True Friends

Они встретились совершенно неожиданно — на курилке, под той злосчастной аркой между морфологическим и физико-химическим корпусами университета. Увидев Энди Оливер недовольно цокнул языком, правда так чтобы парень, стоящий в двух метрах от него, не услышал этого звука. Стоял теплый апрельский вечер. Оливер сам иногда удивлялся, почему в конце апреля так тепло. Но погода в такое время не располагала к корпению за книгами и тетрадями, наоборот — хотелось пройтись по залитыми солнцем улицам, вдохнуть полной грудью свежий воздух… Потихоньку подкрадывались сумерки и Оливеру очень хотелось побыстрее свалить из универа, а не торчать тут до посинения, пока не заболит голова и позарез не приспичит сначала поесть, а затем и лечь спать. Почему его невольный «коллега» по занятию оказался здесь в столь позднее время, да ещё и один, без друзей или девушки, шатен не знал, да его это и не интересовало от слова совсем. Эта курилка вовсе не была каким-нибудь примечательным местом в их университете. В этом месте были лишь серые стены, которые некоторые «свиньи» (тут Оливер, при всех своих остатках уважения к человечеству, поскупился бы на кавычки, ведь гадить прямо посреди столицы могут только животные и безмозглые твари, к удивлению Сайкса, зовущиеся по странному стечению обстоятельств людьми) использовали вместо туалета, да потолок, увешанный паутиной. Под ногами неприятно чавкали горы окурков. Оливер поморщился, так как ему вообще не хотелось находится в это время в этом месте, и ко всему прочему — в компании этого человека. «Как не вовремя мне приспичило утолить жажду никотина…» — пронеслось в голове шатена. Но на территории университета курить было строго запрещено под угрозой исключения — Оливер это знал не по наслышке — его близкий друг Джона вылетел отсюда со скоростью молнии, после того, как его застал курящим около крыльца санитарно-гигиенического корпуса декан (чтобы вы понимали!) всего-то лишь стоматологического факультета. Оставалось надеятся, что в этот поздний вечер какой-нибудь сварливый профессор не бродит по территории учебного заведения, потому что тащится за ворота вуза не хотелось совсем — ещё нужно было вернуться в физико-химический корпус и доделать незавершенное… Оливер окинул Энди косым, но от этого не менее проницательным взглядом, и повернулся к нему спиной, брезгливо прислоняясь плечом к пыльной стенке — ноги уже отказывались держать бедного парня, и оставалось только надеяться, что кожаная курточка спасет его от всей этой грязи внешнего мира. Энди заглянул в свою пачку сигарет и с горечью понял, что там осталась лишь одна никотиновая палочка. Купить своеобразный наркотик он, как всегда, забыл, да в этот раз у парня и не было денег на данное развлечение, по той простой причине, что они кончились, а до стипендии оставалось ещё несколько дней и надо было не только курить, но ещё и как-то питатся и ездить на учебу, а все это, как известно, требует хрустящих зеленых бумажек, в простонародье именуемых бабками. Понимая, что без «целебного вещества» всех заядлых курильщиков придется туго — да тут хоть волком вой на луну по ночам из окна общежития, Энди все же вытащил последнюю сигарету и дрожащими от бессилия и обиды на этот жестокий мир пальцами попытался достать намертво засевшую в заднем кармане слишком узких джинсов зажигалку и прикурить. То ли от холода, внезапно сковавшего брюнета, то ли от стыда перед внезапним сокурильщиком, руки абсолютно не слушались брюнета и огонек зажигалки абсолютно впустую лизал сигарету, не зажигая её, а лишь подкопчивая. В этот момент Энди едва не расплакался от такого позора. Оливеру давно надоели бесполезные чирканья у него за спиной. Хотелось развернутся и вмазать тому парню, изводящему его тонкий музыкальный слух далеко не мелодичными звуками. Вот же придурок! Курить он не умеет, что ли?! Так бы и стукнул это пришибленное существо чем-нибудь потяжелее по бестолковой башке. Тем временем Бирсак за его спиной не унимался и судорожное щелканье зажигалки все никак не прекращалось. Энди же в этот момент больше всего хотелось зареветь. Блядская зажигалка, блядский Сайкс, включивший полный игнор брюнета, блядский вечер, да весь этот мир блядский! К отчаянию, поглотившему с головой прибавилось ещё и желание завыть на луну, как одинокий волк. В какой момент перед его носом возникла черная зажигалка, Бирсак так и не понял. Просто продолжал молча стоять с зажатой в зубах сигаретой, растерянно глядя то на маленький мерцающий огонек перед собой, то на оскалившегося самой неприятной в мире улыбкой шатена. Сайксу такой расклад быстро надоел, поэтому он шустро вытянул изо рта Бирсака сигарету, быстро, но от этого не менее отточено (как будто модель на подиуме) вставил её в свой рот и одним мгновенным движением подкурил. Огонек принялся лизать сигарету, но Оливер молниеносно отдернул руку с никотиновой палочкой подальше от рта, разглядывая надпись на ней и слегка морщась. Надо же, какую дешевку курит Бирсак — Rothmans, да ещё и с капсулой. Фу, дерьмо! Сайкса едва заметно передёрнуло и он поспешил вложить сигарету в дрожащую руку Энди. Все, миссия по «спасению утопающих» выполнена, можно спокойно сваливать в закат, а если быть точным, то во все тот же физико-химический корпус и приниматься за недоделанное. Так почему бы не уйти прямо сейчас?! Оливер мысленно пнул себя за то, что до сих пор стоит тут, рядом с Бирсаком и думает о дерьмовости его сигарет. Ему вдруг стало как-то неуютно находится под этой аркой в метре от не очень приятного ему человека. На душе заскребли кошки. Как будто он только что не помог человеку, а по уши искупался в грязи. Брезгливо дернув плечом, Сайкс поспешил развернуться и уйти, пока не поздно и он не успел сделать ещё одно «доброе» дело по отношению к голубоглазому парню, оставшемуся стоять за его спиной. Бирсак же в этот момент находился в глубочайшем шоке, совершенно не понимая, что происходило минутой ранее. Он почти был уверен, что все, что только что случилось здесь, приснилось. Ну не мог же Оливер Сайкс, тот самый холодный и неприступный Оливер-легенда-университета-твою-ж-мать-Сайкс, просто по собственному желанию подойти и дать ему подкурить, а после видя полнейший паралич Энди самостоятельно поджечь ему сигарету! Или мог?.. Понимая, что шатен уже уходит, Энди как будто вынырнул из оцепенения и совершенно не отдавая себе отчета о том, что он сейчас творит, прохрипел вдогонку парню: — Оливер… — голос после длительного молчания практически сел и теперь был похож на предсмертный хрип. Сайкс уже вышел из арки и почти завернул за угол здания, когда его остановил странный звук, отдаленно напоминающий человеческий голос. Ему даже показалось, что звали именно его… Парень через плечо посмотрел на брюнета и даже вопросительно поднял бровь, однако потом подумал, что все это лишь плод его больного воображения, и отвернулся, сделав ещё один шаг, отдаляясь от арки. Энди, понимая, что Сайкс не внял его зову, теперь уже громче повторил имя шатена, стараясь не сипеть, как больной астматик. Хриплое «Оливер» прокатилось под сводами арки, заставив обоих парней застыть. Энди от страха, что он все же осмелился потревожить Оливера Сайкса, а Оливера — от осознания того, что Бирсак впервые напрямую обращался к нему, спустя столько лет взаимного молчания… — Чего тебе? — шатену не хотелось даже оборачиваться назад, чтобы видеть эту смазливую рожу. — Спасибо… — это простенькое слово далось Бирсаку с огромным трудом, как будто он поднял на Эверест тяжеленный камень. — Не стоит благодарностей, — фыркнул Оливер, в душе поражаясь тому, что Энди вообще поблагодарил его, а не принял помощь как должное. — Если это все, что ты хотел мне сказать, то я, пожалуй, пойду, ещё очень много дел… — Да… то есть нет! — Энди вновь опомнился, на минуту перед этим зависнув в собственных мыслях. — Я хотел поговорить… От неожиданности Оливер вздрогнул. Чего этому чертовому Бирсаку не сидится спокойно дома и нету желания что-нибудь выучить на завтра, чтобы не схватить лишний двояк? Их теперь, кстати, пересдавать нельзя… Невольно окунувшись в собственные размышления, Оливер сделал несколько шагов по направлению к Энди и понял, что что-то делает не так, только когда оказался вновь почти вплотную к брюнету. — О чем? — теперь зеленоглазому больше всего хотелось отпрянуть назад и он проклинал себя за неосторожность, допущенную в общении с парнем, стоящим рядишком. — О нас, — подобный ответ заставил Сайкса приглушено хрюкнуть. Надо же, а этот мальчишка интересен, как ни крути! Что он ещё себе понапридумывал? — Правда? А я и не знал, что «мы» существуем, как таковые! — от слов Оливера за версту разило сарказмом, так что Энди на мгновение даже пожалел, что завел этот разговор. Но, в конце концов, мужик он или нет?! — И… ты бы докурил, что ли. Половина сигареты уже сотлела… — эта фраза заставила Энди обратить внимание на горящую сигарету, которая уже действительно наполовину превратилась в пепел. Брюнет на автомате поднес руку ко рту и втянул едкий, но такой приятный дым в легкие. Вообще в данной ситуации сигарета — это единственное, что действительно казалось правильным. А не вот эти все их сентиментальные попытки разговоров… Оливер одними глазами проследил за движением сигареты и едва заметно сглотнул внезапно скопившуюся во рту слюну. Не то, чтобы ему хотелось закурить, хотя пачка дорогого Parlament'a жгла шатену внутренний карман и настойчиво просила взять хотя бы одну никотиновую палочку в рот. Взять, вжикнуть зажигалкой, затянуться на всю мощь лёгких, а не так, как это делает стоящий рядом брюнет. Так… слишком соблазнительно… Сайксу пришлось тряхнуть головой, чтобы прогнать непрошенные мысли. Какого лешего он вообще допустил подобное. Наверное, ещё тогда, когда не ушел отсюда, едва заметив Бирсака, а остался стоять и курить. Чёртовы сигареты!.. Без них мир был бы определенно лучше! Но, черт возьми, Оливер продолжает стоять здесь до сих, а Энди пытается продолжить свои нелепые попытки поговорить. Как взрослые люди, в конце концов, а не пятилетние дети. Хотя… Они оба прекрасно знают, что в пятилетнем возрасте были лучшими друзьями-не-разлей-вода, которые даже умудрялись писать в один горшок. От этого забавного воспоминания о своем счастливом и беззаботном детстве зеленоглазый парень фыркает и слабо улыбается. Надо же, какая мелочь, а приятно ведь. И тот Энди, из воспоминания, он тоже был приятным. Не таким, как сейчас… — Да, «мы» есть! — но взглянув на иронично поднятую бровь Оливера, Энди исправляется: — По крайней мере, «мы» были, да и сейчас есть в моей голове. И я совершенно не понимаю, что такого могло произойти, чтобы в твоей голове это «мы» распалось на части, на «ты» и «я», которые почему-то в этой суровой реальности существуют отдельно друг от друга. — Послушай, Энди… — Оливер на мгновение запнулся — он так долго не произносил это имя вслух. И от этого было ещё страннее, ещё диковиннее слышать, как оно перекатывается на языке и слетает с губ мягким переливом. Энди… Чёрт, Оливер сегодня слишком много думает обо всем, о чем не помешало бы забыть уже давным давно. — Я не знаю, что ты пытаешься выяснить и почему ты просто не можешь принять тот факт, что мы давно не друзья и давно перестали общаться, как должное и отстать от меня. Неужели это так сложно? — Да! — воскликнул Бирсак, однако потом вспомнил, что кричать так громко на территории университета не следует и немного убавил громкость. — Поверь, мне было сложно свыкнуться с мыслю, что у меня больше нет лучшего друга, который по неизвестным мне причинам игнорирует меня. — И что же именно ты хочешь знать? — прищурился Оливер. А затем протянул руку и поправил воротник на куртке Энди. — Так теплее, — объяснил он то ли себе, то ли Энди, и не понятно кому больше Сайкс доказывал, ведь Бирсак однозначно не нуждался в объяснениях. Энди же от такого, казалось, обычного по-дружески заботливого жеста крупно вздрогнул и поспешно отступил назад. — Желательно все, в подробностях, и желательно правду. От лжи я уже устал! — Не уверен, что она тебе понравится, — попытался съязвить Оливер, однако попытка вышла жалкой. Энди лишь облокотился на стену и приготовился слушать. Flashback Дело было уже в 11 классе. Точнее, после его успешного окончания, на выпускном. Стоит заметить, что до этого Оливер и Энди дружили уже лет четырнадцать, с детского сада. Их дружба с годами лишь крепла и превращалась в то, что, по всем законам жанра, должно продлиться до конца жизни. Ведь они были редкой парочкой, у которой никогда не было ссор. Естественно, что выручали они друг друга всегда. То Оливер вступится за Энди перед старшеклассниками, когда те вздумают глумиться над парнем из-за его внешности, то Энди отмажет Оливера перед родителями или очередной девушкой, сказав, что тот ночевал у него, а не бухал в баре всю ночь, как обычно, и не припёрся под дверь закадычного друга в шесть утра пьяный в зюзю и не уснул прямиком на крыльце. Бедняге Энди, находившему такой «приятный» подарок по утрам перед домом, приходилось затаскивать этот тяжёлый груз к себе в комнату, раздевать и укладывать спать в собственной постели. Весело, ничего не скажешь! Но Энди никогда не жаловался, наоборот, он извинялся перед Оливером за каждый полученный зеленоглазым парнем синяк, ссадину или сломанную руку, ведь это все Оливер «одерживал» в результате победы над обидчиками Энди. Только Энди ни за что в жизни не догадывался, что в такие моменты Оливер мечтал совсем о другом. Не о этих проникновенных и немножко стыдливых извинениях, а о таких же искренних объятьях и поцелуях. Просыпаясь с похмелья с гудящей башкой, раздвоением в глазах и страшным сушняком во рту на огромной кровати в комнате Энди в доме его родителей и видя Бирсака, в очередной раз задремавшего на полу рядом с постелью, он мечтал просыпаться в его объятьях, прижимаясь своим телом к голой спине брюнета. И засыпать Оливеру хотелось не на крыльце у голубоглазого, как верный Хатико, а вместе с ним, поцеловав своего любимого прежде, чем отправиться в царство Морфея. Оливеру виделось в самых сокровенных снах, что вместо того, чтобы рубиться в приставку или смотреть очередной ужастик, как они это делали обычно, они оба крушат комнату (неважно что, Энди или Оливера) во время умопомрачительного секса. И как потом лежат, сплевшись телами, и восстанавливают дыхание после сумасшедшего секс-марафона. Как бы Оливеру хотелось, чтобы все это было не просто его потайным желанием, а превратилось в сладкую реальность. Только к сожалению они были лучшими друзьями и сказать о своих симпатиях к почти что брату Сайкс попросту не мог. Он был на девяносто девять целых и девять десятых процента уверен, что после этого их многолетняя дружба разрушится и в её крахе будет виноват именно он, Оливер, не сумевший вовремя удовлетворить потребности пубертатного периода. Развратные мысли разложить Энди где-нибудь прямо посреди школьной столовой приходилось засовывать куда подальше и снова заученно улыбаться назойливым одноклассникам. В тот же момент самым большим страхом Оливера являлось то, что однажды он напьется до такой степени невменяемости, что разболтает Энди о том, что друг ему нравится. Так и произошло, но уже на выпускном… Пьяный Оливер сидел и курил за рестораном, в котором его класс праздновал окончание школы, и заодно оплакивал свою несчастливую любовь. Не уступающий ему в трезвости Энди плюхнулся рядом и потянулся через весь стол на летней террасе за сигаретой к Сайксу. Плохо соображающий шатен протянул ему пачку, с минуту посмотрел на осоловелое лицо своего лучшего друга, находящееся всего в паре сантиметров от его собственного, и выдал: — Знаешь, Энди, я ведь тебя люблю! — прежде чем впиться в губы брюнета требовательным собственническим поцелуем. Ничего не понимающий Энди по инерции ответил на поцелуй, засасывая Сайкса, однако протянув руку и схватившись за шею Оливера, обнаружил там кадык. Бирсака откинуло так же резко, как он и протрезвел. — Черт, Оливер, ты же… мы же… Фак, нет! — брюнет молниеносно вскочил и направился обратно в помещение. Сайксу в тот момент захотелось удавится, но он все же переборол это желание и в очередной раз закурил. Дым заполнил лёгкие, отвлекая от глупых и таких опасных сейчас мыслей. Никто в точности не может сказать, сколько же алкоголя выхлестал Бирсак, так как встречать рассвет пьяный в стельку Сайкс тащил Энди на себе. Естественно, что проснувшись под вечер того же дня, голубоглазый не помнил ни черта. Ни того фееричного поцелуя, ни своей «многообещающей» тирады после этого. Оливер тактично сделал вид, что ничего ужасного не произошло (Как же, это ведь не чувства Энди отвергли!) и свалил в закат. А попросту говоря, продолжил безлимитную выпускную бухаловку. Очень «крутую» — в одиночку, и с несколькими бутылками Jack Daniels'a, которые шатен счастливо умыкнул из отцовского бара. Главной задачей было не думать. Не думать об «удачном» празднике, о своем неуместном признании и о реакции Энди. О Энди думать вообще не хотелось, хотя брюнет в этом совершенно не был виноват. Что ж, невозможно перетащить прямо-таки всех натуралов на голубую сторону. Как, впрочем, невозможно заставить человека полюбить тебя, если ты для него всего лишь друг. Лучший друг… Дальше наступило весёленькое похмелье, во время которого Оливер едва не покончил с собой, но лишь какие-то неведомые силы не дали ему совершить задуманное и уйти из этой жизни. А потом все пошло по-старому. Оливер с Энди все так же были друзьями и большинство времени проводили либо вдвоем, либо вместе, но уже в компании друзей. Но это так было только внешне, внутренне же Сайкса раздирало на миллион кусочков и тысячи кошек царапали ему сердце отточенными и острыми как лезвие скальпеля когтями. Лето пролетело с бешеной скоростью и вступительная кампания подкралась незаметно. Какая же была досада у шатена, когда он пришел подавать документы в престижный столичный ВУЗ и наткнулся там на Бирсака. Хорошо хоть, что тот выбрал фармацевтический факультет, в то время как Оливер пошел на специальность своей мечты — на врача. Сайкс ещё с детства хотел стать медиком, и поэтому всячески приближал тот момент, когда оденет белый халат и станет «спасителем человечества». Омрачал это все только тот факт, что Энди будет учиться с ним в одном университете, а значит, хоть они, возможно, и не будут видеться столь часто, как раньше (тяжёлая учеба, подготовка к парам отнимает огромное количество времени, Сайксу ли не знать, что такое учеба в меде…), но все же Бирсак будет практически рядом с шатеном и в любой момент они могут пересечься. Естественно, такой расклад зеленоглазого не устраивал. Он-то как раз надеялся на то, что больше никогда не увидит брюнета, а при попытке того организовать встречу всегда сможет отмазаться, мол занят очень, давай как-нибудь в другой раз, оттягивая этот самый раз до бесконечности. Энди ведь собирался поступать в совершенно другой университет на совершенно другую специальность — химические технологии. Почему его потянуло в медицинский на фармацевта, для Оливера оставалось загадкой. Исходя из таких событий Сайксу пришлось принять соответствующие меры. Сначала он сократил до минимума свое общение с Бирсаком. Они больше не заседали в какой-нибудь кафешке в перерывах между парами, Оливер постоянно находил себе какое-то занятие, хотя чаще всего просто заседал в читальном зале библиотеки и писал очередную самостоятельную работу. А когда встречались в коридорах, то быстренько перекидывались парочкой приветственных слов и разбегались в разные стороны. По крайней мере, Оливер убегал, Энди же наоборот — до усрачки хотелось поговорить с близким другом, обсудить накопившиеся новости и наболевшее, но… Сайксу же некогда, у него больше нету времени на лучших друзей. А ловить его вроде как и бесполезно, взрослый человек ведь. Да и стыдно уже семнадцатилетнему Энди бегать за Оливером, чтобы всего-навсего рассказать о своих детских проблемках. Позже Сайкс умудрился обзавестись девушкой и обращать внимание на старого друга перестал вообще, при встрече не замечая и молча проходя мимо. Конечно, Энди было больно — для него большим ударом стало то, что шатен променял его, своего (в этом Энди почти не сомневался) самого близкого человека на какую-то старшекурсницу, пускай и очень-очень красивую. Но ведь Бирсак ни за что в жизни не догадывался, что вынужденное отдаление Оливера от него было лишь обычной защитной реакцией Сайкса. Парня отвергли, он попытался справиться с этим самостоятельно, а больной и влюбленный мозг подсказал такую сумасшедшую идею — оставить свои болезненные и малоприятные воспоминания в прошлом. Почти удалось… Только Сайкс не знал, что этим очень сильно ранил Энди. Брюнет пытался хоть как-то поговорить с Оливером, прояснить ситуацию, но тот лишь отмахивался от бывшего лучшего друга, объясняя все банальным нежеланием общаться или занятостью. И Энди остался за бортом жизни Оливера… С тех пор прошло уже четыре года. Бирсак заканчивал учебу и должен был написать КРОК, прежде чем навсегда покинуть стены своей Alma Mater, Сайксу же предстояло провести в этом университете ещё год, прежде чем выпуститься вслед за брюнетом. Оливер снимал роскошную квартиру в самом престижном районе города, был круглым отличником, умудрялся получать повышенную стипендию, участвовать в различных конференциях, ездить за границу на стажировку, встречался с самой красивой девушкой универа и казался вполне счастливым. О жизни Энди все эти без малого пять лет он не знал абсолютно ничего… Бирсак же жил в общежитии, где, как это обычно бывает в шарагах подобного типа, условия оставляли желать лучшего, имел некоторое подобие отношений со своей одногруппницей и нерегулярный трах, а так по жизни, как говорится, перебивался от стипендии к стипендии. И все так же безумно скучал за Сайксом… End of flashback Энди ошарашенно взирал на Оливера, потихоньку начиная вникать во все, услышанное только что. — То есть, ты хочешь сказать, что бросил меня только потому что я тебе нравился? И на том гребанном выпускном, с которого я не помню ни черта, ты пытался признаться мне в любви? — в шоке спросил он. — Фааааааак! Оливер лишь молча кивнул. Энди не удержался и сполз по стеночке, о которую опирался во время повествования зеленоглазого. Весело, ничего не скажешь! — То есть, ты киданул меня только потому, что я не смог ответить на твои чувства, ебанный ты Сайкс? — дрожащий голос сорвался на писклявый крик. — Ну так, допустим, — Оливер опустился на корточки перед Энди, внимательно заглядывая последнему в глаза. — И можешь так не орать, будь добр! Нас могут услышать, вообще-то. Бирсак лишь измученно посмотрел на Оливера. — Бляяяяяяя, — только и смог выдать он. — Какие же мы с тобой идиоты, Сайкс… — Ты о чем? — непонимающе осведомился Оливер. — Мы же оба дураки! — продолжал загадками говорить Энди. — Да объясни наконец, что ты имеешь в виду, — Оливер уже начинал закипать. — Ты тоже хорош, Оливер! — Бирсак ткнул в грудь шатена пальцем, но тут же отдернул его назад, пряча руку за спину. — Додумался признаваться в любви пьяному мне, — он растерянно хихикнул. — Если ты считаешь, что признания в любви, это повод для шуток, то я уверяю тебя — это ни хрена не смешно! — раздражённо сказал Оливер, поднимаясь на ноги. — И, пожалуй, я пойду, у меня ещё полно работы. — Стой, я не хотел тебя обидеть! — Энди тоже вскочил. — Прости пожалуйста! — Мне действительно пора, Энди! Рад был наконец прояснить ситуацию с тобой, но меня ждёт куча работы и это не терпит отлагательства. — Постой! — Энди уцепился за руку Оливера, не давая тому уйти. — Я… Я… ты… — Ну, чего тебе? — недовольно выпалил Сайкс, пытаясь вытянуть свою руку из захвата второго парня, но Энди ухватился за неё крепко и отпускать не желал. — Скажи, ты до сих пор меня любишь? — слова слетели с языка прежде, чем Энди успел о них подумать. — Ой… — он в замешательстве прикрыл рот второй ладонью. — Какая разница? — раздражение все ещё читалось на лице Сайкса и он всё-таки освободил свою руку из импровизированного плена. — Мне пора… — он вновь развернулся, намереваясь который раз за этот час покинуть курилку. — Да стой же ты! — взмолился Энди, теперь хватаясь за кожанку Сайкса. — Господи, Бирсак, мне некогда, (ты это понимаешь? Не-ког-да) вести с тобой тут разговоры о тех всратых чувствах, которые были тысячу лет назад и которые давно прошли. Ты мне нахуй не сдался! Некогда мне с тобой болтать, андерстенд?! Да и незачем больше! Я тебе все рассказал, что ты хотел услышать, делай что хочешь! — рявкнул шатен грозно, поворачиваясь к брюнету. Тот от страха сделал несколько шагов назад, смотря на парня расширившимися от удивления и шока глазами. — То есть… Ты больше меня не любишь? — у него дрожали губы и Энди поймал себя на том, что ещё секунда и он позорно разрыдается, как девчонка. Сайкс в ответ лишь хмыкнул. Ему нечего было сказать. Точнее не хотелось говорить о настоящих чувствах. О том, что каждый раз, втрахивая Ханну в кровать, он до сих пор представляет на её месте роскошного брюнета, хрипло (именно так, как только Энди может) стонущего и выкривающего его, Оливера, имя во время оргазма. О том, что до сих пор, просыпаясь утром, мечтает увидеть на кухне в своей рубашке не свою же собственную девушку, а голубоглазого брюнета. И завтракать лишь только в его компании, смеясь с милых шуточек брюнета. И вместе ехать в университет на пары, а потом украдкой целовать его на парковке, пока спешащие на учебу студенты их на заметили. А по вечерам вместе повторять анатомию на живых препаратах, так сказать. Хотя они и выучили эту ебанную анатомию уже давно. — Тогда и я должен тебе кое-что сказать, — твердо произнес Энди и Оливер вскинул голову, пытаясь угадать, что же именно хочет ему сообщить парень. — Ты мне нравишься! Нет, даже не так — я тебя люблю, Оливер Сайкс. Недоверчиво прищуренные взгляд и удивлённо приподнятая левая бровь дали Энди понять, что шатен ему не поверил ни капельки. — Нелогично как-то, Бирсак, — фыркнул Оливер. — Если, как ты утверждаешь, ты меня любишь, то почему же тогда ты отверг мое признание на выпускном? Почему не сказал о своих симпатиях раньше? — А ты бы на моем месте поверил бы? — взорвался Бирсак. — Поверил бы в полупьяном состоянии, что человек, которого ты любишь полжизни, неожиданно признается тебе в любви? Что твои чувства взаимны, понимаешь? Что больше не надо убиваться из-за неразделенных симпатий?! Ты поверил бы в это? Я бы ни за что! Вот поэтому-то я и посчитал все произошедшее шуткой, твоей жестокой насмешкой. Чёрт Оливер, почему ты ничего не сказал мне раньше об этом?! — Я не чёрт, — буркнул Сайкс. — Прости, лажанул. — Ты не представляешь, как мне хотелось, чтобы мы с тобой были не просто друзьями! — слова лились из уст Энди нескончаемым потоком. — Чтобы мы стали чем-то большим! Но вместо этого ты сначала вел себя как прекрасный друг, как лучший из лучших друзей в мире, а потом внезапно начал отдаляться от меня. Ты не можешь представить себе, как мне было больно! Как мне хотелось все исправить, но я не понимал, почему ты, мой любимый человек, оставляешь меня на произвол судьбы!.. — он замолчал так же резко, как и начал говорить. — И мне безумно жаль, что все получилось именно так. Судьба не дала шанса ни тебе, ни мне… Даже если я тебе давно уже безразличен, я хочу, чтобы ты знал, что я продолжаю тебя любить, несмотря на все недопонимания, которые происходят с нами. Прости, что задержал… — Энди сделал неопределенный жест рукой, тем самым как бы говоря, что он спокойно может идти по своим делам. Вот только на сердце у Оливера давно было неспокойно. За этот час он получил потрясений больше, чем за все предыдущие пять лет. И хотя он мог сейчас без зазрения совести развернуться и покинуть это клятое место, шатен почему-то этого не сделал. Сайкс подошёл поближе к Энди, но так и не решился заговорить. — Я что-то не то сказал? — Бирсак в недоумении посмотрел на Оливера. — Нет, все так. Только теперь уже моя очередь говорить «люблю» тебе. Знаешь, мои чувства никуда не делись — моё сердце по прежнему принадлежит лишь тебе, Ди! Услышав имя, которым его называл только Оливер много лет назад, Энди всхлипнул и подавшись вперёд обхватил руками талию Сайкса, утыкаясь в изгиб плеча последнего. Шатен обнял голубоглазого в ответ и осторожно погладил по часто вздымающийся спине, поражаясь тому, что у брюнета до сих пор отчётливо проступают ребра. Все такой же худой и болезненно бледный. — Не плачь, солнце! — Оливер шепнул это, зарывшись носом в густые шикарные черные волосы, дурманяще пахнущие хвоей. — Нет повода для слез. — Оливер! — руки сжали спину Сайкса до хруста ребер. — Что делать дальше? Сайкс задумался лишь на мгновенье. — Как что? Жить, конечно! Не думай о завтрашнем дне, Энди. Судьба непредсказуема. — Мы же будем друзьями, как прежде? — с надеждой спросил брюнет, отрываясь от такого удобного плеча шатена и с мольбой заглядывая ему в глаза. — И даже больше, — со смешком протянул Оливер, но встретившись взглядом с внимательными голубыми глазами, затаил улыбку. А затем посмотрел на губы, которые уже лет десять мечтает целовать каждую минуту. По-детски пухлые, алые, нежные… Сайкс, осторожно, чтобы не спугнуть Бирсака, коснулся его губ своими. Коснулся и замер. Где-то там глубоко внутри его бренного тела взорвался сначала один фейерверк, потом второй, третий… Когда Оливер целовал Энди на выпускном, его ощущения были подзатерты алкоголем, теперь же он мог в полной мере оценить все достоинства губ брюнета. Энди сдавленно пискнул, но губы приоткрыл, давая возможность языку Сайкса скользнуть внутрь своего ротика. Оливер целовал его так, словно хотел выпить всю душу, как дементор, словно хотел наверстать упущенное за десять лет в одно мгновенье. Так властно толкаясь своим языком чуть ли не в глотку голубоглазого и беспорядочно шаря им везде — сплетаясь в диком танце языками, скользя по небу и зубам. Судорожно обхватывая своими губами чужие, но в то же время такие родные и любимые. Такие… Такие!.. Энди, короче! Они целовались до тех пор, пока в лёгких не стало воздуха. Энди оторвался от Оливера, глядя на него совершенно безумными глазами, но у шатена взгляд был не менее шальной. Секунда — и они сталкиваются зубами, вызывая мимолётные искры. Вновь сплетаясь в сумасшедшем поцелуе, пытаются вложить в него то, что проворонили раньше. Всю нерастраченную любовь, всю нежность, так и не отданную другим, своим девушкам. Со стороны это выглядит как полнейшее безумие, смешанное с дикой животной страстью, но парням это, кажется, можно простить. Они слишком пьяны в этот момент друг другом. Оба пропускают тот момент, когда Оливер прижал Бирсака к одной из стен курилки и, не отрываясь от поцелуя, забрался руками ему под курточку, а дальше и под футболку. Шелковистая горячая кожа приятно обожгла холодные руки, Энди чувственно вздрогнул и застонал в поцелуй. Но всё-таки нашел в себе силы оторваться от дурманящих губ, тут же прикладывая к ним указательный палец, ведь Сайкс снова ткнулся к нему за поцелуем. — Стой, так нельзя! — прошептал Бирсак. — Нас же увидеть могут. Тут ведь ещё есть люди. — Да к черту все, — но Сайкс все же начал толкать голубоглазого подальше от входа в арку, чтобы не быть под прицелом окон обеих корпусов. — Я ждал этого столько лет, неужели ты думаешь, что какие-то глупые студентики или озабоченные лишь своей мизерной зарплатой преподы могут мне помешать?! Указательный палец сменился большим и Энди смог почувствовать, какая шереховатая у Оливера нижняя губа. — Хочу тебя, — шепнул Оливер, медленно вбирая пальчик Энди в рот и посасывая, при этом неотрывно смотря последнему в глаза. От раскаленной обстановки в штанах у него давно плавилось и разрядки хотелось очень сильно. Впрочем, слегка подавшись вперёд бедрами, Сайкс ощутил, что и в джинсах Энди тоже полыхает пожар, что, ко всему прочему, выражалось отчётливо заметным горбиком. Губы брюнета слегка приоткрылись и первый, едва слышный стон слетел с них. Зеленоглазый расценил это как призыв к активным действиям, мгновенно подхватывая Энди под попу, прижимая всем корпусом к пыльной стене. Опешивший от такого поведения Оливера, тот лишь молча обхватил ногами талию Сайкса, втягивая того в новый, ещё более крышесносный поцелуй. Думать совершенно не хотелось, поэтому Бирсак, не пророня ни слова, принялся стаскивать с шатена его курточку и вскоре та уже улетела в гору пыли и окурков, но Оливеру впервые за всю жизнь было откровенно плевать, что случиться с его одеждой и в каком состоянии она будет после секса. Сейчас его волновал только брюнет, тонкими длинными пальцами копошащийся в пуговицах его рубашки и пытающийся её стянуть с парня. — К черту рубашку! — Сайкс со всей силы дёрнул её полы в разные стороны и отбросил ненужную вещицу себе за спину. — Почему ты все ещё в одежде?! — возмутился он, начиная снимать с Энди сначала курточку, а затем и футболку. Татуированные руки заскользили по обнаженной груди, украшенной стрекозой, мягко коснулись сосков — те давно уже стояли от прохлады весеннего вечера. А может и не от неё… Оливер наклонился и вобрал один в рот, посасывая как льдинку, которая вроде бы и холодная, но вроде бы сейчас должна расплавиться. — Блять! — взвыл Энди, теснее прижимаясь к Сайксу. На секунду ему показалось, что он ведёт себя как подросток, у которого очень долгое время не было секса. Но всего лишь на секунду. Но у него ведь действительно долгое время не было секса. Да у Энди вообще никогда не было нормального секса. И сейчас ему так чертовски хотелось того самого башнюсносящего действа, и лишь только с Оливером. Сайкс оторвался от сосков, напоследок с жадностью укусив один и легонько ущипнув второй, отстранился от груди Энди и положив тому руки на бедра, с лёгкостью отцепив брюнета от себя и поставив его на пол. Но только на мгновенье — чтобы содрать штаны вместе с нижним бельем сначала с голубоглазого, а затем и с себя, не особо заботясь о их целостности и сохранности. Джинсы и охуезные дизайнерские штаны остались одиноко болтаться где-то внизу на ногах. А затем Оливер снова подхватил Энди за задницу, тем самым заставляя брюнета крепко обхватить его ногами. Обнаженный Энди, нижними конечностями оплетающих его талию, а грудью слишком откровенно прижимающийся к шатену выглядел так развратно, что Сайксу просто не терпелось оказаться в нем. Парень прочно зафиксировал Бирсака между своим корпусом и стеной курилки и, одной рукой придерживая того под попу, пальцами второй выгнулся к заветной ложбинке. Почувствовав под указательным сжимающееся колечко мышц, он сначала внимательно посмотрел на своего любовника, а затем приник к его губам, одновременно с этим вводя палец в анус лишь на одну фалангу. Не сказать, что брюнет чувствовал какой-нибудь дискомфорт, но все же мысль о чужом пальце в собственной заднице была странной и прочно оккупировала мозг. Оливер не спеша растягивал Энди — он слишком боялся причинить тому боль, хоть и снять напряжение хотелось чертовски. Когда шатену показалось, что трёх пальцев достаточно, он вытащил их из задницы, на что Энди разочарованно застонал — он уже начал потихоньку привыкать к ощущению заполненности, насколько к этому вообще можно привыкнуть. Но в следующую же секунду он болезненно вскрикнул — член Оливера вошёл чуть ли не на половину своей длины. Без ложной скромности, Энди был вынужден признать, что у Сайкса не маленький. Так вот почему все девчонки их университета без ума от шатена… Оливер входил медленно, давая возможность Бирсаку свыкнуться с необычными ощущениями — вряд ли Энди до этого когда-либо трахался с парнями, хотя от одной только мысли об этом у Сайкса руки сами норовили сжаться в кулаки, но нельзя было — он слишком боялся причинить боль брюнету. Своему теперь уже любимому брюнету — в том, что Энди с потрохами принадлежит только ему, Оливер не сомневался ни на секундочку, деликатно — насколько это вообще возможно — впиваясь в бедра парня своими длинными пальцами. Энди же выгибался в ответ, беспорядочно шаря по телу шатена руками, лаская его во всевозможных местах. В памяти всплыли отрывки из фраз Оливера, в которых он когда-то давно делился с лучшим (на тот момент!) другом своим сексуальным опытом и ощущениями. Неожиданно припомнилось, что эрогенная зона у Сайкса за ухом и смешки последнего о том, что ни одна девушка не догадалась поласкать его там. Энди осторожно, чтобы не причинить дискомфорт самому себе — Сайкс ещё не нашел простату, хотя и вколачивался в тело брюнета с завидной скоростью — обвил руками талию шатена и скользнул языком по мочке уха Оливера, вбирая в рот и посасывая. А затем незаметно переместился чуть дальше — прикусывая чувствительную кожу. Хриплый стон, прилетевший в ответ, уведомил Энди о том, что его уловка удалась. Сайкса накрыло так нехило, ведь шатен сорвался на фантастически бешеный темп, с силой вжимая брюнета в стену и — о боги! — раз за разом проезжаясь по простате. Если бы Бирсак стоял бы сейчас на ногах, он бы давно грохнулся на пол, так как ощущения были просто феерическими. Ноги так и норовили соскользнуть с талии Сайкса и если бы не сильные руки последнего, крепко поддерживающие брюнета за задницу, кто знает, не сломал ли бы себе Энди что-нибудь при падении. Он стонал уже во весь голос, совершенно не стесняясь гипотетически возможных слушателей их бурного секса, выгибался как кошка, стараясь поплотнее прижаться к Оливеру и одновременно с этим ещё и доставить шатену удовольствие руками и ртом. Он не знал, что уже само его присутствие здесь, рядом с Сайксом, доводит мозг Оливера до оргазма, чудом заставляя тело продержаться ещё чуть-чуть. Бирсак не выдержал первым, судорожно хватаясь за шею Сайкса и в экстазе запрокидывая голову назад, чудом чуть не ударившись головой о стену — спасибо Оливеру, что вовремя отдернул того на себя. Вид Энди, содрогающегося всем телом и выплеснувшегося белой жидкостью Оливеру на живот, едва не свёл шатена с ума. Он даже не представлял, что секс с брюнетом, пускай и на старой вонючей и грязной курилке будет таким… крышесносным и волнующим… А если представить, что же будет у Оливера в квартире… Энди в последний раз туго сжался вокруг Сайкса и тому окончательно сорвало чеку — со звериным рыком он вошёл до упора в Бирсака и замер, изливаясь внутрь желанного тела. Минуты две им пришлось приводить дыхание в порядок, ведь оба чуть не задыхались после такого бурного финала. Энди очень не хотелось отцепляться от Сайкса, но только сейчас он заметил, что на улице давно похолодало, да и потемнело уже заметно. В курилку проникал лишь тусклый свет отдаленных фонарей. Сайкс аккуратно ссадил Энди с себя, при этом придерживая за талию, ведь не был стопроцентно уверен, что Бирсак сможет самостоятельно устоять на ногах. Брюнет слегка поморщился от ноющей боли в заднице, но все же принялся натягивать на себя джинсы, ведь замёрзнуть не хотелось. Оливеру пришлось включить фонарик, ведь на ощупь он вряд ли нашел свои вещи, да и Энди тоже. Футболка и тонкая курточка последнего валялись недалеко от парней, рубашка шатена, на удивление, оказалась целой и ни одна пуговица не оторвалась — вот что значит дизайнерская вещь, можно хоть на куски рубить, а вот курточка обнаружилась на противоположном конце курилки. Бирсак подобрал свои вещи, осмотрел Сайкса и, отметив белесые пятна своей спермы на животе у шатена, решительно принялся их вытирать своей курточкой, несмотря на протесты последнего и его заверения о том, что все в порядке. Энди натянул на себя футболку, закинув испачканную курточку на плече. Однако Сайкс рассудил по своему. Застегнув рубашку и как всегда оставив верхние пуговицы свободно болтаться, он накинул свою курточку на худые плечи Энди, утаския у того грязную вещь. Теперь настала очередь Бирсака протестовать, но Оливер быстро заткнул его поцелуем. Потом отстранился, лукаво глянул в голубые, цвета морской волны, глаза и щёлкнул свою любовь по носу. Энди немного не понял всего этого, но на поцелуй ответил с жадностью, буквально повислая на руках шатена и счастливо улыбаясь самому себе — он-то с утра никак не мог предугадать, что день закончиться вот так. Да не просто шальным сексом, а заново обретенным счастьем и шатеном в одном флаконе. Оливер немного отстранился, залезая в карманы своей курточки, которая была надета на Энди, в поисках сигарет. Вытащил пачку Parlament'a, щёлкнул зажигалкой и подкурил, при этом неотрывно глядя на брюнета. Тот, наблюдая за тем, как чужие губы обхватывают сигарету и себе зашарил по карманам, однако вспомнив, что его одежда у Оливера, а в пачке все равно нет сигарет, заметно погрустнел, что не укрылось от цепкого взгляда Сайкса. Шатен сразу понял, чего жаждет его любимый, и протянул ему пачку. — Не кури ту гадость, она же воняет жутко и пользы ноль, — шепнул Оливер. Энди курить хотелось страшно, но пользоваться Оливеровыми сигаретами было как-то… стыдно что ли? И эта секундная заминка тоже не укрылась от проницательных глаз Сайкса. В голову пришла интересная мысль и Оливер решил, что неплохо было бы её проверить. Он глубоко затянулся, втягивая как можно больше дыма в лёгкие, а затем наклонился поближе к Бирсаку и втянул в поцелуй, выдыхая дым Энди прямо в рот. Брюнет не сразу сообразил, что от него хочет второй парень и закашлялся, когда дым попал в горло. — Ах вот ты как! — задорно воскликнул он, выхватывая у Оливера сигарету и затягиваясь. Крепкие, они не шли ни в какое сравнение с его дешёвыми и от того вообще никакими. Сайкс быстро просек, что хочет сделать Бирсак и первым втянул того в поцелуй, буквально высасывая дым из брюнета. Сигарета сотлела быстро, но парни даже и не подумали останавливаться. Оливер со смехом поджёг новую. Только когда полпачки не стало, а губы уже болели от поцелуев с привкусом никотина, было принято решение покинуть курилку и направиться в более уютное местечко. — К тебе, ко мне? — поинтересовался Энди, представляя, что он может предложить Оливеру, живя в общаге в маленькой комнатушке и деля её с двумя первокурсниками, которые вряд ли согласиться свинтить куда-то на ночь. — К нам! — коротко бросил Оливер, подхватывая Энди за талию и направляясь в сторону собственной машины, мысленно представляя, что же именно от сотворит со своим заново обретенным чудом в своей, теперь уже их общей квартире…