White feathers

Война Клонов, которая началась также неожиданно, как и закончилась, оставила след на всех тех, кто в ней участвовал. Как бы сильно бывший Дарт Мол, а ныне просто Мол, не пытался этого отрицать, но и он исключением не являлся. Обретение и потеря брата, погони за Кеноби, желание мести, которая росла в груди и обжигала даже сильнее, чем внутреннее драконье пламя... Пожалуй, эти моменты навсегда останутся в его памяти. Но теперь судьба Кеноби была ему неизвестна, ведь вампиры хоть и жили долго, но не были бессмертными. Да и, вообще-то, уж лучше пусть все останется так, как есть сейчас, и, возможно, ещё через пару десятков лет ситх всё-таки случайно услышит о легендарном рыцаре-джедае, который погиб от рук своего бывшего ученика или был разорван на месте своим же любимым оборотнем. Ведь именно они и уничтожили большую часть, выполняя приказ. Да даже если выяснится, что Оби Ван жив, сорвётся ли забрак с места вновь, чтобы дать очередной бой заклятому врагу? Возможно последний бой, победа в котором не принесёт должного удовлетворения. Потому что сражаться с вампиром, питающимся кровью животных, чтобы не трогать людей, это как сражаться с птицей, у которой связаны крылья за спиной. Дракон уже давно не чувствовал былого пламени мести в сердце, но несколько лет подряд пытался убедить себя в обратном. А после смерти Саважа пришлось перестать отрицать очевидное. И что он делает теперь, зная, что большая часть жизни позади? Часть, в которой он жил по-настоящему. Что ж, какое-то время игра в охотника и добычу с одним из Инквизиторов на Малакоре казалась мужчине отличной идеей. По крайней мере, до тех пор, пока трое светлых существ не решили составить ему компанию, а вместе с ними ещё несколько Инквизиторов, которые, в общем-то, перестали интересовать Мола довольно давно, чего не скажешь о его неожиданных гостях. На фоне их общей светлой энергии больше всего выделялась та, которую источала высокая фигура мужчины с мечом, светившимся синей аурой. Конечно, очень по-джедайски, прямо в лучших традициях падшего ордена, ещё и падавана привёл. Это лишь заставило забрака, скрывающегося в тени храма ситхов, неодобрительно прищурить глаза, зрачок в которых ощутимо сузился. Поперёк горла уже стоят эти джедаи, даже Инквизиторы и те не так сильно надоели. Но, впрочем, своего наблюдения на троицей Мол не прекратил, потому как наличие белоснежных оперенных крыльев у все того же высокого мужчины невольно притягивало внимание. Конечно, это ведь ангел собственной персоной, скорее всего даже переживший войну и оставшийся верным свету, который породил его. Вообще-то, ещё до войны большая редкость среди джедаев или ситхов, ангелы были несколько выше, чем многие другие существа, и до земных конфликтов предпочитали не опускаться. Поэтому увидеть его здесь было для датомирца немного неожиданно, он даже позволил тому свету, который источало исключительно святое сердце, подобраться к нему поближе, не в прямом смысле, разумеется, только чтобы убедиться в том, что он обжигает черную душу не хуже меча. Не было сомнений в том, что если бы этот ангел пожелал по-настоящему, он бы мог просто испепелить всех представителей нечисти, которые находились здесь, ещё до того, как кто-нибудь их них бы к нему приблизился. И также не было сомнений в том, что подобное он точно не сделает, а всему виной как раз та самая светлая ангельская сущность. Было бы смешно, если бы не было так грустно. Но вскоре стало лишь веселее. Битва на Малакоре уж точно запомнится Молу надолго. Он и сам не ожидал, что будет так чертовски приятно драться против других ситхов среди джедаев, пусть и не все из них признавали себя таковыми. И все же, даже это было не самым весёлым. Гораздо веселее было наблюдать за тем, как белокрылая птичка раздражается "попыткам увести собственного падавана" и как отчётливо не доверяет полудракону настолько сильно, насколько вообще позволяет ангельская сущность. К этому датомирец более, чем привык, потому подобное ничуть его не задевало, но зато повышенное внимание к себе было приятно как никогда. Даже жаль, что он все же смог узнать имя того ангела, потому что "белокрылая птичка" нравилась ему куда больше. В остальном, к сожалению, знакомство не задалось. Приближение Вейдера определённо было подходящим моментом, чтобы убраться из храма как можно дальше. Хотя, признаться, бросать новых знакомых на верную смерть было даже немного жаль. О, отлично, даже от одного нахождения рядом с Кэнаном он уже заразился состраданием. И что дальше? Он попросит прощения у Квай Гона за его убийство? Нет, конкретно это было уж слишком чересчур и Мола, приземляющегося у горной пещеры, невольно передернуло. Чешуйчатые крылья складываются за спиной, горящие красно-оранжевым огнём глаза внимательно осматриваются по сторонам, и только потом мужчина заходит в пещеру, которая служила логовом последние пару лет, о чем говорила куча золота и других драгоценностей. Подобные ему существа могли справляться с чем угодно, но только не со своим чувством жадности и желанием заполучить еще больше, чем есть сейчас. Зачастую именно это являлось причиной смерти драконов. Однако, прямо сейчас ситх не был заинтересован в собственных сокровищах, его, очевидно, больше волновало другое. Расположившись на земле между несколькими холмами из чистого золота, дракон подогнул под себя ноги, кладя руки на колени и закрывая глаза. Не отдых, он вообще не устал, лишь медитация, которая поможет отойти от боя чуть быстрее и вернуть ясность мысли, а также, если повезёт, избавит от святой энергии. Которая сама наведалась к Молу спустя несколько часов. Вечерние сумерки только начали сгущаться, погружая пещеру дракона в ещё больший мрак, однако, его, ещё не закончившего медитировать, подобный факт не волновал совершенно. Гораздо больше его волновала знакомая святая энергия, настолько сильная, что об неё можно было бы обжечься. И у Мола уже не осталось сомнений о том, кто бы это мог быть, ему также не понадобилось поворачиваться лицом ко входу в пещеру, достаточно было лишь услышать взмахи крыльев за своей спиной. - Не думал, что уже знакомая мне птичка захочет сама залететь в клетку. - негромко подал голос мужчина, а его тело до сих пор оставалось неподвижным. В любой другой ситуации позднего гостя ожидал бы не очень хороший приём, но опасности от Джарруса дракон не ощущал. - Признай, ты вообще не думал о том, что я выживу. - сразу же последовал ответ, заставивший Мола усмехнуться, только его собеседник не был весел также сильно, как и он. - Мы встретились пару часов назад, а у меня уже такое чувство, что знакомы всю жизнь. Раз уж ты не пришёл сюда рубить голову дракона, тогда для чего? - Почему ты так уверен в том, что я здесь не за этим? - Потому что тогда бы ты хоть немного попытался замаскировать свою энергию. С ней ты как факел в темноте. Воцарившееся после его слов молчание лишь послужило для Мола подтверждением очевидных догадок, а ангел, между тем, приблизился, обошёл ситха, и аккуратно опустился на землю перед ним в такой же позе, но ему ещё нужно было привыкнуть к близости столь опасного существа: - Вижу, и ты не скрываешь своего присутствия здесь. Выжженные леса и деревни, такая неоправданная жестокость. - Ты не знаешь, кто жил там прежде и чем заслужил подобное. - И я здесь не для этого. Я пришёл, чтобы просить о помощи. - С каких пор я похож на доброго союзника? - С тех самых, когда мы сражались вместе на Малакоре. Там, после появления Вейдера... Асока дала ему бой, чтобы мы с Эзрой смогли уйти. - умолкнув, джедай тяжело выдохнул и открыл глаза, тут же встречаясь со взглядом заинтересованных драконьих. - Если она выживет, я хочу посмотреть на то, что от неё осталось. - усмешка забрака, не сходившая с его лица, стала лишь только шире, частично показав его заостренные зубы. Но вот его собеседнику подобное явно пришлось не по вкусу, потому как Джаррус нахмурился и уже собирался встать, остановленный словами дракона в последний момент, - Впрочем, подобное чудо маловероятно. Ответь мне, каким образом твоя светлая натура позволяет просить меня о помощи? - Я совершаю добрый поступок не только для себя, но и всех тех, кого пытаюсь защитить таким образом. Я полагаю, с тобой у меня будет больше шансов. - И ты не подумал о том, что сотрудничество со мной может сделать только хуже? - Значит, ты согласен? - Этого я не сказал. Учитель недоучил тебя терпению? - Я в любой момент могу снова оставить тебя одного, если скажешь ещё что-нибудь подобное. - Ты и правда посчитал это отличной угрозой? - Мне нужно вернуться в лагерь хотя-бы до утра. - по-видимому, уже устав от раздражающего общества ситха, мужчина всё-таки поднялся с земли, отряхнувшись от неё, и направился к выходу из пещеры, на ходу расправляя большие белые крылья. Чуть замешкавшись и уже готовясь взмахнуть ими, Кэнан вдруг замер, почувствовав прикосновение к левому крылу, и сразу же обернулся, чтобы увидеть Мола за своей спиной. Очень заинтересованного перьями Мола, которого, вообще-то, удивлённый взгляд собеседника вообще ни капли не смущал. Да, его все ещё могло испепелить, даже от одного прикосновения можно было получить сильнейший ожог, если бы ангел был против такого рода вольностей в свою сторону. Но он как раз против не был, а потому забрак мог без опаски продолжить проводить когтистой рукой по крыльям, зарываясь пальцами в белые перья, и, если его до сих пор не остановили, значит новый знакомый также ощущал всю важность этого жеста. Вернее, не просто новый знакомый, а новый союзник. Наконец, стоило подобной сцене затянуться, ангел уже открыл было рот, чтобы подать голос, но вместо слов у него вырвалось лишь тихое шипение вместе с чертовски довольным лёгким смехом дракона, ловко и быстро вырвавшего из крыла несколько больших маховых перьев. Поймав на себе молчаливый недовольный взгляд мятежника, потирающего крыло в том месте, откуда были вырваны перья, Мол выдохнул небольшое облачко пара и расправил собственные крылья, по размеру ничуть не уступающие ангельским: - И долго мне ждать, пока ты перестанешь обижаться и покажешь, где находится ваш лагерь?