Леди Штормового предела

Леди Штормового предела мучилась уже третий день. Служанки у её ложа умаялись стоять — что уж говорить о самой его жене? Джендри прошёлся от двери до окна, бросив несчастный взгляд на кровать и изможденную женщину на ней. Её стоны теперь сделались совсем слабыми. Это был поздний, долгожданный ребёнок. Двенадцать лет брака, бесчетное количество ночей, молитв, лекарей из всех королевств и из-за Узкого моря… И вот она умирала, и ребёнок умирал вместе с ней. Седой мейстер, с лицом, покрытым сетью мелких морщин, и волосами, что будто пух торчали над ушами, опаивал леди настойками, чтобы облегчить её страдания, и слушал периодически живот через специальную трубку. Ребёнок был ещё жив, но шансов на то, что всё разрешится благополучно, почти не оставалось. Джендри молился хотя бы о том, чтобы его жена выжила. Пускай без наследника — он и так в этой жизни получил больше, чем мог только пожелать. Кроме одного. Одной. Но это сейчас было неважно. Отогнав разочарование и глухую тоску, что уже не терзали его так остро, как в первые годы после Войны с мёртвыми и восхождения Брана Сломленного на престол, Лорд Штормового предела вновь обратился к тому, что происходило здесь и сейчас. — Джендри, дорогой… — Я здесь, любимая. Джендри опустился на кровать рядом с женой, посмотрел в тусклые глаза своей измученной Леди, взял её за руку, пожатие которой оказалось до пугающего слабым. — Что такое? — Ты должен… должен… Достань малыша. — Что? — Она говорила так тихо, что он напряг слух, силясь понять, не послышалось ли ему. — Вскрой мне живот и достань его, — словно собрав все силы, сказала жена громче. — Спаси нашего сына. Он не мог в это поверить. Она, должно быть, бредила. — Нет, нет, — он замотал головой, глотая слёзы. — Что ты такое говоришь? Я никогда… я бы не смог. — Пожалуйста, — простонала она, сжимая его ладонь. Джендри беспомощно поглядел на мейстера, на прислугу. Ведь не думают же они, что он должен..? Старик, что верой и правдой служил ему и всем обитателям Штормового предела, выполняя свои обязанности исправно, без суеты и лишних слов, посмотрел на него с горечью и тоской. Он подошёл, положил сухую тонкую ладонь на блестящий от пота лоб роженицы, будто мог одним касанием унять боль. — Вам решать, милорд, — только и сказал он, не пряча взгляд. Джендри посмотрел на супругу, теперь она держала его крепко-крепко и мелко кивала, не справляясь с крупной дрожью. Он весь похолодел внутри, но наконец обрёл решимость. — Готовьте всё необходимое, — приказал он не своим голосом. *** Дрова трещали в камине, за окном стенал ветер, хлестал дождь. Стояла глубокая ночь. — Вы сделали всё возможное, — с учтивой грустью заверил его мейстер. — Ребёнок будет жить. Ему уже подыскали кормилицу. — Он жив только благодаря вам. Мейстер чуть опустил голову, принимая признание своей заслуги. — Идите спать, — приказал Джендри. — Вы, должно быть, валитесь с ног. Но мейстер не двинулся с места, так и застыв у двери. Тени плясали в углах гостевых покоев. — Что-то ещё? — спросил он, устало устроив подбородок на сложенных руках. — Хотел убедиться, что вы не натворите глупостей. Джендри горько улыбнулся сквозь выступившие слёзы. — Не беспокойтесь за меня. Жена знала, что я не любил её. Он прикрыл лицо рукой, всё же дав волю слезам. — Вы любили её, милорд. Это все видели. — Я пытался быть хорошим мужем, — отдышавшись, ответил он. — И вы им были. Как и лучшим Лордом, которого только могли получить жители Штормового предела. И вы остаётесь им. — И так как Джендри ничего ему на это не ответил, добавил: — Вы нужны своим людям и своей дочери. — Вы правы. Как всегда. Будто его взгляд, омытый слезами, вдруг прояснился. Джендри посмотрел на старика. — Вы всегда так помогали. Без ваших советов я бы не справился со своей новой жизнью. Мейстер в ответ смотрел пронзительно, цепко и… так знакомо. — Это было единственное, чем я могла тебе помочь. Но ты и без меня стал бы хорошим лордом. Одним движением старик снял лицо как маску. Яркий отсвет пляшущего в камине пламени выхватил из полутьмы повзрослевшее, но всё такое же знакомое лицо девочки, девушки, которое он уже и не надеялся увидеть при жизни. — Но как..? … — Ладно, ладно. Я бы не был таким дураком, ясно? Я бы сразу догадался, что это ты. Арья усмехнулась, закатила глаза, но осталась при своём. — И зачем тебе было бы скрываться столько лет? — Разве ты не понял? Я бы вернулась из путешествия, сломленная и разочаровавшаяся, а ты был бы уже женат. Стала бы я рушить твоё семейное счастье? — Но как же так получается, что каждый раз в твоих рассказах я остаюсь вдовцом? — Даже не знаю, — почти серьёзно ответила она. — Что-то мне подсказывает, что так бы всё и было. Если бы ты не согласился на это плавание вместе со мной. Джендри думал, что никогда не свыкнется с её привычкой поддевать его. Но, кажется, он начинал входить во вкус. — И если бы ты не объявилась тогда среди ночи, чтобы позвать меня с собой. — Я просто подумала: что такой силач, да ещё и знаток по части оружия может пригодиться в путешествии. Вдруг с Иглой что-то случится. — У меня большой опыт и по части гребли, если ты не знала. Он повернулся спиной к воде и облокотился на фальшборт. Ветер был свежим, попутным. Арья глядела строго вперёд, прищурившись. — Нужно бы не спускать с тебя глаз. Вдруг ты передумаешь и под покровом ночи спустишь шлюпку на воду, чтобы погрести обратно. К своей сытой жизни и теплой постели. Джендри хохотнул, но не стал отвечать. Ему нравилось, что с него глаз не спустят. — А в твоём рассказе, спустя десяток лет, как бы я выглядел? Арья его не разочаровала. — Тут нет никакой тайны. У тебя был бы такой же живот, как у короля Роберта.