В руинах замка Гоедвиг

      

В руинах замка Гоедвиг.

             - «Уже и зима пожаловала», - подумалось одинокому всаднику, сильнее запахнувшему свой грязный дорожный плащ из крепкого темного драпа. Конь был навьючен всякими интересными и не очень штуками: от сковородок до мерцающей связки всевозможных камней. Лошадка была крупной, с толстыми, как стволы деревьев ногами, мощной шеей и исполинским ростом – всадник на нем казался ребенком. И где только такие гиганты водятся!       С неба закружились скудные снежинки, легко украшая замерзшую землю.       Путник шагом пустил коня, предоставляя ему самому топтать дорогу, и в скором времени размеренное укачивание, живое тепло и нагретый плащ убаюкали всадника, и он, повесив вздернутый нос, засопел.       Ему снилось нечто красивое, тонкий музыкальный слух обласкало эхо прекрасных голосов, сливающихся в хор. Но когда интонации привидевшихся голосов сменились на красные пятна, а в лицо дыхнул ледяной дракон, молодой путешественник подскочил, резко подбрасывая голову. Он осоловело оглянулся, понимая, что дороги нет и его верная (в чем уже он имел смелость сомневаться) лошадка некоторое время бредет, не пойми куда! Бодрость резко накатила на мужчину.       - И куда ты меня привез? – обратился он к коню низким глухим голосом, похлопав по шее. – Надеюсь, в этот раз это будут не поганые озерные русалки, м, - конь легко переминался с ноги на ногу, чувствуя усталость и насмешливые нотки в голосе хозяина. В тот раз мужчина был так измотан, что просто повалился на крепкую спину, а конь решил испить воды у озерца. В общем, потом им пришлось отбиваться от кровожадных русалок, чьи прелестные пасти нисколечко не уступали акульим.       - Хотя, это не мешает нам угодить к каким-нибудь лесным духам! Я слышал, что Колояр лишился руки, когда пытался выбраться из захвата старой ивы… Страшное дело, Сартизар! Ну, раз привел сюда, пошли посмотрим что там… Тем более вечереет.       Он осторожно пощупал на поясе длинный нож, чтобы в случае нападения ничто не могло помешать его выхватить и убить врага.       Но это не потребовалось.       За зелеными еще деревьями скрывалась разрушенная арка, встречающая всякого путника. А что творилось за ней, поражало глаз всякого входящего сюда, даже пребывая в том состоянии, в котором оказалось.       Это были руины давнего эльфского поселения. Путник видел широкие площадки с разбитым камнем, затянутые ползущей лозой и листьями. Прекрасные статуи медленно умирали, задушенные ветвями и точимые стихиями, но смиренно доживающие свой век. Обвалившиеся местами крыши, посыпавшийся узор и много умирающей к зиме растительности. Конь поцокал подковами по камням и остановился, давая мужчине спрыгнуть на землю. Ноги того слегка подкосились от долгого пребывания в седле, но он не стал их разминать, желая поскорее увидеть немного больше, чем двор.       - Сартизар, жди здесь! Кого увидишь – кричи, - улыбался мужчина, копаясь в сумках и находя несколько странных колбочек, пару сверкающих разноцветных стеклышек, лунные часы, серебряный кулон и еще один кинжал, который быстро оказался в высоком сапоге левой ноги. Конь на откровенную издевку не больно наступил хозяину на ногу, оставив на чистых сапожках грязный след. Они уставились друг на друга. Вертикальные зрачки Сартизара расширились, делая желтый цвет его глаз насыщенным огненным. Хозяин только похихикал, потрепал по гриве и медленно побрел к лестнице, раскрывая свою старую книжонку и приготовив перо с бесконечными чернилами. Наверное, самая ценная вещь в инвентаре артиста, не считая арфы и флейты. Сартизар бы направо и налево трепал о том, каким именно образом такая вещица попала в руки его хозяина. Если бы, конечно, умел говорить!       Молодой мужчина ступал тихо, не тревожа ничего вокруг. Снег закружился и замерцал, сумерки опускались на разрушенный город и лес, его окружавший. Это становилось опасно, но страсть и адреналин уже клокотали в груди путешественника. Не теряя времени, он высыпал из первой колбочки серебряную пыль, обильно окунул в нее три пальца – большой, указательный и средний, так, чтобы пыльца легко слетала и образовывала мерцающее облако. Сложил их вместе и легко звучно щелкнул. Пыль заискрилась, и в ту же секунду появился светящийся белым лунным светом маленький шар, освещающий только то, что написано на бумаге, не мешая рассматривать все вокруг. Молодой фокусник оказался доволен и двинулся через приемный двор, почти не отличающийся от предыдущего, где он оставил «все самое ценное».       Приемные покои поражали своей масштабностью и в то же время гармоничностью с окружающим миром. Огромные каменные вазы с отцветшими пионами, разросшиеся колонны с нежными розами, чьи цветы сейчас завяли, но темный, сухой цвет из крепких цветков все равно радовал глаз. Это эльфийское место, здесь благодать сохранилась через много лет, и хоть чары слабеют, все-таки злу здесь задерживаться надолго будет очень трудно.       Мужчина легко взобрался по ступеням и протиснулся между двумя огромными валунами, загородившими проход в кабинет. Это определенно был чей-то кабинет, возможно, местногокнязя или княгини. Книжные шкафы, забитые книгами разных наречий, половина истлевшие, некоторые сгорели, что удивляло. Вряд ли здесь случился пожар! Он прошел к высоким перилам и увидел своего коня, что-то жующего, и далекую дубраву, искрящуюся реку, гуляющий ветер меж ветвей засыпающего леса. Это было красиво. Он быстро что-то начиркал в своем блокноте, погладил гладкие перила, неожиданно что-то для себя заметив. Схватив светящийся комок, он приблизил его к ограждению и увидел, как местами краска имеет странный насыщенный красный цвет. Нахмурился и что-то активно зачиркал пером. Обернулся, и вновь продолжил водить взглядом по комнате. Удивляло, что ветер обходил ее стороной – эльфская магия или просто опытный архитектор?       Гобелены оказались истерзаны временем и болтались как висельники на жалких нитях вдоль ровных стен. Люстра, покрытая слоями пыли и сухих листьев. Стол с прилипшими навечно пергаментами, высохшая чернильница, много камней изрубивших прекрасный дубовый стол. Несколько стульев и одно кресло – хозяйское, с орнаментами резных ветвей и поющих птиц, увековеченных в дереве. Что-что,а эльфы были прекрасными мастерами, и жаль, что такой народ канул в лета. На столе оказался кувшин и два бокала. Пораскинув мозгами, мужчина все же налил себе немного и залпом опрокинул в себя, сморщившись от удовольствия. Вино было невероятно вкусным! Горячее тепло тут же прокатилось по телу, убирая напряжение.       Путник недолго думал, подхватывая до половины наполненный кувшин.       Пройдя коридорами, мужчина подумал, что заблудился, но вскоре оказалось, что какая-то часть просто обвалилась, создавая замкнутый лабиринт. Поэтому пришлось еле-как залезать на огромные груды упавших каменных стен и протискиваться в трещину в потолке, буквально вылезая на другом этаже из пола. Это развеселило мужчину и он начал пьяно хихикать. Он еще не успел подтянуть ноги, а его светоч уже пару раз заискрился и с тихим шелестом рассыпался пылью. Артист застыл, испытывая накативший страх и понял, что уже давно стемнело, а в отдаленные окна зала, в который он влез, светила уже тусклая луна. Поэтому он быстро достал на ощупь другой сосуд с блестящим золотым песком и проделал тоже самое, что и раньше. Щелкнув немного громче. В воздухе тут же заискрилось настоящее солнце, желтый свет обласкал большие колонны, держащие каменный небосвод и переплетение увековеченных холодных ветвей. Множественные скамейки и сюжетные картины, чуть ниже по лестнице располагался стол со всевозможными картами и книгами.       Обалдев от такого зрелища в золотых лучах магического света, мужчина завертел своей кудрявой головой, а года крутанулся на пятках, чтобы посмотреть на исторические картины прошлого, то чуть не завопил от испуга, накрыв рот рукой. Он лицом к лицу столкнулся с каменной статуей очередной прекрасной девы, замурованной в холодный белый камень. Только эта была немного более живой, чем ее подруги. Мужчина вгляделся в ее почти живые глаза, смотрящие сверху вниз на него, легко касаясь ровным носом теплого носа любопытного путника. Они играли в своеобразную игру: «Кто первый моргнет или отведет взгляд». Глупо, конечно, но артист был слегка пьян.       - Что ж, проиграть такой красивой даме - большая честь, - мужчина сложился пополам в элегантном поклоне, прикрывая глаза. А потом улыбнулся статуе, легко подмигивая. Он обернулся, снова оглядывая огромное пространство и широкие двери в другие комнаты и залы. Пока что ему удалось увидеть только приемные, обвалившиеся коридоры, кабинет и холлы. Где-то же эльфы должны были спать, готовить еду, праздновать! Это место оказалось немного больше, чем предполагалось, поэтому мужчина вытянул руку и свет плавно приблизился к ней.       Путник решил возвращаться обратно тем же путем, чтобы ненароком не потеряться окончательно.       Однако когда он вышел из-за поворота к длинному коридору, усыпанному кусками отвалившегося камня от ровных стен, то с ужасом обнаружил, что такого коридора и нет. Перед ним аккуратный мост через реку, что шумела слишком далеко от этого места, где было все тихо, кроме ветра и ветвей. Он не мог проморгать ровную дугу моста, плещущуюся воду о большие гладкие камни там, внизу. Что больше насторожило – зажжённые светильники, освещающие дорогу то тут, то там.       Мужчина напрягся, веселый хмель тут же покинул его, уступая место серьезности и сосредоточенности. Можно, конечно, подумать, что это магия этого места, которое пустовало многие годы, и впервые за несколько сотен лет имеет честь принимать кого-то в своих стенах. Дом, живущий и дышащий. Такое возможно!.. Так же возможно, как и то, что он может быть здесь не один. А с наступлением ночи вряд ли в мир приходит что-то хорошее и доброе, этому-то уж он научился слишком хорошо. Поэтому закончив на сегодня осмотр, мужчина заспешил по мосту к своей лошади. Как ни странно, только пройдя мост и ступив к незаметной, поросшей можжевельником арке, он легко вышел прямо к фыркающему Сартизару. Для верности еще раз выглянул из-за угла, чтобы убедиться, точно ли он пришел именно оттуда? Но за аркой все так же слабо горели фонари, и шумела река. Это было более чем странно, совершенно подозрительно и на четверть опасно.       - Что ж, я вернулся! – проговорил он бодро, хватая коня под уздцы и шагая в исследованную часть огромного дома, что не выкидывала никаких фокусов. Он прошел во внутренний двор, направляясь к ограждающей стене, где росли огромные деревья, и замерзала земля. Хорошее место для остановки. Со спины они защищены толстой стеной, а впереди все отлично просматривалось, да и деревья настолько плотно сообщались ветвями, что не нужна была никакая крыша и стены от ветра.       Мужчина снял снаряжение с лощади, что тут же улеглась на землю, подогнув под себя большие ноги. Из ноздрей коня вырывались большие белесые клубы, что говорило о том, что на улице похолодало. Мужчина возекался со своей поклажей, попутно собирая несколько веток и сухих коряг, чтобы развести костер. Спустя несколько моментов полыхнул огонь, не яркий и не высокий. Какие бы магические светила не использовали бы чародеи и прочие согревающие заклятия, обычный костер был в сто крат лучше. Хотя бы потому, что создавал ощущение уюта, тихо потрескивая и танцуя. Согреваться им было очень хорошо и приятно. Как только заиграли горячие языки, путник приступил к другим своим походным делам. Разложил спальник между костром и телом замершего коня (ему не улыбалось отморозить спину или опалить брови). Потом достал маленький котелок, наполняя водой из кожаного мешка, выливая ее полностью, ведь река оказалась ближе, чем казалась. Бросил туда несколько щепоток ароматного чая, купленного у чародейки за… весьма символическую цену! Аромат сразу поплыл по воздуху. Пока грелся чай в костре, он порылся в сумке с едой, выудил оттуда пучок сочной травы для Сартизара и несколько сочных яблок. Лошадь тихо заржала и всхрапнула, чувствуя вкуснятину, что достал для нее хозяин. Для себя путник приготовил несколько полосок вяленого мяса оленя с перчинкой, все-таки и профилактика простуды и дополнительный обогрев от перца. Уши, по крайней мере, точно согреет! Сартизар громко захрустел яблоками, шумно вдыхая мягким носом.       - Знаешь, друг, - тихо заговорил мужчина, уставившись в плавающие цветы в котелке. – В этот раз ты пришел в очень необычное место! Я думаю, что мы задержимся здесь на несколько дней… Только надо быть настороже, если не тьма, то разбойники точно могут пожаловать. – Он помешал в котелке, попробовал на вкус и оказался доволен, доставая кружку и мешочек с кубиками сахара. Сартизар, почуяв столь редкое лакомство, нетерпеливо заерзал и начал жевать мягкими губами кудрявые волосы на затылке хозяина. Молодой мужчина захихикал от щекотки. – Дам я тебе, подожди!..       Через какое-то время путник уже сидел с остывающим чаем, сытый, привалившийся к мягкому боку дремлющего Сартизара, и глядя в огонь.       - Хорошо бы встретить торговцев, с ними можно дойти до города и немного подзаработать! Мы с тобой уж слишком давно бродим по миру одни, так и отшельником стать можно! А я еще надеюсь жениться и обзавестись детьми…       Ночь наконец-то обрушилась на двоих путников. Они спали. Мужчина благоразумно подложил под свою лежанку длинный нож, а в огонь добавил золотой пыли из колбы, чтобы тот горел, может быть, не так ярко и жарко, но освещал пространство и грел намного дольше.       Когда перевалило за полночь, путник почувствовал, как Сартизар тихо начал гугукать. Сон был не настолько глубокий, чтобы тихо брошенное кем-то - «Проклятье!», было не услышано. Мужчина тут же распахнул глаза, словно и не спал вовсе, сжимая руку на гладкой рукоятке длинного ножа. Сартизар тоже почуял кого-то, его животное зрение изначально заметило легко загоревшийся огонек где-то в глубинах коридоров и разрушенных залов. Поэтому он решил осторожно потревожить хозяина, когда услышал стук камней и шелест одежды.       Все-таки здесь кто-то обитал.       Путник поднялся на лежанке, переглянувшись со своим четвероногим другом, что тихо начал мотать головой и взволнованно похрапывать, поэтому мужчина приложил палец к губам, призывая молчать. Он похлопал лошадь по плотному животу, а сам поднялся на ноги одним тугим движением, зажимая в правой руке нож, а в левой разноцветное стеклышко.       Кто-то был не особенно осторожным и не слишком скрывался. Это настораживало. В глубине зала с картинами и невероятно живой статуей кипела какая-то работа. Стучали перекладываемые камни, горел свет, кто-то пыхтел, иногда ругался и шаркал ногами. Раздавалось еще какое-то странно бренчание, но мужчина так и не нашел ему объяснения.       Пробираясь новым путем к знакомому месту, он понял, что из каждого зала существует как минимум два выхода и каждая комната имела доступ к природе, имея балкон, огромные окна или просто плавно переходила со двора в помещение. Эльфы лесные создания, олицетворение самой природы, так что не удивительно, что их архитектура наполовину состоит из леса, рек и гор.       Путник, приближаясь к заветному месту, принял особую стойку воителя, закрывая туловище левой рукой, а правую с оружием выводя вперед в блокирующем жесте, прикрывая шею и нижнюю часть лица. Верхнюю скрывал капюшон, только глаза горели синими льдистыми огоньками. Звуки стали отчетливее. Когда он осторожно выглянул сквозь засохшие тонкие нити разросшегося хмеля, то не увидел никого, кто мог бы бубнить себе под нос, кружить вокруг горы разломанных камней или зажигать то тут, то там старые фонари. Он почувствовал, как страх обуял его, заставляя спящую ленивую кровь ускориться по венам. Волосы на затылке противно зашевелились, и он сглотнул, крепче притискиваясь к стене справа, чтобы скрыться в ее тени и ни в коем случае не задеть свет.       - Не двигайся, - прошелестело у его уха, заставив вздрогнуть. В его спину уперлось что-то крайне острое, а положение «кого-то за спиной» было настолько выгодным, что ни один маневр не был способен поменять смертельное положение нашего любопытного путешественника. Его грубо схватили за плечо, срывая капюшон и выталкивая на свет, к краю наваленной груды камней.       Недолго думая, мужчина решил напасть – либо ты, либо тебя! Но несколько легких движений, пара невесомых шагов противника выбили его оружие из рук так, что путник оказался лежащим на холодном полу, скручиваясь отс силой впившегося острого камня прямо между ребер. Жар охватил то место, и ему показалось, что кровь заструилась по рубашке.       - Кто ты и что делаешь в эльфийского княжестве? - уверенно звучал мелодичный голос совершенно юного парня, возвышавшегося над поверженным врагом с выставленным вперед острым как смерть мечом. Холодный взгляд серых, словно грозовое небо глаз опалил, строгость сведенных седых бровей заставила стыдливо опустить глаза, как нашкодившего пса. Сжатые в тонкую полоску бледные губы выражали недовольство и гнев. Выглядел этот воин очень внушительно и беспредельно прекрасно. Его слишком юный возраст все равно не давал обмануться, стоило только увидеть выражение лица. Этому юнцу было, по меньшей мере, лет пятьсот. Хотя, наш любопытный артист не шибко разбирался в эльфийской биологии, а то, что перед ним отпрыск эльфийского рода, не было никаких сомнений.       - Давай мы не будем никого убивать, - проникновенно зазвучал поверженный путник, поднимая правую руку в мирном жесте, а левой все же придерживая рану на боку, к которому привалился, чтоб болело меньше. – Я Фредаар из Верт-ри-Даэ, хожу из мира в мир, собираю истории и пою баллады о том, о сём. Менестрели сейчас жутко популярны… Тем и живу! У меня во дворе лошадь и еда, мы можем пойти туда и просто поговорить…       Он не успел даже шелохнуться, как острый клинок уперся ему в самое горло, заставляя лечь на холодный камень и вовсе перестать дышать. Грозовые тучи в глазах война только сильнее разыгрались.       - Не думай, что самый умный, Фредаар из Верт-ри-Даэ! Залез что-то украсть?       - Украсть?! – оскорбился менестрель, уши заалели от возмущения. – Я просто уснул в седле, а мой конь привез меня сюда. Прикажешь ночевать в лесу, когда здесь уже почти сотню лет никого нет! – потом немного пораскинув мозгами, добавил: - Почти никого нет…       - Думаешь, я поверю, когда ты держал в руке нож словно опытный убийца, а в другой… О! Это же магические смертельные фокусы. Ты больше похож на наемника, чем на певца.       - А мир у нас просто трещит от прекрасных фей, добрых старушек и зайчиков-попрыгайчиков! – кривлялся Фредаар, чувствуя нарастающую боль и злость. Силой на такого персонажа не попрешь, нужно сменить тактику. – Хорошо-хорошо, я приношу извинения за то, что вломился без приглашения! Но вам… Вам, доблестный воин, не кажется, что это место несколько пустовато?       Через секунду на лицо юного защитника легла странная тень, его глаза всего на миг стали невероятно стеклянными. Он застыл как каменная статуя.       - На самом деле, - зачарованно протянул он, ослабляя хватку на своем клинке. Фредаар затаил дыхание, - я потерял здесь что-то… Что-то невероятно ценное, и никак не могу найти!       Взгляд эльфа вдруг насытился красками и сфокусировался на распластанном человеке. По лицу Фредаара можно было увидеть, что тот испытывает муку. С секунду обдумывая свое решение, воин все же одним легким движением спрятал свой меч в длинных ножнах украшенных невероятным тиснением и позолотой, а на поясе качнулась длинная кисть, украшенная сверкающими камнями и шелковыми нитями. Он помог подняться мужчине с каменного пола и подхватил, когда тот охнул от колкой нестерпимой боли в боку.       - Прошу простить, - виновато говорил воин, шагая к месту лагеря. – Мое имя Асвидаль, я страж эльфийского княжества Гоедвиг! Мой долг защищать его и его секреты. Признаться, ты напугал меня Фредаар из Верт-ри-Даэ…       - Можно просто Фредаар… уф! – он шлепнулся на свою лежанку, жестом приказывая своему коню даже не шевелиться, и тот послушался, лишь тихо загикал, а потом протяжно заржал. – Это друг, познакомься – Асвидаль, страж эльфского княжества Гоедвиг! А это мой старый друг, что привел сюда – Сартизар. Ох-хо!..       Фредаар достал из своей котомки несколько баночек с мазью и чистую повязку из тонких ссохшихся водорослей. Это тоже был один из подарков чародейки, и очень ценная вещь при порезах и кровотечении. В целом, его ранение было не столь страшным! Просто разросся большой синяк и легкая кровавая царапина, которую он обработал мятной мазью и залепил водорослями, тут же склеившими все вокруг.       Тем временем Асвидаль и Сартизар рассматривали друг друга.       - Интересный у тебя друг, - протянул эльф, садясь около тлеющего костра. Полы его длинной туники разметались по стылой земле, широкие рукава белой рубахи под камзолом мягко перекатывались, словно сам ветер, а золотые узоры вышитые искусницей ловили разные отблески света и начинали мерцать.       Сартизар покачал головой, взмахивая гривой. Его глаза загорелись ярким желтым светом. Фредаар на это только улыбнулся и подкинул в костер кучу припасенных дров, вырывая скоп искр.       - Что верно, то верно! Вечно его тянет нарваться на какие-нибудь приключения, - хохотнул артист. Сартизар фыркнул и отвернулся, складывая голову и словно бы засыпая. Только вот обмануть он никого не мог, его уши двигались со страшной силой, подслушивая все-все. – На самом деле, мне невероятно повезло наткнуться на этого скакуна. Его родила кобыла на Седьмую Луну Золотого Венца, у старой страшной ведьмы-ворожеи. Уж не знаю, что она там с ним творила, когда он был маленьким, но увидел я его бродящим близ Пустыря Скрала – ошалелого и в кровавых рунических письменах. А в доме той самой ведьмы нашел ее саму безголовую и мертвую тощую кобылу. Он пристал ко мне как собака, да и ростом был такой же… Мне, как менестрелю, важно иметь в запасе много историй о приключениях, а у Сартизара потрясающее чутье на такие штуки… Так что - это судьба, друг мой эльфийский!       - Мне не доводилось встречать людей, подобных тебе, - проговорил эльф, улыбаясь призрачно, тоскливо.       - Ну, все случается в первый раз! Знаешь, я хотел бы послушать твою историю, - Фредаар наклонился к костру. Эльф вгляделся в его лицо и неожиданно уловил в чертах пляшущего костра нечто дьявольское, что-то смутно знакомое. Однако когда мужчина откинулся на круп своего коня, то мираж пропал, и симпатичное лицо кудрявого артиста вдруг сделалось простодушным и веселым.       - О! – протянул менестрель. – Я заведу чай, здесь я видел реку! Позволь мне угостить тебя едой и питьем…       - Реку? – удивился Асвидаль.       - Ну да, там за поворотом, - не меньше удивился мужчина, упираясь руками в бока. Асвидаль неожиданно расхохотался.       - Тебя дурит дворец. Это иллюзия, река глубоко под землей, - проговорил воин, явно забавляясь тем, как легко обмануть людей. Фредаар немного подумал, а потом как-то странно оглядел весь огромный давно разрушенный дворец. Не-ет, его никто не дурит, просто что-то тут совершенно не то!       - Что ж, давай посмотрим.       Они вместе прошли к старой полуразрушенной арке и выглянули из-за ветвей. Там по-прежнему стоял мост – покрошившийся, потрескавшийся и со сломленными закоптившимися фонарями. Фредаар нахмурился. Это не тот мост, по которому он шел удивленный и настороженный. Но внизу все так же шумела ледяная горная река, обгладывая большие валуны. Они встали на краю и уставились вниз. Лицо эльфа выражало крайнюю задумчивость, даже строгость.       - Я, право, уже ничего не понимаю! – выдохнул он сокрушенно и его плечи устало опустились. Длинные белые волосы мерцали в свете бледной луны. Менестрель посмотрел на него ласково, сочувствующе, и крепко сжал плечо.       - Признаться, я тоже, - тень улыбки проскочила по губам, и он спустился вниз, чтобы набрать полные меха.       В скором времени луна выплыла в зенит. Эта ночь оказалась невероятно длинная, и она еще даже не спешила заканчиваться. Мужчины уселись около костра, греясь и распивая ароматный чай, Сартизар все так же недовольно фыркал, грея брюхо. В лесу тонко заверещало какое-то животное, с ветки сорвалась птица, оглушительно хлопая крыльями.       Асвидаль разомлел под действием тепла, компании и согревающего чая с васильками.       - Я родился не здесь, - начал он. – Эльфийские угодья тогда были совершенно другими. Мы жили в лесах…       - А что, сейчас – нет?       - Нет-нет, в то время дома строились прямо на деревьях. Мы собирали ягоды и грибы. Держали животных, с которыми могли говорить так, словно они подобны нам. Дома сообщались подвесными мостами, и кругом царила магия. Если так посмотреть, то мне уже порядка четырех тысяч лет… - Фредаар подавился чаем, и он струей побежал из носа. Наблюдающий вполглаза конь неожиданно весело загикал, а Асвидаль в свою очередь снисходительно улыбнулся, подавая старенькое полотенце. – С тех пор утекло много воды и встало миллион солнц. Мир изменился! Тогда эльфы не оборонялись и не нападали, но обстоятельства и время вынудили строить дом из камня, ковать желез. И, признаться, те века мне нравились куда больше, чем прежние. Я обучался воинскому искусству многие года, и они привели меня во владычество Гоедвиг. Некогда эти залы дышали благородством, много садов с нежными цветами радовали глаз, библиотеки полнились книгами, а в лунном свете раздавалась колыбель десятков голосов, восхваляя славу мириадам звезд!       Владыка был суровым мужчиной, повидавшим и Великое Зло, и Великую Радость. На самом деле, меня страшил этот эльф – глаза его всегда пронизывали насквозь. Врать ему не удавалось никому! Он был настолько же жесток, насколько и справедлив. Мудр, силен… В нашем гарнизоне говорили о том, что он потомок Thagrua, - эльфийские звуки речи прозвенели как колокольчик, но каким это было слово, содрогнулся даже человек Фредаар. Тагруа был одним из богов, пришедших неизвестно откуда, но принесшиймагию и новый мир, про который сказывал эльфский воин. Фредаар знал, потому что это была самая знаменитая и не менее кровавая песня в его арсенале.       Тем временем эльф продолжил, неотрывно смотря в танцующее пламя перед собой.       - У Владыки была дочь, - нежно улыбнулся Асвидаль. – Непохожая на своего отца только внешностью, кстати, крайне редкой для эльфа! Она была рыжая как огонь, и веснушки осели на ее лице. Княжна была сама осень – печальная и мечтательная, бескрайне добрая.       - Ваш отряд охранял ее?       - Нет, мы вообще не относились к дворцовой страже! Наоборот, мы полевого действия войны. Я пережил очень много войн, мировых и гражданских, своих и чужих. Княжна была просто добра ко мне, мы с ней в какой-то мере дружили. У нее не было матери, а отец был слишком поглощен заботами мира сего, чтобы любить дочь. Она интересовалась оружием и войной, взамен рассказывая мне о целебных травах и цветах, что нравятся девушкам! Однако, Владыка был не в восторге от такого интереса своей дочери, настаивая на обществе нежных дев, рукоделия или пении… И я ничего не мог возразить, в отличие от княжны. Как-то раз меня за это наказали, но наказание было не столько для меня, сколько для девочки, которая вопреки наставлению отца все равно бегала за мной хвостиком.       Но дальше…       И тут он замер, на лицо его упала страшная тень. Прекрасные черты светлого, почти белого лица обагрились отблесками огня, а белые волосы вдруг сделались тусклыми. Взгляд молодого воина ожесточился, губы сомкнулись в полоску, а крылья носа раздулись как у взбешенного зверя. Тонкая кисть неожиданно потянулась к мечу, что покоился на земле. Фредаар напрягся.       - Эй, для такой истории не грех и поделиться чем-то, что может помочь ощутить вкус прошлой жизни! – эльф вынырнул из воспоминаний и уставился на менестреля, словно забыл, кто вообще перед ним сидит. Фредаар тем временем выудил старый серебряный кувшин с вином, благоразумно запрятанный от чужих глаз и в первую очередь от себя. – На-ка, глотни! Расслабляет…       Он выхватил кружку из рук эльфа, выплеснул чаинки и веточки трав, и наполнил его эльфийским вином. Сунул в холодные руки и подтолкнул под дно, призывая выпить. Эльф хлебнул, чуть нахмурился, а потом его бледные острые уши заалели розовым. Фредаар оказался доволен.       - Что же было дальше?       - Дальше пришла война. Я плохо помню, с кем мы воевали. Мы ковали оружие и днем, и ночью. Любой, кто мог воевать, был засунут в строй. Этот лес горел под руками пришедших сюда людей и нелюдей. Они давили эльфов, крушили и ломали. Мои мир и дом потонули в крови, огне и агонии… И я там был не лучше. Когда все началось, наш строй долго не продержался… Единицы защищали дворец и оставшихся жителей, остальные либо пали, либо защищали себя. Я убивал людей и чудовищ с такой кровожадностью, что вспомнить страшно! Это место было центром ужаса и хаоса… Тогда я увидел княжну. Она оказалась охвачена глубоким сном. Это такая редкая способность, своего рода и защита, и смерть… Ну, это когда тебя…       - Я знаю, что такое власть глубокого сна. Что случилось дальше?       - Я забрал ее. В той стороне, - он указал куда-то на юго-восток, - стоит Серая башня. Туда я отнес ее, чтобы сберечь от огня войны, и вернулся. Чтобы вывести ее из этого сна, нужна горная вода из серебряной Чаши. Очень холодная, настолько, что где разольешь эту воду, образуется иней. Подземелье еще не было обнаружено врагами, и я отважился отправиться туда. Моя великая цель диктовала мне спасти княжну и вывести ее отсюда. Мое предназначение и смысл жизни…       - И что-то пошло не так?       - Пока я шел к Чаше, потерял сознание. Очнулся я уже на стылой земле, в тишине… Не могу найти ни души! Но, что более важно, я потерял что-то крайне важное, Фредаар!Не могу вспомнить, что именно, но от этого зависит судьба всех эльфов… Могу я просить тебя о помощи, ведь полагаю, твой путь не просто привел тебя сюда?       - Невероятная история… Мне очень жаль, что такой ужас приключился в этом прекрасном месте, - покачал головой Фредаар. – Но хотел заметить, что эльфы уже довольно давно покинули мир людей. Ты первый живой эльф, которого я повстречал в мире за всю свою жизнь!       - Как же? Буквально пару дней назад тут творилось все это, я помню это так же хорошо как тебя! Возможно, они разбежались или ушли. Лечат раны… Я остался здесь, потому что мне очень важно что-то найти! Ты поможешь мне или нет? – Асвидаль горячо заговорил, в его глазах на короткий миг сверкнула молния. Фредаар пропустил один удар сердца, ему вдруг стало невообразимо страшно находиться рядом с этим существом. Менестрелю показалось, что перед ним какой-то дакар’из, заманивающий в своюочередную извращенную ловушку. Скосив глаза на Сартизара, он не увидел, чтобы тот волновался на счет эльфского война, а значит, нет в нем ничего злого.       - Хорошо-хорошо! Мы сделаем так: я все равно собирался осмотреть здесь все, больно красиво! А тебе же что-то нужно найти? Ты мне покажешь все закоулки, как проводник, а я предоставлю еще одну пару глаз и рук, чтобы найти то, что ты потерял! Идет?       - Да, отличный план, - выдохнул молодой воин.       - Что ж, не хочешь послушать песню о рыцаре с деревянным мечом?       - Без сомнений хочу, Фредаар из Верт-ри-Даэ! – благодарно улыбнулся эльф, выудив из закромов своих многослойных одежд золотую монету и перекинув ловко в руку артисту. Фредаар оскалился и достал арфу.       Менестрель проснулся от того, что Сартизар жевал его волосы. Выпрямившись, он понял, что в какой-то момент просто задремал. Спина ныла от неудобной позы. Вокруг стояло морозное утро, поэтому артист накинул на себя теплый кафтан и застегнул брошку на плаще. Костер уже давно потух, поэтому пришлось снова собрать веток и разжигать новый, чтобы согреть закоченевшие пальцы. Сартизар грузно поднялся и немного погарцевал по земле, чтобы размяться и понюхать окружающее пространство. Пахло ароматными морозными розами и ягодой.       - Асвидаль? – позвал менестрель. Но ему никто не ответил, даже эхо.       Это было более чем подозрительно. Перекусив вяленым мясом и подкрепив своего желтоглазого друга, Фредаар снова пошел обследовать руины, только в этот раз он, не таясь, выкрикивал имя война, призывая откликнуться. Но, как и раньше, накануне мужчина ощутил уверенность в том, что находится здесь один.       Теперь же, после рассказа эльфа, было понятно, кому эти комнаты принадлежат, почему они разрушены и что вообще тут случилось. Одно не сходилось – эльфы покинули этот мир много сотен лет назад, но сегодня ночью он имел честь общаться с очевидцем! Неужели, это место просто было хорошо спрятано от мира? Может быть, он вообще преступил границу другой вселенной? В его мире и войны-то уж тысячу лет не было! А здесь это случилось буквально недавно… Что-то во всей этой истории не сходилось!       Асвидаль так и не появился. Фредаар обнаружил библиотеку, невероятно большую и очень красивую. Дальше были комнаты многих здешних жителей, в целом обставленные одинаково, за исключением наполнения и одежд. И комнату маленькой рыжей княжны было удивительно найти почти что целой. На портрете над зеркалом он увидел ее – красивую, бледную как все эльфы, в изумрудном платье с вышитыми кленовыми листьями. Она сидела в резном кресле, в левой руке держала книгу о рыцарстве, а другой сжимала подлокотник. Лицо выглядело немного устало, но в глазах плескалась жизнь. Фредаар еще немного погулял по большим покоям княжеской дочери, с печальной воодушевленной улыбкой что-то активно черкая в своей книжонке.        Когда он вернулся пообедать и согреться, то не обнаружил своего коня. Это погрузило путника в легкую скуку и тоску. Наслаждаясь едой, горячим питьем и шумом костра он неожиданно обратил свой взор на виднеющуюся макушку Серой башни. Ночью ее совершенно не было видно, да и когда он пришел сюда, то абсолютно не обратил внимания на нее. А если так подумать, то и из кабинета эльфийского Владыки он не увидел никакой башни, только бескрайнее море деревьев и далекую реку.       Хотя, возможно, она появилась точно так же как мост с рекой за поворотом. Или это одна из тех магических штук, когда место сокрыто от глаз до тех пор, пока его ему не покажут или не расскажут, что таковое имеется. Магическая слепая зона. Может быть, эльфы ушли туда? Здесь уже явно давно все разрушено, а вот та башня кажется целехонькой.       - Надо будет Асвидаля попросить сходить туда, он явно знает дорогу, - бубнил Фредаар, жуя лепешку.       - Куда сходить? – раздалось тихое за спиной.       Фредаар не подал знака, что его очень напугало такое появление эльфийского война, но прикрыл глаза, желая силой мысли успокоить сердцебиение.       - Если ты будешь вот так подкрадываться, то уже и не надо будет вообще никуда!       - Я тебя уже долго жду. Сколько можно отдыхать? – недовольно говорил он. Фредаар окинул его оценивающим взглядом, мастерски быстрым и наметанным на различные мелочи. Асвидаль выглядел обеспокоенным, напряженным, совершенно не таким, каким был раньше. Будто бы он очень устал и не спал многие дни.       - Хотел спросить то же самое, страж Асвидаль! Куда ты запропастился? – путник дожевал лепешку, запил большим глотком воды и встал, похлопав себя по штанам. –Я целый день хожу и ищу тебя! Ну, ладно-ладно. Может, начнем наши поиски?       Эльф выпрямился, немного смягчился в лице и кивнул в знак согласия.       Знакомыми дворами и коридорами они шли молча. Фредаар не выпускал из рук перо, что-то активно чиркая, периодически поглядывая на сильную спину бесшумно шагающего впереди воина. Он легким шагом не шел, а словно летел, не касаясь пола, и ни один камень не был потревожен им, ни одна ветка не сломана. Полы длинной туники легко трепетали при движении, а золотой узор ловил отблески неяркого холодного солнца. Фредаар неожиданно приостановился. В его кудрявую голову вдруг пришла какая-то мысль, невероятно верная, но лишь помахала хвостиком, не желая быть пойманной.       Скользящий по руинам силуэт красивого стража, бродящего меж старых статуй, невероятно гармонично вписывался в открывшуюся взору артиста картину. Было что-то в этой картине настолько драматичное, что легко коснулось чистых струн души музыканта.       Его дух перехватило.       - Athest’etelio, - прозвучало тихо, щекотливо, так Асвидаль поторопил его. Фредаар отмер и поспешил за скрывшимся на лестнице эльфом. Его зрение вдруг ухватило какое-то яркое движение слева, но он не успел увидеть, что это было. Наверное, рыжая лиса.       Они шли долгими коридорами мимо комнат, множественных переходов и залов, маленьких скверов и дворов с буйной погибшей растительностью, что снова захватит эти камни и эти стены в свой плен далекой весной. Вскоре они вышли в одно очень странное место.       Эта была какая-то трапезная. Длинный стол украшал центр круглого зала с множественными колоннами, образующие подобие узких высоченных арок. Стол был накрыт на множество персон, горели канделябры легким теплым светом. Танцующие огоньки отражались на колоннах и были похожи на много маленьких светлячков. Фредаар поднял свой удивленный взгляд вверх, туда, где крыша представлялась куполом. Это был настоящий небосвод из тысячи и тысячи мерцающих звезд. Придя в себя, он понял, что внутренняя сторона крыши просто покрыта не обработанным аметистом, отчего в темноте его острые грани начинают мерцать и переливаться. Этот зал был совершенно не похож на остальные.       Но когда менестрель опустил голову вниз, возвращаясь из мира далеких звезд вселенной, то увидел, что стол разломан пополам, стульев всего три, а не шестнадцать, а немногочисленные уцелевшие колонны на последних силах держат мощную крышу и наползшие на нее растения.       - Дворец дурит? – поинтересовался осторожно Фредаар, начиная грешить на болезнь ума.       - Ты о чем? – заинтересованно поинтересовался эльф. У Фредаара задергался глаз.       - Да так, о своем творческом…       - Кстати, что у тебя в книжке? Ты всю дорогу так увлеченно пишешь, - поинтересовался эльф, двинувшись дальше.       Они начали углубляться, непринужденно беседуя.       - Я же певец! Я не могу забыть ни одной мелочи, когда происходит что-то невероятное. А сейчас, мне кажется, что я попал не в очередную приключенческую комедию, а поистине исторические события, и встретить тебя, это невероятная удача!       - Чем отличается моя история от твоей приключенческой истории?       - Здесь есть эльф, и этим все сказано! – Асвидаль рассмеялся. – И правда, у меня есть одна песня «Одноглазый чародей». Как-то раз случилось мне бывать в борделе со знакомым чародеем, и довело ума этому колуну привести туда эхо-сову…       Он долго рассказывал, порой нараспев, свою историю, что пел в трактирах. Руки его летали туда-сюда, добавляя живости. История был не та, чем можно хвастаться, но невероятно подходящая, чтобы душевно посмеяться и выдохнуть от того, что на месте чародея оказался не ты.       Острые уши эльфа алели от похабной, но очень смешной истории, а лучики морщиной от уголков глаз периодически расползались, когда эльф начинал улыбаться.       - В конечном итоге, Колояр лишился глаза! – потом Фредаар о чем-то подумал и добавил: - На самом деле, он не очень удачливый маг. Недавно я слышал, что его руку съело дерево… Хотя, возможно, что это глупые кривотолки.       Эльф все еще тихо хихикал, успокаиваясь будто мальчишка.       - Не хотел бы я оказаться на месте этого чародея!       - Ты не поверишь, как много раз я это слышал, - хохотал Фредаар, скалясь. Он крепко навалился на плечо эльфского война и похлопал ладонью по спине.       Пол неожиданно странно хрустнул под ними.       - Осторожно! – закричал эльф, но Фредаар даже вскрикнуть не успел, только мертвой хваткой вцепился в одежду Асвидаля, утягивая его в дыру, в которую провалился как под воду.       Они долго катились по холодным, заледеневшим камням, отбивая все части тела и нанося столько синяков, что считать замучаешься. В конечном итоге, они шлепнулись на ровный пол, с болезненными выдохами катаясь по гладкому камню. Фредаар лежал не двигаясь. В его глазах все кружилось, и он до сих пор не понимал - где верх, а где низ. Асвидаль прикрывал его собой некоторое время, но потом сам получил неприятный удар от каменной груды, по которой они скатились в очень темное и холодное место.       Фредаар подтянулся на трясущихся руках и понял, что лежал на тоненьком прозрачном льду. Они переглянулись с эльфом, переворачиваясь на спины и приходя в себя. Когда глаза привыкли к мраку, то они увидели вверху ровный обработанный свод пещеры, в которую угодили. Стояла тишина. Было невероятно холодно, словно зимой, пальцы немели и не хотели слушаться, изо рта вырывались морозные клубы пара. Кинув взгляд на подозрительно напряженного Асвидаля, он поднялся.       - Там что-то есть, кажется! Это то святилище с Чашей? Асвидаль?       Но эльф не ответил ему. Даже не отряхнувшись и не поморщившись, он двинулся своей мерцающей фигурой в сторону небольшого пьедестала, к которому вела дорожка ступеней сначала вниз от входа больших дверей, а потом немного вверх, возвышаясь над глубокой ямой. Фредаар решил следовать, не задавая больше вопросов.       Вскоре им показалась и сверкающая чаща в отблесках солнца, что пробивалось из щели в потолке. Ветви деревьев, что проросли сквозь камень в зале наверху, колыхались от ветра, и лучи, протискивающиеся в спрятанную пещеру, мелькали то ярко, то тускло. Асвидаль шел будто зачарованный.       Они остановились, увидев на полу скелет меж рассыпавшихся тяжелых камней. Кто-то явно карабкался вверх, ведь его рука тянулась к заветной Чаше. Стекло в тощих костях левой кисти было разбито. Некогда этот эльф был одет в зеленую тунику с раздувающимися полами, белая рубашка пестрела старыми багровыми пятнами, разодранный и опаленный кожаный корсет, лежащий пыльный меч, крепко стиснутый правой рукой. И невероятная длинная кисточка из камней и шелковых нитей украшала пояс.       - Так вот что я потерял, - ошарашено проговорил Асвидаль, смотря на свое тело.       Фредаар вдруг охватило невероятное сожаление, ему сделалось невыносимо больно и тоскливо. Сердце в груди сжалось так колко, что невозможно дышать. Асвидаль стоял ровно, неестественно замерев, смотря вниз на то, что от него осталось, и что он так упорно искал долгое время.       - Действительно, я пришел сюда за водой… - говорил он. – И потолок обвалился. Вот почему, когда я проснулся, то никого не обнаружил. А мне казалось, что я потерял сознание… Но на самом деле, именно так встретил смерть многие сотни лет назад. Меня не нашли и не спели прощальную песнь, поэтому мой путь не окончился. Я просто оказался забыт и оставлен здесь своим народом…       Его лицо сделалось белым.       Они молчали очень долго, пока по пещере не начало разноситься эхо, складываясь в печальную песню народа, что ушел из разрушенного города, оставив одного единственного стража в глубинах пещеры. Это навело Фредаара на мысль.       - Асвидаль, - позвал менестрель, сделавшись очень серьезным. – Я могу спеть тебе эту песню! Думаю, для этого я здесь…       Эльф уставился на него своими темно-серыми грозовыми глазами, долго изучая лицо, и неожиданно светло улыбнулся.       - Мой путь еще не окончен… Ты хотел, чтобы я показал тебе Серую башню? Туда и пойдем.       В этот раз эльф шел куда бодрее, паря над разрушенными камнями и корнями деревьев, впившихся и прорезавших землю.       Холодное солнце светило не ярко, а мягко и приятно окутывая светом и благоговением. Фредаар вдруг ощутил в своем сердце странное успокоение, все же стараясь найти своему самочувствию подходящее слово, которое никак не хотело ложиться на язык. Дорогое перо и блокнот он убрал подальше, думая о том, что было бы жутко не тактично писать о том, что повергло их обоих в шок. Эльфийский страж оказался самым настоящим миражом. Или призраком, как вам будет угодно! И не удивительно, что не удалось его отличить от живого. Эльфы крепки духом и жизненной силой, следовательно, и тело у них как отражение души, и вообще…       - Так странно, но сейчас я чувствую, что мне спокойно, - неожиданно заговорил Асвидаль, когда они вышли к широкой дороге, что прорезала разноцветный лес. Фредаар даже почесал кудрявую голову, думая о том, что нужно быть слепым, чтобы не увидеть эту огромнейшую дорогу! – Я блуждал между камней своего дома, словно во тьме, все время искал-искал, даже не понимая, что именно стараюсь откопать в груде камней.       - Оно и понятно, - говорил бодро менестрель. – Никому не хочется потерять себя в любом смысле!       - Я помню эту дорогу очень хорошо… Мне снова видится шелестящий лес, фырканье коней, на которых мы ехали. Тогда юной госпоже невероятно захотелось собрать немного желудей для пирога, и Владыка приставил нас к сопровождению. Но зная нрав девушки, вскоре мы вдвоем оказались на этой дороге. Серая башня – особое место. Когда-то она там родилась и тут же обрела великую скорбь. Княгиня погибла, когда родила свою прекрасную дочку. Это место было чем-то вроде лазарета, там обитали лекари и врачеватели, старые маги и алхимики… Я слышал это от старших, кто застал это время в стенах дворца, и я не мог знать, что княжне туда не разрешено входить. Никто ничего ей не рассказывал о Серой башне, и та не появлялась на глаза любопытной девчушке.       Они шли спокойным шагом, приближаясь к повороту. Оттуда выглянул плотный серый камень, обильно поросший мхом, обвитый плющом и завядшими цветами. Входные двери покосились под гнетом времени и погоды, жутко возмущаясь, когда их потревожили. Башня была красивой и старой, все вокруг нее было тихо, почти мертво и не уютно. Тысячи невидимых глаз воззрились на путников. Фредаар поежился.       - Мы забрались туда и блуждали из комнаты в комнату. Я, признаться, тоже оказался под действием чар маленькой княгини. Мне стало невероятно любопытно посмотреть на все травы, собранные в пучки, заглянуть в широкий стол с сотней ячеек, в каждой из которых что-то стерто в пыль, что-то шевелится, что-то невыносимо пахнет или даже смотрит на тебя в ответ. Алхимические алтари, магические столы, двухметровые шкафы с колбами и клетками, банками и коробками – в каждой таился и ждал какой-то секрет. На четвертом этаже библиотека, из которой я много чего узнал о мире магии, - он вдруг косо посмотрел на сжатый кулак Фредаара и нехорошо усмехнулся, - и о всяких штуках, вроде твоих стеклышек. Давай свернем сюда!       Они вдруг зашли в невероятно пыльную комнату. Асвидаль знающе прошествовал к странному столику. На сломанной доске около окна оказалось свито гнездо и легко прикрыто красной тяжелой занавеской. Асвидаль вернулся с книгой.       - Это Naetil – книга Великих даров земли. Там собраны самые редкие и неожиданные лечебные травы, и то, как можно их использовать. Мне кажется, тебе это пригодится! А если все же нет, то я верю, что ты сможешь передать это в хорошие руки! Что ж, нам на самый верх.       - А что там?       - Увидишь, - грустно улыбнулся страж. – Я так же знаю и то, что моя история превратится в хорошую песню!       Фредаар бросил взгляд на свой блокнот и перо, убирая их обратно в небольшую котомку. Они поднимались ступенями, заглядывая попутно в несколько еще более странных комнат, чем менестрель уже успел увидеть. Последней оказалась круглая комната.       Стены полностью свил плющ и кривая роза, мыши и птицы копошились в плотных клубках ветвей. Разрушенные ветром и влагой гобелены свисали разноцветными нитками. Красивые стулья оказались изъедены жуками, и красивый рисунок еле угадывался. Асвидаль первым подошел к широкой кровати с высокой спинкой, тогда его лицо прорезала боль, но печаль и тоска сгладили ее, и навсегда застыли на нем.       Фредаар зачарованно двинулся вперед, и его взору открылась невероятная картина: на застывших простынях лежала невероятной красоты девушка. Она спала глубоким, непробудным сном, локоны ее вились и покоились завитушками на плечах. Каждая ресничка отделялась и не смела колыхаться на ветру, а живительный вдох навсегда оказался замурован в камень. Юная девушка, эльфийская княжна оказалась теперь неподвижной, невероятной красоты каменной статуей, что тысячи лет назад заснула крепким сном, так и недожавшись от своего защитника и друга спасительного глотка.       - Что с ней? – спросил Фредаар, не решаясь потрогать девушку за руку.       - Она обратилась в камень, - ответил эльф. – Сон – спасение и смерть. Она жива, просто прошло слишком много лет, чтобы она оставалась такой же теплой и спящей как тогда. Я не смог принести для вас воды из Чаши, мне очень жаль!       Он неожиданно взмахнул руками, убирая назад полы чистой одежды и отодвигая в сторону свой меч, чтобы припасть перед каменной девой на колени, в сожалеющем жесте прижимая кулак к груди.       - Асвидаль? Что теперь? Она уже не сможет проснуться, и как же ты?       - Темнеет, давай возвращаться, - говорил эльф, пропустив слова Фредаара мимо, и направляясь прочь из комнаты, прочь из башни.       После всех этих событий им требовалось немного согреться, кому телом, кому душой. Сартизар прибежал фыркающий и взмыленный, с грохотом укладываясь на облюбованное местечко, странно посматривая на хозяина. Когда все же Сартизар почувствовал неважное настроение Фредаара, то начал приставать к нему, жуя мягкими теплыми губами то волосы, то плечо. Чувствуя поддержку животного, мужчина наконец ощутил, что неясная печаль покидает его, чувства успокаиваются, и он снова может улыбаться свободно.       Они развели костер, ссыпая теперь красные сверкающие угли, от которых жар в огне усиливался. Ночь все же принесла сюрприз в виде редких, но больших снежинок. После того как снег немного прокинул, небо расчистилось, сверкая звездами так ярко, что захватывало дух.       Асвидаль сидел напротив Фредаара, что привалился к мягкому животу коня и лениво жевал вяленое мясо с перцем. Эльф скрестил ноги и руки, наблюдая за тем, как конь легко сверкает своими желтыми проказливыми глазами и иногда достает странными животными шутками своего чем-то огорченного хозяина. Его лицо светило мягким светом, распространяя благоговение. Живые глаза цвета грозового неба преисполнились спокойствием и легкой искоркой веселья. Юные черты лица сделались действительно таковыми, и теперь он был более похож на обычного мальчишку, что мог сбегать с девчонкой и копаться в тысяче тайн запретного места. Чем на закаленного эльфийского стража, замурованного в непроглядной тьме и забытого навеки-вечные в своем героическом не свершившемся поступке.       - Эй, дружище, - говорил Фредаар немного громче, чем требовалось. Вино, еда и тепло разморили его. – И что дальше?       - Теперь наши пути расходятся, Фредаар из Верт-ри-Даэ, странствующий менестрель!       - Я имею в виду, что ты будешь делать дальше? Мне нужно спеть песню тебе!       Эльф улыбнулся, пронзая своими сверкающими живыми глазами всю фигуру сидящего напротив человека.       - Я останусь здесь, пока моя юная княжна спит непробудным сном. Я не могу ее оставить, ни тогда, ни теперь! Когда-нибудь Чаша снова наполнится. А пока, я остаюсь Асвидалем, стражем эльфийского княжества Гоедвиг и служение моё продолжается!       - Что ж, через пару лет я могу снова заблудиться в этом лесу, - ухмыльнулся Фредаар, отчего шрам пересекающий правый уголок его губ исказил выражение лица.       Вверх вырвался скоп искр, с громким треском разломилась тлеющая деревяшка, и костер пришел в движение, успокаиваясь. Менестрель достал круглую окарину, очень напоминающую морскую ракушку, на панцире которой нарисовано множество узоров, а в ложбинке сверкает изумрудная пыль. У хорошего менестреля должен быть самый лучший и дорогой инструмент, возможно старый, но в качестве и красоте которому не уступит ни одно ювелирное украшение!       Преисполнившись спокойствия, вдохнув воздух, пропитанный вековой историей, морозом и смехом рыжей девы, чей силуэт казалось, мелькает позади, Фредаар затянул мелодию простую, почти деревенскую. Сартизар довольно загудел. Ему мало какие песни нравились, он был слишком привередлив и маломузыкален, хоть и водился с менестрелем. Хотя, возможно, именно потому и был таким, что водился с музыкантом. Тем не менее, этот лад ему очень понравился. Было в музыке что-то особенное.       Асвидаль прикрыл глаза и наслаждался звуками, заправляя за острые уши длинные пряди белых волос.       Тихие звуки поющей окарины улетали далеко в лес, убаюкивая зверей и птиц, проникали через каменные руины эльфского дворца, отзываясь эхом призрачным, не ощутимым как легкое дыхание далекой весны.       Утро Фредаар встретил в одиночестве. Оно было хоть и прохладным, но очень живым. Сартизар был бодр и даже нетерпелив, гарцуя вокруг разбитого лагеря, и желая поскорее пуститься в путь, пробежаться в городе, среди шумных толп людей на рынке. Он соскучился по городу, по дышащей жилке домов и его запахам.       Когда же все котомки снова были упакованы и крепко держались возле седла, Фредаар разворошил костер, снова складывая ярко красные угольки камней в свой мешок. Легко вскочив в седло, он похлопал нетерпеливого коня по мощной шее.       - Мы снова одни и снова в пути, Сартизар! – говорил он бодро. Вздохнув последний раз, он окинул облюбованное место, все же надеясь что-то увидеть. И не прогадал! На том самом разрушенном балконе рабочего кабинета, стоял Асвидаль. Его украшенный золотыми нитями камзол блестел на утреннем солнце, тонкая кисточка на поясе покачивалась и сверкала, отражая тысячи солнц. Он сложил узкую ладонь и крепко прижал к сердцу, выражая тем самым великую благодарность. Прощаясь.       - Прощай, Асвидаль, - шепнул себе менестрель, так же притрагиваясь к своему сердцу. Через секунду Фредаар переложил вожжи удобнее в руки и легко прищелкнул языком. Сартизар весело заржал, и бросился резвым мощным галопом в разрушенную арку, унося своего хозяина и друга прочь из старой истории далеких темных времен.       Вскоре они выехали на широкую дорогу, все-таки наткнувшись на три небольшие повозки торговцев, что направлялись в ближайший город за Визавским холмом совсем рядом. Фредаар обрадовался, увидев людей. Все-таки зачарованные места опасны, несмотря на то, что эльфийские. Они способны затянуть путника в страшные события давно минувших лет и сожрать полностью. Менестрель подъехал к повозке ближе и обратился к паре девушек, что сидели и обсуждали что-то крайне интересное.       - Прекрасные леди, не желаете ли послушать историю о «Каменной деве»?       Недолго раздумывая, ему перекинули небольшой мешочек с монетами, дабы артист развлекал их до самого города. Фредаар хищно оскалился, слыша заветный звон денег и доставая свою арфу. Сартизар взбрыкнул, поэтому первый аккорд вышел кривым. Девушки захихикали.       - «В руинах замка Гоедвиг,       Где сотни лет - всего лишь миг!       Эльфийский бродит страж.       Все ищет что-то персонаж…»