***
Ловец снов белыми перьями покачивается из стороны в сторону от едва уловимых колебаний воздуха в момент, когда Джошуа встаёт, встряхивая головой, надеясь отогнать сон. Розовые кудрявые пряди волос спадают на лоб, беспорядочным вихрем сладкой ваты путаясь между собой. Дан только морщится, делая глоток воды из бутылки с газировкой. Утренняя минусовая температура проходит по щиколоткам и останавливается на линии позвоночника, от чего парень только тянет с постели одеяло, заворачиваясь в него. За окном играют в немыслимых пируэтах солнечные лучи и яркостью озаряет бледно-голубое небо. Джош улыбается, ведь в Огайо зимой почти не бывает солнца.***
Проходит тридцать две минуты прежде чем юноша с карими глазами толкает массивную дверь вперёд, оказываясь на улице. В глаза бьёт яркий свет и оттенки белого снега-хрусталя, который скрипит под подошвами ботинок, когда Тайлер делает неуверенные шаги, проваливаясь в холодный ковёр по щиколотки. Нерасчищенные от снега дороги блестят и тихонько перешёптываются между собой, стоит лишь морозному ветру подняться, заставляя ажурные снежинки шелестеть. Люди даже в это утро куда-то спешат, пряча руки в карманы. Витрины, ещё вечером светящиеся гирляндами, сейчас только блестят вензелями узоров, оставленных ночью девушкой по-имени Зима. Кофейни звучат старыми английскими песнями, пахнут корицей и навевают воспоминания о парне с розовыми волосами, который улыбается так, будто в его душе вечное лето. Тайлер ловит себя на том, что совершенно неосознанно останавливается, цепляясь взглядом за людей, идущих рядом с ним: светловолосая девочка подпрыгивает, то и дело спотыкаясь и хватаясь маленькой ладошкой за руку, очевидно, мамы. – Ох, Меддисон, – женщина вздыхает, всё же улыбаясь уголками губ, приседая чтобы привести в порядок бордовый шарф на шее дочери, в который она раз за разом утыкалась носом, выдыхая белые облачка пара и посмеиваясь. Джозеф повторяет действие женщины, улыбаясь тоже и наконец продолжая идти дальше. На противоположной стороне улицы звенят колокольчики в руках у девушек, мелодично распевающих стихотворные строки праздничных песен. До Рождества всего две недели и это дарит желание быть счастливее. Через пару кварталов Тай сворачивает вправо, ступая по узким дорожкам заснеженного парка. Холодный воздух наполняет лёгкие и Джозеф жалеет, что не надел шарф, в котором можно было бы спрятать кончик носа и даже алые от мороза щёки. Ещё несколько метров и кареглазый хмурится, замедляя шаг. Скрип заледенелой качели привлекает внимание, а потому Тайлер сворачивает в сторону, осторожно ступая, проваливаясь в снег. Всего пару десятков секунд и перед глазами, - Джозеф даже сперва полагает, что это всего лишь игра красок, - нежный оттенок розового. – Хэй, – юноша оказывается рядом с качелей, медленно раскачивающейся вверх-вниз. – Хэй, – Дан вынимает из уха наушник, приветливо улыбаясь, – Тайлер? Джозеф кивает, переминаясь с ноги на ногу. – Почему ты здесь так рано? – брюнет поднимает взгляд карих глазах, сталкиваясь с подобным - таким же ярким, таким же невообразимо тёплым. – А ты? – Джошуа запускает пальцы в мягкие волосы, откидывая их назад и слегка усмехаясь, отвечая вопросом. – Я? – парень приподнимает бровь, теряя нить разговора. – Почему ты в этом парке так рано? – Дан встаёт, отходя от юноши и приближаясь к заснеженному футбольному полю. – Джо-о-ош.. – тянет юноша, даже не успевая ответить или вскинуть руки, когда розоволосый ложится на снег звёздочкой, прикрывая глаза. – Джош? – Тайлер подходит к нему ближе, глядя сверху вниз на порозовевшие от холода щёки парня, чьи пушистые волосы теперь собрали на себя, по меньшей мере, сотню снежинок. – Что? – Дан открывает глаза, на этот раз приподнимаясь, а затем юноша попросту цепляет пальцами запястье Джозефа и тянет того вниз, заставляя сесть на корточки. – Ты что делаешь? – Тайлер присаживается, но не спешит одёргивать руку. Прикосновение кончиков пальцев розоволосого оставляет на коже тёплое пятнышко, которое расползается паутинками по всему телу. – Ложись, – Дан кивает в сторону места рядом с собой, склоняя голову немного на бок. – Я заболею, холодно, – брюнет хмурится, поджимая губы, недоверчиво глядя на Джошуа. – Зима для того и нужна, – смеётся розоволосый, когда парень всё же опускается на снег, сперва натягивая на голову капюшон тёмной парки. Тайлер чувствует, как снежный ковёр прогибается под весом его тела, ощущает спиной и бёдрами холод земли, но вскоре это ощущение перерастает в чувство приятного тепла, когда тишина накрывает мягким одеялом. «Такой забавный», – думает юноша, поворачивая голову в сторону Джоша, улыбаясь уголками губ. Каждый квадратный сантиметр кожи стремится сохранить тепло под плюшевым худи, которое до сих пор, стоит лишь сфокусироваться, пахнет ментолом. Джош запускает руку в карман, через пару секунд протягивая на ладошке Тайлеру сладость в золотистой обёртке. – Солёная карамель, – объясняет розоволосый, всматриваясь в бездонные глаза юноши, когда тот цепляется взглядом за созвездия родинок на лице Дана. На мгновение в глазах обоих - тепло, а после - улыбка. На пушистые ресницы приземляется снежинка, закружившаяся в медленном танце, падающая с еловой ветки. Тай садится, отряхивая рукава куртки, чувствуя во рту сладость, которая уместно разбавляется кристалликами соли, оставляя приятное послевкусие. – Почему Огайо, Джош? – вопрос слетает с губ Джозефа почти шёпотом, когда он крутит в руках кусочек блестящей фольги. – Ты ведь не отсюда. – Откуда ты знаешь? – Дан повторяет действие собеседника, тоже садясь, но не спешит избавляться от налипшего снега на одежде. – Ты отличаешься от всех, кого я знал, – Джозеф встаёт, – и от всех, кого знаю, – голос парня звучит звонко, как хрусталь. – Огайо - уютный город, но ты слишком добрый даже для него, – лёгкая полуулыбка и протянутая Джошу рука, которая затем тянет его наверх. В какой-то момент вселенная останавливает счёт времени, когда розоволосый, поднявшись, оказывается всего в нескольких сантиметрах от Тайлера, а их руки по прежнему держат друг друга. Но Джозеф одёргивает себя, задорно улыбаясь, чтобы не продлевать этот момент ни на секунду более, ведь так будет не честно. – Снежно, правда? – юноша отбегает в сторону, набирая в ладонь горсть пушистых снежинок, которые совсем не лепятся в снежку. Тайлер прикусывает кончик языка, пытаясь сжать холодные кристаллики, но в этот момент на него самого летит импровизированная метель из снежинок, оказывающихся затем на капюшоне, в нём, на ресницах и даже на щеках. Джозеф наигранно хмурится, ощущая как шейные позвонки пробирает холод, а кончики пальцев начинает жечь от мороза. В который раз Тай выдыхает, глядя на пушистые розовые волосы с блестящим снегом в них. Как сахарная вата, только, он уверен, в разы мягче. Внезапно захотелось сделать шаг вперёд, протянув руку к этому теплу, но брюнет вздрагивает, ощущая как холодные руки обнимают его за талию, а грудь человека, стоящего сзади, хаотично вздымается от частого дыхания. – Здравствуй, – голос и тембр, наполненный ментолом и перечной мятой, звучит совсем рядом с ухом, обжигая теплом. – Том! – кареглазый разворачивается, теперь уже сам обнимая парня и утыкаясь носом в его колкий шарф, от чего ёжится и чихает. – Тайлер.. – юноша фыркает, стягивая капюшон с брюнета и убирая снежинки, запутавшиеся в мягких прядях волос. – Как ребёнок, ей Богу. Кёльн недовольно хмыкает, сжимая губы в единую линию, но в глазах Джозефа - детский восторг, огоньки и радость. Темноволосый касается губами лба парня напротив, в знак недовольства скрещивая руки на груди. – Пора взрослеть, Тайлер, – ухмылка появляется на лице старшего и это вынуждает Джозефа вздохнуть, самостоятельно начиная отряхиваться, переступая с ноги на ногу - совсем замёрз. Всего мгновение и ещё одна порция холодных ледяных пушинок пролетает небольшим вихрем мимо Тайлера, оседая на волосах Тома. – Хэй! – Джош подбегает к парням, едва ли не споткнувшись. – Прости, – Дан улыбается, виновато пожимая плечами и взглядом скользя по незнакомцу, затем глядя на брюнета. – Томас Кёльн, – юноша протягивает ладонь для рукопожатия, к которой едва притрагивается розоволосый, сразу же одёргивая свою - холод пальцев темноволосого обжигает. – Парень Тайлера, – Том наощупь находит ладошку Джозефа, показательно переплетая его замёрзшие пальцы со своими. Кареглазый прикусывает нижнюю губу, терзая её зубами, когда ощущает колючие ледышки по всему телу. Пауза, возникшая между троими, словно натянутая скрипичная струна норовит треснуть, больно ударив человека, счастье в глазах которого от чего-то померкло, сменившись на желание вновь упасть на снег, но на этот раз - стать его частью. – Надеюсь, ещё увидимся, – розоволосый улыбается уголками губ и в этой улыбке Тайлер видит нотку горечи-грусти, которая звучит подобно аккорду ре минор. Хруст снега под подошвами ботинок звучит совсем не так, как прежде, и парень с глазами горячего шоколада даже не слышит звенящих колокольчиков. Тем же вечером Тай заснёт в объятиях Тома, к которым привык, замечая, что собственные руки пахнут корицей и ванилью, а розовый цвет поселился где-то около маленького сердца, персиковым оттенком заката разливаясь теплом от солнечного сплетения повсюду. Тринадцатый день до Рождества - это уют, солёная карамель и тёплые прикосновения в заснеженном парке утром.