Завтра наступит новый день

Мидория уже сто раз пожалел о своём решении уйти искать Бакуго в одиночку. Он же не знает, куда надо идти, ведь в первый раз увидел это место, и поэтому уже минут пятнадцать бродит по длинным петляющим коридорам, которые не хотят кончатся. И ни единой живой души в этом лабиринте! Как будто весь мир вымер, и мальчик остался один, совсем один. От безысходности Изуку прислонился к стене и медленно скатился по ней вниз на пол с еле слышимым грохотом. — Какой же я дурак, — вздохнул мальчик, тихонько прошептав. — вот зачем я сюда поперся? И только разные плохие мыслишки стали заполнять его голову, он услышал шарканье в конце коридора. Голова сразу повернулась в сторону источника звука, и в глазах загорелась слабая, едва различимая, надежда. Из-за поворота появилась маленькая фигурка. Изуку прищурился, дабы разглядеть, кто это идёт так медленно. А это была Исцеляющая Девочка, которая все думала о случае с Мидорией. И, как говорится: помянешь дьявола… Как только она заметила ребёнка, сразу же ускорила шаг. Но пользы никакой это не принесло: она всё равно шла медленно как черепашка. Доковыляв до Мидории, она спросила: — Ты чего здесь уселся? — Я-я потерялся… — было ей ответом. Женщина приподняла брови и тяжело вздохнула, потирая висок. — Ох уж эти мужчины, — проворчала она, — ей богу, как маленькие дети! — закатила глаза, а потом добавила: — Почему Всемогущий не с тобой? Я же ему сказала следить за тобой. Изуку замялся. Не скажешь же, что после «потери памяти», он импульсивно, не подумав головой, ушел непонятно куда. Он ведь даже не знал, где Кацуки. Деку просто надеялся встретить его. Просто пойти вперед, а ему навстречу выходит Каччан. Или, например, другой вариант событий: Мидория открывает дверь, а там уже стоит Бакуго, который яро хотел навестить своего друга. Но ничего этого не произошло. Хотя, если быть честным, он просто хотел уйти от Тодороки куда подальше. Вот называется — ушел. Ушел — никуда не пришел. — Все с тобой понятно, — хмыкнула Исцеляющая Девочка. — Ладно, забыли. Идём в мой кабинет. Моя причуда уже давно должна была исцелить переломы, надо проверить. Правда, как я уже говорила, останутся шрамы из-за ударов в битве. Мидория встал на ноги и молча пошёл за медсестрой. Они шли в полной тишине, ничего друг другу не говоря. Но эта тишина не смущала и ни капли не мешала, она лишь позволила тщательнее погрузиться в свои мысли.

***

Когда дверь медкабинета медленно открывалась, Изуку молился, чтобы за ней не оказался Тодороки. Он аккуратненько заглянул за дверь и оглядел помещение. К счастью, оказалось, что Шото уже ушёл продолжать поединки на соревновании. Мидория облегченно выдохнул и вошёл внутрь, уже ничего не боясь. На душе было спокойно. В душе он улыбнулся, но в жизни же он просто стоял на месте и никуда идти не собирался, задумавшись о своем будущем. Потом он задумался о Кацуки, а потом и о маме вспомнил. Мама… Как она там? Она ведь осталась совсем одна одна. Хоть мама и не особо замечала проблемы сына в школе, но она искренне любила его и пыталась быть хорошей матерью. И для Деку она была хорошей матерью, правда-правда. Грусть опять заполнила его сердце, и стало так тоскливо, что захотелось лечь калачиком на пол и зареветь навзрыд. Тем временем, Исцеляющая Девочка, которая уже несколько минут смотрела на затупы Мидории, нетерпеливо стучала ручкой по столу. Но до ушей Деку эти звуки не дошли, он думал о своём, не обращая внимание абсолютно ни на что. Тогда медсестра начала действовать более прямо и уже безо всяких намеков. — Мидория, садись на кушетку, — она старалась как можно спокойнее говорить, дабы не напугать и без того зашуганного ребенка. До Изуку дошли эти слова: он встрепенулся и стал похож на маленького совенка с такими большими глазками. От этой приведённой аналогии женщина чуть не засмеялась, но вовремя воздержалась, не забыв при этом поумиляться видом мальчика. — И-извините! — воскликнул Мидория и зажмурил глаза от стыда. — Ничего страшного, — успокоила Исцеляющая Девочка, но в ответ получила опять извинение. А потом ещё и ещё, где-то раз пять. Старушка терпела, но выдержать не смогла и слегка прикрикнула: — Так, ты сядешь или нет! Долго я тебя ждать буду? Мелкая дрожь пробежала по телу подростка, былые воспоминания дали о себе знать, начав маячить перед глазами. Деку сильно тряхнул головой и обхватил себя руками. «Это всё в прошлом, — успокаивал сам себя мальчик, — всё закончилось, я в безопасности. Ведь так…?» Исцеляющая Девочка решила исправить то, что натворила, и взяла ситуацию в свои руки, причём почти буквально. Она встала со своего места, дошла до Мидории и, схватившись за забинтованный локоть, повела его до кушетки, а потом мягко надавила на плечи, намекая на то, что нужно присесть. Деку молча выполнил эти требования. — Моя причуда уже должна была более-менее срастить твои переломы, так что сейчас проверим, — проговорила медсестра. Деку смиренно кивнул, и Исцеляющая Девочка принялась за дело. Она аккуратно развязала бинты, и, когда закончила, сразу же ахнула, даже внимательно не осмотрев руки. Мидория нахмурил брови и поднял руки, чтобы их посмотреть. Первое, что он понял — переломов явно нет, ведь руки двигаются преспокойно безо всякой боли и препятствий. Второе — сильные мускулистые руки (прямо-таки его мечта) заместо слабеньких хилых ручонок. Ну, а последним он заметил то, что замечать его подсознание явно не хотело, раз дотянуло до последнего. Шрамы. Шрамы из прошлой жизни. Ужасные напоминания о том, что было им пережито. На запястьях тоненькие белые полоски шрамов, когда-то бывшие кровоточащими ранами. Это не были попытки суицида, нет, это был действенный и проверенный способ заглушить свою душевную боль. К несчастью, следы от шрамов остались, и, когда Тодороки и Ко как-то случайно заметили их… — Ха, ты так хочешь привлечь к себе внимание? — одарив буквально трясущегося от страха Мидорию высокомерным взглядом. — Внимание к своей жалкой персоне. Или ты хотел покончить с жизнью, да не хватило смелости? — Трус! — хихикнула Урарака, улыбаясь до ушей и прижимаясь к спине Тодороки. Тодороки, чмокнув свою девушку в щёку, достал из кармана что-то небольшое и чёрное, в его глазах сверкнула новая идея, и этот блеск очевидно не понравился Деку. Сейчас в классной комнате были только они трое, и никто не смог бы прийти на помощь. Но в то же время Изуку понимал, что это к лучшему, ведь никто бы и пальцем не пошевелил, чтобы помочь, а так хотя бы очередное шоу получится избежать. Шото ухмыльнулся, показывая ряд белоснежных зубов, когда у того «черного нечто» показалось сверкающее острое лезвие. Мидория, бросив быстрый взгляд на складной нож, начал пятиться к двери. Дернув за ручку, сразу же разочаровался: дверь была заперта. Урарака подняла брови вверх и, встав на цыпочки, шепнула что-то на ухо Тодороки. Парень усмехнулся и подошел вплотную к Мидории и занес руку с ножом вверх… Мидорию неприятно кольнуло этих воспоминаний. Он, лишь слегка касаясь, провел по предплечью, а именно по белой уже зажившей (некогда окровавленной) надписи на английской языке, которая немногословно гласила: «Die!». Умри, умри, умри… Надпись-призыв, надпись-напоминание, надпись-приказ. Горечь подползла к горлу, и Мидория закашлялся, опечаленно посмотрев на свои шрамики. «Почему?..». Рот скривился, слегка дрожа. — Так, давай забинтую всё это, — вмешалась Исцеляющая Девочка, — и пока это оставим в стороне, будто ничего не видела. — Да, — смиренно ответил мальчик, поднимая руки. А про себя подумал: «Да, надо оставить всё в стороне, всё забыть…»