Save me

Ли Ен Хи

      15 августа 2020 г.       Открыв глаза, я обнаружила, что Чона на диване нет. Я встала, сходила в спальную, и там по-прежнему был бардак. Я поняла, что он на кухне. Перед тем, как пойти к нему, я сходила в ванную и умыла лицо и почистила зубы. «Зачем ему столько новых зубных щеток? Прямо в упаковках. И много женской уходовой косметики и шампуней… Хотя, ничего удивительного. Я же его в клубе видела. Явно еще тем бабником был, засранец!».       Умывшись, я пошла на кухню. Чон стоял у окна и разговаривал по телефону. Я облокотилась о стену, думая о том, с чего бы сейчас начать разговор.       — Спасибо. Но даже, если бы все вокруг были против, я бы ни за что не поменял свое отношение к ней, — сказал Чон кому-то по телефону, оперевшись о подоконник и глядя в окно.       Наверное, в этот момент я и простила его за то, что все скрывал от меня. Хотя нет, я простила его еще тогда, когда мне позвонил его друг.       — Давно ты здесь? — спросил Чон.       — Я слышала разговор, прости, — ответила я, чувствуя неловкость. «Это ведь была наша первая ссора? Или это не было ссорой?»       — Ничего… Прости за все…– произнес Чон.       — Тебе не за что извиняться, — сказала я, облокотившись спиной о стену.       — Нет. Прости за то, что не признался, что знаю тебя давно. После того, как ты открылась мне на Чеджу, я не хотел еще сильнее ранить тебя, — ответил Чон, нервно сжимая телефон в своей руке.       На глаза навернулись слезы и, как бы я не пыталась их сдержать, они стали капать вниз.       — Прости за тот день, — произнесла я и смахнула ладонями слезы. Не успела я поднять голову, как Чон подбежал и обнял меня.       — Чш-чш-чш, я тебя не виню, слышишь? — сказал он и крепко прижал меня к себе, уткнувшись лицом в мою шею.       Мне стало так тепло и спокойно, но слезы все не прекращали капать из глаз. «Он так сильно любил плавание. У его дедушки было очень много фотографий с соревнований Чона, где он улыбался и держал медаль в руках. Если бы не я, он бы стал знаменитым пловцом, но я сломала его мечты и оставила одного на такое долгое время… Как я смею любить его? Имею ли я вообще право быть его девушкой?»       — Чон, я не хотела, чтобы ты пострадал. И спасибо, что спас меня. Я никогда не забуду этого, — всхлипывая, сказала я, пока слезы капали с моего лица на плечи Чона.       — Я знаю, Ен Хи. Это был мой выбор! — Чон гладил меня по голове и крепко прижимал за талию, помогая этим мне успокоиться.             «Мой выбор»… От этой фразы стало легче.       Я встала на носочки и коснулась своими губами мягких губ Чона. Сердце вновь застучало быстрее, а кожа покрылась мурашками, как и всегда, когда я находилась рядом с ним. Он прижал меня к себе крепче и, держа мое лицо своими ладонями, углубил свои губы, делая поцелуй более чувственным и страстным.       — Спасибо, что ты приехала, — улыбнулся он, проведя ладонью по моему лицу.       — Я тебя очень сильно люблю, — сказала я, еще сильнее обняв Чона.       Слезы прекратились и, вспомнив вчерашнюю истерику, я ещё раз извинилась:       — Прости за вчерашнее, мне было сложно контролировать свое состояние. Воспоминания одно за другим всплывали в голове, поэтому я не понимала, что делать и как справиться с эмоциями.       — Ничего. Дедушка тоже не злиться. Все хорошо, Ен Хи, — сказал Чон и поцеловал меня в лоб.       «Я настолько привязалась к нему, что больше не представляю свою жизнь, в которой не будет Чон Чонгука. Любые проблемы рядом с ним становятся незначительными. В этом и есть суть любви: когда по одному вы просто рассыпаетесь как личности, но вместе вновь находите силы жить…»       — Кстати, почему у тебя разбита губа? — спросила я, сев на стул за столом и взяв Чона за руку.       — Ну, у Юнги-хена немного специфичные методы вправлять мозг… — усмехнулся он.       «Так и думала… Но, если бы ни он, меня бы здесь не было».       — Нужно комнату твою прибрать, громила недоделанный! — улыбнулась я, стараясь разрядить обстановку и отвлечь нас от проблем и болезненных воспоминаний.       — Сам уберусь. Лучше ешь давай! Опять из-за стресса перестанешь есть. Тебе худеть уже некуда, начнешь в росте стаптываться! И так коротышка, — сказал он и потрепал мои и без того взъерошенные волосы. — В душ не хочешь сходить?       — Опять ты за свое, кролик-извращуга? — продолжила подбадривать его я.       — Я просто про душ! Ты смотрю не лучше… У меня-то даже и в мыслях ничего такого не было. Теперь вспоминаю, как ты с меня майку стаскивала… так что Ен Хи помалкивай!       «Вот же! Обязательно было вспоминать это?»       — Айщщ, мог бы хотя бы немного милым и заботливым побыть! Провинился как никак, — усмехнулась я. В ответ на это Чон просто нагнулся и еще раз поцеловал меня.       — Ешь, давай! Не заговаривай мне зубы!       — Да ем я, ем! Так и ждешь, когда я потолстею.       — Конечно, взяться не за что! — задирая голову вверх, произнес он.       — Айщщщщ… — возмутилась я и стукнула его по ноге.       — Почему всегда в одно место бьешь? Знаешь, какой там синячище уже?       «Ну, извини. Сам виноват», — подумала я, продолжив есть.       — Меньше болтай! — сказала я и решила поесть сэндвичи, которые он приготовил.       — Я принесу тебе какую-нибудь одежду и полотенце, — сказал Чон и вышел из кухни, затем вернулся и положил мне на колени стопку с одеждой и полотенцем.       Скушав один сэндвич, я пошла в душ. Надев одежду Чона, я поняла, что просто утопаю в ней… Я подвязала шорты веревочками и сверху натянула футболку Чона, а затем зашла в его комнату и покружилась, чтобы он оценил.       — Хватит смеяться! Я не виновата, что наши размерчики немного отличаются, — сказала я, облокотившись о дверной проем.       — Ты милашка, — посмеялся Чон и растянулся в широкой улыбке.       Он убирал стекло с пола, поэтому я присела и стала помогать собирать осколки, но Чон не позволил этого делать. Он усадил меня на кровать и, закончив убираться, пошел в ванную. Пока Чон вышел, я встала и стала осматривать комнату. Она была огромной, как и вся его квартира. Ее площадь была раз в 5 больше, чем у моей комнатки. Все было в бело-серо-черно-коричневых тонах. В целом, комната была больше холодной из-за своих размеров, огромного окна и цвета интерьера. Мебели для такой комнаты было мало и все в минималистичном стиле. Параллельно окну в центре у стены стояла кровать с темно-серым постельным и белоснежными подушками, в противоположной стороне комнаты — огромная плазма на тумбочке, рядом с дверью. У стены напротив окна — шкаф-купе с зеркальными дверцами, встроенный прямо в стену. У окна стояло две черные тумбочки и черное кожаное кресло, а в центре комнаты лежал черные ковер. В углу стояла уже пустая рама от разбитого зеркала. Цветов, картин и другого декора, кроме черных светильников, в комнате не было, поэтому было неуютно. На полке у кровати лежали фотографии Чона и его мамы, которые он поднял с пола. Видимо, их он тоже вчера разбил.       — Ен Хи, давай сходим на свидание, — сказал Чон, вернувшись в комнату.       — Что? — не ожидая предложения, переспросила я, — Когда?       — Сегодня. У тебя ведь работа завтра и послезавтра, — улыбнулся Чон.       — Ладно, уговорил, — сказала я и обняла Чона за талию, уткнувшись в его живот, а точнее говоря, пресс. Затем подняла голову и спросила, — куда ты хочешь сходить?       — Это секрет! Вечером узнаешь, — сказал Чон и потянул меня за щеки.       — Ауч, больно, — крикнула я, ударив его по плечу.       Мы стали дурачиться и по итогу Чон споткнулся, а я потянула его на себя, чтобы тот не рухнул на пол. Он упал на меня всем своим весом так, что меня просто вжало в кровать. Но он быстро слегка приподнялся и поставил руку сбоку от меня, поэтому мне стало легче. Он пронзал меня своими черными глазами полминуты, а затем медленно прикоснулся к моим губам и стал целовать их. Когда страх и неловкость прошли, я расслабилась и Чон, воспользовавшись этим, углубил губы и язык, делая поцелуй страстным и горячим. По телу сначала пробежала холодная дрожь, а затем меня бросило в жар. Когда он отдалился от меня, я вновь притянула его к себе и начала касаться губами его шеи.       — Эй-эй-эй! Останавливайся давай, — возразил Чон и лег рядом со мной, взяв за руку. — Не трогай мою шею, понятно? — посмеялся он.       — Да почему? — спросила я, хоть и знала, что это слишком возбуждает его, чего он пытается избегать. В этом плане, с точки зрения физиологии, парням сложнее.       — Шея — слишком чувствительное место. Если мое сознание отключится, я за себя не ручаюсь, Ен Хи. Я же говорил, что слишком сильно люблю тебя. Проблема в том, что раньше ты ни с кем не встречалась. Тебе самой не кажется, что все слишком быстро? — улыбнулся он, водя пальцами по моим рукам, оставляя следы в виде мурашек.       — Нет, мы 6 лет знакомы, — подметила я. — Ты сказал, что поймешь, когда я буду готова. Но почему ты думаешь, что я не готова сейчас? — решив узнать, возможно ли его смутить, спросила я.       — Эй, прекрати, — сказал он и резко вновь навис надо мной. — Почему тебе не страшно? Мы одни, у меня дома, в моей спальной и я хочу тебя. Тебя это не пугает?       — Нет. Почему должно? Если ты забыл, я врач. Была врачом. Не вижу ничего ужасного в сексуальном желании.       — Вооот как?.. А ты прямая. Говоришь, что думаешь, значит? Я тоже могу? — шепотом произнес Чон, прислонившись к моему уху.       — Разве ты это не делаешь всегда? — спросила я и, решив не уступать, оттолкнула его от себя так, что он вновь оказался рядом. Затем я взобралась на него и тоже, нагнувшись к его уху, произнесла шепотом — я тебя не боюсь и я тоже хочу тебя, Чон Чонгук, — медленно, выделяя каждую часть его имени, произнесла я, а затем отдалилась и, улыбнувшись, сказала. — Хоть я и не совсем понимаю, что это за чувство.       — Ты меня сейчас домогаешься? — - ухмыльнулся Чон, притянул меня за шею и поцеловал.       — Нет. Даю понять, что я готова. Но не сегодня, — подмигнула я и слезла с его тела.       — Почему нет? Ты ведь готова! А я возбужден! Сама виновата, Ен Хи, — засмеялся Чон и начал щекотать меня.       Мы еще долго бесились, но в итоге легли смотреть фильмы. Я лежала крепко обняв его и думала, как объясню Со Ен, что с самого утра я шляюсь непонятно где. Но я отогнала эти мысли и продолжила наслаждаться просмотром любимых ужастиков в окружении Чона.       Вечером Чон отвез меня переодеться домой, а затем мы поехали туда, где она захотел провести свидание.       Когда я увидела, куда мы приехали, у меня чуть не случился очередной приступ. Это была школа, в которой я училась до перевода. Мы остановились прямо у дерева возле забора, где когда-то меня избивали мои одноклассницы. Мое сердце заколотилось в два раза быстрее, а дыхание стало таким быстрым, что в глазах стало темнеть от нехватки кислорода. В груди все сжимало, поэтому двигаться было тяжело. Я судорожно стала рыться в сумочке, пытаясь найти таблетки, но я их забыла. Мне казалось, еще немного и я потеряю сознание. Чон быстро отстегнул ремни безопасности и крепко обнял меня.       — Тихо, Ен Хи, все хорошо. Здесь никого нет. Только ты и я. Я люблю тебя и я рядом, слышишь? — громко, едва дрожащим голосом произнес он, гладя меня по голове.       Я сделала глубокий вдох и задержала дыхание. Почувствовав его запах, его тепло и услышав его слова, приступ прекратился. Впервые в жизни мне не понадобились таблетки или хотя бы бумажный пакет.       — Прости, что не предупредил тебя. Стоило рассказать… — сказал он и медленно отдалился, посмотрев мне в глаза.       — Почему мы приехали именно сюда? Я не могу здесь находиться! — сказала я, сдерживаю подступающие слезы.       — У меня идея, — сказал он и вышел из машины, направившись к заднему сидению. Он начал искать что-то в пакете из магазина, где мы покупали платье. Достав золотистую ленту с логотипом магазина «Glow», он подошел ко мне и сказал. — Я завяжу тебе глаза, и ты не сможешь видеть школу. Тогда я смогу провести тебя туда, куда хотел.       — Что за? — посмеялась я, но все же согласилась, посчитав это разумным решением, потому что каждый уголок этого места был пропитан воспоминаниями о школьном насилии.       Я вышла из машины, закрыла глаза, и почувствовала, как Чон, став за моей спиной, завязывает ленту. Затем он развернул меня к себе и медленно стал приближаться к моему лицу. Я почувствовала это, от исходившего тепла и дыхания. Он замер у моих губ, находясь буквально в считанных миллиметрах от поцелуя. Я расслабилась и, наконец, почувствовала, как он с жадной силой впился в них. Спустя минуту он отдалился и провел кончиками пальцев по моей щеке, а затем и нижней губе, заставляя мое сердце трепетать. Мои коленки трястись и во всех мышцах чувствовалась слабость, поэтому мне было очень тяжело держаться на ногах. Казалось, если он ещё раз коснется меня, я упаду на землю       — Теперь здесь будет и хорошее воспоминание, — сказал он, и я почувствовала в интонации, что он улыбнулся. Затем он взял из машины какой-то пакет, замкнул ее, сплел свои пальцы с моими и повел в какое-то место.       Мы шли минут 10, и Чон то и дело говорил, «осторожнее, здесь ступень», «осторожнее, здесь горка» и тому подобное.       Мы пришли, сказал он и открыл какую-то дверь, держа меня за руку.       — Вы кто? Что делаете здесь поздним вечером? — спросил незнакомый грубый мужской голос.       — Я Чон Чонгук, вас должны были предупредить.       — А, да. Все верно, здравствуйте, — сказал мужчина и протянул что-то звенящее Чону.       Мы еще минуты три куда-то шли, а затем Чон отпустил мою руку и снял повязку с глаз.       — Мы пришли, — сказал он и улыбнулся.       Я открыла глаза и увидела огромный бассейн с прозрачной голубой водой. К глазам подступили слезы, но это были слезы счастья.       — Эй, чего ревешь, у нас свидание вообще-то! — сказал он и ущипнул меня за щеку.       — Чооон, — запищала я, убрав его руку, а затем прислонилась к его большому телу и уткнулась лицом в грудь, крепко обняв за талию.       — Хватит реветь, иди переоденься. Выйдешь и пройдешь по коридору. Третья дверь — женская раздевалка. Держи одежду, — сказал он и улыбнулся, протянув пакет.       — Надо было сказать, что едем сюда. Я бы взяла, что переодеть. Не хочу мокрая сидеть в машине, — пробубнила я, пытаясь посмотреть, что лежит в пакете.       — Но тогда эмоции были бы не те! Я купил тебе белье и футболку. Переоденься и приходи.       — Да ты предусмотрителен как-никогда. Так хочется на мое тело взглянуть? — засмеялась я и пошла в раздевалку.       — Не играй со мной, Ли Ен Хи, — громко прокричал он в след.       Войдя в раздевалку, я подошла к первому открытому шкафчику, разделась и достала из пакета то, что купил Чон.       «Айщ, ну как и ожидалось… кружево, еще и все белое. Вот же придурок. Интересно, он специально или не подумал о том, что под белым все просвечивает, когда намочишься… В любом случае, он сам сказал, что мне нечего бояться. Так что надену это. Хоть поиздеваться смогу». Я переоделась, стерла влажными салфетками макияж, завязала высокий пучок и пошла в бассейн. Чон уже плавал в воде в одних плавках. «Чудненько… Мне точно не о чем беспокоиться?»       — Эй, кролик-извращенец. Скажи, что еще не специально все белое купил! — крикнула я, потому что он был в другом конце бассейна.       — Конечно! Ты ведь готова, сама сказала, — крикнул он и засмеялся. Чон подплыл ко мне и попросил — Помоги выбраться! — сказал он и протянул руку.       Я нагнулась и протянула ладонь. Он крепко взялся за нее и я потащила его наверх. Когда он вылез, крепко обнял меня и, сделав шаг назад, вот так вместе со мной погрузился в воду.       Я вынырнула, закинула волосы назад и протерла глаза.       — Эй! Придурок, иди сюда! — закричала я и поплыла к нему.       Он смеялся и брызгал меня. Мы дурачились какое-то время, а потом Чон притянул меня за руку и внезапно, взявшись за мою шею, начал целовать меня. Его руки спустились на талию и стянули с меня майку. Я запрыгнула на него и вновь попыталась поцеловать шею Чона. В этот раз он не особо сопротивлялся, но я видела, что он слишком сильно возбужден. Тем не менее, я не хотела ни о чем думать, мне уже было все равно, где мы и зачем здесь. Мне было его мало. Казалось, что когда-нибудь в один момент все это может закончиться, а вдруг он всего лишь моя галлюцинация, вдруг это вообще сон. Чон подошел ближе к стенке бассейна и резко прижал к стене. Мне стало больно, от того, что он так сильно впечатал меня, но я не могла остановиться и продолжала жадно и страстно целовать его. Он очень громко выдыхал, упираясь одной рукой в стену, а другой держа меня за спину. Мое сердце так колотилось, что даже казалось, оно может вот-вот остановиться. Я отдалилась от него, закрыла глаза и попыталась унять зашкаливающие эмоции.       — Это было опасно, Ен Хи, — улыбнулся он и, подняв меня выше, усадил на пол над бассейном.       — Ты все начал, — засмеялась я и брызнула ему в лицо водой.       Он подплыл ближе, и его тело оказалось между моими ногами. В тазу все свело и мне бросило в жар. Он положил руки на мою талию и игриво произнес:       — Это ты меня вынудила. Не будь такой смелой! Это еще больше заводит, — сказал Чон и, нагнувшись, коснулся губами моей коленки.       — Видишь, ты опять первый начинаешь! У меня затуманивается сознание, и я словно отключаюсь, когда ты касаешься меня, — я поцеловала его и, обхватив щеки, произнесла, — так что давай прекращай, ну или не вини тогда меня.       — Так и должно быть. Потому что ты любишь меня! — подмигнул он и поплыл за моей майкой. «Надо же, какая уверенность!»       Он вылез из бассейна и направился в мою сторону. Он выкрутил майку и подал ее мне, а сам пошел куда-то в сторону раздевалок.       Вернувшись, он принес два пледа, а потом попросил еще немного подождать и вышел. Когда я его увидела, он нес в руках два кофе из кофейного автомата.       — Держи. Я взял горячий шоколад, — улыбнулся он и протянул мне стаканчик.       — Откуда это все? — удивленно спросила я.       — Кофейный автомат давно стоит у входа в спортивный комплекс. А пледы взял в тренерской. Когда я оставался здесь плавать по ночам, тренер Ким приносил мне плед, чтобы я мог высушиться и согреться. Если долго тренироваться, вода в бассейне начинает казаться холодной… — рассказывал Чон, укрыв меня со спины пледом, а затем он сел рядом и укрылся вторым.       — Зачем так перетруждался? — недовольно спросила я и стукнула по плечу.       — Надеялся, что смогу заниматься спортом после операции, — ответил он.       — Прости…– ответила я, вновь почувствовав вину.       — Айщ, не нужно было это говорить. Теперь ты грустная, — сказал он и поцеловал в щеку, — сказал же — это мой выбор. Это стоило того, чтобы быть сейчас рядом с тобой. Встав перед выбором, я всегда буду выбирать тебя, — серьезно произнес он и посмотрел на меня. По моему лицу уже давно стекали слезы от того, насколько трогательно и искренне звучали его слова.       — Я опять заплакала. Дурацкие слезы! Идут, когда не нужно, — психанула я, вытирая их ладонями. Но Чон убрал мои руки и осторожно вытер мои слезы сам.       — Не расскажешь, что случилось в тот день? Почему ты… Почему решилась умереть? Я не представляю, какую боль нужно чувствовать, чтобы решиться на такое, — тихо и нерешительно спросил он, глядя на меня из-подо лба.       — Я опять заплачу, если начну рассказывать. Возможно, сильно заплачу. Такой вечер хороший. Может в другой раз?       — Тогда я обниму тебя и буду утешать, — улыбнулся он и подвинулся ближе, взяв крепко в свои ладони мою руку.       Я поставила кофе на пол и начала свой рассказ…