Хочу покрасить волос в блонд… Я знаю, что весь мир мне врёт…
Хочу простым подростком стать — да только слишком уж грязна.
Хочу зависнуть дома я, и чтобы мир забыл меня…
Кишок, крови и сладкий торт — хочу укрыть под маской всё.
Да-а…
Хочу девчонкой быть обыкновенной, бороться в школе за титул королевы.
Но вместо грёз о главном я Библию сжигаю. Знаю, слишком, слишком, слишком суицидальна…
Года песком сквозь пальцы прочь, а правда всё ж страшней, чем ложь.
Наконец теперь я умерла, лишь чтоб понять, что ожила…
И стать бы девственницей мне, да только шлюха наших дней.
Была бы девственно-чиста — тогда б я вечность поняла…
Хочу напиться и блевать, хочу ошибки совершать.
Хочу кишок, крови, бисквит — ведь всё равно меня стошнит.
Да-а… <right><i>Хочу девчонкой быть обыкновенной, бороться в школе за титул королевы.
Но вместо грёз о главном я Библию сжигаю. Знаю, слишком, слишком, слишком суицидальна…
Года песком сквозь пальцы прочь, а правда всё ж страшней, чем ложь.
Наконец теперь я умерла-а-а-а-а… Лишь чтоб понять, что ожила.
Ожила-а-а… Ожила…
О-оу, оу-воу-воу…
Ожила, ожила, ожила…
Хотела бы я чуть добрее быть и первый поцелуй хранить.
Одна я в зеркало смотрюсь — я так совсем одна умру…
И что с того, что выросла? И что с того, что не чиста?..
А грязь — на публику игра, и юность у тебя одна…
…Вскоре вместе с бриджем Майли наконец допела и припев этой самой песни, после чего приняла решение всё-таки выключить музыку. Выдернув наушники из смартфона, она таким образом выключила музыку, играющую на мобильном устройстве, а затем аккуратно обмотала наушники вокруг своей левой руки, дабы случайно не надавить на порезы под её перчаткой, и после выполнения данного действия убрала наушники в карман рядом с её бежевым телефоном. После этого белобрысая глубоко вздохнула, посмотрев вперёд. Казалось бы, на данный момент всё нормально, если, конечно, не учитывать того, что девицу лишили глаза недавно или того, что произошло вчера. Но что-то всё равно терзало душу нашей юной героини… И ей даже не было понятно, в чём же заключается причина этих душевных терзаний. «Эх… — вновь подумала девочка, не переставая смотреть в одну точку. — Думаю, хватит музыки на сегодня. Блять, ну серьёзно: не целый же день мне её слушать, мать его?.. Ах-хах… Лучше пойду, куплю себе фруктового льда. А то ведь, сука, жарковато что-то сегодня… Блять… И всё-таки как-то хуёво на душе. Чувство, будто бы что-то неладное случилось… Но… Ёбанный свет, я даже не знаю, что именно… Пиздец… Блять, может, я просто ещё со вчера не отошла?! Охуеть, я даже не знаю… Но… Я уверена, это пройдёт! Да, эта хуйня пройдёт. Мне… Мне просто нужно немного расслабиться. Мне просто нужно отпустить всю эту ситуацию…» Уже к окончанию своей очередной мысли фурри-кошка стояла на очереди у прилавка с мороженым, эскимо и фруктовым льдом. Некоторые люди, пришедшие сюда за тем же, что и молодая голубоглазая особа, странно косились на неё, и Хаусбой не совсем понимала, почему. Вроде бы она ничего особо криминального не совершала, а они так на неё глазели, словно она человека убила… Данная обстановка очень напрягала нашу героиню, в связи с чем белобрысая, слегка смутившись, опустила вниз свои кошачьи ушки, ожидая, когда же этот кошмар наконец закончится. Но вдруг один из окружающих её людей — молодой подросток лет семнадцати — решился всё-таки заговорить с девчонкой. И этот парень, надо сказать, был явно не с добрыми намерениями… Подойдя к фурри-кошке, одиннадцатиклассник начал открыто оскорблять её, дабы вывести главную героиню из себя. — Эй, ты! Тупая девка!.. — в тот же миг обратился к Майли тот грубый тип. — Ты miley_houseboy_04? — Эм… Н-ну допустим, и… С-слушай, это было грубо!.. — явно оскорбившись, в полголоса произнесла девочка. — А-ха-ха! И это мне говорит та, кто решился возглавить каких-то ёбанных гопарей?! — с явной усмешкой в голосе произнёс парнишка. — Я видел то видео!.. Чо, теперь ты у нас гроза всего Красноярска, да? Ещё и с призраком связалась, ебать? Чо, теперь вы типа самая опасная парочка этого города, да-а-а?.. — Слушай, ты, пидорас!!! — явно разозлившись после данных фраз, крикнула Хаусбой, напав на бедного парня и приготовив кулаки. — А не завалить бы тебе своё ебало, сука блять?! Ещё хоть раз что-то подобное услышу — по стенке, по стволу этого вот дерева, блять, размажу, ты понял, сука?! Услышав, как Майли откровенно поливала семнадцатилетнего юношу трёхэтажным матом, некоторые личности, что окружали этих двоих, отошли подальше от неё, а некоторые и вовсе разбежались, дабы остаться в живых. После разлетевшейся новости по всему Красноярску о данной личности больше никому не хотелось находиться рядом с этой девчонкой… Жители этого города отныне считали её потенциально опасной для их собственных жизней и не собирались с ней уже как-либо контактировать. Однако у парнишки, по всей видимости, были «стальные яйца», как говорилось в народе, ибо он не собирался отступать так просто. В то время, как большинство прохожих решили отойти как можно дальше от данной особы, молодой подросток лишь продолжил дразнить девчонку в ответ. — О-о-ой, как же мне страшно, сейчас обкакаюсь!.. — не унимался юноша, продолжая смеяться над фурри-кошкой. — И мало того, ты ещё и продавца круглосуточного магазина чуть не убила. В Интернете сейчас только о тебе и пишут, малявка… — Ой, иди нахуй!.. — резко прервала данный разговор белобрысая, после чего подумала: «Как… Как они узнали?.. Как они, блять, узнали обо всём этом? Какое нахуй видео?! Да что вообще, мать его, происходит?!» В этот момент заметив, что вокруг девицы уже мало, кто остался, Хаусбой неловко подошла к самому прилавку и вытащила из кармана немного денег. Она уже совершенно не знала, как отреагирует продавец мороженого на неё. Может, он всё-таки согласится обменять деньги нашей героини на одну палку фруктового льда? Или же он убежит, как все остальные, не дав ей абсолютно ничего?.. Это пока что девочке было неизвестно, однако она старалась верить в лучшее… Она надеялась, что в этом парке найдётся хоть кто-нибудь, кто сможет понять её душевную боль и, возможно, хоть как-то поддержать. Однако, к сожалению для данной особы, даже продавец мороженного не выбился из этой серой массы… — Эм… Здравствуйте… — невнятно произносила Майли, слегка сминая купюры в руке. — Мне, пожалуйста… — Не-е-ет!!! Нет, пожалуйста! Я хочу жить!.. — внезапно вскрикнул продавец мороженного, узрев белобрысую фурри-кошку перед собой. — Вот, возьмите, пожалуйста, любое мороженое на выбор, только пожалуйста, не убивайте меня!!! И после произношения данных фраз продавец из прилавка тут же убежал, тем самым оставив юную фурри-кошку в недоумении. Даже он не согласился контактировать с этой личностью, что на самом деле очень опечалило нашу героиню… Она ведь по сути всего лишь хотела купить фруктовый лёд, а получилось так, что она лишь напугала того человека одним своим присутствием. Смотря на убегающую вдаль фигуру, девица понимала, что всё это ей не показалось и что её на самом деле все ненавидят и боятся. По крайней мере, именно так она и думала… С грустью посмотрев на свои рублёвые купюры, голубоглазая положила их обратно к себе в карман, собираясь уже взять желаемое и отправиться восвояси, ибо оставаться в этом парке она больше не видела никакого смысла. — Что ж… Одно мне сейчас известно точно — моей репутации конец, — сказала белобрысая и с этими словами взяла себе фруктовый лёд, собираясь уже направиться прочь из данного парка. — Ах-хах… Да ладно тебе! — попытался «поддержать» её парень, не скрывая своей усмешки. — Зато мороженка на халяву!.. — Пидор. И на этой ноте Майли стала уходить куда подальше от этого места. Она чувствовала, как люди вокруг неё с осуждением глазели на неё и шушукались, опасаясь этой девчонки. Белобрысая знала наверняка: в этом парке ей больше не рады. Вероятно, люди боялись, что у фурри-кошки вновь съедет крыша, и им всем несдобровать. По крайней мере, именно такие мысли на данный момент были у нашей героини. Голубоглазая вдруг почувствовала себя ещё хуже, чем раньше. Словно вся её прекрасная жизнь разрушилась прямо на её глазах… Точно, как рассказывал Вильямс — вся прекрасная жизнь была моментально разрушена, словно песчаный замок после появления огромной морской волны. На этом моменте Хаусбой уже была готова вновь разрыдаться, но она старалась сдерживать себя…