***
Рангику пришла в себя гораздо позже Гина. Так больно ей ещё никогда не было. Даже когда она дверью сломала себе мизинчик. Этот шар огня, в который она попала после удара в живот... Рангику, ойкнув, схватилась за вполне здоровый и урчащий живот. Гин посмотрел на неё из-под почти зажмуренных век и глубоко вдохнул, сжав кулак. - Ой, - второй раз ойкнула Рангику, а затем опрометью бросилась на улицу. Ей нужно было... освежиться. Но наткнулась на вошедшего настоящего мучителя и чуть не упала, больно ударившись о его живот. Он словно из камня был сделан! Мучитель поймал её и не позволил упасть. А затем посторонился, позволив Рангику неловко пробежать мимо. Когда девочка вернулась в дом Айзена, построенный двумя ленивыми взмахами, Гин и их общий мучитель сидели рядом. - Занпакто - это часть души шинигами, Гин. Он метафора, её олицетворяющая. Без занпакто шинигами не является шинигами. Ты поймёшь это, познав себя и свой клинок лучше. Познай зло в себе, взяв в руки власть... Опять настоящий мучитель завёл свои проповеди. Гин даже не делал вид, что слушает, он полностью сосредоточился на клинке. - Власть - это способность применять силу. Меч считается полным воплощением этого слова. Они почти синонимы. Способность применять силу порождает принуждение. Принуждение порождает общество - систему правил, соблюдаемых каждым участвующим индивидом. С развитием общества правила становятся всё более продуманными и всё менее понятными... Так воздействует на мир зло. Оно заставляет. В том числе и объединяться и бороться. Рангику тихо присела на свободное место на диване и едва успела поймать брошенный ей мучителем клинок. - Вы хотите сказать, что любая власть - зло? - а Гин всё-таки слушал. - Нет. Это вопрос применения и точки зрения. Я напоминал тебе твои же слова, Гин. Власть в широком смысле - это способность действовать. Она не хороша и не плоха. Рангику взяла предложенный Гином смоченный в каком-то дурнопахнущем растворе платок, начала по его примеру водить по лезвию, отчищая меч от разводов и грязи. - Тем не менее, власть над людьми порождена чаще всего силой оружия или денег, довольно редко она является следствием большой харизмы или незаурядного ума. Что никак не говорит о способностях власть имущих - у них слишком большая конкуренция, чтобы действительно быть бездарностью. Но ты говорил, что носящий зло... - мучитель был красив. Очень красив. Рангику поймала себя на том, что засмотрелась на настоящего мучителя, который выбирал точные слова, и попыталась заставить себя оторвать глаза от этого чудовища. - Вернее, ты хотел сказать, что носящий необходимое зло должен быть благороден и рассудителен, я правильно понял? - Я такого не говорил, - заметил Гин. - Шинигами не должен размахивать своим мечом как членом... Щелчок. Гин плотно зажмурился, пытаясь перебороть болезненный вскрик, по его подбородку потекла кровь. Айзен подождал немного, а затем проговорил своим пробирающим душу низким и хрипловатым голосом: - Я согласен с тобой: меч - это не игрушка. Меч не должен быть средством добычи материальных ценностей. А в идеальном мире меч и вовсе принадлежит народу. - Но? - после очень длинной паузы спросил Гин. - Без "но", Ичимару-кун, я с тобой полностью согласен. Но каким должен быть тот, кто держит меч? Что он должен терпеть, а что нет? Что он может себе позволить? Айзен посмотрел на обоих своих учеников поочередно, сделав ещё одну паузу. - Теперь у вас в руках ваши собственные мечи. Выкованные не вами, но вами добытые. Способ уже не важен, уже есть истина: с этого дня, ученики, вы несёте зло. И вам придётся отвечать на непростые вопросы. Меч - это ты? - Айзен указал на Гина пальцем. - Или ты - это меч? В воцарившейся странной, даже потусторонней тишине раздался ехидный голос Кьёка Суигецу: - Меч - это я, а вы - тупые мешки мяса. Рангику вдруг поняла, что едва дышит, пытаясь понять, что же именно имеет в виду щёлкнувший пальцем по занпакто настоящий мучитель. - А... - начала она, а затем поняла, что сморозит глупость и замолчала. - Говори, Рангику, - разрешил Айзен. Девочка прикрыла глаза и произнесла немного напугано и совсем не то, что действительно хотела. - А нельзя и то, и то? - Правильно, - усмехнулся мучитель, а затем стал очень серьёзным: - Вспомните этот разговор, когда будете общаться с духом вашего меча. Скажу сразу: это будет бой. Очень тяжёлый бой. Да, Кьёка Суигецу?***
Тревор очень волновался, когда мы встретились подальше от стен Сейрейтея в удобном местечке. Он постоянно оглядывался, и нервничал, даже вспотел при виде меня. - Достал? - спросил я. Зомбированный протянул мне мешок с шихакушо и повязкой на левую руку, отличительные знаки бойца Пятого отряда Готей-13 в ранге лейтенант. Фукутайчо, если говорить о точности определения. Внутри был так же и маленький мешочек с волосами одного из клонов, того, что действует публично. - Благодарю за сотрудничество, - улыбнулся я Тревору и развернулся, собираясь покинуть эту бамбуковую рощу. Мне предстояло поработать с этой одеждой дополнительно. Какое-то время все должны чувствовать во мне клона, но я не могу "занижать" волну постоянно. Предстоит непростая работёнка, и хорошо, что мы с Чируччи освоили штучное производство такой необходимой в хозяйстве вещи. Долгое дело, несколько месяцев на один элемент одежды... - Стой-те, Айзен-сама! - остановил меня Тревор. Он покусал губу и почесал щеку, а затем решился, сказал: - Если я погибну, есть люди, сумеющие донести до Ямамото события канона. Я повернулся к наглому попаданцу и приподнял бровь. А затем осклабился: - Третий офицер Пятого отряда, вы забываетесь. Кроме того, лейтенант Айзен и душа перед вами - совершенно разные люди. С разными интересами. Будьте здоровы, третий офицер Масузаки, - коснувшись двумя пальцами соломенной шляпы, я двинулся прочь. - Фак. С этим говорить бесполезно, с самим пацаном нужно... Тревор сплюнул мне вслед, но меня это никак не задело. Своё он отработал. А дальше... будь умнее, он написал бы прошение об отставке.***
Я смотрел на своих учеников, думал о всяком. Они, в свою очередь, нападали на меня то скопом, то по очереди, получая несущественные тумаки. С каждым днём мои наставления они слушали всё внимательнее. Но я пришёл к выводу... Отбив Кьёкой в ножнах выпад, я толкнул ею Гина в лоб, и на этом поставил точку в неравной схватке. - Свободны, - я развернулся и вернулся в дом. Меня ждал горячий терпкий чай и чистый лист, на котором должен быть написан стих. Зачем? Отвлечься. Не могу больше эффективно работать, уж слишком многое продумываю в последнее время. Мне очень не нравится перспектива становления капитаном Готея, но без этого меня слушать не станут. Кроме того, я не хочу, чтобы хитрованы из благородных семей или купцы получили в распоряжение наше с Кьёка Суигецу и Чируччи Тандервитч изобретение. Сперва это будет не поезд, а тележка, на одной широкой рельсе-контактнике, с помощью полей реацу... но ведь затем это станет общим и массовым. Нескоро, но точно станет. И потому этот козырь должен быть у того, кто не занимается политикой или торговлей. Унохана подходит для этого идеально. Я скосил глаза на вошедших детей, сказал чуть громче: - Я сказал: вы оба свободны. Рангику и Гин замерли. - Айзен... -сама? - Вы обучились и теперь можете продолжить свой путь самостоятельно. Но сколько километров кидо придётся наложить? Может, заказать разработку у Урахары? И сколько это будет стоить? Один я буду прокладывать метро до самого конца времён. - Уф! - Кьёка Суигецу воплотилась и пошла в ванную. Есть и ещё кое-что. Чируччи возвращать в пустоши или не стоит? - Айзен-сама? - дети так и не поняли. Я вновь повернулся к ним и произнёс чётко и холодно. - Проваливайте. Оба. Да, стоит вернуть её в пустоши. Нечего ей здесь болтаться без дела. Я покачал головой - это будут крайне сложные несколько лет. Особенно самое начало. Готов ли я к подобному? Нет. У меня нет опыта внедрения во вражеские организации, нет опыта агента-нелегала. Даже школы никакой нет. Будет трудно, но очень интересно. - Идём, Рангику. Нас прогнали. - Д-да... Не удержавшись, я всё же кинул взгляд на дверной проём. Теперь под общую раздачу попасть они не должны, если сами в неё не полезут. Но это должен быть их выбор. А мне пора надевать знак, который мне не принадлежит.