Крылья

      Ты каждый раз куришь после хорошего секса со мною, пока я пытаюсь свести ноги от приятной усталости, лёжа на мятых и прохладный простынях. Губы и шея горят от твоих поцелуев, а по бёдрам стекает спёрма и смазка с запахом клубники. Воздух пропитан запахом никотина твоих любимых сигарет: я постоянно говорю тебе бросить курить, но ты всегда по-доброму отвечаешь, что я быстрее заведу тебя в могилу моими капризами. Иногда мне обидно после таких слов, но я всё же люблю смотреть, как ты куришь, втягивая горький дым в лёгкие и выпуская его в светлеющее небо Бейкон Хиллс — это каждый раз так эстетично и сексуально, что я снова возбуждаюсь.        Ты куришь очередную сигарету «Мальборо», смотря на краснеющий рассвет. Я вижу грусть в твоих глазах, когда ты ведёшь плечами назад, пытаясь почувствовать ту самую тяжесть, но их нет и никогда уже не будет.       Я рывком встаю с кровати, несмотря на еле держащие меня ноги, и не спеша подхожу к тебе со спины. Твои плечи сразу напрягаются, как только ты чувствуешь движения сзади, но мгновенно начинаешь расслабляться, когда видишь меня и ощущаешь мои руки на своей талии; мои поцелуи на твоих голых лопатка и плечах, покрытые старыми и не аккуратными шрамами. Они тянутся почти от начала шеи и до последних рёбер, оскверняя твою прекрасную спину, как у античных статуй греческих Богов.       Я хочу снова убить этих недо-людей в масках, которые всё говорили своими механическими голосами «Провал». Зачем они так поступили с тобой? Зачем они обрубили их тебе?       Они явно были прекрасны. Я помню, как ты рассказывал мне о них: они были не чисты и белы, как первый выпавший снег. Нет, они были чернее самой тёмной ночи и поблёскивали так, словно тысячи звёзд в эту самую ночь блестят на небосводе. Наверно, они были мягкими и нежными, но в тоже время и сильными, способные, чтобы поднять тебя в небо к Солнцу и Луне.       Каждый раз ты с придыханием и с грустью в голосе говорил о них. Ты сильно скучал по ним и хотел снова ощутить их. И уже не фантомно, а по-настоящему. Ты снова хотел взмахнуть ими и пустится в свободный полет, и даже говорил, что обязательно подхватишь меня на руки и рванёшь ввысь под мои крики и твой смех. Но потом ты снова печально смотрел в даль, закуривая новую сигарету. И слёзы текли по твоим щекам и по подбородку, а я прижимался к твоей голой спине ещё сильнее, снова целуя старые шрамы.       Я бы всё отдал, чтобы тебе вернули их, но ты каждый раз отшучивался, что я — это твои крылья. Меня трогали эти слова до глубины души и теперь уже рыдал я. Ты перетягивал меня вперёд, прижимая меня к своей широкой груди и целовал мою шею, пока я докуривал остатки твоей сигареты, нежась в объятьях твоих сильных рук.       Мы смотрели на рассвет из окна нашей маленькой, но уютной квартиры на окраине города, и оба мечтали о твоих прекрасных крыльях…