Save me

Ли Ен Хи

      17 августа 2020 г.       Проснувшись, я быстро умылась и направилась в кабинет Сокджина. Сейчас у меня не было сеанса психотерапии, но поболтать с ним мне очень хотелось. Он очень добрый, умный и понимающий, да и с тех пор, как я встречаюсь с Чоном, он относится ко мне не просто как к пациентке, поэтому свою скуку в больнице я развеивала в его компании.       Как и всегда, когда у него не было приема, он сидел в очках с серьезным видом за рабочим столом и что-то читал или писал. Постучавшись, я тихо вошла и ничего не сказав, села перед ним в кресло. Он молча продолжал что-то писать и лишь спустя минуту положил ручку, сложил какие-то бумаги в папку и убрал их в сторону, а затем, улыбнувшись, поздоровался со мной:       — Привет, Ен Хи. Ну что, готова ехать сегодня?       — Доброе утро, доктор. — улыбнулась я, — Ну, я немного волнуюсь, хотя не поехать не могу.       — Я тоже считаю, что ты сделала правильный выбор. Это хороший способ поставить во всем точку, — он встал из-за стола и направился к чайнику, который стоял в углу на столике возле дивана. — Чаю?       — Давайте, — улыбнулась я. Джин заварил нам пакетики зеленого чая с мятой и подал одну кружку мне.       — Возьми конфетку, — сказал он и подвинул стеклянную тарелочку, стоявшую на его рабочем столе, ближе ко мне. — Чон был против, чтобы ты поехала к Кан Джи Вону?       — Спасибо, — сказала я, привстав с кресла и взяв небольшую шоколадную конфету, чтобы не огорчать Сокджина. — Ну, он волнуется за меня.       Джин улыбнулся и кивнул головой, затем отпил немного чая и, поставив чашку на стол, сказал:       — Этот мелкий засранец и вправду влюбился, — посмеялся он, откинувшись на спинку своего кресла. — Он будет ревновать тебя к твоему другу Тэхену, так что не сильно злись на него за странное поведение.       Почему-то сейчас, разговаривая с Сокджином, я не чувствовала что он мой врач. Казалось, будто мы хорошие знакомые и просто беседуем о жизни. Джин постоянно по-разному обращался ко мне: иногда формально, иногда нет. Думаю, он пытается сблизиться со мной, потому что я девушка его друга. Хотя, признаться, я была бы не против продолжить с ним общение не как врач-пациент, а как друзья или хотя бы хорошие знакомые.       — Знаю, я и не обижаюсь. Просто мне нравиться шутить над ним из-за его ревности, — хитро улыбаясь, я продолжила пить чай.       — Во сколько он должен заехать? — спросил Джин, взглянув на часы, стоявшие на столе.       — В 11 мне нужно уже ждать его у входа в больницу.       — Уже через час, — задумался Джин. — Ен Хи, а как вы планируете попасть в палату Кан Джи Вона, если вас с Чоном даже близко на порог реанимационного отделения не пустят.       — На самом деле я надеялась, что вы сможете мне помочь, — сказала я, сделав милое лицо, чтобы Сокджин выполнил мою просьбу. — Вы не могли бы достать два халата? Мы с Чоном просто сделаем вид, что мы практиканты…       — Это опасно, Ен Хи. Если вас поймают, возникнут проблемы… — серьезно сказал Джин, поправив очки, — Но я, конечно, помогу.       Сокджин встал из-за стола и попросил немного подождать его. Пока Джина не было, я поднялась с кресла и стала рассматривать висевшие на стене грамоты и лицензии разных категорий по специальности «психиатрия».       «Доктор Сокджин так успешен? Сколько сил потребовалось, чтобы достигнуть такого уровня в медицине?.. По сравнению с ним я была букашкой… всего лишь какой-то интерн. Интересно, если бы мне не пришлось все бросить, какое будущее ждало бы меня?..»       Дверь в кабинет открылась, и доктор Джин вошел, держа в руках черный пакет.       — Держи, Ен Хи, — сказал он, протянув пакет, — только постарайтесь не попасться, ладно? Будьте осторожными. Не хочу, чтобы у вас возникли лишние проблемы.       — Конечно, я обещаю, что все будет хорошо, — улыбнулась я.       — Тогда беги, тебе еще переодеться нужно, — сказал Сокджин, затем подмигнул и кивнул на дверь       Я поклонилась и пошла в свою палату собираться.       Вчера вечером ко мне заезжала Со Ен, которую я просила привезти сделанные на заказ нам с Чоном бейджи, а также какую-нибудь одежду. Она побыла со мной совсем недолго, потому что на улице в машине ее ждал Намджун. Вкратце я описала ей все произошедшее за последние дни, а затем, выслушав все ее нравоучения, забрала вещи и поторопила бежать к парню. Со Ен привезла мне два платья, джинсы и джинсовые шорты, а также белую и черную футболку.       Вернувшись в свою палату, я быстренько переоделась в футболку и шорты, завязала хвост и слегка накрасилась, чтобы убрать болезненный и уставший вид. Пока ждала Чона, я аккуратно застелила белоснежную больничную кровать и прибралась на тумбочке. Как только пришло сообщение, чтобы я спускала, я выбежала из палаты, схватив пакет с халатами, и направилась на улицу.       — Айщщщ, ну и где же ты? Зачем написал выходить, раз сам еще не приехал?! — недовольно пробубнила я, а затем направилась к лавочке, чтобы подождать Чона там. «Уффф, ну и жарище, ненавижу лето!», — подумала я, обмахивая себя телефоном, чтобы хоть капельку охладиться.       Я наблюдала за летающими птицами и вспомнила, как мило Чон ревновал меня к Чимину. Сама не заметила, как растянулась в широкой и глупой улыбке. Минуты три спустя я увидела до боли знакомый черный лексус.       — Наконец-то мой кролик Кукки приехал, — произнесла я, наблюдая, как он паркуется.       Я встала, захватила пакет и направилась к нему навстречу. Увидев меня, он просто улыбнулся и, приобняв меня за талию, начал нежно целовать.       — Эй, помаду размажешь! — уперлась ладонями в его грудь я, пытаясь оттолкнуть от себя. Чон отдалился и недовольно посмотрел на меня. Вокруг его губ были следы моей вишневой помады, что очень рассмешило меня. Осторожно я коснулась его лица и принялась стирать следы поцелуя.       — А почему так вырядилась? — ухмыльнулся он, окинув меня оценивающим взглядом с ног до головы.       «Это он наехал на меня сейчас?»       Не знаю, к чему он это сказал, но на мне были всего шорты и майка. Возможно, длина шорт ему показалась слишком короткой, но на улице была невыносимая жара, поэтому все вполне уместно.       — Джинсовые шорты и футболка, по-твоему, не повседневно?       — Ты слишком красивая. Не хочу тебя к ним везти, — улыбнулся Чон, а затем приобнял меня и уткнулся своим кроличьим носом в мою шею.       «Ну вот, опять мурашки от тебя. Остановись уже, Чон Чонгук! У нас сегодня много важных дел».       — Поехали уже! — поцеловав его в щеку, сказала я и потащила за руку к машине.       Как и всегда, Чон открыл мне дверь и помог пристегнуться. Протянув мне бутылку воды, он включил навигатор и, уточнив куда мы направляемся, ввел адрес и завел машину.       — Мы ведь не можем не поехать туда? — спросил Чон, крепко сжав мою ладонь.       — Чон, не начинай. Я хочу посмотреть ему в глаза. Даже если это сложно, я смогу справиться с этим. Доктор Сокджин сказал мне отпустить прошлое, но для этого я должна увидеться с Джи Воном. Я не могу не дать ему шанс извиниться. Если мое предположение о том, что его агрессивность была вызвана раком, верно, то после операции и химиотерапии он мог осознать всю тяжесть своих поступков. Я хочу дать ему шанс, потому что он умирает и заслуживает хотя бы извиниться передо мной. Если он сожалеет обо всем, то от извинений ему станет легче перед тем, как он уйдет из этого мира, — объяснила я, хоть и сама до конца не верила в эти слова.       Я очень сильно переживала. Почему-то мне было страшно, что когда увижу Джи Вона, у меня случится приступ. Из-за этого доктор Сокджин может передумать отменять таблетки, тогда у меня опять опустятся руки. Я делаю все это только ради Чона. Я хочу быстрее вылечиться, хочу дать ему то, что он подарил мне — настоящие искренние чувства и эмоции.       — Ты так похожа характером на мою мать… — сказал Чон, коснувшись правой рукой моей щеки. — Слишком добрая… И это плохо, Ен Хи. Ты позволяешь ранить себя другим, но все равно всех прощаешь. В итоге, страдаешь только ты… — он поправил мои волосы и очень тепло улыбнулся.       «Ну вот, быть доброй тоже плохо. Какой тогда мне быть? Что я вообще должна делать? Как правильно? Научи меня выживать, пожалуйста», — глядя в глаза Чона, произнесла про себя я и крепко сжала его руку, лежащую на моей щеке.       — Чон, все хорошо. Я больше не страдаю, потому что у меня есть ты, — улыбнулась я, понимая, что от моих переживаний он тоже нервничает. — Давай будем более позитивными. Сегодня я поставлю точку в этой печальной истории. Больше не будет нужды вспоминать все.       — Хорошо, тогда поехали, раз мы все решили, — улыбнулся Чон и начал ехать.       В машине было еще жарче, чем на улице. Моя сторона была солнечной, поэтому я просто умирала. Считается, что у людей больше холодовых температурных рецепторов, но у меня, видимо, наоборот. Холодную зиму я переношу гораздо проще жаркого лета. Я охлаждала себя ледяной бутылкой воды, но лучше не становилось.       — Можешь включить кондиционер? Я вся мокрая от жары. Лето под конец решило порадовать нас теплой погодкой, — попросила я, продолжая обмахивать себя своим телефоном.       — Конечно, — сказал Чон, включив кондиционер. Он проверил, не слишком ли на меня дует и попросил сказать, если я замерзну.       «Вот теперь прекрасно! Даже настроение повысилось», — подумала я, наслаждаясь приятным холодным ветерком и разглядывая летние улицы Сеула.       Когда мы припарковались перед нужной больницей, я достала из пакета халаты и протянула один Чону. Это больница была мне уже знакома: высокое десятиэтажное здание с самым лучшим в Сеуле медицинским оборудованием и комфортным для пациентов косметическим ремонтом. Когда-то нас приводили сюда в отделение хирургии на практику от университета, поэтому я могла быстро ориентироваться внутри.       — Зачем это? — удивленно выпучив глаза, спросил он, вращая у себя в руках интересную вещичку.       — Ну, ты же не думаешь, что нас просто так пропустят в реанимацию? Туда только родственников пускают, — объяснила я и открыла дверь машины, чтобы выйти, потому что одеваться внутри было бы крайне неудобно.       «Как же давно я не надевала халат. Я так скучаю по всему этому… Может, мне и вправду стоит попробовать вернуться в медицину? Имею ли я на это право? И смогу ли побороть свои страхи?»       Я быстро натянула на себя халат. Вроде бы ничего особенного, но от этой простой манипуляции на меня нахлынули чудесные воспоминания беззаботных студенческих времен. Чон дольше надевал халат, пытаясь просунуть в него свои большие накаченные руки. «Видимо, не совсем его размерчик».       — Вот как. Тогда сегодня я врач? — ухмыльнулся он, продолжая просовывать руки в рукава.       — Нет. Ты интерн анестезиолог-реаниматолог, как и я. Пришлось очень заморочиться и сделать нам бейджи, — ответила я, помогая справится с немного маленьким для него халатом. Наконец, он надел его, а я поправила завернувшийся воротник, любуясь тем, как ему идет медицинская форма. — Готово! Можем идти.       Мы вошли внутрь больницы и, увидев знакомый лифт, я потянула туда Чона. У нас был выбор ехать на обычном лифте или же воспользоваться служебным. Подумав, что будет странно, если «практиканты» будут кататься вместе с пациентами, я вызвала служебный лифт. Когда дверь открылась, я вошла внутрь, потянув за собой Чона, и нажала номер «шесть». В лифте никого не было, поэтому мы спокойно могли обсуждать Кан Джи Вона.       — В какой он палате? — спросил Чон, любуясь собой в зеркале и что-то поправляя на своем халате.       «Что за ребенок…»       — 640, — сказала я и, подойдя к нему сзади, обняла со спины, сцепив руки на его животе, — так нравится халат?       — Ага, очень. Может и мне в медицину податься? Как думаешь, хватит мозгов? — посмеялся он и сделал фотографию нас в зеркале.       Повернувшись ко мне лицом и в ответ обняв меня, он произнес, — Тебе очень идет халат.       «Ну, Чон. Хватит быть настолько милым. Теперь я действительно задумываюсь над тем, чтобы постараться вернуть лицензию хирурга. Возможно, если бы ты был рядом, я бы поборола свои страхи».       — Ну что, готов? — спросила я, когда лифт приехал на нужный этаж.       — Куда я денусь, — подмигнул Чон и взял меня за руку.       Дверь лифта открылась, и мы направились по коридору к палате 640. К счастью, медсестры не остановили нас. Дойдя до нужной палаты, я на мгновение остановилась, посмотрела на Чона, крепко сжав его ладонь, а затем открыла дверь. Внезапно Чон отдернул меня назад. В его глазах была доля беспокойства и страха. По его взгляду я сразу все поняла: ему не стоит идти, ему сейчас гораздо тяжелее, чем мне.       — Ен Хи, я не могу…       Я отпустила его руку и крепко обняла за шею: «Я знаю, Чон. Прости. Прости, что заставила идти со мной».       — Все в порядке. Я сама схожу, — я постаралась улыбнуться как можно искреннее, чтобы он не заметил моего сожаления и волнения. — Знаю, что ты прибить его хочешь, поэтому можешь подождать здесь. Только не попадись медсестрам на глаза!       — Если что, просто кричи, я прибегу и прибью его! — Чон посмеялся, затем поправил мои волосы и нежно прикоснулся губами к моему лбу. Меня пробрала легкая дрожь и щекотка, что было вполне обычной реакцией на прикосновения Чона. Я почувствовала облегчение и тепло на душе, поэтому, собравшись с мыслями, я вновь открыла палату и зашагала внутрь.        Это была стандартная одноместная вип-палата. Внутри никого не было, кроме какого-то истощенного мужчины в черной шапочке с огромным количеством трубок, помогающих его телу продержаться подольше. Для облегчения дыхания на нем была надета кислородная маска, поэтому я поняла, что говорить ему будет тяжело. Когда я приблизилась к нему, он очень медленно открыл глаза и поднял взгляд на меня.       У меня тряслось все тело, из-за чего я еле стояла на ногах. Взгляну в глаза Чжи Вона, воспоминания с крыши в день аварии резко всплыли в моей голове. На глаза выступили слезы, а к горлу подступил ком. Я сжала руки в кулаки от боли, впившись ногтями в ладони. Я закрыла глаза, глубоко вдохнула, задержала дыхание, посчитав до 5, и медленно выдохнула. Открыв глаза, я, наконец, смогла заговорить:       — Ты помнишь меня, Кан Джи Вон? — тихо и с остановками произнесла я. Из его глаз полились слезы, а сигналы кардиографа участились, показывая, что его сердце забилось чуть быстрее. — Что? Почему ты плачешь? — с ненавистью, но тихо, спросила я. — Неужели сейчас ты о чем-то жалеешь?       Мне было очень больно, но я изо всех сил сдерживала себя, чтобы не начать кричать. Стоя перед Джи Воном, я до сих пор не понимала, зачем приехала сюда. Я хотела посмотреть в его глаза и увидеть, что ему жаль. «Ему и вправду жаль, но почему мне не легче? Наверное, простить гораздо сложнее, чем продолжать ненавидеть».       — Прос…ти, — очень тихо хриплым голосом простонал Джи Вона, пытаясь дотянуться ладонью до меня.       Сделав два шага назад, я схватилась за голову и села на корточки. Мои эмоции опять смешались. Именно такое состояние сводило мой разум с ума. С одной стороны я всем сердцем ненавидела его и жаждала мести, с другой, я понимала, что он искренне раскаивается, поэтому я должна простить.       — Заткнись! — громко сказала я, продолжая сдерживать свои эмоции.       — Мне… жаль, — опять прошептал он.       «Я не смогу простить тебя, слышишь? Ты сломал не только мою жизнь. Я не имею права прощать!» — вот, что я чувствовал в душе, но глядя на его безжизненное тело, я не смогла позволить себе произнести эти слова.       Через боль, глядя на него, я произнесла:        — Ты не должен чувствовать вину, забудь обо всем и посвяти последние дни своей семье. Хватит сожалеть о том, что уже никогда не изменить. Проживи как можно дольше в любви и заботе, и навсегда забудь меня. Я больше не вернусь. Я здесь, потому что хочу сказать, что прощаю тебя. Все, что ты сделал, я постараюсь забыть и жить счастливо.       Я вытерла слезы и, даже не взглянув на Джи Вона в последний раз, быстро вышла в коридор. Чон стоял лицом к окну и что-то рассматривал.       — Ты плакала? — спросил он, когда я подошла ближе, и обнял меня.       Мне стало легче. Когда была в палате, думала, что ничего не изменилось от моего приезда. Но нет. Все стало по-другому. Я отпустила злость и ненависть, оставив лишь пустую черную дыру в своей душе, которую сейчас заполнило тепло Чона.       — Пойдем, — улыбнулась я и протянула руку Чону, — расскажу все в машине.       — Куда теперь едем? — поинтересовался Чон, пристегивая мой ремень безопасности.       — Теперь к Тэ. Он учится в институте искусств. Нам нужен кампус, который находится в районе Чонногу.       — Нашел, — сказал Чон, рассматривая маршрут в навигаторе. — Что он сказал тебе?       — Почти ничего. Он еле говорит. Я зашла в палату и представилась. Он чуть открыл глаза, а затем просто смотрел на меня. Он стал очень худым, с огромными синяками под глазами. У него сбриты волосы, надета кислородная маска и во всем теле торчат трубки. Понятно, что ему трудно было даже рот открыть. Все что он сказал, это «прости», он повторял только это слово. Больше не смог ничего произнести. Я сказала, что рада, что он хотя бы сожалеет обо всем. В душе, я не смогла простить его, поэтому не беспокойся. Но ему было нужно услышать, что я больше не держу на него зла.       — С чего ты взяла, что ему и вправду жаль? — недовольно пробубнил Чон.       — У него были слезы. Он плакал, — я вспомнила отчаянное лицо Джи Вона и мне стало снова грустно.       — Хорошо. Ты увиделась с ним, поэтому, как обещала, отпусти прошлое. Я тоже постараюсь, — сказал Чон и сжал мою ладошку.       — Хорошо. Теперь едем к Тэ. Вот этой встрече я буду действительно рада. На самом деле, я без понятия, где его искать. Он учится на факультете музыки по специальности композитор. Группа 14. Надеюсь, найдем расписание и поймем, где его искать, — сказала я, рассматривая фотографии Тэхена, которые были на флешке дедушки Чона. Тэ был счастливым. и это грело мне душу.       — А разве дедушка не нашел его номер? — спросил Чон, взглянув на меня.       — Нашел, но я не хочу звонить. Пусть будет сюрприз!       Мы подъехали к нужному корпусу, который величественно возвышался над окружающими его домами. Это было высокое белое здание с огромными окнами, большой парковкой и красивым парком вокруг. Мы вышли из машины и направились на поиски расписания. Внутри было очень много людей, которые шли или из, или в университет. И почти все они, так или иначе, были связаны с музыкой, от этого в университете царила какая-то сказочная атмосфера.       — О, Чон, вот оно, — воскликнула я, когда увидела огромный цифровой стенд с расписанием у дальней стены в главном холле. Мы подошли ближе и стали искать четырнадцатую группу факультета музыки.       — Нашел, — радостно крикнул Чон, тыкая пальцем куда-то вверх, — аудитория 420, но сейчас у них огромный перерыв.       — Все равно пойдем туда, кого-нибудь мы точно застанем. Можно спросить, где найти Ким Тэхена, у его одногруппников, — я взяла Чона за руку и потащила к лестнице. Поднявшись на четвертый этаж, мы сразу же увидели нужный кабинет и направились прямиком туда.       — Здравствуйте, а где я могу найти Ким Тэхена? — спросила я у каких-то двух девушек, которые что-то читали сидя за своими столами.       — Тэ? Он вроде бы ушел обедать со своей сестрой. Обычно они ходят в ту часть парка, которая находится за университетом у ручья. Попробуйте поискать там, — мило ответила длинноволосая девушка в сером клетчатом костюме.       — Спасибо! — одновременно ответили мы с Чоном, вышли из аудитории и быстро стали спускаться на улицу.       Мы обошли университет и вышли к задней части парка. Увидев длинный ручей, мы пошли по дорожке вдоль него, рассматривая всех людей, отдыхающих на лавочках в теньке под деревьями.       — Чон, это он! — дернула его я, когда увидела знакомую жизнерадостную мордашку Тэ. Он был одет в белую рубашку и кремовые брюки. Его волосы стали длиннее и гораздо темнее, чем в школе. Он стал очень красивым… — Он счастлив… Какое облегчение, — смахивая ладонями накопившиеся слезы радости, улыбнулась я.       Рядом с Тэ сидела Мина: розовое платье, темные волосы и каре, — «Совсем не изменилась…».       — Ен Хи, — Чон дернул меня за руку и развернул к себе лицом, — Ен Хи, эта девушка, что рядом с ним, его сестра?       — Да, та самая Мина, которая встречалась с Джи Воном. Ты знаешь ее? — спросила я, пытаясь сообразить, почему он так отреагировал на нее. — Не говори, что она одна из твоих бывших…       — Совсем глупая, — ухмыльнулся он и легонько ударил по моему лбу, — она встречается с моим другом, Юнги.       — Да ладно, — сказать, что я удивилась — ничего не сказать. Тот дерзкий дружок Чона и милашка Мина? Быть не может! — с тем самым грубияном, что звонил мне, когда ты напился?       — Да он хороший. Просто всегда прячет эмоции, — улыбнулся Чон. — Надо же… Как тесен Сеул.       «Тянет же Мину на плохишей… Надо все Тэ рассказать!»       Когда Тэ, наконец, посмотрел в нашу сторону, на мои глаза выступили слезы. Он был в шоке. Я подбежала к нему и крепко обхватила его за шею, начав громко реветь. Тэ тоже всхлипывал и сжимал мою одежду на спине, прижимая к себе еще крепче.       — Ен Хи-я, это правда ты? — сквозь слезы спросил Тэхен.       — Правда, — всхлипывая, произнесла я.       — Прости меня, Ен Хи! — прокричал Тэхен, продолжая плакать и обнимать меня.       — Нет! Зачем ты извиняешься, дурачок? — отдалилась я и, вытерев свои слезы, стукнула его по плечу.       — Мне было стыдно появиться перед тобой. Я знал, что ты потеряла память, и что перевелась, тоже знал. Но мне было так жаль! Я виноват в том, что было на крыше! Это из-за меня тебя так избили тогда. Разве я мог посмотреть тебе в глаза? — сквозь слезы говорил Тэхен, держа меня за плечи и рассматривая, словно не веря в то, что перед ним стою я.       — Не правда. Это не твоя вина, — возразила я и опять обняла Тэхена, пытаясь успокоить. Спустя минуту он отдалился, и мы пошли к лавочке.       — Привет, Ен Хи-я, мне про тебя Тэ много рассказывал, — улыбнулась Мина. — Он очень ждал тебя, но боялся искать сам.       — Мина, тихо, — прошипел Тэхен.       — Мне тоже про тебя много рассказывал Тэхен в школе. Говорил, что ты очень хорошая и постоянно показывал мне твои фотографии. Твой брат тебя сильно любит, Мина, — улыбнулась я, посмотрев в глаза Тэ.       — Я знаю, иногда он через чур обо мне заботится. Чувствую себя ребенком! — недовольно фыркнула она, стукну Тэ по плечу.       — Поговори мне еще! — прошипел Тэхен.       Я совсем забыла о Чоне, который стоял в сторонке и почему-то очень озлобленно смотрел на нас: «Ну да, как иначе. Куда же без ревности… Да, Чон?»       — Привет. Я Чон Чонгук, парень Ен Хи, — улыбнулся он, подойдя к нам ближе, и протянул руку Тэхену, — Рад познакомиться с тем, кто утешал ее в тяжелые времена.       «Это что сейчас было? Ты миленьким претворяешься, стратегия такая?»       — Я Ким Тэхен, — представился Тэ и пожал Чону руку. — Я рад, что у Ен Хи был кто-то рядом все это время.       Чон сел на лавочку рядом со мной и облокотился руками о колени, продолжая наблюдать за нами.       — Мы не так давно познакомились — месяц назад, — ухмыльнулась я.       — Правда? И так быстро начали встречаться? На тебя не похоже, Ен Хи, — посмеялся Тэхен.       — Ну, считай, что это любовь почти с первого взгляда, — улыбнулась я и подмигнула Чону, взяв его за руку, чтобы он перестал ревновать.       — Мы знаем друг друга 6 лет, — подметил Чон, и внезапно я поняла, что Тэхену лучше ничего не рассказывать о том дне!       — Чон! Не надо! — пихнула его я, чтобы тот замолчал.       — Что вы пытаетесь скрыть, ребята? — с подозрением спросил Тэхен, закинув ногу на ногу.       — Тэ, тебе не стоит это знать, — грустно сказала я, чтобы он ни о чем меня не расспрашивал.       — Забыла наше правило? Ничего не скрывать друг от друга! — строго произнес Тэхен, потянув меня за щеку.       — Ауччч, ну Тээ, пустиии, — запищала я.       — После того, как ее избили, она пыталась броситься под машину. Переходила дорогу на красный свет. А я спас ее. В итоге, меня сбила машина и я сломал руку. Осколки костей повредили нервы, из-за этого мне пришлось уйти из профессионального плавания. Раньше я винил во всем ее, поэтому наше знакомство было не самым приятным. Я не знал, что ей пришлось пережить в тот день, и не думал, что она ничего не помнит. Я считал, что она притворяется. Мне жаль, что вел себя как дебил, — рассказал Чон.       «Ты что наделал? Совсем псих?»       — Чон, зачем? — громко возмутилась я, отдернув его руку.       — Потому что тебе больно будет рассказывать. Ты бы все равно призналась, — прокричал он. «Не правда. Я бы никогда ему не рассказала об этом! Теперь он будет винить себя. Я знаю, как невыносимо это чувство».       — Ен Хи, ты хотела умереть? — повысил голос Тэхен. Я увидела слезы на его глазах, из-за чего еще сильнее разозлилась на Чонгука. — В тот день, ты пыталась покончить с собой? Почему ты сдалась? — прокричал он, потряхивая меня за плечи. — Нет, это я виноват во всем.       — Оппа! Да не виноват ты, — прокричала Мина, встав с лавочки перед нами. — Если так разбираться, то и я могу говорить, что во всем виновата я. Я же запустила эту цепочку. Я встречалась с тем козлом! — продолжала возмущаться она. — Но на самом деле никто из нас не виновен! Если бы он был адекватным, то ничего бы не произошло. Виноват только Кан Джи Вон! Хватит зря страдать и винить себя, оппа!       — Она права, — громко сказал Чон, взяв меня за руку.       — Да. Мы не виноваты во всем этом, — согласилась я и постаралась успокоиться, — Тэ, не вини себя. Я хотела увидеть тебя, чтобы знать, что с тобой все хорошо. И я счастлива: ты учишься там, где мечтал, Мина с тобой и встречается с хорошим человеком. Я рада, что все в итоге все хорошо.       — Встречаюсь? — удивилась она, взглянув с недоумением на Чона       — Ну, я сказал Ен Хи, что ты с Юнги встречаешься. Разве нет? — стиснув зубы, улыбнулся он.       — Ну… Он нравится, но мы не… Айщщщщ, не ваше дело! — разозлилась она, схватила сумочку и быстрым шагом пошла в сторону университета.       — Упс… — ухмыльнулся Чон и пожал плечами.       Все это очень рассмешило нас и заставило отвлечься.       — Ладно, ребята, я побегу на занятия. Ен Хи, можешь мне дать свой номер? — попросил Тэ, достав свой телефон. Я продиктовала ему нужные цифры и попрощалась.       Тэхен ушел, а мы с Чоном поехали в больницу.       — Я хотела тебя прибить, знаешь же? — недовольно фыркнула я, ущипнув Чона за живот.       — Ауч, осторожно! В аварию попадем, — сказал Чон, сжав мою руку. — Ну, извиниии. Но он тоже имел право все знать! Ты ведь расстроилась, когда я не рассказал тебе правду, тогда почему не даешь ему все узнать. Это не честно.       — Это другое! Тебе повезло, что все хорошо закончилось…       — Вот именно, все ведь хорошо, — улыбнулся Чон. — Мы приехали.       — Ладно, прощаю тебя, — ухмыльнулась я и поцеловала Чона, — я сама до палаты доберусь. Едь домой и покушай!       — Хорошо. Не скучай, завтра приеду! — улыбнулся Чон и открыл мне дверь.       Я вернулась в палату и уснула. Вечером я сходила к Джину и все рассказала о моей встрече с Джи Воном и Тэ. Он сказал, что все хорошо и то, что я чувствовала, вполне нормально. На следующий день он отменил мне половину лекарств, из-за чего я чувствовала себя разбитой и подавленной. Ко мне приезжал Чон, но у меня не было настроения. Я просто лежала весь день и слушала его рассказы, думая о своем прошлом. За две недели отмены лекарств я заново пережила всю боль своего прошлого в трехкратном размере. Я старалась не показывать Чону своих эмоций, но из-за бушующего урагана внутри, я часто срывалась на него и мы ругались из-за любой мелочи: из-за того, что он заставлял меня есть, из-за его иногда детского поведения, из-за того, что он не давал открыть вечером окно, в общем, по любому пустяку. То, что он не бросил меня, самое настоящее чудо. Ко второй неделе мне стало лучше: негативные эмоции сменились положительными, с Чоном мы не ругались, а я вновь начала жить. Не знаю, как описать словами все те изменения, что произошли после отмены лекарств, но это невероятно! Думаю, когда наркоманы отказываются от наркотиков, они чувствуют то же самое. Все краски стали ярче, все эмоции стали сильнее, воздух стал таким свежим, а окружающие звуки безумно приятными. Я понимала, в чем суть транквилизаторов — притупление всех эмоций: как положительных, так и отрицательных. Но я и подумать не могла, что действие таблеток настолько сильное. Так же, как заново я пережила свое прошлое, я вновь влюбилась в Чона.       Меня выписали вечером 31 августа. На радостях я немного напилась с Со Ен, поэтому пораньше легла спать, чтобы хорошенько протрезветь и успеть выбрать подарок ко дню рождения Чона.