Farewell, My Love...

      В тот день, когда произошло одно из самых печальных событий в жизни девушки по имени Максин Колфилд, на небе горело яркое солнце, подобно единственному светилу в её скверной и непонятной жизни. По крайней мере, так считала девушка и готова была верить в это до конца своих дней.       А Максин сидела на скамейке рядом с тем маяком, — рядом с тем самым маяком, где всё и закончилось. Единственное щебетание птиц как-то ласкало её слух, но даже это не было в состоянии помочь девушке в чёрном траурном платье, держащей в руках одну единственную фотографию, которая наполняла её самыми различными чувствами: от лютой ненависти до искренней любви.       На ней были изображены две подруги: одна с короткими карими волосами, а другая — с синими. Они вместе улыбались на камеру и выставили два своих крохотных пальчика, как бы показывая жест Виктория. Но даже это не мешало синеволосой приобнять свою подругу и положить голову на её плечо, опираясь и надеясь на то, что дальше их дружба будет только закрепляться. А справа вверху была подпись: «Моя любимая Хлоя Прайс».

Ошибаешься

      И от одной лишь этой мысли, от этой дурной и печальной мысли с девственных и ярких глаз виднеются слёзы, никогда до этого не знавших такой глубокой печали, которую сейчас испытывала Максин.       Она была зла на саму себя из-за того, что не могла что-то предпринять в тот момент, когда она могла пожертвовать жизнями тысячи людей ради того, чтобы жить с тем самым человеком, которого она безмерно любила; любила так же сильно, как и своих родителей.       И гнев постепенно сменяется на нежность, и её аккуратные пальчики бегают по фотографии то к её краю, то к лицу той самой девушки, ради которой можно было пожертвовать жизнями людей.

Но правильно ли это?

      Максин больше ничего не оставалось, кроме как сидеть на скамейке, слегка сгорбившись, и прижимать фотографию к своим губам, надеясь на то, что она волшебным образом оживёт вновь и окажется рядом с ней, поддержит в такой трудный для неё час. Но попытки тщетны. Она больше не вернётся.       Море штормило, а вместе с ним штормило и душевное состояние студентки Академии Блэквелл. Каждая волна сопровождалась только усиливающимся плачем, а каждый удар о скалы только заставлял сердце невинной девушки стучаться быстрее, словно оно готово вырваться из невинной женской груди, пока та не в состоянии выдержать оказанное на себя давление.       Постепенно море утихало, и Максин начало отпускать. Она посмотрела вперёд своими васильковыми глазами, перенапряжёнными от девственных слёз, и увидела там до жути знакомую картину. Одна синяя бабочка, пролетающая мимо неё, внезапно остановилась на стальном подлокотнике скамейки и перебиралась по нему своими крохотными лапками, а вскоре и вовсе села на руку девушки. Удивительно: та не отлетала, когда Максин медленно подняла руку и поднесла её поближе к уровню головы, лишь бы рассмотреть её как следует. А бабочка продолжала своими лапками приятно щекотать её ладонь, лишь иногда двигая своими крылышками.       Повеяло приятной морской прохладой, подул ветерок. Он развевал волосы студентки Академии Блэквелл и лишь выветривал из её головы дурные мысли, связанные со смертью её любви. Она лишь встала и, прикрепив фотографию к подлокотнику, ушла, всё так же стараясь не тревожить маленькую бабочку на её руке. Но та улетела, к самой фотографии.       Это не мешало ненадолго остановиться и посмотреть на всю картину, пока ветер продолжал успокаивать Максин, пока та своим крохотным кулачком вытирала свои слёзы.       Улыбка, полная счастья, красовалась на лице Максин. И она направилась прочь, лишь бы больше не находиться здесь.

Farewell, My Love... Прощай, Любовь Моя...