Бог на один день

03:33       Локи думал, что Тор начнёт кидать в него вещи — вон их сколько, или ему жалко баночку пива? Но ничего. Он глухо стоял и смотрел, даже не моргая. И Лафейсону стало поистине страшно. Неужели его брат за это время успел так сильно измениться не только внешне, но и внутренне? Или же он ещё пару секунд будет отходить от шока, а потом просто обнимет, как это происходило и раньше?       В висках вскипало, а в груди штормом плескалось волнение. На шестьдесят процентов человек состоит из воды? Локи был полностью заполнен страхом.       Вдох. Тишина. Выдох. Тор, прошу, скажи хоть что-нибудь, чёрт тебя побери!       Если бы тут находилась Валькирия, то точно бы открестилась участвовать в очередной распре Одинсонов. Одной на её веку ей хватило. Но её здесь нет, хотя, вероятно, скоро появится — и скорее бы, Локи уже чувствовал растущее в геометрической прогрессии напряжение в комнате; скоро сам Тор заискрится, и он умрёт ещё раз (в который уже?). Вот тогда даже Хеле будет смешно.       — Тор? — бог обмана не мог толком связать ни слова, будто вновь находясь в состоянии алкогольного опьянения. Боже, да если бы он был верующим, то непременно начал бы читать молитвы.       Вдруг пощёчина неожиданно опалила бледную щёку, буквально обжигая её колючим морозом. В первый раз, когда его брат сделал так, он почти не чувствовал боли, но вот второго не должно было случиться ни при каких обстоятельствах.       За этим последовала лишь сводящая с ума тишина и короткие рваные вдохи-выдохи — то ли от злости, то ли от обиды — Тора напротив.       — Ты… ты, если это действительно ты, — подрагивающим голосом проговорил Одинсон, прикрыв веки, — уходи. Я не хочу тебя слушать, больше нет! — по щекам и покрасневшему носу быстро стекали небольшие капельки слёз, падая и разбиваясь о дощатый пол. И он даже не пытался их вытереть или стыдиться.       В тот момент в Локи всё рухнуло. Последняя нить, которая связывала его с этим миром, была натянута до состояния струны — ещё совсем немного и разорвётся. Создавалось впечатление, что он пребывал в эйфории, только не той, которая бывает при приёме наркотиков, нет… Злой, вязкой, подобной кошмару, словно он погряз в иллюзии или сонном параличе, а разгневанный брат — его личный демон. Локи не мог поверить, что слышал именно это. От Тора, от его самого родного человека, за которого, он чёрт возьми, отдал единственное дорогое, что у него было — свою жизнь. Да и слёзы… Когда Громовержец позволял себе плакать? Даже в самые суровые и ужасные времена он всегда мастерски умел держать себя в руках: эмоциональность никогда не была его пороком.       Однако ситуация, судя по всему, требовала идеально подобранных фраз и незамедлительных действий.       — Я знаю, что хочешь. — Локи сделал тон как можно более уверенным — это часто срабатывало.       И обнял его. Просто обнял, прижавшись к широкой груди Одинсона как когда-то очень давно, что невозможно было сосчитать не то что дни, а десятки лет. Пару мгновений он наслаждался тёплым дыханием где-то у себя в волосах, но тут же состояние относительного спокойствия сбила ладонь, упирающаяся ему куда-то в плечо и резко отталкивающая настолько сильно, что Локи пришлось отступить пару больших шагов назад.       — Тебя провести к двери? — саркастично спросил Тор, всё-таки взяв себя в руки и отплатив братцу его же монетой.       Локи слышал только биение собственного сердца в груди и… ничего. Перед глазами — бесконечная тьма, которая манила, зазывая в смертельно опасный танец. И он хотел провалиться в её затягивающую пучину с головой, хотел, чтобы всё прекратилось. Он не привык сдаваться, но очевидно это был конец.       Истерика режущим комом застряла в горле.       — Не надо, — уже не так смело отозвался он, потирая ушибленное плечо после неудачной попытки вновь наладить отношения. А ведь когда-то Тор сам предлагал ему объятия… — Просто дай мне пару минут и выслушай, прошу. — Лафейсон испугался, и тот испуг, когда на их корабль нападал Танос, казался детской забавой в сравнении с этим. На кону стояла либо вечная жизнь, либо вечные мучения.       Тор в ответ лишь тяжело вздохнул, потирая уставшие и красные глаза. Локи даже на секунду показалось, что тот готов был его выслушать, но его настроение изменилось так же резко, как и до этого, и он призывал в правую руку секиру.       Шутки кончились.       Увидев это, Лафейсон сам незамедлительно направился в сторону двери, чуть ли не выбегая из дома. Ясное дело, Тор бы его особо не тронул, а уж тем более не убил бы, но игры с огнём — всегда самые худшие.       Хотелось закричать во весь голос от обиды и разочарования. Его просто выгнали! Выгнали как ненужное животное! Локи теперь и не припомнит, когда такое происходило.       Улица постепенно остужала мысли своей прохладой. Слабый ветерок сквозил между его черных локонов и охлаждал горящую от удара красную щеку. Локи облокотился о ледяную каменную стену, опускаясь вниз и садясь на корточки. Случись в его жизни эта ситуация в другом контексте, он бы незамедлительно обиделся и ушёл, но теперь идти ему было некуда. А Валькирия, кстати, похоже и не собиралась его искать, махнув рукой на всё это дело. Конечно, у неё ведь полно забот поважнее.       Однако на сидение просто так и ожидание непонятно чего времени не находилось, поэтому Локи начал отчаянно думать, как всё-таки заставить брата выслушать его и при этом самому остаться целым и невредимым. Возвращаться обратно и просить на коленях было бы самоубийством и попросту неуважением к самому себе, поэтому он сразу же отбросил такой вариант. Оставалось только одно — прибегнуть к хитрости.       Бог обмана поднялся, чувствуя как внутри неприятно хрустнули колени, и подошёл к небольшому окну. Тор, как и до этого, всё так же вальяжно сидел в грязном кресле, держа в руках приставку и пялясь в экран… телевизора? Локи понятия не имел, как это правильно называть. Правда, может, уже не вполне так спокойно и погружено, как до его появления, но сидел и его это непременно задевало. А на что он ещё надеялся?       И в голове электрическим разрядом пронеслась гениальная, как ему казалось, мысль. Разумеется, он был ослаблен как физически после двух превращений и иллюзии, так и морально, но силы, чтобы провернуть ещё одну уловку, должны найтись.       Локи прикрыл глаза и, хмуря брови, почти невесомо дотронулся кончиками пальцев с едва различимо искрящийся магией до стекла. Энергия оказалась на пределе, поэтому ему потребовалось около пары минут, чтобы сосредоточиться и заставить телевизор отсвечивать ярким зелёным цветом. До ушей донеслось, как Тор вскочил с кресла, но ему это не поможет. Теперь он наконец-то выслушает. Вернее, увидит.       Складывалось впечатление, будто Одинсон застыл на месте. А главное — смотрел. Сквозь прикрытые веки Локи видел, как неровным розоватым светом лампочка в комнате сходила с ума от перепада напряжения, а на экране шли помехи, вскоре сменяясь изображением, полностью контролируемым им. Он просто хотел показать, раз не мог рассказать, что с ним произошло, перенаправив свои воспоминания в телевизор, как бы странно и дико это не звучало.       Продолжалось сие действие недолго, но Тор успел увидеть всё, что должен был: и смерть брата, и Хельхейм, и Хелу, и их уговор, и ночной клуб.       После Лафейсон почувствовал невыносимую слабость, покалывание в затылке и дрожь по всему телу — сети беспамятства затягивали к себе. Ноги предательски отказывались держать его, и он рухнул на сырую промокшую землю, кожей ощущая на себе пронзающий взгляд Тора из окна. 05:15       Локи потерял счёт времени, очнувшись в лежачем положении на твёрдом диване, медленно открывая глаза и видя перед собой только расплывающиеся пятна. Первые лучи солнца уже пробивались в комнату, подло светя прямо на лицо, а эхо чьего-то голоса нагло проникало в уши.       — О боги, нет! — неожиданно и резко подскочил он, первым делом смотря в окно. Солнце успело взойти не так уж высоко, всё ещё разливаясь алым восходом на краю горизонта. — Сколько я проспал?       — Немного, около часа, — совсем спокойно ответил сидящий напротив Тор, находясь буквально на расстоянии вытянутой руки и с удивлением рассматривая Локи.       — Вот чёрт! — ударил себя по голове Лафейсон, вспоминая, что вместе с его сознанием исчезла и иллюзия здорового вида, которую он постоянно на себя накладывал.       Теперь же на свету Одинсон мог чётко рассмотреть впалые скулы, шершавые синие губы, огромные круги под глазами и их красные белки. А излишняя худоба брата пугала его не меньше, чем всё остальное.       — Ты ведь не живой? — осведомился Тор. Локи выглядел таким холодным и… мёртвым, что к нему было страшно подходить.       — Не совсем, — пожал плечами он, почему-то чувствуя некую неловкость. — Я это я, просто часть меня всё ещё находится в мире мёртвых, чтобы я не смог найти никаких лазеек и сбежать. Таков уговор.       Тор ничего не ответил, лишь устало хмыкнул и поспешил взять два грязных стакана, наливая туда жидкость с надписью «Водка» на прозрачной бутылке и протягивая один из них Локи. И тот, будь он в другой ситуации, скорее всего бы побрезговал и отказался, теперь влил себя всё спиртное до последней капли.       — Что планируешь делать? — поинтересовался Одинсон, кидая опустевший стакан на пол и разбивая его на десятки разлетающихся по комнате больших и не очень осколков.       — То есть ты простил меня? — ответил вопросом на вопрос Локи, всё ещё не до конца веря, что его план действительно сработал, потому что вероятность успеха почти равнялась нулю.       Адекватность — это узкий мостик в голове. И, вероятно, Тор не смог на нём удержаться. Хотя, возможно, он и сам поджёг его, чтобы больше не вспоминать и не чувствовать вообще ничего. Потому что так было проще. Это объясняло, почему вокруг так много пустых бутылок из-под выпивки и коробок из-под видеоигр. Он просто пытался всеми возможными способами забыться после случившегося.       Локи знал о том, что сделал Танос после его смерти: Хела никогда не держала это в секрете. Он знал, как Тор подвёл всех, и понимал, через какие девять кругов ада брату пришлось пройти за эти пять лет, чтобы простить самого себя. Но, похоже, у него не вышло. Сражаться всегда трудно, но ещё труднее, когда этот враг - ты.       — Можешь считать так.       Лафейсон позволил себе улыбнуться единственными уголками губ, мысленно благодаря всех богов, которых знал, за то, что всё случилось именно так, как случилось.       — Мне нужны Мстители или хотя бы некоторые из них, и способ до них добраться. — Локи из-подо лба поглядывал на брата, который казался абсолютно спокойным и даже немного… радостным? Да, всё-таки он здоровски изменился с момента их последней встречи.       — Ну это я могу организовать, — всё больше и больше веселея с каждой новой секундой, рассмеялся Тор, хлопая Локи по ушибленному плечу, чем вызывал у него короткий стон.       И последний облегчённо вздохнул — полдела сделано. Оставалось лишь уговорить остальных простить его, и Хеле уже никак не отвертеться от обещания. Хотя, пожалуй, это и была самая трудная часть. 06:03       — Я что вам, таксист, сволочи?!       Локи с удивлением рассматривал очень странное, а главное говорящее и шумное животное, не стесняясь откровенно пялиться на него. Это и был тот самый друг, который помог бы ему отправиться к Стиву и Наташе? Верилось очень с трудом, ибо то, что он умел разговаривать, не означало, что он умел ещё что-то умное.       — Так что ты говоришь у тебя есть? Корабль? — на всякий случай решил уточнить Локи, не веря собственным ушам.       — А чего ты так удивляешься, дорогуша? Злит, что енот успешнее тебя? — открыто поиздевался Ракета, скрещивая маленькие лапки на груди.       Одинсон в тот же момент покраснел и расхохотался, заливая криками всё помещение, на что Локи только показательно закатил глаза. Это было его любимое действие в любых непонятных ситуациях.       Вообще, когда Тор пообещал, что поможет всем, чем сможет, чтобы Лафейсон вновь воскрес, он представлял себе это… немного иначе. Громовержец должен был связаться с каким-то очень крутым человеком, по его словам, который бы без лишних расспросов живо перевёз их туда, куда требовалось. Хотя с одним фактом он поспорить всё же не мог: Ракета действительно прибыл очень быстро. Ещё бы, Тор ведь всё так красиво приукрасил, когда связывался с ним, мол, это дело касается самих Мстителей и от этого зависит судьба всего человечества. Видимо, Локи не единственный в их семье, кто умел отлично врать в нужные моменты.       — А что насчёт Брюса? — вдруг поинтересовался он, обращаясь к Тору. В последнюю их встречу они не особо ладили, хотя можно ли считать искуплением вины тот случай, когда Халк выбил из него всю дурь?       — Мне кажется, он не держит на тебя зла, — почесал затылок Одинсон, вспоминая, что они тоже не виделись уже очень давно. — Это же Халк, он всегда зол.       Локи выдохнул с таким облегчением, с которым только мог. Ему хотелось мысленно даже обнять Брюса за то, что ему не придётся его видеть. Но только мысленно. И только на пару секунд.       — Так что по расписанию? — вставил свои пять копеек Ракета, нетерпеливо топая лапой. — У меня время не бесконечное как бы.       «Как же я с тобой согласен, глупое животное», — хотелось добавить Лафейсону, но он смог сдержать язык за зубами, что, кстати, удавалось ему совсем не часто.       — По расписанию пиво и скорый вылет, — ответил Тор, кропотливо пытаясь найти что-то в горе мусора, и спустя пару секунд достал оттуда резиновые тапочки. — Будете? — поинтересовался он, тыкая бутылкой недовольному еноту прямо в нос, на что тот отшатнулся назад.       — Только ты с нами не летишь, — поставил Ракету перед фактом Локи, искренне не желавший терпеть его всю дорогу.       Ракета поперхнулся своей же слюной.       — Ты охренел? Ласточка на заднем дворе моя, — гневно проговорил он, делая особый акцент на последнем слове. — И к тому же, какой корабль без лидера? Хотя погодите-ка, да что тебе вообще знать о лидерстве!       Локи сцепил зубы от злости, уже желая поставить заносчивого енота на место, наплевав на всё, но вовремя вмешался Тор, закидывая тяжёлую руку ему на плечо.       — Успокойтесь, нас ждут Наташа и Стив! — полупьяным голосом выкрикнул он, направляя Локи к двери.       — Откуда тебе знать, что они вообще на базе? Ты же отсюда, видимо, все пять лет не вылазил, — приподнимая брови вверх, решил уточнить Лафейсон, не до конца доверяя нерадивому старшему братцу. Его сущность буквально заставляла говорить это, как когда-то давно. Всё та же старая язвительность — та же старая боль. Бесконечное горе и сожаление выдавали только скрытые под длинными ресницами глаза, которые он предпочитал постоянно отводить в сторону. Потому что когда-то его взгляд был чист и ясен, а потом у него забрали свет.       — Они сказали, что я могу прийти в любое время, они всегда будут там, — пожал плечами Тор, пропуская оскорбление мимо ушей. — Правда это было очень давно…       Локи закрыл глаза, делая как можно более страдальческое выражение лица. Очень давно… Вот это была действительно свежая информация! Упаси Громовержца боги, если их там не окажется, Локи готов будет испепелить его одним взглядом.       — Попытка не пытка, погнали, — вновь поторопил их Ракета, лапами выталкивая их на улицу настолько, насколько ему хватало силёнок.       Снаружи оказалось ещё более светло, чем внутри, поэтому пару секунд приходилось даже прикрывать лицо рукой, несмотря на то, что солнце скрылось за серыми тучами.       Оставалось только зайти на борт небольшого корабля, который действительно находился совсем рядом, и надеяться на лучшее. Впереди Локи ожидало либо вселенское разочарование, либо вселенская удача. Подумать только, теперь его судьба полностью зависела от желания и настроения его бывших врагов.