Ночь в музее

      Улицы столицы Франции ночью полны лоска и великолепия, а царящая вокруг атмосфера всеобщего праздника с лёгкостью стирает вам память о всех заботах и помогает с головой окунуться в ночную жизнь этого манящего города. Париж, укрытый тёмной вуалью с россыпью миллиона разных огней, открывает множество возможностей и соблазнов. Это уют, сдержанность, запах кофе из маленьких магазинчиков, и одновременно безудержность, страсть и помпезность.       Каждый человек этой ночью уж точно найдёт развлечение себе по душе. Пара знаменитых аферистов, например, решила посетить один из здешних музеев. Правда не для того, чтобы полюбоваться на его экспонаты, а чтобы выкрасть неприлично дорогую скульптуру забытых времён, временно размещённую здесь. Опасная, но в то же время безумно сладкая затея, предназначенная далеко не для всех.

***

      Проникнув в небольшой VIP-зал, предварительно обезвредив практически все системы безопасности, двое мужчин позволили себе вальяжно вышагивать, оценивая и изучая обстановку. — Смотрите-ка, понапичкали всё камерами и автоматическими турелями с системой лазерных датчиков, а живых профессионалов я, видимо, не достоин! — возмущался высокий брюнет с бакенбардами в красном пиджаке. — Нам же лучше, — тихо бросил ему приятель в шляпе. — Твоя правда, но это же прямой удар по моей гордости! Я ведь им как обычно оставил послание, заведомо предупредив о своей цели, а они даже настоящих охранников не приставили… — Это по какой такой гордости? — недоумённо вопросил Джиген. — По воровской, конечно же! — А-а, ты про эту, — он звонко усмехнулся, — а я-то думал, что речь идёт о той, которую ты в прошлый раз в казино вместе с одеждой оставил. — Как грубо! — вор возмущённо поднял брови, — Ты, между прочим, тоже тогда там был, — Люпен обвинительно указал на него пальцем. — Да, но я, в отличии от некоторых, знаю, когда нужно остановиться, — стрелок всё так же самодовольно улыбался.       Люпен надулся, не придумав, что съязвить в ответ, и, недолго думая, дальше продолжил осматривать экспонаты. Его лукавый взгляд быстро наткнулся на то, что ему так было нужно. Едва освещённая уличным светом, проникавшим из большого витражного окна музея, древняя скульптура, запечатлевшая в себе одинокую полуобнажённую деву, смотрящую своими мраморными глазами вникуда.       Присвистывая, вор направился к дорогостоящему предмету. — Ну что за красавица, ты только глянь… — обронив эти слова, мужчина протянул свою, облачённую в новую кожаную перчатку, руку прямо к лицу неживой женщины.       Он нежно и ласково огладил неестественно гладкую щеку, опуская свой большой палец на губы девы. Вторая рука тем временем скользнула от белой мраморной шеи к такой же, молочно-белой, груди. Вычерчивая причудливые узоры на бюсте скульптуры одной рукой, а другой теперь уже придерживая её голову, Люпен мягко коснулся губами холодных застывших губ ваяния, тут же чувственно обнимая сиё творение и поглядывая из-за твёрдых мраморных плеч на наблюдавшего за всем этим действом Джигена. — И как это понимать, Люпен? — мужчина в шляпе, сделал несколько шагов навстречу вору, сокращая между ними расстояние до опасно близкого. — А как это выглядит, по-твоему? — ехидно спросил брюнет, приподняв бровь. — Выглядит так, словно у тебя дикий спермотоксикоз, и ты готов трахнуть даже статую… — М-да, так вот, какого ты обо мне мнения… — немного понуро выдохнул Люпен, — Что ж, спешу тебя огорчить — объектофилия в мои планы не входит. — …или же ты весьма своеобразно пытаешься меня соблазнить, — закончил свою фразу Дайске.       На лице Люпена тут же возникла хищная улыбка. — А вот это уже действительно ближе к правде, — мужчина выпустил мраморную женщину из своих объятий и вплотную подошёл к напарнику. — У тебя вообще есть, — Люпен, по аналогии со статуей, провёл рукой по щеке Джигена, чуть касаясь пальцем его губ, — хоть малейшее представление о том, — рука спустилась вниз по смуглой шее, останавливаясь на первой пуговице рубашки, — как хорошо ты выглядишь в ночном свете луны?       Последние слова Арсен низким голосом прошептал Джигену на ухо, обжигая горячим дыханием чужую, теперь уже тёплую и живую кожу. Дайске, кажется, был немного удивлён такому заявлению.       Всего мгновение они стояли, напряжённо смотря друг другу в глаза, пока их губы не слились в медленном, но страстном поцелуе. Арсен зарылся рукой в копну волос стрелка, притягивая его ближе к себе и заставив чёрную шляпу слететь с чужой головы. Прошло уже довольно много времени с тех пор, как эти двое последний раз занимались сексом. То Зенигата со своими подручными всё время наступали им на хвост, то очередной киллер получал заказ на их убийство, то Фудзико спонтанно врывалась к ним в нынешнюю квартиру, прося о временном укрытии… В любом случае, сейчас они были одни, и уж точно никто не мог им помешать.       В поцелуе Джиген почувствовал привкус вина и сигарет. Впрочем, он и сам был тем ещё курильщиком, но вот вино перед вылазкой точно не пил.       «Чёрт, да этот ублюдок совсем расслабился…» — подумал Дайске.       В какой-то момент Джиген разорвал поцелуй и укусил Люпена за шею, заставляя того громко зашипеть. Вор же в ответ ловко скользнул рукой вниз, накрывая своей ладонью пах Джигена. — Хех, у тебя привстал, — глумился над партнёром Арсен, — поди по ночам только и думаешь о том, чтобы я тебя хорошенько оттрахал? — с издёвкой проворковал он брюнету в лицо. — Завались, — пробурчал ему в ответ Джиген, затыкая его рот очередным поцелуем.       «Если бы меня всегда так затыкали, то я стал бы самым молчаливым человеком на планете», — пронеслось в голове у Люпена.       Конечно, то, что сейчас делал Дайске, поцелуем можно было назвать с большой натяжкой. Он кусал и облизывал губы Люпена, одновременно накрывая его рот своим, перехватывая инициативу в схватке двух языков и почти что насилуя его рот. Хотя сам Люпен, кажется, был совсем не против таких манипуляций со стороны Джигена. Клочками сознания он однако понимал, что им двоим требуется хоть какая-то чёртова опора, иначе в скором времени они оба просто свалятся на пол. Он открыл глаза и боковым зрением нашарил какой-то большой золочённый трон XVII века — чем не место для действий?       Вор, крепко удерживая мужчину за талию и стараясь не прекращать поцелуй, начал медленно подводить их к престолу. Когда же они достигли нужной точки, Люпен с силой оттолкнул напористого стрелка прямо на трон, попутно снимая с себя галстук и привязывая им руки Джигена к одному из ажурных наверший спинки. — О-о-о, неужто знаменитый Люпен III не в состоянии справиться всего с одним партнёром, не прибегая к связыванию? — усмехаясь, пролепетал Джиген. — Просто заткнись и получай удовольствие, — с этими словами Люпен торопливо принялся расстёгивать чужой ремень.       Ноги Джигена уже начали содрогаться от невыносимо острого желания. Наблюдая за тем, как Люпен откинул его ремень в сторону и зубами начал расстёгивать ширинку, стрелок рявкнул, чтобы он не строил из себя великого обольстителя, а принимался уже за дело.       Арсен молча уставился на полувставший член Джигена. Он тяжело выдохнул, не снимая перчаток, и протянул руки к горячему члену, сжимая одной рукой его у основания, а другой принялся ласкать яйца. Дайске вжался в спинку трона, приоткрыв свой рот в немом стоне. Дерьмо. Этот гад продолжал его дразнить — он совершил несколько мучительно медленных движений верх-вниз и только потом положил головку в рот. Люпен был дьявольски дотошным в каждом своём движении, обвивая и поглаживая свободной рукой бедро Джигена и одновременно водя языком по его члену, не спеша заглатывая его глубже. Дайске почти унизительно застонал и немного приподнял бёдра навстречу чужому рту. — Блять… Если ты сейчас же не начнёшь мне нормально отсасывать, то клянусь, я в тебе столько дырок наделаю, что тебя с эмменталем* на одном прилавке можно будет продавать, — пробасил ему Джиген.       То ли из своих собственных побуждений, то ли из-за слов стрелка, Люпен таки принялся делать нормальный минет, проталкивая член глубже в рот и наконец ускорив свои движения, а той рукой, которая сейчас не впивалась в бедро чёрных брюк, потянулась расстёгивать свои собственные. Джиген проигнорировал всё это, полностью растворяясь в своих собственных ощущениях. Было так тепло, так хорошо… Ему оставалось только изредка ронять хриплые стоны и сильнее изгибаться в спине, пока его тело внезапно не замерло. Он кончил. Кончил Люпену прямо в рот. Чёрт… он действительно так быстро достиг пика? Ничего не поделаешь, у них поистине долгое время не было ничего… подобного этому. Внезапно снизу раздался громкий глоток. — Чёрт, только не говори мне, что ты… — Джиген опустил свой взгляд, немного поморщившись.       Люпен вытащил пенис изо рта, утирая губы рукавом пиджака. — Всё, до последней капли, — как будто хвастаясь, проговорил Арсен. — Ты же знаешь, что это пиздец как мерзко? — Не мерзее, чем отсосать волосатому мужику за сорок, от которого за метр несёт куревом и сильным парфюмом, — всё ещё мастурбируя, парировал мужчина. — Это Dior Fahrenheit 32*, попрошу заметить, — проворчал ему Джиген. — Ты же знаешь… — его дыхание окончательно сбилось, — что я… предпочитаю Clive Christian 1872*, — томно простонал эти слова Люпен, кончая себе в перчатку.       После этого он снял её и, свернув, бросил куда-то под трон. Практически тут же застегнув свои брюки и поправив рубашку с пиджаком, Люпен развязал руки партнёра, позволяя тому наконец-то встать на ноги. — Давай поторапливайся и убирай свои причиндалы в штаны, нам ещё надо доставить эту прекрасную мраморную даму прямиком к скупщику, — мужчина в красном пиджаке как будто ни в чём не бывало направился к статуе. — Ну и мудак же ты, Люпен.       Вор резко развернулся и, сделав два быстрых шага назад, прямиком к стрелку, поцеловал его, накручивая небольшой завиток своим пальцем из свободной пряди его тёмных волос. — Продолжим в отеле после того, как получим деньги, Джиген, — сказав это, Люпен вновь сосредоточил своё внимание на злополучной скульптуре, оставляя Дайске стоять столбом. — И всё равно ты мудак, — поправляя брюки и доставая сигареты из кармана, проговорил Джиген. — Je t’aime aussi, mon cher*.