Потанцуем?

На запотевших высоких стенках стакана прыгают блики светомузыки, длинные пальцы обхватывают стекло с ярко-жёлтой жидкостью внутри; терпкий вкус ананаса щиплет кончик языка. Глоток пресловутой водки с соком обжигает пищевод и оседает на дне желудка. Внутри становится тепло, лёгкость растекается по телу, вызывая непреодолимое желание танцевать. — Эши, потанцуй со мной, — брюнет оставляет наполовину опустошённый стакан на столе и ёрзает на скрипучем кожаном диване, придвигаясь ближе к блондину. — Я ещё не на столько пьян, Эйджи, поэтому — нет. Эш отталкивает ладонь, что пыталась обхватить за футболку на груди и потянуть вверх, побуждая подняться с места; Окумура в ответ громко хмыкает, нарочно задевая пальцами внутреннюю сторону бедра Эша, пока поднимался с дивана, мол «ты очень много теряешь, дорогой». Эйджи пружинистой походкой направился в танцевальную зону, нарочно не пробираясь в самую гущу людей, чтобы остаться на виду. Он хотел, чтобы внимательные зелёные глаза не потеряли его из виду в этой мигающей вакханалии и видели только то, как Эйджи танцует для него. В зале заиграла новая мелодия — лёгкая и ритмичная; быстрые биты, казалось, стучали в ушах в унисон с сердцем, что разгоняло кровь по венам вместе с алкоголем, принося с собой чувство невесомости. Окумура прикрыл глаза, яркие блики светомузыки отвлекали и резали взгляд. Воздух был тяжёлый из-за сладкого запаха искусственного дыма. Тот, казалось, путался между пальцами, превращая тело в такую же бесформенную и парящую массу. Движения давались легко, но Эйджи не был уверен, что танцует точно в такт играющей песне — он будто попал в странное состояние праздничной меланхолии, двигаясь в собственном неспешном ритме. Раз — задержал дыхание, руки взметнулись верх, убрали влажную чёлку с лица, зачесывая назад, кончиками пальцев прошлись по груди, опустились на бедра, которые медленно покачивались; выдох, несколько шагов из стороны в сторону, соприкосновение плечами с танцующими рядом и несколько широких пьяных улыбок от них. Окумура отвёл взгляд, чтобы не давать надежды на что-то большее, чем случайное и нежеланное прикосновение, глаза переместились вверх, на зеркальный потолок. В толпе танцующих позади показалась знакомая блондинистая шевелюра и широкие плечи обтянутые чёрной кожей байкерской куртки. В отражении потолка Эш выглядел сюрреалистично, и Эйджи, смотря в искажающее зеркало, сделал несколько шагов назад, безошибочно утыкаясь спиной в знакомую грудь. Окумура откинул голову на плечо позади, придвигаясь близко-близко. — Ну, что, потанцуем, дорогуша? — обжигающее дыхание Эша коснулось оголенной шеи, посылая сотни мурашек по разгоряченной коже. Сильные ладони опустились на талию, сжимая её, чужое возбуждение толкнулось прямо в шов джинсов на заднице Эйджи, и он смог лишь угукнуть в ответ. Опустив свои миниатюрные ладони поверх рук Эша на своей талии, Эйджи начал плавно двигать бёдрами, невольно потираясь упругими половинками о промежность, что прижималась сзади. Внезапно заиграла песня для первого медленного танца, и блондин без предупреждений развернул Окумуру за плечи к себе. Такие резкие движение были противопоказаны людям с достаточно высоким процентом алкоголя в крови, но никто ему упасть не дал — сильные руки надёжно удерживали от падения, сжимая бока под бледно-голубой рубашкой на выпуск. Эйджи обнял Эша за шею, привставая на носочки; он коснулся губами бледной шеи в треугольном вырезе белой футболки и, не сдержавшись, засосал тонкую кожу, немного прикусывая её зубами, напоследок лизнув уже наверняка покрасневший небольшой след прямо под кадыком. Эйджи пьяно хихикнул и отстранился, встречаясь с непонимаем в глазах напротив. — Я не люблю медленные танцы, Эш. Окумура протянул руку и, не глядя, переплел свои пальцы с пальцами блондина и оглянулся по сторонам. Он спешно потянул Эша куда-то в сторону, и тот, решив, что спрашивать или останавливать бесполезно — последовал за ним. Аккуратно проталкиваясь сквозь толпу, они оказались в углу клуба, где за стеной из чёрного кирпича был небольшой тёмный коридор с дверью в уборные. Безошибочно выбрав ту, что была с перевернутым треугольником на матовой поверхности, Эйджи затянул их обоих в достаточно просторную комнатку и закрыл двери, повернув круглую глянцевую ручку. — Неужели тебе так не хватает моего члена, что ты не мог дотерпеть до дома? Эш хмыкнул и прижал Эйджи собой к холодной двери; проворные пальцы расстегнули несколько верхних пуговиц рубашки, открывая доступ к нежной шее. Блондин несильно прикусил зубами участок кожи, где билась венка, одновременно с этим толкаясь острой коленкой между ног Эйджи. — Да, мне очень не терпится, успел соскучиться по тому, как твой член давит мне на простату. Окумура немного опустился вниз, потираясь своей промежностью о бедро Эша; зубы на его шее сжались ощутимее, а сам он потянулся к поясу узких джинс, пытаясь расстегнуть молнию. Руки блондина поглаживали его грудь, и нежные, слегка щекотные прикосновения сильно отвлекали, но наконец Эйджи удалось расстегнуть серебристую молнию и проникнуть рукой за резинку облегающих чёрных боксеров. Пальцы обхватили возбужденный член, погладили по всей длине, подушечкой большого пальца Эйджи потёр головку, размазывая капельку естественной смазки. — Хочу, чтобы ты вставил мне, Эш, давай. Окумура оттолкнул парня от себя в сторону широкой раковины и попытался расстегнуть ремень на своих белых джинсах, но пальцы почему-то перестали слушаться; смотря на эти потуги, Эш не сдержался и хихикнул, но всё же помог разобраться с этой проблемой, спустив джинсы практически до колен вместе с бельём. Большие ладони опустились на аккуратную оголенную задницу, сжимая её и растягивая половинки в сторону. — У тебя такая прекрасная задница, чёрт возьми. Признаюсь, мне весь вечер было сложно не думать о том, как я вставлю тебе. Эш склонился над Эйджи, целуя его в губы, без лишних церемоний сразу проникая языком, кончиком он влажно мазнул по нёбу и столкнулся с языком Окумуры, чьи движения были неспешны и пьяно-расслаблены, что совсем не вязалось с той прытью, с которой он пытался стянуть с него штаны. Напоследок оставив влажный след на щеке, Эш развернул Эйджи спиной к себе и заставил прогнуться над раковиной, легко надавливая на спину. Тому пришлось упереться руками в холодную столешницу с поверхностью из маленьких кофейных мозаик и прогнуться в пояснице, открывая бóльший доступ к заднице. Рядом упала разорванная упаковка смазки, несколько мутных капелек упали на блестящую поверхность, а затем Эйджи почувствовал влажные прикосновения вокруг входа: пальцы огладили края сфинктера и резко проникли внутрь. Окумура уже давно привык к тому, что Эш обычно не заморачивается с прилюдиями, поэтому лишь со стоном насадился на пальцы, которые блондин внутри развёл ножницами. Еще немного подвигав фалангами внутри, Эш вынул их и полез в задний карман джинс, доставая шелестящий квадратик фольги. Он быстро разорвал его зубами и расскатал презерватив по члену одним резким движением. Размазав остатки смазки по ребристому латексу, он обхватил рукой член и приставил ко входу, слегка надавливая; с лёгкостью войдя сразу на всю длину, до шлепков разгоряченной кожи, Эш решил пока не двигаться, давая Эйджи возможность привыкнуть, раз сам же и наплевал на то, чтобы растянуть вход. Ладонями он погладил спину под собой, слегка царапая острые лопатки своими короткими ногтями; одной рукой он добрался к груди и ущипнул за сосок, а второй зарылся в смольные волосы и потянул на себя, наматывая отросшие пряди на пальцы. Эйджи поднял голову и посмотрел в зеркало прямо перед собой, встречаясь взглядом с отражением Эша; в его затуманенных карих глазах отражался свет продолговатой неоновой лампы, а на щеках выступил нежно-красный румянец. Блондин склонился к его уху, не отрывая взгляда от лица в зеркале, и прошептал, касаясь губами мочки: — Я хочу, чтобы ты смотрел на себя, пока я буду тебя трахать, и увидел, как охуенно ты выглядишь, когда кончаешь, ты понял меня? Эйджи лишь кивнул, закусив губу, потому что Эш начал двигаться, обхватив его за талию, резко насаживая на себя. Они двигались в быстром темпе и громко дышали, фиолетовый свет танцевал на их телах, и оба не спускали с друг друга глаз на отражениях большого прямоугольного зеркала в широкой чёрной раме из дерева. Волосы Эша взмокли и прилипли к лицу, он попытался их убрать, мотнув головой в сторону; выйдя практически полностью из Эйджи, он резко вошёл снова, под нужным углом задевая простату головкой. Окумура вскрикнул и откинул голову назад, закатывая глаза; его задница сжалась так сильно, плотно обхватывая член атласными стенками в сладостном спазме, что Эш тоже кончил, засмотревшись на отражение красивого тела своего любовника. Внезапно, за дверьми послышался стук и кто-то настойчиво требовал освободить кабинку. — Блять. Видимо нам уже пора. Эш вышел и стянул презерватив с обмякающего члена, завязал его на узел и отправил в мусорное ведро. Быстро натянув джинсы обратно, он помог Эйджи справиться со своей одеждой, потому что он всё ещё не пришёл в себя после оргазма. Окумура уперся поясницей об угол столешницы и смотрел на Эша с лёгкой улыбкой, его блуждающий взгляд прыгал по лицу блондина, не концентрируясь ни на чем конкретном. — Ты как, нормально? Идем дальше танцевать, Эйджи? — Нет, лучше домой, танца на твоём члене мне хватило с лихвой. Эш в ответ улыбнулся, обнажая ровные зубы, и протянул руки, чтобы обнять парня перед собой, но громкий стук в дверь дал понять, что им уже пора покинуть уборную.