Саркофаг

— Я проведу обряд! — эмоционально произнесла графиня Марбург, впиваясь взглядом в человека напротив. — И ни перед чем не остановлюсь! Дьявол воскреснет, хочешь ты этого или нет! Супруг отрицательно качнул головой: — И ты спокойно об этом говоришь? Думаешь, я позволю тебе добровольно убить собственного сына? Мне наплевать, что там обещал тебе этот Сатана! Твоего обряда не будет! — Ты слишком близко к сердцу всё воспринимаешь! — графиня бросала на мужа суровые взгляды. — Наш сын не умрёт! Он послужит великому Правителю! — Ты себя-то со стороны слышишь? Ты что, совсем рехнулась от этого демона Люцефера или как там его зовут? Только и твердишь про этот обряд! А как же мои чувства к сыну? Об этом не забыла? — граф рассуждал совершенно разумно и по его лицу проскользнула тень боли. — Обряд превыше всего! — ответила Ингрид. — Он может вернуться на Землю только через тело Себастьяна! Его тело — это сосуд, проводник в наш Мир! — И с кем я спутался? С детоубийцей? Если бы я знал причину, по которой ты страстно хочешь забеременеть, то никогда бы не дал тебе этого! Графиня Марбург довольно ухмыльнулась: — Ты с самого начала знал, кто я и какую цель преследую! — Да, я знал. Но мне и в голову никогда не приходило, что для этого обряда я должен принести своего сына в жертву! Об этом ты умолчала! — Иначе ты бы не согласился. Супруг подошёл к ней почти вплотную, пристально окинул её высокую фигуру взглядом, остановившись на её прекрасных голубых глазах. — Что ты так смотришь? — не выдержав молчания графа, спросила Ингрид. — Я пытаюсь понять, где в тебе сидит та гадина, которая заставляет тебя так поступать. — Она часть меня. Она внутри меня. — И ей нужно, чтобы ты отдала нашего сына? — Да, без этого обряд не состоится и Дьявол не придёт. Я не могу подвести его. Он ждёт пробуждения и жажды власти. Когда Правитель вернётся, многое изменится. — Неужели ты настолько сильно любишь его? Он тебе дороже меня и Себастьяна? — Я никогда не скрывала от тебя, что люблю другого. Ты знал об этом, когда встретился со мной. Я многим обязана ему. Если бы не он, я бы до сих пор мучилась в Аду. Я обязана отплатить ему. — И ты на всё пойдёшь, лишь бы Дьявол воскрес? — На всё, — графиня Марбург засмеялась. — Я слишком упряма, чтобы передумать. — Это безумие, Ингрид, как и всё то, что ты здесь устроила. — А не безумие ли обвинять кого-то в колдовстве, если человек неповинен? Граф не ответил, опустившись на стул. — Послушай, — начала Ингрид. — Я уже достаточно наслушался. — Я не могла коротать вечность в Преисподней… Благодаря останкам я до сих пор жива. — Лучше бы ты была мертва, Ингрид, тогда бы и я не знал проблем, — произнёс граф. — Я уже желею, что спутался с тобой, поверил тебе. Я думал, что ты оставишь в прошлом свои заморочки, и мы будем жить хорошей дружной счастливой семьёй. Я надеялся, что в будущем у нас появятся ещё дети, но теперь я не уверен в этом. Я поторопил события, женившись на тебе, спустя три месяца после нашего знакомства. Это малый срок, чтобы узнать человека. — Это были прекрасные три месяца в моей жизни… — тихо проговорила Ингрид, нежно дотронувшись до его руки. — С тех прошло несколько лет, как мы обвенчались, и ты сильно изменилась за эти годы. Неужели, лёжа в постели со мной, ты думала о Дьяволе? — задал вопрос супруг. — Думала? — Ингрид убрала руку от мужа и отошла в сторону. — Я никогда о нём и не забывала. *** — В Мире Живых жить гораздо лучше, чем в Аду. — Мрачно произнесла Геката, оглядев пылающее адским пламенем Подземелье Мёртвых Аида. — Я уже привык. А чем тебе не нравится в моей обители? Больно печёт? — Почему же? Нет, но по сравнению с Землёй Ад сущая Преисподняя. — Откуда знаешь? Ты же Богиня сумрака и колдовства. — Когда-то я была такой, пока Зевс не лишил меня бессмертия и не отправил к смертным. — Смертная Богиня нежити, значит? — Да, я такая. — И что же такого есть на Земле, чего нет в Аду? — Солнца, тепла, свежести и чудесного аромата моря. — Тебя это привлекло в Мире Живых? — И свобода, конечно. Наверху у меня были почти безграничные возможности. Я могла заниматься колдовством с другими колдунами, ведьмами. У меня там была семья, а здесь я одна. — Я бы так не сказал, Геката. Ты не одна. У тебя теперь есть я, моя прекрасная ведьмочка. — Но в Аду скучно, и я бы всё отдала, лишь бы вернуться назад. — Хммм… Тебе скучно со мной? — Я не это подразумевала. — А что тогда? — Я хочу быть Живой, как раньше. Понимаешь? — Понимаю. — В Мире Смертных я чувствовала себя получше, чем тут. И эти нескончаемые крики меня утомили. Я даже вздохнуть спокойно не могу. — Какая ты у меня беспокойная. — Если бы Зевс не узнал о моих делах, я бы так и осталась Богиней нежити, бродила бы сейчас с Церберами по Подземелью Аида и не знала бы себе проблем. — Тогда ты бы не встретила меня. — Да. Не попади я сюда, мы бы не пересеклись. — А что ты раньше ко мне не заглядывала, Геката? — Богам нет пути в Царство Ада, если они не мертвы. — Как и мне нет пути к Богам, ведь я Владыка Преисподней и не имею права покинуть свою обитель. — Это печально. — А знаешь, я тут подумал, что могу вернуть тебя к жизни. — Неужели? — Да, не сомневайся во мне. Я, конечно, не обладаю божескими силами, но тоже кое-что могу сделать, лишь бы больше не видеть печаль в твоих глазах. — Умеешь красиво льстить? — Научился кое-чему, пока тут томлюсь. — И как ты можешь мне помочь? — Богиней ты, конечно, не станешь, но ведьмой останешься. — И? — Есть у меня один атрибут, который поможет тебе. — Что за вещь? — Это дьявольские останки. — И чем эти останки мне помогут? — Они не простые, а дьявольские. Ты внимательно слушай. Я храню эти мощи от посторонних глаз и никто, кроме меня, об этом не знает. — Тогда зачем ты мне про них говоришь, раз это тайна? — А затем, что они вернут тебя на Землю. — Как? — В них я заключу твою бессмертную душу и перенесу в Мир Живых, а после останется подождать, только и всего. — Чего ждать? — Это вопрос времени, моя ведьмочка. — Загадками говоришь. — Естественно, я же Дьявол. — Но тебе наверняка потребуется что-то взамен, так? — Ты догадливая, дорогая моя. Дьявол никогда ничего просто так не делает. — И что же ты хочешь за мою жизнь? — Свободу и власти, конечно. Что ещё может хотеть Дьявол? — Власти на Земле? — Беспорно. — Хочешь устроить Ад на Земле? — уточнила Геката. — А какая жизнь на Земле без Ада? Жизни без Ада на Земле нет. — И что я должна сделать? — Ты согласна? — Да, а знаешь почему? — Почему? — Потому, что я люблю тебя. — А я тебя, Геката. — Мы созданы друг для друга. — Конечно, иначе и быть не может. — Я сделаю всё, что ты скажешь. Мы воскреснем в Мире Людей и будем вместе повелевать Землёй, всей планетой. Ты и я. Улыбаясь коварному Дьяволу, Геката утонула в его ласках и поцелуях. Она запрыгнула на него, обцеловав его не слишком красивое лицо. Он обвил её стройный стан своими когтистыми руками, упиваясь данным блаженством. Как известно, все ведьмы — шлюхи Дьявола. Он покрывал её в ответ пламенными поцелуями, отчего Геката распалялась сильнее. Она хотела его, очень хотела, ведь успела влюбиться без памяти лишь в Преисподней. Предложение Дьявола разделить с ним не только ложе, но и власть на Земле наполнили Богиню колдовства неистовой радостью, одержимостью и любовью к нему. Дьявол не просил её отдаваться, Геката сама отдалась. Она отдала ему всю себя и видно, не зря. Его поцелуи обжигали Гекату. Она возгоралась от них. По телу разливалась волна наслаждения и неиссякаемой страсти. Её ногти впивались ему в спину, когда он извергался в неё. Она кричала от удовольствия, извиваясь ему навстречу и моля не останавливаться никогда. После занятия любовью они лежали в постели, и Геката счастливо вздыхала. В такие мгновения она чувствовала себя нужной, любимой. Ей было приятно, что Дьявол удостоил её своим вниманием. А теперь ещё обещал воскресить… *** — Лучше бы я этого не знал, Ингрид! Ты пресмыкаешься перед этим Демоном! Он того не стоит! Когда до тебя дойдёт это? Он использует тебя для своих целей! Я и то это вижу! И я прав! Он околдовал тебя, чтобы ты помогла ему выбраться! Это же очевидно! — Это не так! У нас была любовь! Он мой Тёмный Лорд и я дарую ему свободу из адского заточения! — Ингрид! Ты одержима им и этим обрядом! Ему не нужна ты! Ему нужна только свобода и власть! Да он кинет тебя, как только воскреснет! — Нет, ты ошибаешься! Дьявол так не поступит! У меня с ним договор… — Договор, Ингрид, а не любовь! С чего ты вообще взяла, что он не бросит тебя, воскреснув? — Потому что он любит меня. Мы нужны друг другу. — Ингрид! Ты глупая ведьма! — А ты глупый ведьмак, раз не понимаешь очевидного! — А мне нечего понимать! Я и без этого вижу, что ты больна своим Дьяволом! — Тогда проваливай! Тебя тут никто не держит! — Если я и уйду, то только с Себастьяном! Не думай, что я оставлю сына с неадекватной матерью! — Ну уж нет, дорогой ты мой! Себастьяна я тебе не отдам! Он нужен мне для обряда! — Я не позволю тебе убить сына! — И что ты сделаешь? — Я уничтожу тебя! — Хахахахаха! Интересно, как? Тебе меня не убить! — Я пойду на это, лишь бы сохранить жизнь сына! — Себастьян послужит великой миссии! Он родился для этого! — Он родился для того, чтобы жить, а не умереть! — Ты упрямый колдун! — А ты упрямая ведьма! — Себастьян выполнит своё предназначение! Я никому не позволю меня остановить! — Я не пращу тебе убийство сына! Я немедленно увезу его! — Я не позволю отнять у меня Себастьяна! Он мой! — Если бы не я, его бы вообще не было! — Подумаешь! Не велика разница! Нашла бы другого! — Дьявол не вселится в моего сына! Я не приму это чудовище! — Я у тебя разрешения не спрашиваю! — Умри сама, но не сын! — Тебе об этом только мечтать! — Зато я прекрасно знаю, где находятся твои останки! *** — Это и есть мой атрибут для тебя, Геката, — спокойно пояснил Дьявол, показывая Богине нежити длинный саркофаг, стоящий посреди небытия. — Через них ты совершишь путь на Землю. Готова? — Готова, мой Повелитель… — Потребуется время на твоё перерождение. До того дня ты будешь ждать в этих останках. Они помогут тебе не потерять свою колдовскую душу и в случае повторной гибели твоей оболочки, твоя душа вернётся в эти останки, в ожидании нового перерождения. — И много времени придётся ждать? — Столько, сколько потребуется, Геката. Отныне ты носишь мою дьявольскую печать, которая жаждет крови. Твоя смертная оболочка будет тебя подводить. Чтобы вечно быть молодой и красивой, тебе придётся омолаживаться чистой невинной кровью хотя бы раз в несколько дней. Если ты этого не будешь делать, то облезешь, и твоя кожа превратится в скелет. Тебе придётся убивать, и много, чтобы продливать молодость. — А как я воскрешу тебя? — Ты ведьма и не знаешь, как? — Я Богиня тёмной нечисти и колдовства. Подо мной ходили все ведьмы и колдуны. Я только контролировала их. — Чтобы воскреснуть в Мире Живых, мне необходим смертный сосуд. — А дальше? — Это всё, что мне известно, Геката. Ты из нас колдунья, вот в твою задачу это входит. — Смертный сосуд… Перерождение… Ладно, я покопаюсь в этом, как только вернусь. — Ты же Покровительница ведьм, неужели не у кого спросить? — Есть у меня одни на примете… Только эти эссекские колдуньи меня боятся. — Почему? — Когда я была Богиней, им не нравилось, что я их слишком уж усердно контролирую. — Разберёшься с ними сама. Ведьмы и колдуны твоя забота. А теперь отправляйся в Мир Смертных. *** — Стой! Ты куда? Туда нельзя! — завопила графиня Марбург, когда её супруг направился в сторону подвала. — А ну стой, я сказала! Тебе говорю! Только тронь мои останки и пожалеешь об этом! Слышишь? Игнорируя крики жены, граф, не обладающий настолько сильной магией, чтобы мгновенно переместиться к саркофагу, прибавил скорости. В спину ему неслись крики супруги, спешащей за ним. Пробежав по мрачному коридору, он спустился по крутой лестнице в самый низ, где стояла мощная железная дверь. — Поверь мне, Ингрид, — крикнул он в темноту, слыша её шаги за спиной, — я делаю это ради нашего сына! Тебе надо умереть, а к тому моменту, когда ты опять воскреснешь, мы с Себастьяном уже будем далеко от Марбурга! — Остановись! Нет! Не смей туда заходить! — голосила Ингрид во мгле. Звук её каблуков эхом отдавался по всему подвалу. Применив колдовство, граф открыл дверь и вошёл, захлопнув дверь перед носом Ингрид. — Так будет лучше! — прокричал через дверь супруг, подходя к заветному саркофагу. Саркофаг, похожий на гроб, занимал собой почти всё помещение небольшого подвала. На поверхности были изображены какие-то дьявольские символы и знаки. Отодвинув крышку саркофага, он увидел сморщенный полусгнивший скелет с раскрытым ртом и закрытыми глазницами. — Какая всё-таки мерзость! — воскликнул колдун из благородного древнего рода. — Я покончу с этим раз и навсегда! Ингрид не совершит явную глупость! Он вытащил останки из саркофага, образовал в руке огненное пламя, когда услышал голос жены: — Положи на место! Подняв глаза, граф увидел Ингрид возле двери. Дверь при этом была заперта. — Как ты вошла? — Научилась проходить сквозь стены! — Ингрид только освоила этот новый для себя дар. Она медленно подняла руки. — Положи на место! Иначе я за себя не ручаюсь! Не советую меня злить! Колдун знал, что останки связаны с её душой. — Нет, Ингрид! Я положу конец тебе и твоему обряду! — Какой ты правильный колдун! — скептически съязвила графиня. — Я по-другому воспитан! Меня не учили в нашей семье вредить людям! — Я что, по-твоему, не человек? — бровь Ингрид взметнулась выше. — Ты мерзкая, отвратительная стерва, запакованная в красивую оболочку! Ничего человеческого в тебе нет! — Тогда зачем ты живёшь со мной? — Потому что люблю тебя. Когда-то любил, но теперь тебя невозможно любить. — Я и не нуждаюсь! Мне и любви Дьявола будет достаточно! Когда мы воссоединимся… — Этому не бывать, Ингрид! Я уничтожу тебя! — он нацелил колдовской огонь на останки. — Только попробуй и пожалеешь! Я никому не позволю сорвать обряд! Осталось не долго! — Прощай, Ингрид! За Себастьяна не беспокойся! Он будет счастлив и со мной! — Пламя колдуна почти коснулось останков. Ингрид обожгло огнём, по телу пробежали конвульсии. Она заорала и необъятная сила ожила внутри неё. — Чтоб ты сам сдох! — проорала она и сузила голубые глаза на мужа. — Сдохни, жалкий, никчёмный колдун! Ты и мезинца моего не стоишь! — говоря так, она сжимала руки в кулаки, что пальцы побелели. — Сдохни! — агрессивно шептала она. Пламя графа погасло, не успев задеть останки. — Что ты делаешь, Ингрид? — прохрипел он, задыхаясь. — Прекрати! — Сдохни!!!!!! — шипела она, суживая глаза на него. — Смотри на меня и сдыхай!!! Он пытался отвести глаза, но они возвращались к жене. Чем дольше он смотрел на графиню, тем сильнее ощущал приступы удушья. В глазах его потемнело. Колдун опустился на колени, когда из его носа и рта потекла кровь. Граф торопливо обтёрся, но кровь продолжала вытекать. Вязкая, бурая жидкость стала сочиться из его ушей; из глаз закапали кровавые слёзы. Было больно и неприятно. — Ингрид… — кровавым ртом промолвил граф, ползя к ней. — Палантана… — он оставлял за собой кровавый след. — Ты не мо…можешь так пос…тупить…с нашим…сыном… — Себастьян мой и только мой!!! Сдыхай!!!!! — графиня Марбург отступила на пару шагов в сторону, удавливая супруга одним взглядом. Колдун попытался кровавыми руками открыть железную дверь, но пальцы скользили мимо ручки. — Себастьян… — хрипел он. — Сынок… Его тело судорожно дёрнулось и граф безжизненно сполз на пол, в кровавую лужу своей собственной крови. Его кровавые глаза так и остались открытыми. — Слабак!!! — Ингрид испустила выдох облегчения, что останки не пострадали. — Только и был для одного создан!!! Взяв останки с пола, графиня Марбург бережно и любовно положила их в саркофаг и закрыла крышку. Пока Себастьян не проснулся и не увидел труп отца, Ингрид сама избавилась от тела. Наведя порядок, она покинула подвал, где во тьме стоял саркофаг с дьявольскими останками.