Хогвартс по-быстрому

Ванда проснулась в своей постели, переодетая в пижаму и умытая. Она не помнила, как добралась до постели и привела себя в порядок, но была рада, что у нее так хорошо развиты привычки умываться и переодеваться. Максимофф искренне верила, что смогла вчера это сделать. Хотя последнее, что она помнила — как она блевала в туалете, а Наташа гладила ее голову, пока держала волосы. Нет, точно приснилось. Не могло быть такого. Точно не Наташа. Насколько же иронична ее внутренняя "я". Ванда ждала (и одновременно боялась, а еще жутко стеснялась), когда придет Клинт или Пьетро и расскажет во всех красках позора (ничего не упустив, конечно) что вчера она натворила. Но уже было около одиннадцати часов, а никого до сих пор не было. Видимо, не одна она вчера куралесила. Ванда еще не догадывалась, что как раз она ушла как раз вовремя, потому что потом начался пиздец. Настоящий пиздец. Первым делом Максимофф постаралась привести себя в порядок, потому что пахло от нее не очень хорошо, выглядела она, мягко говоря, тоже не очень. Только зубы студентка Пуффендуя почистила раза три точно, потому что ей все еще казалось, что от нее пахнет рвотой. Ванда вспоминала обрывки вчерашнего для в туалете с Наташей. Кажется, ей все же стыдно перед ней и лучше не попадаться ей на глаза. Слизеринка точно все помнит и не упустит возможности поглумиться. Когда уже рыжеволосая более-менее походила на среднестатистическую волшебницу, она решила наведаться к Клинту. К ее удивлению, он был в кровати не сам, так что она сразу же закрыла дверь и вылетела пулей в гостиную. Но, кажется, "парочка" проснулась от этого Клинт проснулся от громкого стука двери. Дважды. Его голова отреагировала острой болью на это, и он поднялся в сидячее положение, чтобы понять что такое и кто этот смертник. Но рядом увидел возле себя Барнса, который сверкал довольной улыбочкой. Клинт выпучил на него глаза и заглянул под одеяло. На нем были только трусы. На Джеймса он постеснялся посмотреть. — Что вчера было? — спросил Клинт, боясь услышать ответ. — А ты как думаешь? — ответил вопросом на вопрос Баки, довольно улыбаясь. Клинт закрыл лицо руками, ведь оно горело от стыда. А Барнс лишь довольно улыбался, что лишь больше стесняло его, ведь он подозревал, что вчера было много извращений. — Ладно, ладно, ничего не было. Ты предпочел отсосать мне, — громко засмеялся слизеринец, а Бартон позеленел от новости и отвращения. — Чт-то? — не понял как ему реагировать Бартон. Кажется, он не врал, потому что горло у Клинта странно першило, и привкус был странным. И как он сам ничего не помнит? Вроде бы же пил только тыквенный сок. Опять Старк что-то сделал с ним? Это точно дело рук Слизерина. — Ладно, я не расскажу никому, если ты в скором времени повторишь. Я пришлю тебе сову. А пока что до встречи. Баки оделся, а Клинт спрятал лицо, ему было так стыдно, что он даже не мог возразить. И просидел так, пока Баки не ушел. Стивен проснулся от головной боли. К его удивлению, он помнил многое со вчерашней ночи, от чего лицо его было красным. Или это был сон? Он хотел лучше не вспоминать этого. Теперь он и не знал как пересечься с Тони. Роджерс был уверен, что Старк не упустит возможности поглумиться над ним, поэтому избегал его. Но, как обычно, закон подлости превыше даже закона тяготения. Так что, избегая Старка, он натолкнулся на целую его компанию, уже готовился выслушать колкие замечания, но слизеринцы прошли мимо. Сначала Стив подумал, что его просто не заметили, но коварная улыбочка Старка говорила об обратном. Тони не пришлось говорить ни слова, чтобы засмущать гриффиндорца, который мигом скрылся в коридорах. Тони решил, что Стив не помнит кульминации вечера. Или, хотя бы, помнит все не с того угла, с которого нужно смотреть, так что он не переживал. Но его забавлял этот гриффиндорец, который явно избегал с Тони зрительного контакта. «Таки что-то помнит», — решил молодой Старк. — Ну и где ты был, Барнс, — укоризненно спросил Локи, когда к ним подходил Баки, — сейчас опять будет часовая история о новой красотке, с которой ты сегодня проснулся? Кто на этот раз? Гриффиндор? — Та не, нечего рассказывать, — отмахнулся Баки. Тони, Локи и Наташа переглянулись. Это было совершенно не похоже на Баки, который любил хвастаться своими похождениями и рассказывать все слишком детально, отчего Лафейсон делал блевательное выражение лица, но сам удивлялся от того, что и такое можно. — Это как-то на тебя не похоже, — удивилась Наташа. — Нечего говорить. Я не помню. Проснулся в купальне старост. Как вернулся в комнату, так вас уже и не было. Баки не особо хотелось распространяться о сегодняшней ночи. Конечно, могут быть слухи о том, с какой спальни он вышел, но все же Барнс надеялся, что хотя бы личность и пол того, с кем он был останется в секрете. Это было не ради Клинта, не особо хотелось, чтобы о себе пошли слухи, будто он голубой. Еще чего. Просто ему интересно как это. Вот и все. — Ладно, это не важно, — заторопил Тони, — что вчера было? Почему Тор ударил Клинта? — поинтересовался Старк, а Баки резко навострил уши и, казалось, его сердце замедлило удары, чтобы не упустить ни слова. — Дурацкие желания. Я должен был подкатывать к этому косому, а этот придурок пристал, а потом ударил его. Сказал, что у него желание. Но он просто любит мне жизнь портить. Может, подумал, что я и правда приставал к Бартону. Фу, да кто же к нему полезет? Он же такой странный, шастает с этой, как ее там и с ее пидарским братиком. Но ответа не последовало. Наташа отвела взгляд, а Барнс наоборот глазел в оба и пытался представить себе ситуацию. У Тора было почти прекрасное утро, если сравнивать с его товарищами и недругами. Он не пил слишком много, а в пересчет на его массовую долю, так это вообще был пустяк. В общем, он отлично помнил йорзающего Локи на коленях у Клинта в блядском костюме с золотыми рожками, которые, он, казалось, наставил самому Одинсону. И отлично помнил как и почему он врезал Бартону. И, к слову, исполнил желание. С Локи они названные братья, хотя, конечно, Локи и не признает этого. Он не может поверить, что его мать вышла замуж и взяла новую фамилию. Тор объяснил себе тем, что Лафейсон не любил лично Одинсона, а также любил и все же надеялся на то, что отец возьмет таки себя в руки. Чуда не произошло. Лафейсон-старший все еще был в жестком запое. Наверное, с него он не выходил с тех пор, как Локи сказал первое слово. А может и раньше. Но Локи его терпеть не мог. Я про отца. Терпеть он не мог Одина и его сына. И он думал, что это взаимно. Но нет, не будем отвлекаться. Локи чувствовал себя не слишком хорошо, но он знал что лучше выпить из зелий в такие моменты, так что его отпустило уже через полчаса. Правда, главное, чтобы миссис Паркер не заметила пропавших пузырьков в отсеке с зельями. Лафейсон после встречи с друзьями пошел в библиотеку. Выходной — это хорошо, но завтра уже на учебу, так что вечер он проведет как обычно — за книгами. Домашнюю работу он сделал, но развиваться ведь нужно. Так что Локи брал пятую книгу подряд по зельеварению и настойках, которые были на уровне его лица. Когда он их взял с места, то там образовался промежуток, в который заглянула чья-то голова. Это был Тор. — Привет, — резко выдавил Тор, но потом понял, что такой резкий звук мог испугать собеседника или заставить испытать головную боль, но Локи лишь немного поморщил носик, а в целом делал вид, что не слышит его. — Эй, ты что поставил заклятие глухоты? — пытался пошутить Одинсон, но не вышло. — Мы же братья, нам нужно обща... — Мы не братья! — резко перебил его Локи и громко захлопнул книгу, которую листал до этого. — Я просто пытался быть вежливым с тобой, но Слизерин не знает что это такое да? — А Гриффиндору не знакомо слово "мозги", — ответил на эту перепалку брюнет, сгребая в охапку книги, которые он уже отметил в реестре. Локи уже почти увильнул от сводного брата, просто в попытке уйти по-английски, но крепкая рука сжала его предплечье и не пускала. — Давай помогу. На вид тяжелые. — Мне больно, — повысил голос Локи, аристократично задрав носик, что Тор моментально убрал руку, но потом все же отобрал книги. — Я помогу, — решительно заявил он. Так прошло несколько дней. Стив уже не так прятался ото всех, ведь над ним много подшучивали из-за того, что такой пай-мальчик как он впервые накидался. Особо ничего плохого или смешного Роджерс не сделал, та и мало кому попался лично на глаза, но почти каждый тыкал пальцем и напоминал ему о той ночи. — А это ты облевал балкон? — Эй, Роджерс, голова не болит? — Ну ты и даешь, Стив. Я от тебя такого не ожидала! – Ты слышала? Да, наверняка ты слышала! Все только об этом говорят. – О поцелуе Старка и Пеппер? О извращениях Лафейсона? О драке с Тором? Или что еще? – Первое, конечно. – А, ну, так ей и надо. Не стоит быть такой заносчивой. Но он такой лапочка ведь. – Дура совсем? У Старка кто-то есть, фант его сгорел. – И кто она? – Я не знаю. Нужно это выяснить. Но на четвертый день почти все уже высказали свое супер важное мнение, а также были новые страсти-мордасти, что Роджерса просто оставили в покое. А вот Старк только решил подойти и подъебать его, а заодно и выведать чего. Тони очень волновало то, что Стив мог что-то помнить. Это нужно узнать. И внушить, что это был сон. — Эй, книжный червь, чего там делаешь? — спросил Тони, подсаживаясь к Стиву, который явно изучал сверх сложную тему по трансфигурации. — Я... Ну... — гриффиндорец не особо ощущал разницу между риторическими и обычными вопросами. — Учусь, как бы. А ты мне мешаешь. Стив отвернулся и наклонил голову. Лицо его вспыхнуло, потому что Тони он боялся встретить после той ночи, ведь этот тип может такие слухи пустить, что мама не горюй. — Ох, а ты мне не мешал тогда на Хэллоуин? Ты помнишь, что ты натворил? На этот вопрос Старк хотел услышать ответ, но Роджерс счел его риторическим. Тони непроизвольно дергал ногой и хрустел пальцы рук, потому что на самом деле волновался. Еще бы. Его фант сгорел, когда он решил проверить свою теорию на счет Стива, но не ожидал, что она подтвердиться. Не хотел. И это удручало. Пришлось самому себе признаться, что ему, как оказалось, по душе этот умный дебилоид. — Что? Ничего не помнишь? — Старк не смог задать вопрос шутя, слишком ему нужен был ответ, отчего тон был серьезным. Так что блондин решил ответить. Он покачал головой. — Почти ничего. Этот ответ не особо удовлетворил Тони, он догадывался, что гриффиндорец вряд ли начнет изливать ему душу, так что не рассчитывал на ответ, задавая еще один вопрос. — И что же конкретно помнишь? — Я подлил алкоголь в тыквенный сок, это был я. Дурацкое задание. И сам решил выпить. Ну зачем? Я и сам не понял почему взял стакан. Так что прошу, прекрати издеваться. Мне стыдно, но это уже вроде как не актуально. — Ладно, — согласился он и откинулся на спинку. Роджерс начал откровенничать, а Старк снова приобретал уверенность, — ты творил что-то безумное? Может что-то снилось? Всегда было интересно о чем думают такие заучки. Готов поспорить, что это что-то грязное и развратное. Покайся, грешник. — Отстань, — оскорбился Стив и уткнулся в книгу. Не читал, просто прятал взгляд. — Забавный какой, значит я прав — произнес, удаляясь брюнет, весело тыкая пальцами в Стива. Роджерс горел со стыда. Локи шел впереди и делал вид, что холоп позади с кучей книг (а Лафейсон специально похватал побольше, чтобы окончательно усложнить жизнь Тору) не с ним. Ну, или хотя бы для того, чтобы показать, что такое отродье годится лишь ему в подметки. Грязнокровка. От этого Локи кривился еще больше. Теперь он породнился с грязнокровкой. Отец Тора чистокровный волшебник, но выбрал себе в жены магла. Говорить о том, что у них не срослось — не нужно, ведь это и так ясно, если Тор почти и не помнит матери. — Не хочешь на выходных пойти в "Три метлы"? Мы же братья, нам нужно проводить больше времени вме... — Нет, — обрезал Локи, резко затормозив. Тор ожидал такого ответа, но он хотел вытянуть противного слизеринца хотя бы куда-то. Кажется, его можно вытянуть только силой. — Тебе придется пойти со мной, — заявил Тор. — С какой это стати? — Локи обернулся и кинул на Одинсона испепеляющий взгляд. — Я еще не придумал. Но если ты не придешь сам, я притащу тебя силой. Или просто изнасилую. Еще не решил. Но оба варианта мне нравятся. Хотя я предпочел бы, чтобы ты сам ерзал на моих ногах, ну да ладно. Вид у Лафейсона был явно скучающим, будто Тор угрожает ему так по три раза на день. А может и по пять. Но это было для замыливания глаз. На деле же брюнетик занервничал, но слабинку не собирался проявлять. — В субботу. В 7 часов вечера. Жду тебя возле большого зала. Иначе я иду искать. А у меня очень хорошо получается находить. Лафейсон молча отжал книги, мысленно пожалел, что набрал так много и надрываясь ушел в гостиную. Тор проводил его взглядом Наташа не была дурой и не могла не заметить, как Тони изучает Стива, а когда видит красные галстуки или белобрысую голову, то осматривает. В общем, Наташа поняла, что Стив интересует Старка. И это уже не просто издевки, которые имели за цель лишь унизить, оскорбить, это новый уровень. Издевательства Старка стали изящнее, побуждая наивного гриффиндорца к действиям. Старк в свою очередь заметил, как тиха стала Нат, когда речь заходила о Ванде. Раньше она с жаром начинала рассказывать о Максимофф то, да се, но сейчас явно притихла. В общем, друзья допустили стратегически важные ошибки, считая, что их бревно не видно, по сравнению с соринкой другого. – Ну и как давно? – вдруг поинтересовалась Романофф. Они сидели на лавочке, моросило. Настроение беседы предопределила погода. Так что представьте эти тревожные звучания скрипки или просто включите что-то с песен Билли Айлиш. Старк несколько раз похлопал ресницами и опустил голову. Кажется, до него дошло о чем именно подруга. – А ты? – не расстерялся Тони и перевел холодный взгляд на Нат, но та быстро различила нечто большее во взгляде, а именно тревогу. – Не знаю. Думаю не так давно. Вернемся к моему вопросу. – Думаю, – протянул вдумчиво Старк, – не знаю. Давно. Думаю, я знал это на клеточном уровне давно, не знаю. Они говорили о таких странных для них двоих вещей, что Нат не выдержала и рассмеялась, отчего Тони смутился, но посмеялся с ней. – Ладно, прости. Это так не привычно, что у меня бывают истерики. – Та ну тебя, – чуть улыбнувшись, произнес брюнет. – Ладно, ладно. Я просто решила, что она симпатична, достаточно умна и не такая уж заносчивая. – Злобно смеюсь, – комментировал друг с легкой улыбочкой, дразня Романофф за смех. Быть старостой Когтеврана – это почетная миссия. Ты следишь за порядком, всех знаешь и всех видишь. Но вот уж почти неделю вынужден скрываться от назойливого гриффиндорца-гомосексуалиста, который положил на тебя глаз, и хочет еще одну часть тела положить как минимум. Пять дней Стивену это удавалось, но на шестой система дала збой. Он сам натолкнулся на Пьетро. А все ведь так хорошо начиналось. Это не могло длиться вечно. – Привет, – затараторил, как ни в чем не бывало Максимофф. – Привет, – вяло ответил Стрендж. – Слушай, мне нужна твоя помощь в одном деле. Не можешь ты провести меня в купальню для старост? – Зачем тебе? – удивился Стрендж и уже что-то заподозрил. – Купальня для старост отличное место, чтобы принять ванну, не находишь? –подмигнул ему Пьетро, пытаясь быть обаяшкой. Стрендж стоял с каменным лицом, вжав голову в шею, как будто Максимофф угрожал ему. Короче, сигнал не принято. Пьетро лишь закатил глаза и решил говорить без намеков. – Помыться хочу один. Ну что? Стрендж молча почти кивнул и пошел вслед за гриффиндорцем, который отлично знал дорогу.