***
Вечеринка была в самом разгаре. Пришло намного больше народа, чем парень мог предположить. Однако это ничуть не мешало. Алкоголь лился рекой, кто-то взялся диджействовать, люди танцевали, разговаривали, устраивали соревнования. Леон уже плохо помнил, сколько выпил, но останавливаться не собирался. Вот и сейчас, наблюдая за конкурсом между парой незнакомых девчонок и двумя друзьями, Рэем и Тоддом, Леон попивал пиво и смеялся. Тем временем соревнующиеся играли в алкогольный пинг-понг: на длинном столе по краю каждой команды стояли стаканчики с пуншем, задача каждой команды была попасть шариком для пинг-понга в стаканчик противников, после чего он выпивался. Таким образом, у кого быстрее закончится пунш, тот и проиграл. Пока что девчонки забили больше голов, видимо, сказывалось уже совсем не трезвое состояние пацанов. — Эй, Леон, — позвал севший рядом Лиам. В компании он всегда был самым спокойным и играл роль своеобразного психолога. Каждый мог выговориться ему, зная, что секрет останется секретом. Леон повернулся к другу. — Хотел узнать, как у вас с Джиммом… получилось так? Леон огляделся по сторонам и, убедившись, что никто их не слушает, придвинулся к Лиаму. — Сам не знаю. Я случайно стал свидетелем… эм… его семейных проблем и спонтанно решил помочь. Тогда же понял, почему он такой замкнутый и почему всех сторонится. В общем, узнав лучше, понял, что на деле он прикольный, а сторонился всех из-за семейных передряг. Стали проводить время вместе, хотя он тысячу раз посылал меня куда подальше. Ну и… Закрутилось, в общем. А неделю назад я узнал, что он гей и что я ему нравлюсь. — И решил поэкспериментировать? — Поначалу да. А потом понял, что мне и самому нравится быть с ним. А почему ты спрашиваешь? — Я всегда считал тебя самым натуральным натуралом, — усмехнулся Лиам. — Я тоже так считал, — улыбнулся Леон. — А где Джимм сейчас? — Лиам огляделся, видимо ища того. — Сказал, пойдет где-нибудь, где потише, отдохнет. А что? — Ты бы не отпускал его далеко… — Что не так? — нахмурился Леон. — Не темни, скажи прямо. — Мне не нравится настрой Девида, — вздохнул Лиам и перевел взгляд на чернокожего парня. Прямо сейчас тот весело болтал с двумя незнакомыми Леону парнями на выходе из комнаты. — Вроде нормальный… — оценил Леон. — Улыбается, смеется. Что не так? — Каждый раз, когда мимо прохожу, я слышу обрывки разговора. И в них обязательно проскакивает «педик», «голубок»… ну, и другие неприятные эпитеты. Я уже часа два за ним наблюдаю. Последний раз, когда прошел мимо, по их разговору я понял, что он винит Джимма в вашей с ним связи. Девид говорил, что Джимм тебе мозги запудрил и скоро начнет из тебя деньги высасывать. Ну, так он считает… — И чего он не уймется никак, — закатил глаза Леон. — Пока что дальше разговора дело не заходит, поэтому я спокоен. Правда, решил все же тебя предупредить. — Спасибо, Лиам. — Лучше будь с Джиммом рядом. Но и не увлекайся сильно. Парням нужно время, чтобы привыкнуть к такому Леону, — Лиам улыбнулся и похлопал того по плечу. — А ты, значит, привык уже? — Не сказал бы. Просто мне все равно, с кем ты встречаешься. А два обжимающихся парня меня никак не задевают… Леон хмыкнул. Если бы все были такими, как Лиам, им с Джиммом не пришлось бы держать расстояние весь вечер. А ведь так хотелось прижать Джимма к стене и зацеловать, оставляя кучу засосов. Если бы это была не его вечеринка, парень бы так и сделал. Но сегодня к нему приковано слишком много внимания, а шокировать всех гостей не хотелось. Хотя, возможно, еще несколько литров пива помогли бы ему наплевать на общественное мнение. Совсем скоро к Леону подошли проигравшие в пинг-понг Тодд и Рэй и отвлекли того от наблюдения за Девидом. А когда, минут через десять, Леон снова обратил внимание на двери комнаты, чернокожего, как и его друзей, там не оказалось. Парень немного напрягся. — Ребят, я скоро вернусь, — предупредил друзей Леон, намереваясь пройтись по всему первому этажу, где проходила основная вечеринка. Он, не подавая вида, прошелся до кухни, вышел на террасу, потом заглянул в столовую и даже в туалет и ванную. Но троицу там не нашел. — Лиам, — окликнул он парня, мило беседующего в коридоре с миниатюрной блондинкой. Тот обернулся, вопросительно изогнув бровь. — Девид по лестнице не поднимался? — Черт… Тут столько людей ходит, что я не заметил. Прости, — он кинул многозначительный взгляд на девушку. Видимо, дело было не в толпе, а в переманившей его внимание милашке. Пришлось подняться на второй этаж. В гостиной на диванах расположилась компашка курильщиков, из гостевой спальни раздавались женские стоны, так что Леон не стал туда заглядывать. А вот в спальне, которую родители хотели отдать сыну, миловались две симпатичные девочки, уже без верхней одежды. Раньше парня привлекло бы такое зрелище. Он наверняка предложил бы девочкам себя в качестве третьего и совсем не лишнего. Но не теперь. Сейчас ему хотелось найти Джимма и убедиться, что с ним все в порядке. Пришлось подниматься на третий этаж. Там было всего три комнаты: родительская спальня, отцовский кабинет и небольшая комната отдыха. И если первые две родители предусмотрительно закрыли на ключ, то последняя должна была быть открыта. Но если и там Джимма нет… Однако уже на ступеньках Леон услышал мужской ржач из комнаты отдыха и метнулся к закрытой двери. Она оказалась заперта изнутри. — Ну так что? — послышался голос Девида за дверью. — Отсосешь мне за десять баксов? — Если хочется острых ощущений, — отвечал Джимм, — можешь сесть задом на эту статуэтку, а от меня отвали. — На эту статуэтку могу насадить только тебя, ты же у нас заднеприводный. Снова раздался дружный мужской ржач, а у Леона кровь закипела в жилах. Он затарабанил в дверь, уже прикидывая, как ее можно будет вынести в случае чего. — Комната занята, — пробасил неизвестный мужской голос. — Открывайте, блядь, — заорал Леон, — иначе я войду вместе с дверью! Внутри на пару мгновений зависла тишина, затем щелкнула щеколда. Джимм стоял у открытого окна с сигаретой в руках, а рядом нависал Девид. Двое других парней расположились у разных стен комнаты. — Все нормально, — тут же сообщил Джимм, смотря на Леона, после чего затянулся. — Девид, может, остынешь? — не обращая внимания на заверения парня, спросил Леон. Он прошел к окну и встал вплотную к своему парню, оттесняя чернокожего. — Ты ведь не хочешь устроить здесь разборки? — А что, если хочу? — Девид скривился в ехидной усмешке. — Завтра ведь ты об этом пожалеешь. — Леон, ты ебанутый? — оскалился негр. — С каких пор ты педик?.. Или би, не важно… Я понимаю, если б этот нищеброд хотя бы выглядел сексуально. Я бы мог подумать, что тебе просто разнообразия в сексе захотелось. Но… — парень шумно выдохнул и перешел на крик. — Посмотри, бля, на него! Просто тощий педик! К тому же психопат, по нему видно! Чем он промыл тебе мозги, что ты повелся?! — Это я его добивался, ясно? — практически зарычал в ответ Леон, схватив друга за грудки. — Еще раз как-то обзовешь моего парня, и твои зубы резко поредеют, понял? — Нас здесь больше, Леон, — презрительно сощурился Девид. — Мне казалось, ты знаешь, что меня таким не напугать. Чернокожий внезапно замахнулся, но Леон успел поставить блок. Однако к начавшейся драке сразу же присоединился дружок Девида. Он схватил Леона за руку, не давая защититься, и второй удар негра пришелся прямо в его скулу. — Руки, блядь, убрал от него! — зашипел Джимм, замахнувшись стеклянной статуэткой эйфелевой башни. Та, встретившись с головой дружка Девида, разлетелась вдребезги. И тут же к Джимму подлетел второй дружок негра. Леон хотел вступиться, но ему не дал этого сделать Девид, снова пытаясь нанести удар. Пришлось на секунду отвлечься, чтобы вырубить его, однако тут же раздался хруст разбивающегося стекла. Обернувшись, парень увидел лежащего на полу Джимма, который, видимо, только что разбил своей спиной стеклянные дверцы книжного шкафчика. Осколки посыпались на него, и один, последний и довольно крупный, выпавший из верхнего угла дверцы, полетел прямо в его живот. — Джимм! Осколок пронзил парня сбоку. Тот зашипел от боли, а на полу сразу же начала растекаться лужа вязкой бордовой крови. От увиденного все остолбенели и, кажется, даже протрезвели. Леон распихал виновников драки и бросился к Джимму. — Не двигайся! Лежи смирно! — протараторил он, схватив того за руку. — Я вызову скорую. — Нельзя, — зашипел парень, зажимая рану вокруг торчащего стекла второй рукой. — Нельзя мне в больницу! Леон на секунду замер, пытаясь привести мысли в порядок. Но в голове бушевал ураган, а сердце вырывалось из груди, грозя разорвать грудную клетку. — Сдохнуть захотел?! — прикрикнул Леон, обшаривая свободной рукой карманы джинс. — Так вот не дождешься! Лежи смирно и не вздумай вырубаться! К двери комнаты уже прибежали первые услышавшие звуки драки. Однако, увидев такую картину, люди ошарашенно замирали. Леон быстро набрал «911»: — Стекло проткнуло парню живот. Нужна скорая. Марлоу стрит 108. — Уже выезжает, — ответила девушка в трубке. — Назовите себя. Но Леон сбросил вызов и снова посмотрел на Джимма. — Только не вырубайся, пожалуйста. — Да пусть сдохнет! — вдруг крикнул, видимо, пришедший в себя Девид. Услышав это, глаза Леона от злости, казалось, наполнились кровью. — Я тебя быстрее прикончу! Он бросился к чернокожему, однако в комнату влетели Рэй, Тодд, Лиам и еще несколько парней. Рэй с Тоддом вцепились в Леона и пытались его удержать, в то время как двое других уже скручивали Девида. — Вали отсюда! — закричал Леон негру, пытаясь высвободиться из хватки друзей. — Если снова тебя увижу, раздолбаю твою тупую рожу в мясо! — Леон! — послышался голос Лиама. — Джимм вырубился! Сердце Леона тут же дало сбой и, громко ухнув где-то в ушах, затихло. Он замер, пытаясь успокоиться. — Отпустите, — тихо попросил он. Друзья послушались, и Леон подошел к Джимму. Опустившись на пол, прямо в кучу мелких осколков и растекающуюся кровь, он потянул руки к Джимму, желая обнять. — Не надо, — тихо сказал Лиам, отводя руки парня. — Можешь только еще больше навредить. Леон поник. Впервые в жизни он был так растерян. Впервые в жизни он почувствовал невероятный животный страх. Впервые в жизни он понял, как легко можно потерять кого-то настолько важного. Если Джимм умрет, он не сможет с этим жить. Просто не осилит тянуть такой груз вины по жизни, не простит себя. Если Джимм умрет, то Леон тоже. — Что мне делать? — прошептал парень в пустоту, боясь отвести взгляд от неподвижного, бледнеющего на глазах Джимма. Вдалеке послышался звук сирены.***
Голова гудела, в боку ужасно кололо, в горле пересохло, а веки не желали открываться. Тихо простонав от ощущения давящего на тело валуна, Джимм все же приоткрыл глаза. Невзрачная комната, задвинутые жалюзи и он, лежащий на кровати. Больница. В левую руку вставлены какие-то трубки от капельницы, а на груди присоски, отражающие на экран больничного аппарата ритм сердца и давление. Джимм сейчас не волновался о своем состоянии. В этот момент он лишь боялся, что, узнав о его отце, больница сообщит службе опеки. И тогда его не оставят в покое. Совсем скоро в комнату вошла медсестра и, увидев пришедшего в чувства Джимма, улыбнулась: — Как ты? Что-нибудь болит? Парень лишь нахмурился, не желая поддерживать диалог. А девушка подошла к спинке кровати и вытянула из кармашка на ней планшетку. — Ты пережил долгую операцию, был под анестезией, поэтому мне нужно знать, как ты себя чувствуешь. Джимм закатил глаза и, откашлявшись, ответил хриплым голосом: — Все болит. В боку, голова гудит, тело плохо слушается… — Это все в пределах нормы. Тошноты нет? Зрение восстановилось? — Не тошнит, вижу нормально. — Хорошо. Я сообщу доктору о том, что ты пришел в себя, и он придет тебя осмотреть. Кстати, мы не смогли связаться с твоим отцом. Хорошо бы, если бы ты сам ему позвонил в течение дня. — А без него никак нельзя? Медсестра удивленно подняла брови. — Никак. Тебе все объяснят попозже. Джимм вздохнул, отворачиваясь к окну. Как им объяснить, что он не придет, даже если Джимм ласково попросит? Совсем скоро к парню пришел врач и рассказал, что парню чудом не задело жизненно важных органов, поэтому ему наложили всего один шов. Однако он потерял много крови, поэтому потребовалось не только хирургическое вмешательство, но и переливание. Теперь он останется в больнице на какое-то время, чтобы врачи смогли отследить реакцию организма. И, если все будет хорошо, отправят его на домашнее лечение недели через две. Однако и после осмотра Джимма в покое не оставили. Сразу после ухода врача в палату зашла женщина средних лет в строгом темно-синем костюме и с высоким хвостом на голове. Она подставила стул поближе к кровати парня и, достав из сумочки какую-то папку с бумагами, тихо начала: — Ну, здравствуй, Джимм. — А вы еще кто? — недоверительно скривился парень, понимая, что дело начало пахнуть жареным. — Меня зовут Виктория Пирс, — не обратив внимания на настроение Джимма, продолжила женщина. — Я работник службы опеки. Джимм застыл, понимая всю глубину жопы, в которую попал. — И что вам от меня надо? — Ну, начнем с того, что мы всю ночь и утро не могли связаться с твоим отцом. Однако несколько минут назад мой напарник позвонил мне и рассказал, что творится у вас дома. Он был там, нашел мистера Райта, твоего отца, в невменяемом состоянии и не смог ему ничего объяснить. — А я при чем? — поморщился парень, на самом деле прекрасно понимая, к чему ведет Виктория. — Может, ты что-нибудь мне расскажешь о своем отце? — А что вы хотите услышать? — ответил Джимм, отведя холодный взгляд в сторону. — Как часто он пьет? — Не знаю. Я учусь и работаю, а потому почти не бываю дома. Женщина нахмурилась и раскрыла папку. — Твой отец нигде не трудоустроен уже долгое время. К тому же постоянно употребляет алкоголь. — Ну и что? У него депрессия из-за потери жены. Виктория снова перелистала документы в папке. — Твоя мама умерла пять лет назад, Джимм. — Ну, — парень усмехнулся и пожал плечами, — затяжная депрессия… Женщина вздохнула и закрыла папку. — Больше ты ничего не хочешь рассказать, связанного с его «депрессией»? — Нет. Повисла тишина. Джимму захотелось просто встать и уйти. И он бы сделал это, плюнув на все эти государственно-семейные разборки, но тело все еще оставалось ватным и малоподвижным. — Джимм, — снова начала Виктория, — мы опросили соседей. У меня есть видео нескольких человек, которые согласились дать показания о твоем отце. Они все утверждают, что он бил тебя и часто выгонял на улицу. А вызванные полицейские всегда уезжали ни с чем, потому как ты все отрицал… Зачем ты защищаешь отца? — Затем, что не хочу ставить на нем крест! — выпалил Джимм, но потом сразу же закусил губу, понимая свою ошибку. Нельзя ему ни одним своим словом давать им повод усомниться в том, что парня в своей жизни все устраивает. — Твоему отцу необходимо лечение, — ответила женщина, грустно сдвинув брови. — Мой коллега уже собрал все необходимые сведения, твоего отца с минуты на минуту арестуют. Ты уже взрослый парень, поэтому я скажу прямо — моя работа сейчас заключается в том, чтобы не допустить твоего возвращения к нему. Закон обязывает меня открыть на него дело и лишить родительских прав. — Заебись… — буркнул Джимм, а потом посмотрел на женщину. — И что со мной будет? Приют? Только не монастырь, я вас очень прошу… — Нет, обычный приют, Джимм. Правда, закрытого типа. С тобой должен работать психолог. А также школу ты тоже будешь посещать внутреннюю, такие порядки. — Пиздец… — Всего один год. Если после достижения восемнадцати лет психолог приюта даст добро, тебе выделят комнату в общежитии, и ты вернешься к самостоятельной жизни. Не волнуйся, все будет хорошо. — А ничего, что вся моя жизнь пойдет по пизде из-за вашего вмешательства? — закипел Джимм. — У меня есть друзья в нынешней школе. — Вы сможете созваниваться и переписываться, — улыбнулась Виктория. Джимм усмехнулся: — Трахаться с моим парнем вы тоже предлагаете мне виртуально?! Женщина вытаращила глаза, после чего вздохнула: — Не в моей власти оставить все как есть. По закону, ребенок твоего возраста не может жить без родителя или опекуна. — Ненавижу, — прошипел Джимм. — Уходите. Женщина встала со стула. — Я еще обязательно вернусь. Отдыхай. С этими словами Виктория вышла из палаты, оставив парня наедине с мыслями. Джимм не мог поверить в случившееся. Только что осуществился самый худший его кошмар — он стал сиротой.