Souteneur

      Я сидел в своей комнате уже четвёртый день, и в запертую дверь постоянно кто-то стучался. Марго грозилась позвать охрану из бара и вынести дверь с петель. Девочки метались на пороге, щебетали что-то взволнованно, несмело постукивая ногтями по лакированному дереву. Больше всех тревожилась Тильда, её мягкий голос выделялся на общем фоне. На самом деле в глубине души я страстно желал услышать Софи, только ради неё я бы поднялся с пола и вышел за порог, но как назло именно Софи среди других не было. Она не появилась ни разу с нашей последней встречи у Феликса.       Феликс отложился в памяти крайне неприятным, отвратительным типом, и только желание не показываться на глаза Марго заставляло меня держаться. Иначе я бы вернулся и оставил мозги этого ублюдка на стене. Ничего же особенного, скажете вы, не произошло, но Софи — не просто красивая игрушка для богатого клиента. Она сумела крепко ухватить меня за шею, наполнила скучную жизнь особым смыслом, и то, что я по воле Феликса с ней сделал, разбило вдребезги всякую надежду вывести наши с ней отношения за рамки проституции.       Кажется, я вышел из комнаты всего один раз — перед тем, как основательно в ней запереться. Вышел, чтобы купить в баре по паре бутылок виски, вина и вермута. Намеренно взял много, зная, что вряд ли остановлюсь на одной. Грязный секс на постели в доме Феликса оставил жуткий осадок, мне хотелось отмыться от ощущения чего-то липкого, меня тошнило, и ноги подкашивались. Как будто я отравился, и тело охватило лихорадкой. Я запил её прежде вином. По факту даже не посмотрел, на что указал пальцем бармену, и сейчас понял, что этот кислый с горечью вкус полностью отразил внутреннее разбитое состояние.       Не помню, чтобы когда-либо настолько быстро выпивал бутылку алкоголя. Я разочарованно потряс её, пустую, перед глазами и после запустил в дальний угол. Она не разбилась, но на её гулкий стук о стену пришла Марго и начала нагло бить кулаком в дверь.       — Открой! — закричала она. — Открой немедленно, иначе я выбью эту чёртову дверь!       Я издал краткий смешок. «У тебя же есть ключи, что ты орёшь? Просто открой и войди. Или надеешься, что я всё ещё отдаю себе отчёт и упаду к твоим ногам с мольбой о прощении?» Паршиво как никогда.       — Ангел! — услышал я позднее, кажется, несколько часов спустя. У порога замерла Стефани, которую ждал клиент, но она наотрез отказалась ехать одна. Я вдруг поймал себя на мысли, что, вероятно, прошло немало времени, если меня стали требовать девочки. Конечно, они могли отправиться к заказчикам без моего сопровождения, но Стефани никогда не отпускали без моего сопровождения. Правда, после выпитых поочерёдно бутылок вина и вермута подняться я не смог, и моя попытка принять вертикальное положение обернулась плачевным результатом. Я просто упал обратно на пол и повалился на бок, ощутив подкатившую к горлу тошноту.       Очнулся уже в туалете. Сколько я там пробыл, не имею понятия, но то, что мне долбили отчаянно в дверь, означало только одно: мне крышка. В кратком просвете между забытьем я вспомнил, что у двери в комнату был ещё и внутренний замок, на какой я, видимо, заперся, как вернулся из бара, и у Марго, соответственно, не получилось открыть дверь ключом снаружи. Получился замкнутый круг, осознание которого вызвало у меня приступ смеха вперемешку с надрывным кашлем.       Когда мою крепкую защиту всё-таки сорвали с петель, я встретил гостей чертовски пьяным. У меня в руках была последняя бутылка виски; алкоголь плескался чуть на донышке, я сидел на полу, раскинув ноги и прижавшись спиной к кровати. Выглядел просто ужасно, судя по испуганному возгласу девчонок. Среди размытых очертаний я увидел, как Марго отогнала малышек назад, к двери, взмахнула рукой, и краткий пронзительный свист ознаменовал конец моего запоя. Излюбленный кнут хозяйки борделя оставил яркий след на правом плече, не защищённом съехавшей рубашкой. Я не издал ни звука, несмотря на жгучую боль, зато девочки взвизгнули от испуга. Марго замахнулась снова. Кнут стремительно рассёк воздух и опустился на второе плечо, разодрав одежду. Я выронил бутылку из рук.       — Прекрати…       Она меня будто не услышала, но кнут на очередном подъёме застыл, и хозяйка борделя в ярости повысила тон:       — Прекратить?! Да за это тебя убить мало!       Я хмыкнул — речь была не обо мне. Девочки прежде не видели, как Марго избивала меня в своё удовольствие, и Тильда тихонько плакала, прижатая к груди Стефани.       — Если бы ты опять накачался дурью из-за Стивена, я бы ещё поняла. Но сейчас…       — Марго, не надо. Он здесь ни причём.       Я вздрогнул и рванулся на этот голос, но тело подвело, и я распластался на полу, как тряпка. На пороге возникла Софи, её взгляд прожёг меня насквозь, и стук тонких каблучков, когда она направилась ко мне, отдался набатом в пьяной голове.       — Ангел… — прошептала она разочарованно, опустившись рядом, и смахнула что-то со щёк. Не кровь, нет — слёзы. Больше не осталось никаких сил удерживать поток эмоций внутри; мне отчаянно захотелось коснуться моей малышки, но она мягко ударила по протянутой руке.       — Ангел… Что ты творишь? Марго, — жёстко обратилась Софи к хозяйке борделя и поднялась на ноги, — его искупать надо, а ты бьёшь до одури.       — Он дважды облажался за один раз, — железно ответила Марго, потрясая в воздухе кнутом. — Дважды, Софи!       — Глупая ты, — смело сказала девушка, чем заставила хозяйку отступить в изумлении на шаг. — Сколько живёшь, а простых вещей до сих пор не понимаешь.       И ушла из комнаты. Снова ушла, оставила меня наедине с распалённой ведьмой Марго. Впрочем, искупать меня и привести в чувство она всё-таки велела, но после я, совсем одуревший, бросился Софи в ноги прямо в приёмной на глазах у очередного клиента… Хорошо, хоть мужик оказался без загонов, покачал головой и, как мне потом сказали, выбрал себе Мирабель. А меня Марго в комнате оттаскала снова за волосы, приложила носом о край стула и заставила извиваться на полу под ударами кнута. Жестокая женщина, как бы ни была хороша. А я… Я своё сполна получил, и клиенты не скоро закончили донимать хозяйку борделя вопросами о моей адекватности.