Потерянная юность

Поведение холодной, ничего непомнящей половины Изуку радикально отличалось от его тёмной. Стоило ему сменить свою другую личность, как улыбка мигом пропала с лица и тот весь сжался, опустив взгляд. Выглядел одним словом, как ребёнок, которого собираются отчитать. Его просто невозможно не сравнить с наглым Деку, что вообще, казалось, не сожалел о сделанном и не воспринимал слова героя всерьёз. В глазах читалось едва заметное сожаление. Увидев его таким, Тодороки внезапно передумал разговаривать с Изуку в таком же тоне, что и до этого. Вместо этого он присел рядом с раненым и решил вести диалог спокойно: — Ладно. Я понимаю мотивы Деку. Он… всегда решал всё самыми радикальными методами. А со своим импульсивным характером он в последнюю очередь думал о своей безопасности. Но ты, Мидория. Я же знаю, что изначально ты был против этой идеи. Так почему внезапно взял и согласился? — Шото правда не понимал. Что могло заставить такого холодного и равнодушного ко всему человека сорваться и забыть о здравом смысле? — Прости, Тодороки. Сейчас я понимаю, насколько это было глупо, нелогично и вообще ни к месту. Мне так жаль, но я сожалею сейчас вовсе не о том, что сделал. Я извиняюсь за то, что поступил бы так ещё раз, если мне бы дали возможность изменить выбор, — честно признался Изуку. — Но почему? Была же причина, по которой ты принял именно это решение. Должна была быть. — Я не знаю… правда, не знаю. — от холодной маски не осталось и следа. Изуку успел так измениться всего за пару дней? — Может, потому что мы бы оба умерли, если бы я не согласился. Инстинкт самосохранения? — Тогда… — Или может была другая причина? — прервал его Мидория, продолжив: — Я бы хотел отрицать всё, как это делает он. Ведь подобрать слова… выразить свои чувства так сложно. Но я попробую. Мне кажется, что я сделал это из-за тебя. Эти шрамы… расстроили меня, разозлили. И я просто позволил ему делать то, что он задумал. Тодороки… Кажется, я всё ещё что-то чувствую к тебе. — всё же признание Шото в итоге получил. Только от него герой это вообще не ожидал. Он смирился с тем, что уже всё кончено. Что вместе с воспоминаниями ушли и все чувства, но оказалось, что это было не так. — Изуку… — Мне определённо не нравятся твои отношения с другим мной, и я не могу этому позволить продолжаться. Я хочу быть единственным и больше всего на свете хочу вспомнить всё. Вернуть эти воспоминания. Мне непонятно, как я мог отказаться от чего-то настолько драгоценного. Но пока это невозможно, поэтому… позволь мне снова почувствовать, какого это, любить тебя… быть с тобой… — Мидория его обманул. В словах он явно был довольно хорош. Просто в тот момент эти слова ему диктовало сердце, и признание как-то само получилось. Тодороки не знал, что он имел в виду под «Почувствовать какого это, любить тебя», но ему пришлось довольно быстро понять. Изуку потянулся к нему, и в один момент их лица оказались очень близко к друг другу. Мидория даже не даёт ему слова вставить. А всё потому что этот порыв был хрупким, как первый слой льда в самом начале зимы. Одно неверное движение — и просто пойдут трещины под ногами. Поэтому Изуку хотел исключить все лишние слова и быстрее перейти к действиям. Первый поцелуй был неловким, коротким и очень осторожным. Из-за амнезии это был первый поцелуй Мидории. Тело же всё помнило, и дальше всё происходило чисто на уровне инстинктов. Ещё один поцелуй получился более настойчивым, и Изуку прижался к Шото ближе. Тот невольно обнял его за плечи, но сделал это крайне осторожно. В этот раз он не забыл про его раны. Чем дальше, тем поцелуй становился всё более жадным, наполненным страстью. Такой смене темпа быстро нашлось объяснение. Тодороки увидел в мутных зелёных глазах отблески знакомых красных огней. Буйное и импульсивное пламя, но уж точно лучше рек крови. — Чёртов придурок. Наделал всё-таки глупостей, так и знал, что нельзя его оставлять без присмотра, — недовольно сказал Деку. — Эй, подожди, ты… — видимо сегодня день, когда Шото вообще запрещено много говорить. Уже в который раз его перебили и не дали договорить, возобновив поцелуй. В те короткие моменты, когда их губы отдалялись на пару сантиметров едва хватало времени вздохнуть. Что уж тут говорить о каких-то полноценных разговорах. Но Шото так просто сдаваться не собирался. — Деку! Или кто сейчас из вас здесь… — Ну что такое, Тодороки-кун? — с какой-то ленью в голосе спросил Деку. Как же быстро меняется у него настроение. Или точнее насколько же сильно рознятся его действия с эмоциями в голосе и на лице. Злодей целовал шею героя, любимое своё место, жадно и слегка даже грубовато, будто в нетерпении, чего по голосу совсем не видно. — Ты против? — Дело не в этом, просто… Да ты можешь подождать хоть минуту?! — не выдержал герой, когда его руки полезли под майку. Щёки слегка покраснели, а дыхание сбилось после этих долгих поцелуев. — Неа. Тебе придётся говорить короче и быстрее. — Да о чем ты сейчас думаешь?! Ты ведь ранен и должен отдыхать… ты не можешь просто взять и… — Могу, собираюсь, и буду так делать. Твоя забота трогательная, но это лучший отдых на свете. Тем более, даже не я это начал. Просто не хочу оставлять тебя с ним наедине. — и не успел Тодороки придумать контраргумент, как темп снова сменился. Его шею оставили в покое, и Изуку поднял голову и посмотрел в лицо герою. — Всё будет хорошо. Мы можем сделать это осторожно и никуда не торопясь. Пожалуйста, просто не беспокойся и поцелуй меня… Шото. — Ещё чего, а мне вот не нравится темп улитки! Наверное, ничего более странного Тодороки не удастся увидеть и испытать. Более неловкого секса у них вряд ли получится. Прямо сейчас Изуку спорит с сам собой о предпочтениях и это выглядит крайне странно. Они стали меняться очень быстро и к этому невозможно привыкнуть. Но Шото готов с этим смириться. Он любит их обоих и попробует минимизировать количество конфликтов между ними. Холодная сторона Изуку решила проявить характер и просто проигнорировать заявления другой половины и делать по-своему. Плед вскоре оказался на полу, где-то рядом с майкой героя. Поцелуи уже по всем обнажённым участкам кожи Тодороки пробуждали более сильное желание, и вскоре тот был уже не в силах возражать. Стараясь никак не контактировать с бинтами, что наверняка скрывали страшные раны, Шото сам осторожно начал ласкать его тело, как губами, так и руками. Мидория издал какой-то уж очень довольный стон. Он гладил Шото по спине, рукой ощущая мелкие шрамы после многочисленных сражений со злодеями. Прошло не так много времени с начала военных действий, но Тодороки уже успел «насладиться» всеми прелестями бесконечных сражений. Если бы не Деку, который будучи ещё тем похотливым собственником не отпускал его от себя пару лишних раз, то герой точно бы умер от усталости. Видимо, Изуку нашёл способ угомонить свою темную половину личности. За это время он успел снять с себя брюки и нижнее бельё, а Шото — оказаться сверху. Это было даже как-то непривычно. Деку скорее бы умер, чем позволил бы себя уложить, стремясь доминировать во всём, что его окружает. Мидория же делал всё с точностью да наоборот, уступая Шото. Любил настолько, что готов отдаться даже так. В конце концов… какая к чёрту была разница? — Шото… Пожалуйста. Возразить герою было нечего. Даже несмотря на то что Мидория не хотел никуда торопиться, всё происходило слишком быстро. Это не было запланировано, а потому необходимая подготовка полностью отсутствовала. Пальцы осторожно огладили сжатое колечко мышц, чтобы медленно войти сначала одним, а потом уже и двумя. Не хотелось из-за этого причинить ему боль, но на первый раз с Изуку всё было хорошо. Он находился в некой прострации от переизбытка непонятных чувств, которые ему, к слову, даже так нравились. Поэтому сам не возражал. Наоборот. Просьбы и тихие стороны начали раздаваться чаще. К сожалению для Мидории этот интимный момент был прерван, когда с растяжкой было почти покончено. Деку вырвался из той клетки, в которую его старательно пыталась затащить другая личность. И его реакция на эти ощущения… немного отличалась. Нет, он не злился. Щёки Изуку покраснели ещё больше, чем до этого. Рот в удивлении приоткрылся, и тот просто смотрел на Шото, не в силах что-то сказать. Тодороки удивила эта реакция, и тот наклонился ещё ниже и поцеловал его. — Изуку… ты в порядке? Этот вопрос привёл его в чувства. Ногой тот пнул Шото в живот, заставляя от него отстраниться. Благо раны героя уже почти полностью зажили. Теперь герой был просто в шоке. — Тодороки-кун! — голос был полон возмущения. Это определенно что-то новенькое. И чего это он? — Ладно, ладно. Если тебе это не нравится, то не обязательно было сразу же меня бить. Мог бы просто сказать. — Не то, чтобы не нравится… Это просто унизительно для меня и моей гордости. Не делай так больше, ни за что! Иначе в следующий раз я ударю тебе сильнее! Не поддавайся на его уговоры. Чёртов придурок, от него одни проблемы, — закрыв лицо руками, недовольно ворчал Деку. — Удивительно, — в том же шоке проговорил герой. — Что ещё, Тодороки-кун? — Не ожидал увидеть в тебе недотрогу. Только не в тебе. И ведь кто-то недавно говорил мне отбросить гордость подальше. — видимо, сегодня и правда будет самое неловкое утро. Ещё и щедрое на шокирующие подробности. Правда… покрасневший, так обычно отличающийся от своего самоуверенного образа Деку выглядел почти мило. О чем сразу и проговорился Шото. — Так мило… — назвать злодея, убийцу милым… решение, за которым последуют серьёзные последствия. А ещё это может быть признаком особого психического отклонения. Но Тодороки ничего не мог с собой поделать. Просто сказал то, что было на уме. — Ты…! — от этого Деку впервые не знал, что сказать. Он в первый и последний раз выглядит в чьих-то глазах милым, и этот факт… Да он даже не знает, как к нему относиться! Он уверен только в одном. Ноги этого бреда, этого сумасшествия так сильно непохожего на их повседневность, растут именно из-за другой личности. Один повод ненавидеть его ещё больше. — Я на это не согласен! — Как будто кто-то тебя вообще сюда звал и спрашивал… Тебе что-то конкретное не нравится? — Я просто не могу выносить, когда кто-то смотрит на меня свысока. Даже если это Тодороки-кун и даже если в такой момент! — Это что, детская травма? — вполне логичное предположение. Так вот откуда взялась эта черта в Тёмном Деку. Влияние Бакуго уже конкретно раздражало Тодороки. Но с этим пока точно ничего нельзя сделать. Эти ужасные детские годы стали основой для формирования этой личности. — Тебя совсем не смущает, что в случае с Тодороки это неизменно хотя бы из-за разницы в росте? Я бы сказал примерно десять сантиметров… — эта личность Изуку давила фактами, чем ещё сильнее бесила своего оппонента. — Заткнись! Очевидно, я не об этом! Не физическая разница, а чисто с психологической стороны! — Сомнительное и нелогичное утверждение. Ты несёшь какой-то бред. Да и… третьим ты тут явно лишний. — Это ещё кто тут третий лишний, придурок! Заморочил ему голову своими розовыми соплями и просто взял и набросился. Любопытно ему, это тебе не бесплатный урок биологии! — Кто бы говорил про «взял и набросился»… Опять. Скоро от созерцания как человек спорит с сам собой, Шото сам сойдёт с ума. Кто там собирался минимизировать количество конфликтов? Нужно было поскорее найти выход из этой ситуации. Пока они не дошли до драки… Нет, не между собой. А вот случайно в порыве ярости зацепить героя, про которого они уже успешно забыли, те вполне могли. Был ли здесь компромисс? Один не хочет исполнять роль пассива, второй не особо хочет проявлять себя с активной стороны. М-да… впрочем, Шото нашёл сомнительное, но всё же решение, ведущее к компромиссу. — Эй! Вы оба! Послушайте меня хотя бы минуту. — к счастью, герою удалось привлечь их внимания. Изуку замолчал и просто уставился на него. Уже лучше. — Если вы не можете сами прийти к согласию и миру, тогда я сам найду выход, который устроит все стороны. — Как скажешь, Шото. — хм, довольно быстро согласились. Ему же от этого лучше. И снова они вернулись на нужную волну после этой небольшой паузы. Сначала они просто целовались. Ни Деку, ни Мидория больше ничего не говорили. Просто думали и пытались предположить, что герой задумал. К тому времени на обоих уже не осталось никакой одежды. Первым делом Шото усадил Деку к себе на колени. Ноги Изуку машинально обхватили бедра героя. — Смотри… тебе не придётся смотреть на меня снизу-вверх. Но в то же время ты останешься принимающей стороной. Теперь всё улажено? — объяснил свою задумку Шото. Это была первая поза, которая пришла на ум героя при поиске компромисса. — Это не совсем то, что мы оба ждали, но похоже единственный вариант при котором что-то получится, — высказался за них обоих Мидория. Дело сдвинулось с мёртвой точки. Изуку положил ему свои руки на плечи, в то время как рука героя коснулась бёдер партнёра. Немного поднявшись и устроившись удобнее, Деку начал медленно опускаться на стоявший член Шото. Оба тела вздрогнули почти одновременно. Медленные движения вверх и вниз постепенно набирали обороты. Ресницы Изуку дрожали, и вскоре его руки с плеч переместились к волосам Тодороки. — Я люблю тебя. Все мои слова до этого и действия были вызваны отнюдь не любопытством. Я правда люблю тебя, Шото… — его руки хаотично перебирали пряди мягких волос. Но в один момент резко сжали волосы в своих руках, и Тодороки тихо вскрикнул, глянув на него. Зрительный контакт установился, и герой смог заметить яркие огни в этих зелёных глазах. — Ты уже давно не моя марионетка, Тодороки-кун, и уж точно не несчастная жертва. Я чувствую, что твои цепи, удерживающие тебя, давно разрушены. Но даже так… ты всё равно мой. И я не отдам тебя ему. Никогда, — в конце Деку перешёл едва ли не на шёпот. — Не могу позволить тебе остаться с ним. Я буду сражаться за тебя и чего бы мне не стоила победа… Я её получу. — Обязательно. — обещание, клятва самому себе. Одно желание на двоих выжить и остаться одному в этом теле. С каждым разом оно только набирало обороты. Они не говорили ничего особо возбуждающего, но знаете… слышать такое и знать, что два разума абсолютно поглощены этим из-за него… это непередаваемое чувство. Такое обжигающе приятное. Хотя, в то же время Тодороки хотелось бы, чтобы они нашли общий язык. Ведь… расставание даже с одним из них будет болезненным. Шото уже понял, что они одно целое, но для них это что-то нечто совсем другое. Борьба за жизнь, борьба на смерть, полная страданий. А герой не желал этих страданий любимому человеку. «Как… обречённо печально», — есть ли вообще из этой ситуации счастливый для всех выход…? *** — Это было… — уже после, лёжа на диване в обнимку с Деку, начал Шото. — Ужасно? Согласен, этот ублюдок всё испортил, Тодороки-кун. — Нет же! Это было необычно, но в хорошем смысле! Кстати, почему вы вообще начали общаться с помощью ноутбука? Раньше ведь без него справлялись. И вы так быстро меняетесь… что-то происходит? — Ничего такого, о чём тебе стоит переживать. Просто проблемы имеют дурную привычку развиваться. По очень сложному ряду причин нам уже достаточно проблемно общаться в чертогах разума и у нас едва получается подглядывать друг за другом, как это было сейчас. Не обращай внимания. Мы сами не особо в этом разбираемся. Просто беспорядок в голове, — беспечно отозвался Деку. Ничего непонятно. — Может, я чем-то смогу… Эй! — заметив, что бинты Изуку уже насквозь пропитаны кровью Шото вскочил с дивана. — Похоже, у тебя раны открылись. Чёрт, чтобы я ещё хоть раз повёлся на ваши уговоры. Деку лишь тихо рассмеялся. Для того, кто снова начал терять кровь он выглядит слишком беззаботно. Всё из-за этого странного чувства, живущего в груди. Такого тёплого и приносящего счастья. «Если я исчезну, то и этого чувства больше не будет». Страшная мысль, возникшая у обоих личностей, разрушает сознание обоих ещё сильнее.