Когда завтра наступит

Я быстро перебираю ногами, выходя из автобуса и осматриваясь сразу же. Отхожу в сторону, чтобы проход не загораживать, и рукой от солнечных лучей закрываюсь, стараясь сориентироваться в незнакомом городе. Хмурюсь, потому что не могу понять, куда двигаться дальше, и телефон из кармана объемной толстовки достаю, чтобы карту открыть и хотя бы начать движение в нужном направлении. Сан-Франциско выглядит очень оживленным, сначала даже начинает казаться, что я просто не смогу найти в этом городе того, кого ищу. На телефоне прокладывается маршрут быстро, и я оглядываюсь вновь, убеждаясь в его правильности, ведь вдалеке вижу здание высотное, которое днем ранее в интернете видела. Киваю сама себе и вперед иду, попутно на сообщения отвечая. У входа я охрану вижу, что не удивительно, ведь кампания не плохая. Я ближе ко входу подхожу, а ко мне навстречу один из охранников выходит. – Что вас интересует? – Без особого интереса спрашивает рослый мужчина, который был раза в два больше меня, как в высоту, так и в ширину. Из-за его широких плеч казалось, что его костюм вот-вот порвется, настолько плотно он облегал его мышцы. – Добрый день, здесь работает моя подруга. К сожалению, не могу связаться с ней, – говорю с явным акцентом, но достаточно уверенно, отчего охранник оборачивается на своего товарища, усталым взглядом спрашивая, как поступить. Видно, что они уже давно стоят на улице и у них все тело затекшее ужасно, у меня даже мурашки по коже бегут, стоит мне их состояние представить. Я приехала ближе к вечеру, когда рабочий день почти окончен, чтобы брюнетка не чувствовала неловкости лишней. – Имя? – Непонятным для меня способом, мужчины пришли к общему решению, что не могло не радовать, ведь они не отправили меня куда подальше, а решили пойти на встречу. – Юн Ари, – на автомате произношу я, вспоминая, что подруга может работать и под своим английским именем, которое я, как назло, не могу припомнить, отчего переживать сразу начинаю, что заметно по моему лицу, ведь охранник щурится подозрительно, но все равно шаг назад делает, в здание заходя. – Подождите здесь, – говорит второй, когда я взглядом бегаю вокруг, не совсем понимая, что сейчас произойдет. Я киваю быстро, отходя в сторону и в телефон утыкаясь. Через пару минут из здания охранник выходит, я выпрямляюсь сразу, готовясь и девушку сразу за ним увидеть, но она не появляется, отчего я хмурюсь. Ее нет ни через пару минут, ни через пять, и только через десять она показывается в дверях, сумку в руке держа и оглядываясь по сторонам. Я поодаль стояла, поэтому сразу к ней направляюсь, улыбки не скрывая. Она голову поворачивает сразу, как только движение боковым зрением видит, а стоит в лицо всмотреться, моментально глаза расширяет, улыбаясь слабо. – Вот так встреча, – говорит девушка, как только я возле нее останавливаюсь, а она не медлит и шаг ко мне навстречу делает, заключая в объятия сразу. – Ты чего это тут? – осознает масштаб происходящего и смотрит на меня удивленно очень. – Именно здесь я потому, что давно не виделась с тобой, а тут еще и дополнительный повод появился, – улыбаюсь загадочно, поворачиваюсь в сторону, куда девушка шагает медленно и с ней ровняюсь в один шаг. – А вообще я пока что в городе, что недалеко отсюда. Возможно, все хорошо сложится, и я буду учиться там, – говорю я, вновь себе напоминая, что слишком много нельзя требовать от жизни. – Правда? – Восклицает Ари и за плечи меня хватает, а я немного пугаюсь такой активности с ее стороны, ведь уже привыкла к более спокойной Чжиин. – Я уверена, что у тебя все получится, не переживай! – она меня трясет немного, а я смеюсь слабо, пытаясь остановить подругу. – У меня будет вступительный экзамен на днях, так что еще ничего не решено, – наконец остановив ее, я усмехаюсь, отмечая про себя, что скучала по ее взрывному характеру и манере поведения. – А что за дополнительный повод? – вдруг спрашивает брюнетка, вспоминая про мою неосторожную фразу. – А… Ну, это… – Пытаюсь сказать хоть что-то, но в голову не приходит ни одной мысли, как сказать об этом, чтобы она в штыки не восприняла все моментально. – Кое-кто переживает за тебя очень, – говорю осторожно, голову, ранее опущенную в пол, поднимая, и в глаза девушки заглядываю, замечая, что ее взгляд меняется немного. – Это Джин, так ведь? – обеспокоенно говорит Юн, голову в мою сторону поворачивая и брови вскидывая. Ей не неприятна эта тема, она не пытается избежать ее, но заметно, что она испытывает смешанные чувства по поводу всего этого. Я киваю на ее вопрос, а она вздыхает, сосредотачиваясь. – Так будет лучше. Для нас обоих, – ее рука сумку сжимает сильно, что даже мне заметно становится. – Кого ты хочешь этим обмануть? – мне не нравится ее решение, поэтому я не собираюсь тянуть и говорю так, как думаю, не скрывая правды. – Ари, я же знаю, что ты любишь его очень. Не так, как всех до него и после, – пытаюсь девушку убедить в том, что она неправильный выбор делает, возможно, всю свою счастливую жизнь перечеркивая. – Хьюн, пойми, – говорит она, ставя акцент в конце предложения и останавливаясь, из-за чего я немного вперед ухожу, но после оборачиваюсь, чтобы послушать, что скажет брюнетка. – Его место там, в Корее, а мое место здесь, по крайней мере, на данный момент. Я не могу ничего поменять, а возможно и не хочу. Я безгранично счастлива с ним, но это не может так продолжаться, – она быстрым шагом к скамейке ближайшей направляется, сумку ставит и сама садится, руки на груди складывая, а уже после и я рядом опускаюсь. – Отношения на расстоянии никогда не приводят ни к чему хорошему, – продолжает Юн, чувствуя, как я ее ладонь своей накрыла в приободряющем жесте. – Ну, не всегда, – попыток не оставляю, но мне и шанса не дают, чтобы свою точку зрения полностью высказать. – Боги, вспомни хотя бы свою ситуацию с Чонгуком? Много вы провстречались, когда на расстоянии оказались? Или Юнги? Как он обходился с тобой, а? – поворачиваясь в мою сторону, лепечет девушка. Я голову опускаю, накатившие слезы пряча и стараясь избавится от этого чувства поглощающего. Девушка с напором огромным со мной говорит в данный момент, кажется, сама не осознает, что больно мне делает этими словами. – Да, в этом ты права, – поднимаю голову, в глаза ей прямо смотря, а слезы начинают по щекам стекать одна за другой. У нее рот слегка приоткрыт, потому что я ее поток мыслей прервала на самой середине, она на меня смотрит не понимающе, ведь, казалось бы, аргументы просто стальные, я ничего не смогу сказать на это. – Но неужели тебя останавливает только моя неудача? – щурюсь. – Ари, ты просто боишься. Ты боишься привязаться окончательно и оказаться брошенной, – говорю я, в плечо ей пальцем тыкая и надавливая сильно, отчего она на спинку скамьи падает, все так же широко раскрытыми глазами от удивления меня рассматривая. – Джин очень любит тебя. Он готов оставить все только ради того, чтобы ты была счастливой. Чтобы ты радовалась каждый день, он готов даже от тебя отказаться, если это тебя действительно осчастливит. Он готов оставить свое самое дорогое для твоего счастья, а ты боишься какого-то расстояния? Брюнетка молчит, в мое лицо внимательно всматриваясь, пока я всхлипываю постоянно и слезы оставшиеся стираю с щек. – Ты права, – коротко говорит подруга, голову тут же опускает, начиная пальцы свои перебирать, видимо, нервничая немного и всю ситуацию осознавая. – Ари, слушай. Разве тебе было плохо в Корее? Разве тебе не нравилось находиться с человеком, который не будет очередным прохожим в твоей жизни, не думая обо всех этих препятствиях? – подруга кивает пару раз. – Почему ты уехала сюда? – продолжаю, ведь хочу ответ найти, почему девушка спряталась ото всех, кому дорога всегда была, почему в себе закрылась, не желая с родными контактировать. – Изначально, я уехала сюда, потому что Джин заканчивал учебу, а мне здесь предложили отличную работу, но временную. Я посчитала это отличным шансом. Мне все нравилось, поэтому, даже по истечению срока договора, я продлила его, хоть и знала, что он скоро вернется в Корею, – она вздыхает и взгляд в небо поднимает. – Я не знаю, почему поступила так. Наверное, я просто подумала, что такого шанса у меня больше не будет, а Джин сможет перебраться сюда, если захочет. Я мыслила очень эгоистично. – У тебя есть возможность все исправить, пока человек готов понять тебя, – я улыбаюсь грустно, понимая, что, возможно, в свое время не захотела или не смогла понять. – Спасибо тебе, Хьюн, – Юн подскакивает с места, сумку хватает, а я встаю вслед за ней, не успевая сообразить. Она обнимает меня и в щеку целует быстро, а после быстрым шагом прочь направляется. Я голову вниз опускаю, чувствуя, как по щеке слезинка скатывается. – Хьюн! – Зовут меня, а я голову резко поднимаю, глаза распахивая. – Хьюн, – девушка подбегает ко мне, немного запыхавшись уже, ведь на каблуках и в юбке бегать не так просто, как хотелось бы. – Послушай, я знаю, что ты ничего не хочешь слышать, но… – она замолкает на несколько секунд, сомневаясь, стоит ли говорить. – Чонгук очень любит тебя, я знаю. Я уверена, что и ты тоже самое к нему чувствуешь, просто отрицать всеми силами пытаешься. Просто отпусти свои чувства и сердцу доверься уже, наконец, – проговаривает подруга, брови вздергивая и как-то устало на меня смотря. – Все, теперь я ушла. Спасибо за все! – Она улыбается и вновь убегает, оставляя у меня теплоту на сердце.

***

Я на экзамен слишком спокойная прихожу, не переживаю ничуть, даже не думаю о провале, который пугал меня перед отъездом настолько, что я порывалась отменить все пару раз. Вместе со мной в коридоре еще несколько десятков человек стоит, ожидая начала. От такого количества страшно становится, ведь среди них определенно есть те, кто талантом обладает, кто поступления больше меня заслуживает. Многие какие-то быстрые зарисовки делают, кто-то бубнит под нос себе что-то, а кто-то просто со стороны наблюдает, ухмыляясь надменно. Такие больше всего в себе уверены, пугают других до ужаса своей аурой, но в итоге проваливаются именно из-за нее. Меня это не веселит ни сколько, можно сказать, что я тоже к таким людям отношусь, ведь, готова поспорить, выгляжу самоуверенно, мне об этом всегда друзья говорили. Когда меня от страха почти трясло, мне заявляли, что я пугающе уверенную ауру распространяю, что удивляло не на шутку. За минут 15 до начала перед тремя кабинетами списки вывешивают, поэтому перед входом огромные кучи образовываются, сквозь которые пробраться просто нереально. Я иду к последней, где народу меньше всего, но все равно не могу разглядеть ничего, все толкаются и переговариваются громко. В конечном итоге, дождавшись, пока добрая половина не разойдется, я к списку направляюсь, но имени своего не вижу, отчего вздыхаю тяжело, замечая рядом толпу, до сих пор не расходившуюся. Жду еще какое-то время, но как только слышу, что дверь открывается и людей запускать начинают, я к списку быстрым шагом направляюсь, свое имя в нем замечая и вздыхая облегченно. Комната оказывается очень большой, в ней потолки высокие настолько, что ощущение создается, что ты в какое-то старое здание попал, где все высота помещения была просто огромной. Я занимаю первое попавшееся свободное место и осматриваю все то, что передо мной лежит, пока все остальные рассаживаются. – Итак, внимание, – звучит голос в микрофон, отчего я вздрагиваю моментально, ведь не ожидала совсем. – У вас есть три с половиной часа на то, чтобы составить пространственную композицию из представленных фигур, – мужчина указывает рукой на несколько объемных фигур, выставленных в ряд. – Как только вы закончите, вам нужно вытянуть билет, в котором указан бюст, что вам нужно будет изобразить, – он смотрит на часы и что-то на листе своем записывает. – Приступайте, – тут же говорит он и спешит покинуть аудиторию. Мы остаемся в одиночестве, без каких-либо наблюдающих. Я оглядываюсь по сторонам тут же, наблюдая за тем, как ребята, сидящие возле меня, сразу приступили к выполнению задания. Большинство выглядели нервно, у кого-то даже дрожали руки, отчего карандаш всегда оставлял на бумаге лишние штрихи. Я вздыхаю глубоко, закрыв глаза, и в руки беру несколько карандашей, выбирая, какой лучше, когда недалеко от меня слышится шелест бумаги. Я сразу голову поворачиваю в ту сторону, как и несколько моих соседей. Девушка из своей сумки достает готовый рисунок, чем меня удивляет безумно. – Что? – вдруг говорит она, замечая взгляды осуждающие на себе со всех сторон. – Неужели собрались все честно сдавать? – она усмехается как-то знакомо, отчего я сразу вспоминаю ее, стоящую в коридоре и по сторонам озирающуюся уверенно. Я отворачиваюсь сразу, к работе приступая. В художественной школе, которую я посещала долгое время, меня учили этому, я хоть и помню основные нюансы, ведь повторяла их не раз, практики мне заметно не хватает. А время даже не думает останавливаться. С такой скоростью бежит, что можно нервничать начать даже самому уверенному в себе человеку. Я к теням перехожу, когда в аудиторию заходит тот самый мужчина, а за ним еще один, чуть выше и в форме, он в нашу сторону направляется, но останавливается возле той девушки, что готовый рисунок принесла. – На выход, – говорит он, даже не собираясь причину пояснять, хотя, я уверена, она понятна абсолютно всем. – А в чем, собственно, дело? – спрашивает девушка, что-то добавляя, но я понять не могу и отмечаю для себя, что нужно словарный запас пополнять срочно. Ее за локоть хватают, не комментируя ничего. – Эй! Отпустите! – начинает повышать тон, но ее прерывает мужчина, что изначально нам объяснял суть экзамена. – Девушка, успокойтесь. Вы прекрасно знаете, почему Вас отстраняют от экзамена, – он спокоен, словно такой опыт у него уже был. Он указывает на стену за спиной служащего, куда устремляются взгляды всей аудитории. – И мы тоже прекрасно знаем об этом, – добавляет мужчина. На стене висит камера, на которую, кажется, никто и внимания не обратил. Хотя девушке, что схитрить собралась, стоило бы это сделать, так она хотя бы смогла выполнить работу самостоятельно. Девушка словно язык проглотила, сразу же сопротивляться перестала и безвольной куклой за мужчиной в форме последовала. – А все остальные продолжают, у вас не так много времени осталось, как хотелось бы. Может, кто-то уже закончил? – какой-то молодой человек поднялся сразу и в сторону стола направился. – Вау, а Вы самоуверенный, молодой человек, – говорит мужчина, но уже немного тише, ведь от микрофона отодвигается, наблюдая, как тот билет тянет и ему читает, что написано. Тот лишь записывает, кивая, и отпускает на место. Я к работе своей возвращаюсь, стараясь закончить поскорее, ведь после него люди начали тянуться к столу с периодичностью в 10-15 минут, а то и несколько сразу. Я заканчиваю с первой работой и направляюсь в сторону кафедры, где сидит преподаватель, который взгляд от бумаги отрывает, когда я к нему почти вплотную приближаюсь. – Вы не местная, – больше утверждает, чем спрашивает он, улыбаясь странно. Я киваю слегка смущенно и улыбаюсь. – Откуда Вы? – продолжает мужчина, кажется, не собираясь отпускать меня просто так. – Я из Кореи, – отвечаю быстро, но тихо, чтобы не мешать остальным. – Правда? Мы рады видеть Вас, надеюсь, у Вас получится все, – он улыбается, снимая очки и потирая перегородку носа. – Тяните билет, – он глаза зажмуривает и ждет, пока я билет назову. А я не тороплюсь, рассматриваю небольшие прямоугольники, выбирая. В итоге тяну первый, что в глаза бросился и переворачиваю. – Номер 8. Бюст Гомера, – тараторю я, как только мужчина за кафедрой надевает очки. Он записывает это куда-то и кивает мне в знак, что можно к работе приступать. Я кланяюсь слегка, уже на автомате жест воспроизводя, и иду к своему месту, где готовая композиция на мольберте. Я снимаю ее, в сторону убирая, и новый лист закрепляю. У меня в голове сразу образ рисуется, а я стараюсь каждую деталь вспомнить, чтобы не упустить ничего и избежать лишние недочеты. Для меня это сложно немного, ведь каждый бюст с детальной точностью помнить просто невозможно, особенно тогда, когда ты должного образования не имеешь. Да, я училась в художественной школе, но не смогла окончить ее, ведь в конечном итоге все силы на учебу бросила, чтобы получать высокие оценки и баллы на экзаменах. Еще через минут сорок мужчина говорит о том, что время, отведенное на первое задание, истекло и те, кто еще не сдал свою работу, направились в сторону кафедры, где взяли билеты, что остались. – Вы к своей работе приступите сразу же, как только обеденный перерыв закончится, – говорит преподаватель, стоит только поступающим по своим местам разойтись. – Вам всем еще долгая работа предстоит, поэтому, прошу всех покинуть помещение на сорок минут. Отдохните, сходите перекусить. На первом этаже для вас всех организован бесплатный перекус, – продолжает сразу, как только первые люди со своих мест поднимаются, потягиваются и суставами затекшими хрустят. Я морщусь, слыша все эти звуки, и плечи поднимаю, шею в них вдавливая. У меня по спине мурашки бегут и чувство неприятное в груди. Выхожу одна из последних, по сторонам смотря, размышляя над тем куда можно сходить. Спускаться в столовую сейчас было слишком опасно, ведь, уверена, там толкучка нереальная, поэтому я напротив аудитории останавливаюсь, в окно уставляясь. Оно не широкое, но вытянутое настолько, что почти потолка достигает. Из него вид прекрасный открывается на дворик, принадлежащий университету, как во всех фильмах зарубежных, где все красиво и ухожено, где правил почти нет. Недалеко от меня окно открыто и тишина такая стоит, что я себя чувствую вполне комфортно, размышляя о чем-то своем, постоянно с темы на тему соскакивая. Я настолько в свои мысли погружаюсь, что шагов быстрых не слышу, которые приближаются все быстрее и быстрее, пока, наконец, меня не настигают, замедляясь сразу же. – О, госпожа Корея, – усмехается мужчина, а я дергаюсь невольно, присутствия его до этого не замечая, на что он лишь больше смеется хриплым голосом и ко мне направляется, кажется, совершенно забывая о своих делах. Я тут же к нему лицом поворачиваюсь, вытягиваясь по струночке и киваю вновь по привычке, а он смехом заливается, что эхом отдается в коридоре. – У нас не принято так делать, – он меня по плечу хлопает, улыбаясь широко, отчего все его морщинки видно сразу. – Вы умная девушка, раз тут стоите, – он оглядывается, замечая, что я одна здесь. – Внизу много людей, я думаю, – говорю абсолютно коряво, отчего мужчина улыбается еще шире. – Все верно, – он кивает, очки поправляя и совсем случайно время на наручных часах замечая. – Ох, мне нужно бежать, – он руками машет, едва какие-то папки не роняя на пол. – Удачи Вам, надеюсь, что Вы будете учиться у нас, – говорит мужчина уже на ходу, стараясь поскорее идти по своим делам. Как только преподаватель за углом скрывается, а его шаги все тише и тише становятся, я расслабляюсь вновь, наслаждаясь этим одиночеством и безмолвием звенящим. Я за временем не слежу совершенно, пока вдали не слышатся голоса, что невпопад говорят. На часы смотрю, замечая, что бОльшая часть времени прошла уже, из-за чего люди и начинают к кабинетам стекаться. Я сразу же в противоположную сторону направляюсь, чтобы успеть все-таки перекусить хоть немного. По лестнице почти бегом спускаюсь, пока с какой-то девушкой не сталкиваюсь, отчего в своих же ногах путаюсь и чуть не падаю. – Ох, простите, – говорю быстро, как только на ногах устоять получается. К девушке сразу подхожу, наклоняясь немного, чтобы ее лицо рассмотреть, увидеть, не поранилась ли одна, нормально ли себя чувствует. – Ничего, все в порядке, – отнекивается она и руками перед собой машет, утверждая, что все в норме. – Я Эбби, – пользуется моментом, видимо, и руку мне протягивает свободную, а я только сейчас замечаю, что она в руке какой-то пирожок держит. – Я Хьюн, – жму ей руку слабо, улыбаюсь и собираюсь уже поклониться, но останавливаюсь во-время. – Не подскажешь, как дойти до столовой? – спрашиваю, когда шатенка уже уходить собирается вслед за всеми. – А, ты же тоже сдаешь экзамен сейчас, так? – у нее глаза распахиваются, словно озарение приходит в ту самую секунду, а я киваю на ее вопрос, отчего она сразу же ко мне всем корпусом разворачивается. – В столовой все расхватали почти сразу, – она протягивает мне небольшую булочку, вручая в руки. – Я тоже пожадничала и лишнего взяла, поэтому буду рада с тобой поделиться, – она улыбается радостно. – Прости, больше нет, – добавляет она, когда я на одинокий перекус смотрю. – Спасибо большое, – отвечаю я, не собираясь отказывать, ведь это будет выгодно для нас двоих. Мы возвращаемся к аудиториям, и я уверенно быстрым шагом направляюсь ко второй, где я и находилась до этого, но меня окликивает уже знакомый голос, и я поворачиваюсь моментально, замечая новую знакомую, что остановилась возле первого кабинета. Я делаю несколько шагов навстречу, как и Эбби. – Я в первой аудитории, – произносит знакомая, на что я понятливо киваю. – Что ж, я уже узнала, как связаться с тобой, так что мы не потеряемся, – она из кармана достает телефон и на время смотрит. – Нас должны запустить через несколько минут, так что я лучше пойду. Удачи, Хьюн, – она по плечу моему проводит и улыбается приободряюще, а я за ней повторяю и шаг назад делаю, в сторону кабинета направляясь. Нас запускают через несколько минут, а еще через парочку к нам вновь заходит уже знакомый преподаватель, быстрым шагом за кафедру направляясь. – Итак, абитуриенты, – начинает он, все еще настраивая микрофон. – У вас есть еще три часа на выполнение данной работы. Те, кто заканчивают раньше, могут подписывать с обратной стороны свои работы и подходить ко мне для сдачи, – он кивает сам себе, словно проверял, верно ли все разъяснил. Я возвращаюсь к своей работе, которая уже продвинулась достаточно сильно, пытаясь вспомнить, на чем остановилась перед перерывом. Глаза прикрываю, а передо мной картина сама собой рисуется, словно напоминая мне, что еще нужно доработать, что доделать, а к чему только приступить. Веки поднимаю решительно, в руки хватая карандаш совсем недавно заточенный и штрихи наношу один за другим. Я особо не наблюдала за тем, сколько времени прошло с того момента, когда нам временные рамки назвали, но, как мне показалось, прошло совсем немного, когда молодой человек со своего места поднялся, в охапку два листа больших схватив и в сторону преподавателя направляясь. Они говорят о чем-то, после чего парень работы свои оставляет и за черным портфелем возвращается, сразу же в сторону выхода направляясь и выдыхая расслабленно. Вслед за ним начинают люди тянуться по одному, но медленно настолько, что я даже не замечаю, что кто-то вообще уходит. Заканчиваю со всем еще через часа два примерно, уверенно свое творение обратной стороной поворачиваю и аккуратную характеристику оставляю в виде имени и фамилии, а после тоже самое с первым листом проделываю. Оцениваю проделанную работу и со стула своего поднимаюсь, а он со скрипом неприятным назад двигается, внимание привлекая сразу. Голову опускаю, смущаясь всех этих взглядов, и к мужчине уже знакомому направляюсь, который улыбается приветливо. Я на стол ему две толстые бумаги кладу, улыбаясь в ответ, а он очки на нос напяливает сразу ручку в руки берет, но не спешит записывать что-то, берет верхний лист и осматривает внимательно на протяжении нескольких секунд, улыбаясь и кивая. – Ваше имя, – утверждает больше, чем спрашивает и все так же в рисунок всматривается, кажется, каждый лишний штрих замечая. – Ли Хьюн, – отвечаю сразу и, как и в прошлый раз, по струнке вытягиваюсь, только пальцы переплетая перед собой. – Отличная работа, Хьюн, – он наконец что-то себе в листок записывает и очки снимает, все из рук убирая. – Вы можете идти, – он в сторону выхода кивает, все также улыбаясь приветливо, отчего на душе легче становится. Я киваю и прощаюсь скомкано, за сумкой возвращаюсь и в сторону выхода направляюсь. Стоит только за собой дверь закрыть, я к стене холодной прислоняюсь и выдыхаю облегченно, чувствуя, словно с плеч тяжелый груз упал.