Она выглядит как Венера Милосская: очень стара, без зубов и с белыми пятнышками на желтой коже.
Генрих Гейне
Думаю, никто не будет спорить, что человек – существо зрячее, 70% внешней информации воспринимающее глазами, а потому и описания внешности – важный и нужный элемент любого повествования. За счет них читатель ярче представляет «картинку», лучше понимает отношение окружающих к тем или иным особенностям внешности, качественнее вживается в шкуру фокального героя, словом, описаниям – быть! А теперь вопрос.КАК?
Итак, первая проблема: а как ввести в повествование описание своего главного героя? Возьмем за основу, что рассказ ведется от первого лица, то есть себя со стороны персонаж видеть не может, всеведающим автором не обеспечен, но поделиться внешними данными очень уж хочется. И для решения данной проблемы можно воспользоваться… 1. …зеркалом. Самый простой, банальный и очевидный ответ. Сойдет не только отполированный кусок металла с серебряным напылением, но и стекляшка, лужа, лесное озеро, глаза смотрящего на тебя голодного дракона (последнее – особенно хорошо!). Тем не менее, данный способ имеет ряд ограничений, и это касается не только качества зеркальной поверхности (в Средневековье разжиться хорошим зеркалом было бы проблематично), но и… вменяемости и состояния памяти вашего героя. Вот вы, к примеру, подходя утром к зеркалу – часто мысленно проговариваете, какие у вас рыжие/черные/русые волосы и какой именно разрез имеют карие/серые/голубые глаза? Во-во. Потребность в самолюбовании – не порок, но все же выглядит странновато, поэтому лучше всего «зеркальный» метод годится в тех случаях, когда персонаж не уверен в том, как он(а) выглядит. Например, случилась жуткая амнезия. Или только что закончилась пластическая операция. Или по голове прилетело переселением в иной мир, после чего уши стали острыми, движения – плавными, походка – грациозной… в общем, поздравляю, юный попаданец: отныне вы – котик! Также зеркало годится для «описаний мельком» – например, можно заново причесать волосы, про себя досадуя на непокорные лохмы, и быстренько поправить макияж, отметив, как удачно новые тени подходят к зеленым глазам – или «описаний между делом» – если первая сцена романа происходит в салоне красоты, а клиентка и мастер обсуждают последние громкие события в городе, ничто не помешает в процессе упомянуть густые каштановые волосы девушки, сидящей в кресле, или же стильную прическу девушки, стоящей за ним. 2. …посторонними. Только не в том смысле, что за вашей королевной слуги зеркало будут таскать! Просто из чужих разговоров можно вполне составить собственный портрет… другое дело, призадумайтесь: как много таких разговоров вам понадобится? Во-первых, вспоминаем реальную жизнь: как часто вам приходилось слышать о своем внешнем виде от других людей? Даже приподъездные бабушки, что в некоторых романах играют роль Капитанов Очевидность, далеко не панацея: вместо того, чтобы рассказывать о модных косичках или накачанной мускулатуре, блюстительница общественного порядка и нравственной чистоты скорее уж крякнет, что «в наши дни-то юбки покороче носили!», после чего на крыльях воспоминаний умчится в сторону ушедшей молодости. Так что уж лучше в таком случае не мудрствовать лукаво и ввести героя в незнакомое окружение – например, описать первый рабочий день на новом месте или посещение званого вечера – после чего предоставить чутким ушам ловить обрывки фраз о «химической завивке» или «плебейских веснушках». Во-вторых, окружающие далеко не словесные портретисты: они привыкли замечать лишь то, что выделяется, поэтому подробного описания внешности вы от них вряд ли дождетесь. Серебряный цвет волос, выдающий родство с драконами, или шрам на пол-лица, оставленный раскаленной сковородкой, могут привлечь внимание и даже удостоиться пары фраз, но вот все остальное – лишь в случае их тайного сакрального значения… или зверской скуки каких-нибудь престарелых матрон, развлекающихся обсуждением формы подбородков всех присутствующих. В-третьих, каждый смотрит сквозь призму собственного восприятия и обращает внимание именно на то, что его привлекает: например, могучий варвар едва ли запомнит цвет глаз тонкокостного эльфика, в первую очередь отметив его щуплую мускулатуру, а ребенка больше заинтересует толстенная коса героини, чем ее стройные ноги. Вдобавок понятия о красоте у разных народов и рас могут различаться коренным образом, так что, скажем, длинный нос, в человеческих городах являющийся поводом для насмешек, в стойбище кентавров будет восприниматься совершенно нормально. 3. …собственным языком. Ну да, самоописание. Дешево и сердито, никуда ходить не надо. Обычно такие данные предоставляются в самом начале истории, как это происходит, к примеру, в романе Шарлин Харрис «Мертвы, пока светло»: уже на первой странице главная героиня Суки Стакхаус сообщает «Я очень даже симпатичная: голубоглазая блондинка двадцати пяти лет, ноги длинные, грудь крепкая, талия осиная…». Кому-то – здоровый нарциссизм, кому-то – легкое самолюбование, но цель достигнута: читатель понял, как выглядит героиня. Коли не хочется прямым текстом – можно извернуться. Например, сказать, что в семье героя чувствуются восточные корни, или при разглядывании портретной галереи упомянуть какие-то фамильные черты. В таком случае обязательно следите за генетикой (скажем, у двух голубоглазых людей по определению не может родиться черноглазый ребенок… если только он не демон!) и не слишком падайте в подробности: вовсе не обязательно рассказывать всю славную историю рода Задериносов, чтобы объяснить наличие у персонажа привычки завязывать волосы в хвостик. Еще один вариант – фотографии. Если, к примеру, на столе в гостиной родителей героя стоят семейные фото, можно вставить фразу типа «Взгляд скользнул по старым фотографиям, теснящимся над камином: почти на каждом улыбался лопоухий парнишка с торчащими ежиком черными волосами. Маму отец запечатлел хорошо если на двух снимках, а сам вообще не попал ни на один». Отсюда уже можно судить, что герой у нас – жгучий брюнет, хотя про лопоухость в настоящем времени неплохо бы уточнить.ЧТО?
Итак, перейдем к непосредственному описанию. С ним, увы, тоже не все так просто. Болезнь первая: стремление к оригинальности. В основном присуща юным и неопытным, хотя временами попадаются такие образчики и у вполне зрелых писателей. Самое смешное, что, наделив героя огненно-красной косой до пяток или татуировкой тролля на левой ягодице, в скором времени авторы про это дело склонны забывать, так что получается «оригинальность ради оригинальности», кушайте как хотите. Героиня с ирокезом или герой с черными ногтями, конечно, цепляют внимание, но помните, что излишняя вычурность читателя скорее рассмешит, чем впечатлит, тогда как вероятнее всего запомнят героя по его словам, мыслям, поступкам – словом, по тому, что к внешности имеет отношение разве что очень опосредованное. Болезнь вторая: излишняя простота. Тоже не есть хорошо, потому как, опять же, читателю нужна картинка. Нужен образ, а на основании «высокий блондин немного за тридцать» он получается расплывчатым и годится разве что для первого впечатления… или для второстепенного персонажа, про которого и сказано-то будет полтора абзаца на весь роман. Если же речь идет о ком-то более значимом, старайтесь отметить важные для сюжета или просто интересные черты: очки в тонкой оправе, золотисто-русые волосы, завязанные в хвост, подбородок такой острый, что глазами можно порезаться. В крайнем случае – берите фотографию реального человека, внешность которого считаете наиболее приближенной к вашему мысленному образу, и ищите запоминающиеся черты. Болезнь третья: обойдитесь, если можно обойтись. Родинка на плече будет интересна разве что криминалисту или особо ревнивому супругу, собирающемуся обвинить благоверную в подрабатывании стриптизершей. Роскошные волосы до лодыжек тоже не обязаны перетягивать на себя сколь-нибудь большой кусок текста, особенно если героиня носит их заплетенными в косу и прячет под шлемом, дабы в бою не свернули шею. Вводите ружье, если оно выстрелит: описывайте цвет женских трусиков, если он совпадает с цветом лифчика, а это значит, что далеко не ваш протеже сегодня вечером решил, что все готово для постельной сцены!КОГДА?
И, наконец, самый простой вопрос… но не совсем, однако. Целых три варианта в наличии, и ни один из них нельзя назвать идеальным. Вариант №1: Портрет в начале. Вводите главного героя – и буквально тут же бахаете описание внешнего вида хотя бы на пару предложений. Лучше всего работает при повествовании от третьего лица, но, в принципе, можно вывернуться и ввести его даже в режиме POV, как это сделала та же Суки или Тара Дункан из серии фэнтези-книг Софи Одуин-Мамикониан. Чем хорош: читатель сразу понимает, как выглядит персонаж, и дальше уже вопросом его внешности не озабочивается. Чем плох: нужно оч-чень постараться, чтобы составить интересное и легко читаемое описание человека, который вашему читателю – ни кум ни сват, никакого душевного отклика еще не вызвал, поэтому что его портрет, что президента Венесуэлы – одна петрушка. Вариант № 2: Описания по тексту. Взять портрет вашего персонажа, накрошить, набрать в шприц – и вводить дозировано вплоть до конца повествования. Для начала кинуть затравку типа вышеупомянутого «блондина», потом ваш персонаж не влезает в свои старые штаны – вот повод сказать про нелюбовь к тренировкам и «пивную мозоль», а также стопятьсотое обещание заняться своим внешним видом. Любимый племянник может с детской непосредственностью посоветовать выбрать из отросшей бороды кусочки яичницы, стоптанные шлепанцы у порога натужно заскрипят от очередной попытки себя выгулять, набитый на плече якорь и застиранная тельняшка напомнят о славном прошлом… чувствуете, м-м? Портрет вырисовывается. Чем хорош: не напрягает память читателя и оставляет автору пространство для маневра, особенно если сам он еще не определился с внешностью протеже и никак не может решить, зеленые глаза у его героя-сердцееда или же все-таки синие. Чем плох: порой выцарапывать более-менее цельный портрет приходится на протяжении всего романа (а то и не одного!), что для некоторых читателей может быть тем еще испытанием и приводить к «фанатским войнам», посвященным тому, рыжие волосы у Менолли из «Всадников Перна» или все-таки каштановые! Вариант № 3: Анкета в конце. Да-да, вон тамочки, на самых последних страницах. Лучше всего сочетается в вариантом № 2, исключительно полезен в случае выхода серии книг, связанных общими героями и историей: позволяет верным последователям не запамятовать, ху из ху, а неофитам… да примерно то же самое. Правда, чаще всего в таких анкетах описываются не внешние данные, а биография-отношения-характер… но кто мешает вставить нужную графу? Или даже мини-портретик?.. Чем хорош: к моменту окончания романа автор обычно точно знает, что натворил его персонаж, поэтому может с чистой душой приписать ему ничего не значащие серые глаза и маленький шрамик на горле. Чисто ради эстетического удовольствия. Чем плох: маленькой актинии очень грустно без своего краба-отшельника, поэтому без варианта № 2 «анкетный метод» работает из рук вон плохо. И да, не боритесь с хэдканонами читателя, упомяните об анкетах заранее! Лучше всего – на самой первой странице. Ну, и напоследок скажу вот что: любой инструмент полезен в меру. Описания – инструмент писателя. Внешность героя – инструмент писателя. Сам герой… вестимо, тоже. Поэтому постарайтесь уж соблюсти баланс: не заваливать читателя информацией, но и не сидеть на ней, как собака на сене. Придумать интересный образ – и не ударяться в «сверхоригинальность». Подавать информацию дозировано, но в полном объеме, дабы не вышло, как в том фанфике по «Гарри Поттеру»: «Наглядевшись в зеркало, она стала выбирать наряд и остановилась на миниюпке с разрезом до бедра, надела большие серьги с большими камнями и отправилась в Большой зал»…Удачного творчества!