Три раза, когда Питер Паркер встречал Баки Барнса

В первый раз, когда Питер встречает Баки, он сидит на мосту. Дядя Бен мертв. А он все еще не может в это поверить. После того, как ему показали фотографию человека, который застрелил его дядю, человека, которого он упустил, он больше не мог находиться в доме. Плач тети, воспоминания о дяде, сломанная дверь — все это напомнило ему о его собственной неудаче. Он бежал извиняться перед тетей — а она оттолкнула его, отмахнулась от него, как будто знала. «Это моя вина.» Он наклонился вперед, бросив взгляд через край, болтая обутыми в кроссовки ногами. Было бы так легко, подумал он, прыгнуть. Чтобы не сталкиваться больше с тем, что он сделал. Он задавался вопросом, убьет ли его падение, или его новые способности защитят его. — Ты не хочешь этого делать, малыш, — Питер подскочил, повернул голову и посмотрел на говорившего. Позади, почти вплотную к нему, стоял человек с длинными темными волосами. Его взгляд скользнул по мужчине, заметив, как неловко он держал одну руку, как слегка наклонился в сторону, как будто держал что-то тяжелое — настолько слегка, что Питер понял: если бы не его недавно улучшившееся зрение, он бы этого даже не заметил. — Что делать? — бросил он незнакомцу. — Я ничего не делал. — Конечно, — ответил он, вскакивая и садясь рядом с ним. Какое-то время они молча смотрели на полосы движения внизу. — Конечно, не делал. Я Баки. — Питер, — пробормотал он. Баки не протянул ему руку для рукопожатия, как и он сам. — Два года назад, — тихо сказал Баки, — я пришел на этот мост и сказал себе, что тоже ничего не делаю. Поэтому я встал, посмотрел вниз и подумал: «я же ничего не делаю. Вообще ничего». И я стоял там, и как раз, когда собирался спрыгнуть, мой лучший друг встал там же, где я был минуту назад. — Бак, — сказал он, — не надо. А я ему и сказал, что вообще ничего не делаю. Он схватил меня и отвез домой, а потом я понял, что чуть не совершил самую большую ошибку в своей жизни. На мгновение воцарилась тишина. — Мой дядя умер, — прошептал Питер. — Это была моя вина, — он ждал обычных соболезнований или фразы: «это была не твоя вина». Но человек удивил его, просто сказав: — Как это случилось? — Я был в магазине, и этот парень… он был позади меня. А у меня не хватало денег, поэтому я стоял там, и как бы два цента, подумаешь… Не так уж и много, поэтому я спорил об этом и злился… как вдруг этот парень… он выставил пушку и начал требовать денег, а мне просто дал мое молоко. Так что я ушел, не помог парню за прилавком, даже когда тот выбежал на улицу. Но мой дядя… мы поссорились, и я убежал, он искал меня и услышал этот шум. И он попытался помочь, а у парня был пистолет… — он понял, что задыхается, и Баки схватил его за руку, поднимая ее к груди. — Ты слышишь мое дыхание? — спросил он. — Повторяй за мной. Вдох, два три четыре, выдох два три четыре, — он повторял упражнение до тех пор, пока дыхание Питера не стало вновь медленным. Подросток всхлипнул и позволил эмоциям пробиться сквозь стену. — Это я виноват! — воскликнул Питер. — Я убил его. Он растил меня с самого детства, и мои последние слова были ужасными. — Ты его застрелил? — спокойно спросил Баки. — Это было решение стрелка застрелить его. Ты заставил его пойти за тобой? Это был выбор твоего дяди. Может быть, ты и сделал плохой выбор, поссорившись с ним, но и другие в этой ситуации выбрали не лучшее решение. Последовала долгая пауза, в течение которой Питер переваривал услышанное, а затем наступила приятная тишина. Почти 15 минут спустя Питер нарушил тишину. — Мой дядя сказал мне, — его голос был очень тихим, — что, если я могу помочь кому-то, я должен это сделать. Я не последовал этому совету, и это убило его, — Баки молчал. — Я собираюсь провести остаток своей жизни, помогая людям, — продолжил Питер, а голос его становился все громче. — Я заставлю дядю Бена гордиться мной. — Я однажды сделал больно, — сказал Баки. — кому-то, о ком я заботился. Я провел остаток своей жизни, пытаясь наверстать упущенное. — Это работает? — в отчаянии спросил Питер. Но в ответ была тишина. — Когда я почувствую, что это так, я позвоню тебе, — ответил высокий мужчина, соскальзывая с края и наблюдая, как Питер делает то же самое. Он ушел в ночь, а Питер направился обратно к тете Мэй. Менять свою судьбу.

***

Во второй раз, когда Питер встретил Баки, ни один из них не узнал друг друга. Это было прямо посередине битвы — Питер не был Мстителем, но он надеялся, что когда-нибудь станет. Сокол был глазами в небе, Соколиный глаз тоже. Черная Вдова и Капитан Америка кружили по улицам, Халк и Тор пробивали себе путь через здания и главный корабль нападающих, кем бы они ни были. Железный человек был внутри самого корабля, и все, что можно было увидеть из его усилий по перемонтированию корабля, были искры и вспышки, а также случайные взрывы. Сам Питер, переодетый Человеком-Пауком, помогал мирным жителям и вытаскивал из-под земли, устраняя, то и дело попадавшихся ему на пути скользких тварей. Они были почти как пауки, по количеству ног и тому, как выглядели, но их тела сочились слизью. Их головы с клювами кусали всех на своем пути. Ядовитый хвост пытался ужалить любого, кто подходил слишком близко. Короче говоря, они были отвратительны и совершенно чужды. Когда Питер вытаскивал последнего человека из перевернутого автобуса, по которому сновали какие-то твари, один из пришельцев выстрелил откуда-то из своего тела похожим на паутину веществом. Питер боролся, дергаясь и извиваясь, не забывая применять свою силу и гибкость, но он просто не мог вырваться. Внезапно, металлическая рука прорвалась через паутину совсем рядом с головой Питера и размозжила мозг этой твари. Паркер посмотрел сквозь маску в глаза, которые показались ему почти знакомыми. — Спасибо, — сказал он. — Я Человек-Паук. — Я Зимний Солдат, — нараспев произнес мужчина и, не отрывая глаз от Питера, выстрелил в глаз другого инопланетянина, заставив его завыть и упасть от боли. — Ты спас мою задницу, — ответил Питер, выныривая из паутины, в которой застрял, чтобы раздавить еще одного паука. — Еще раз спасибо, приятель. Они, казалось, легко шли в ногу, кружа вокруг чужаков, расплетая чужую паутину и стреляя, и убивая тех, кто был достаточно уверен в себе, чтобы бросить им вызов. Когда битва закончилась, Человек-Паук был временно приглашен в команду Мстителей по рекомендации Зимнего Солдата.

***

В третий раз они встретились на глазах у всех членов команды. Питер нервничал. Он не знал, как все отреагируют на то, что он снимет маску - они знали, что он молод, но не настолько. Кроме Наташи — она знала все. Он хорошо ладил с Мстителями: Тони и Брюс любили говорить с ним о науке, так как он любил учиться и давал им хорошие идеи. Стив любил готовить, и после рассказов о мясном рулете своей тети, начал учить и Питера тоже. Клинт и Наташа спарринговали с ним, взяв на себя роль наставников — Наташа дала ему высокую оценку, назвав его способным, — нужно просто больше тренироваться, но он справится, — Клинт просто обожал дурачить его паучье чутье. С Сэмом они сидели и говорили о старых фильмах, страсть, которую оба разделяли. Что же касается Зимнего Солдата… он почти не появлялся, по крайней мере днем. Они видели друг друга в коридорах Башни Старка, но человек держался особняком, как и Питер. В то время как у других не было особо секретной личности, кроме Сэма, который сказал ему свое имя и адрес на случай, если ему когда-нибудь понадобится помощь, солдат яростно защищал свою частную жизнь, так же, как и Питер. Другие, когда говорили о нем, называли его «солдатом», и он никогда не снимал своей маски. Тем не менее, в середине ночи, иногда Человек-Паук сидел на крыше башни, и солдат тоже был там — просто сидел, глядя на мир. Они проводили время молча и смотрели на огни, пока Питер не уходил или не вставало солнце, в зависимости от того, что наступало раньше. Питер мог признаться себе, что это было одной из причин, по которой он раскрывал свою тайну другим. Возможно, если он выкажет солдату доверие, то получит то же самое взамен. Он не планировал ничего особенного или драматического — он просто собирался снять свою маску и пойти в комнату, чтобы посмотреть фильм с другими. Солдат был там, к его удивлению, и это был шанс — он не знал, когда он соберет их всех вместе в то же время. Он вошел в комнату. Никто не взглянул на него, когда он уселся на свое место, пока он не прочистил горло и не сказал: — Клинт, передай конфеты. Когда Клинт повернул голову, чтобы посмотреть, где он сидит, то уронил миску. — Эм, ты что-то упустил, Паук, — сказал он, указывая на его лицо. — Я знаю, — ответил подросток. — Я решил, что пришло время снять маску. Я Питер. Голова солдата резко повернулась, и он взглянул на парня, недоверчиво повторив: — Питер? — Эм, да, — ответил он. — Я вас знаю? — Не знаю, помнишь ли ты меня, — сказал солдат, снимая маску и внимательно глядя на Питера… — Баки! — взвизгнул он. — Неудивительно, что я не смог найти вас, я искал повсюду! — Я тоже искал тебя, — ответил Баки. — Я хотел узнать, как ты, но не мог же я постучать во все двери этого города в поисках тебя, ведь все, что я знал — твое имя. — Вы бы искали довольно долго — я был далеко от дома, — он покачал головой. — Я возвращался на тот мост каждую ночь в течение недели. — Простите, что прерываю, — спокойно сказал Брюс, — но вы знакомы? А Питер, сколько тебе лет? — Мне было семнадцать в мае, — тихо ответил он. — И да, мы встречались раньше. — Где же? — требовательно спросил Стив. — И семнадцать? Питер, во сколько ты получил свои силы? — Сразу после того, как мне исполнилось пятнадцать, — ответил подросток, избегая темы их с Баки первой встречи. — Меня укусил радиоактивный паук, отсюда и прилипание к стенам, и сила, и прочее. — А паутина? — спросил Тони. — Я сам ее сделал, — ответил Питер. — У меня на запястьях есть маленькие шутеры, которые срабатывают, когда я нажимаю на кнопки. — Дай мне взглянуть, — потребовал Тони, вглядываясь в них. — Вау, а это неплохо. Не возражаешь, если я их немного улучшу? — Возражаю, — отрезал он. В комнате воцарилась тишина, никто не слышал, чтобы Питер так говорил с кем-то из команды. — Простите. Я не хотел огрызаться, просто они… много для меня значат, понимаете? Я сделал их, и… можно сделать вместе новые, если захотите, только в этих ничего не менять. — Хорошо, — Тони пожал плечами, не выглядя обиженным. — Я понял, к пятнице у тебя будут новые, — он побрел прочь, бормоча себе под нос о «репульсорах» и «может быть, обновить паутину?» — очевидно, его не беспокоили объяснения Питера о встрече с Баки, когда у него была такая техника, чтобы пускать слюни и совершенствоваться. Стив, однако, не собирался отвлекаться.  — Так как же вы познакомились с Баки? — Это было сразу после того, как я получил свои силы, — тихо сказал он. — Ребята, вы знаете, что я живу с тетей? — они знали. Человек-паук часто рассказывал им истории о «совершенно ужасном мясном рулете своей тети, ребята, серьезно, он на самом деле был хуже, чем та разумная слизь на прошлой неделе». — Ну, я совершил ошибку. И мой дядя умер из-за этого. По тону его голоса и тому, что они знали, что Баки и Питер встретились на мосту, они могли догадаться, что произошло. — Он меня убедил, — сказал Питер. — И помог мне сделать свой выбор, поэтому теперь я сделаю все, что смогу, чтобы защитить людей. А потом случились доктор Коннорс и ящерица, а потом Битва за Нью-Йорк, и вдруг появились другие вещи, о которых нужно было думать, чем искать парня, фамилии которого я даже не знал. Я хотел, просто… я так старался наверстать упущенное для моего дяди. И была одна девочка, ее отец умер из-за меня. И я подумал, что, если бы я стал Мстителем, как вы, то продолжал бы помогать простым людям — и может быть, однажды я мог бы компенсировать это. Баки наклонился вперед. — Ты никогда не почувствуешь, что наверстал упущенное, Питер, — тихо сказал он. — Раньше я был инструментом. Оружием. Я убил так много людей, ранил так много… — он посмотрел на Наташу, Стива и Сэма. — И я извинился, но этого никогда не бывает достаточно. Я не смыл всю эту кровь с моих рук. Я никогда не буду чувствовать себя так, как раньше. Но я просыпаюсь каждый день и стараюсь делать все, что в моих силах. И все в этой комнате делают то же самое, и мы все хотим компенсировать то, что мы чувствуем, что никогда не совершится. Питер посмотрел на Баки, глаза его блестели от слез, но он промолчал. Остаток ночи подросток молчал, но перед уходом обнял каждого мстителя и прошептал им на ухо слова благодарности.