комнате, куда еле попадает свет, слабо улыбнулся. Его личная проститутка пришла, так что пора отложить кисти или… Или лучше сделать вид, что ему просто всё равно? Хотя почему сделать вид? Уэй никогда ничего не чувствовал к кому-либо, а шлюхи для него являлись обычным делом. Да, этот подросток не был единственным. Художник никогда не верил в любовь и считал, что люди так просто романтизируют похоть и желание отыметь кого-то больше, чем других. Ему просто нравилось втрахивать Фрэнка в кровать, стены, стол, душевую и другие поверхности больше, чем остальных. Но нет, это ни в коем случае не любовь. Джерард Артур Уэй никогда никого не любил и не будет. — Здравствуй, молоденькая шлюха. Между ними был разница в девять лет — Айеро было шестнадцать, а другому двадцать пять. Но кого это волнует? Абсолютно никого, ведь секс всегда важнее. Секс — это единственное, чем они занимались. Они никогда даже не разговаривали друг с другом нормально, но это не мешало Фрэнку любить Джерарда. Да, именно любить. Они полные противоположности и если один из них не верит, что такое сильное чувство существует, то второй наоборот знает, что оно есть и ощущает его с каждой секундой всё сильнее. — Знаешь, сегодня я даже поленился надеть что-то вроде нижнего белья, — сказал брюнет, усаживаясь на колени к красноволосому. Но у них было кое-что общее. Они оба обожали трахаться друг с другом. «Этот неопытный мальчишка лучше всех шлюх», — думал Уэй каждый раз. Громкие шлепки кожи об другую, громкие блаженные стоны, имена друг-друга, пошлые фразочки, просьбы ускоряться, — вот, что можно было услышать в комнате, когда они трахаются. Исцарапанные спины, засосы на теле младшего парня (ведь старший никому не разрешал оставлять их на себе), прикрытые от удовольствия глаза, — вот, что можно было увидеть в комнате, когда они трахаются. Невероятную страсть их обоих, приятную тяжесть ниже живота, желание заснять это и выложить на сайт с порно (или просто к себе в личную галерею, чтобы потом была потребность ублажать себя долгое время), их желание не останавливаться и продолжать это целую вечность, — вот, что можно было почувствовать в комнате, когда они трахаются. — Только ли лень тебя остановила отложить эту ненужную вещицу в шкаф, шлюха? Джерард всегда называл Фрэнка так или синонимами к этому слову. Из его уст это звучало так грязно и одновременно прекрасно, что подростку уже от этого хотелось принести себе удовольствие или получить его от Уэя. Сам же брюнет всегда предпочитал называть своего искусителя по имени или «папочкой». Он считал, что имя Джерард — самое красивое, что только может быть. — Разумеется, нет. Просто от этой одежды так долго избавляться… — последнюю часть Фрэнк проговорил тише, а его ручки потянулись к рубашке парня. Да, одежда явно была ненужным предметом абсолютно всегда, когда они находятся рядом. Боже, вы вообще знаете, насколько это отвратительно, когда джинсы или что-нибудь ещё мешают и делают больно паху, который уже явно в возбужденном состоянии? — Где сегодня ты хочешь, чтобы я тебя трахнул? Эти фразы стали настолько привычными для Айеро, что это его нисколько не смутило. Фрэнк ведь действительно проститутка, которая отдаётся непонятным людям за деньги, когда они нужны (пусть это и происходит крайне редко). Только с ними он не получает удовольствия, не выкривает имя своего «клиента» каждый раз, когда тот задевает простату мальчишки. Только с Джерардом всё по-другому. Каждый секс приносит новые ощущения и не важно, какой он — нежный или, наоборот, грубый. Ему совсем не важно, Уэй проходится губами по каждому миллиметру чужого тела, а после медленно и аккуратно входит, или бьёт его рукой как можно сильнее и, без подготовки и всяких там смазок, засаживает ему член сразу же полностью — всё это заставляет задыхаться, молить повторять снова и снова, давиться слюнами и выгибаться до хруста в позвоночнике. — У тебя такой красивый стол… — подросток поднялся и подошёл к белому столу, на котором были открытые краски и вообще весь он был заляпан. На каждый уголочек квартиры художника уже попадала хотя бы капелька спермы, но только не в его мастерскую. Он всегда был против этой затеи, ведь знал, что здесь явно будет хаос. — Ты же знаешь… Что и требовалось доказать. Он против. Но если Фрэнк захотел потрахаться здесь, значит это будет. Он сделает всё возможное для этого. Айеро лёг на стол, перед этим скинув с себя футболку. Он тихо усмехнулся и начал расстёгивать пуговицу, а потом и ширинку джинс. Смотря прямо на красноволосого, но немного приподнялся и эта ненужная вещица полетела прямо в Уэя. — Слезь с моего стола, похотливая шлюха. Я не буду трахать тебя здесь, — серьёзно сказал Джерард, на что получил только ещё одну усмешку. — Знаешь, а ведь меня всегда невероятно возбуждали твои обращения ко мне. Особенно когда ты говорил их с некой грубостью. Просто посмотри, Джи… — Айеро перевёл взгляд на свою, пока ещё маленькую эрекцию, а потом продолжил смотреть на парня, — Ты выглядишь сейчас жутко сексуальным. Зачем ты рисуешь в белой рубашке, м? Или ты так ждал моего прихода и надел её ради меня, зная, что я обожаю, когда ты в ней? А сейчас несколько пуговиц ещё и расстёгнуты… Джерард возмутился с такой наглости этого мальчишки, быстро подошёл к нему и прижал чужие запястья к столу. — Я сказал тебе слезть. — Боже, что ты делаешь? Хотя, нет, я сам отвечу. Ты делаешь только хуже для себя, — он хитро улыбнулся и, пока Уэй ослабил одну руку, вырвал её и коснулся своего члена. — Больше ты здесь не появишься, — парень отпустил и другую руку подростка. Фрэнк только улыбнулся на эту реплику. Ведь они оба знают, что это ложь. Младший закрыл глаза и начал надрачивать, представляя разные картины в голове. Конечно, все они были связаны с Джерардом. Вот тут он в костюме полицейского и бьёт Айеро дубинкой, заставляя кричать то, как ему это нравится; вот здесь он уже просто танцует ему стриптиз, как делал это на прошлой неделе; далее он просто в полупрозрачном белом халате выходит из душа и капли с волос стекают по его шее… Конечно, видя на столе такое безупречное тело и губы, из которых выходят тихие вздохи и ахи, Уэй понял, что его слова просто улетят сейчас куда-то в пустоту. Он смотрел на это, прикусывая губу и уже тянулся снимать эти чёртовы штаны, которые жутко ему мешали. — Что ты, блять, делаешь со мной… — выругался он и быстро расправился с ненужными вещицами. Но рубашку он оставил, — И не смей кончать, ясно? Джерард подошёл ещё ближе к столу и схватил руку, которая делала сейчас шлюшке так хорошо. Фрэнк разочарованно вздохнул и, пока парень наклонялся к нему, чтобы поцеловать, быстро ускользнул от него и положил на стол. — Какого чёрта ты делаешь? — спросил красноволосый. — Не переживай, я не собираюсь принимать активную роль, — он улыбнулся и залез на Уэя, надеясь, что стол выдержит. Повезло. — Шлюха, мы так… — Тише, — перебил Айеро и прильнул к чужой шее, оставляя яркие бордовые пятна. — Никаких блядских засосов! — А то что? Накажешь меня? Выгонишь? Что ты сделаешь, Джерард? — мальчишка посмотрел в глаза Уэя, который не смог ему ответить, — Я так и думал. Поэтому заткнись, хорошо? Пару минут — и художник уже весь в пятнах (те участки, которые белая ткань не закрывала), а его член уже сочится собственной смазкой. Фрэнк начал медленно насаживаться на пах, закидывая голову назад. Ему совсем не требовалась растяжка, но ему хотелось помучить Джерарда. Заставлять просить двигаться быстрее, услышать скуление, получить красные, от ладони, следы на заднице и увидеть капельки крови на губах Уэя, чтобы потом их слизать. — Мать его, быстрее, — кажется, у него получается. Но Айеро не собирался так быстро сдаваться и делал движения вверх-вниз настолько медленно, насколько это возможно. — Ёбаный пиздец, Фрэнки, пощади… Подросток остановился, сжимаясь вокруг паха, заставляя красноволосого вздохнуть. — Как ты меня назвал? Никогда Джи не называл парнишку по имени. Никогда вообще. А тут ещё и так ласково… Это ведь не сон? — Повтори это ещё раз, пожалуйста. — Фрэнки… — послушался Уэй. Вот теперь брюнету самому захотелось задать до безумия бешеный ритм, что он и сделал. Каждый удар в простату сопровождался громкими и стонами, но Джерард перекрикивал и их. — Амх… Фррэээнки… Боже, не останавливайся, прошу тебя… А он и не собирался. Ещё никогда он не двигался так быстро, как сейчас. Не двигался так быстро даже не в этом плане, а вообще. Кажется, слюнами можно захлебнуться. Да, эти двое в этом уверены. Уэй совсем не следил за своими руками, задевшими сейчас банки с красками, которые сразу же испачкали его. Но это ещё ничего. Вы когда-нибудь трахались так, что в момент, когда вы и ваш партнёр кончаете, под вами ломается стол? Нет? Тогда вам повезло. — Моя белоснежная рубашка в пизду… — сказал красновлосый, когда уже немного отдышался. — В задницу, Джи, — усмехнулся Фрэнк. — Иди нахуй, пожалуйста. — А я и не слезал. — Она стоит кучу денег… — Отработаю, — Айеро потянулся за поцелуем, довольствуясь тем теплом, что его переполняет. Правда ли ты не любишь это миленькое создание, чьи губы сейчас кусаешь с такой жадностью, Джерард? — Отныне платить тебе буду я, а не другие мужчины, ладно? — тихо сказал Уэй, когда уже оторвался от подростка. — Ревнуешь?