***
— Джина, мы так давно не виделись — обнимая Джина, сказал Чимин. — Да, хён. Надеюсь мы не долго будем? — Да нет, а что? Джун просил булочки испечь, а он пока спит, я не решил их печь. — Аааа ну хорошо. А мой укатил с утра пораньше. — Ты смотри, а то может изменяет — в шутку сказал Джин. — Та неее, он же у меня композитор, вот по выходным ездит в студию. Пока школы нет. — Ясно, но всё может быть — пожал плечами младший. — Ну так, рассказывай. Как у вас там всё было? Нежно или жёстко? — Чимин-хён, ты чего такое говоришь? — А у Джуна большой кхм — спросил Чимин. — Нуу…да. Я даже с начала испугался, потому что, реально бы не влез. — Оооо, ну и как? — Первое время не приятно, а потом ты чувствуешь как всё пульсирует внутри. Короче это офигенно, вот только задница болит. — Наверное так должно быть. — А у вас с Юнги как? — Я ему только в начале знакомства отсосал и всё. Больше я его к себе не подпускал. — Ну и как? — Как бы это не звучало, но мне понравилось. Вкусно — щёки Чимина были как помидор — он даже там медовый. — Ну это естественно, у альф даже сперма со вкусом его запаха. — Джин, ты как об этом вообще можешь говорить? — Не знаю, но я с тобой согласен, вкусно. Прям как жидкая миндаль. — Жидкий бергамот и мёд — как только Чимин вспомнил про альфу, в животе что-то неприятно кольнуло. — Хён, у тебя течка?! — Что? Нет. — От тебя несёт имбирём на всё кафе. Быстро выпей блокаторы — протянул Чимину две таблетки Джин. — я сейчас вызову такси. — Джин, только не говори Юнги. Можно я у вас поживу, эту недельку? — состроил щенячьи глазки Минни. — Ты так боишься что будет больно? — Угу..... — Я согласен, думаю Джун тоже будет не против.***
Когда омеги зашли в дом, они сразу же пошли на кухню. Выпив ещё две таблетки, Чимин сел за стол и облокотился на стол. — Джина, ты куда-то ходил? Ты меня разбудил… — сонно и одновременно обиженно произнёс альфа заходя на кухню. Джун сонно потирая глаза сначала посмотрел на свою омега, а потом на Чимина. И только потом до Чимина дошло что стоило бы отвернуться, ведь альфа был в одних штанах, без майки. Не ну сказать что у него тело отпад, ничего не сказать. — Чимин, а что ты тут делаешь? Так ещё и с течкой? — спросил Джун подходя к Джину, обнимая того за талию. — А…да это у меня не течка. — Мне кажется к нашему дому скоро сбегутся все альфы которые находятся по близости. — утыкаясь носом в шейку Джину пробормотал альфа. — Джун, тебе жарко? Майки не для тебя придумали? Если ты не забыл, то мы не одни дома, ты не можешь так ходить — чмокая альфу в щёчку, сказал омега. — а кстати, ты чувствуешь запах Чимина? — Слабо, я чувствую только твой и мой. — Серьёзно? Как такое может быть? — удивился Джин. — Всё очень просто. Вы истинные, поэтому для Джуна всегда будет ярко выражен твой запах. — сказал Чимин. — Раз у тебя течка, почему ты не с Юнги? — не понимал Нам. — Джун, он боится, что больно будет — пояснил младший омега. — Ааа, Джини я есть хочууу. Ты же не оставишь умирать от голода своего альфу? — сделал ангельское личико Джун. — Конечно, только булочки попозже. — Хорошо***
Как только пара и Чимин сели за стол, в дверь кто-то начал ломиться. Именно ломиться. Узнав знакомый бергамота и мёда, Чимин начал паниковать. Джин отправил Джуна переодеться, так как понял что сейчас будет. Младший омега пытался тянуть время. Пока омеги ждали Джуна, Джин уже жалел что, написал Юнги. Младший омега увёл Чимина в гостевую комнату, а сам схватил своего альфу и пошёл к выходу. Как только Джин открыл дверь, на него налетел Юнги. — Где он? — альфа подходит к омеге с диким взглядом, и Джин снова начинает думать о том, правильно ли он поступил, что позвал его. — О-он на втором э-этаже, комната справа, — чуть ли не заикаясь, еле выговаривает омега. — Хорошо, а теперь идите погуляйте, — Юнги нагло выталкивает их на улицу и захлопывает дверь. — Не, ну вы только посмотрите на него! Я его позвал, а меня еще из дому выгоняют. У человека ни стыда, ни совести нет! Хам! — говоря это двери, Джин развернулся и пошёл в беседку, так как деваться было некуда. Джун лишь успевал ходить за своим омегой. И сидя в беседки, благо у него в руках была книга, когда он открывал дверь, он продолжает ее читать, при этом думая о том, что эта ненормальная парочка будет там недолго, но он глубоко ошибается… А Юнги тем временем, уже поднялся на второй этаж и хотел зайти в комнату, но она почему была закрыта, хотя он яро чувствовал, что Чимин именно там, из-за чего и начал долбиться в неё, при этом молча, потому что боялся, что тот может испугаться и не открыть. Чимин еле-еле отскребает себя от кровати и, открыв дверь, сразу же хочет ее закрыть обратно, но альфа успевает просунуть ногу, тем самым не давая тому закрыть дверь. Чимин пытается сопротивляться, но сил уже нет, а внизу живота давно все тянет дикой болью, из-за чего он расслабляет руки и дает альфе пройти. А Юнги даже не думая, сразу же заходит в комнату и закрыв дверь, прижимает омегу к ней, сжимает его запястья и прижимается всем телом. — Зачем ты это сделал? Ты совсем сдурел?! — Юнги никогда еще не был так зол и перевозбужден, из-за чего просто кричал. — Я…мха…не знаю…ах… — Чимин, видя настрой в глазах напротив, начал специально издавать столь возбуждающие звуки и прижиматься в ответ, ведь он так сейчас хотел, чтобы этот альфа, что так обворожительно пах, взял его и наказал. — Накажи меня…ах…накажи своего не послушного мальчика…ммм… Юнги не выдерживает и просто с остервенением впивается в столь желанные, пухлые и сладкие губы. Их языки сплелись в бешеном и непонятном танце, в котором каждый из них пытался занять главенствующую роль. Но, вдоволь наигравшись с языком омеги, обследовав весь его прекрасный и горячий ротик, в котором было так влажно, Юнги начал спускаться поцелуями ниже, тем самым переходя на шею парня. А Чимин лишь поддался навстречу такому мокрому и юркому языку, подставляя свою шею еще больше, на которой уже начинали расцветать красные бутоны, что так заводили и нравились альфе. Но когда Юнги мокрыми поцелуями спустился до ключиц омеги, слегка прикусывая одну из них, он услышал первый и такой желанный стон, от которого просто начало сносить крышу, а возбуждение нарастало все сильнее. Юнги своими тонкими и холодными пальцами полез под майку любимого, начиная оглаживать столь прекрасное и изящное тело, из-за чего у бедного Чимина от таких действий по всему позвоночнику пробежали мурашки, но ему это до безумия нравилось, и он желал намного большего. Сняв с любимого эту дурацкую и ненужную футболку, Юнги отбросил ее куда-то в сторону, начиная спускаться на грудь парня, тем самым заставляя омегу зарыться в свой загривок, вороша его волосы и стонать от удовольствия. Но Чимин не мог так долго ждать, ведь в заднице ужасно зудело, а желание дошло до точки предела! Поэтому, закинув правую ногу на бедра любимого, давая намек на то, что пора бы переходить к дальнейшим действиям. Юнги понимает намек, поэтому подхватив омегу под его шикарные бедра, он начинает сминать их и вновь впиваясь в его губы страстным поцелуем, идет в сторону кровати. Кое-как дойдя до кровати, Юнги просто бросает омегу на нее и залезает следом, тут же вновь впиваясь в ротик любимого страстным и остервенелым поцелуем, пытаясь насытиться им, но прекрасно знает, что этого будет просто недостаточно. Он стягивает с себя и омеги одежду, оставаясь в боксерах, начиная спускаться мокрыми поцелуями вниз, а руками изучать столь прекрасное тело, к которому так давно желал прикоснуться и попробовать. И вдоволь насытившись шеей любимого, что тяжело дыша и не стесняясь уже ничего, стонал в полный голос, зарывшись в его волосы и извиваясь под ним. Юнги мокрыми поцелуями перешёл на его тяжело вздымающуюся грудь, начиная играть с набухшими бусинками сосков, обводя один из них языком, всасывая, облизывая или покусывая иногда, а второй сжимая и крутя его между пальцами. Чимин от таких манипуляций начинал с каждым разом стонать все громче, получая неописуемое удовольствие, выгибаясь навстречу своему альфе. Когда Юнги начал спускаться ниже, обводя мокрым языком пупок, просовывая его внутрь впадинки, то он дошел до кромки трусов любимого и, целуя возле самого края, наконец стянул их с омеги, получая в ответ тяжелый выдох. Альфа просто не смог удержаться и не попробовать любимого там, из-за чего развернув того на живот и заставив встать на колени, он развел его половинки руками и слегка лизнул смазку, что объемно вытекала из сжимающегося колечка мышц. Он услышал в ответ громкий стон. Юнги это безумно понравилось, и он продолжил свои манипуляции, иногда просовывая язык глубже, слушая шикарную симфонию стонов, что с каждым его движением, выстанывал Пак. Но и терпение Пака приходит конец, ведь когда над ним так измываются, при том, что он давным-давно жаждет, чтобы альфа уже наконец вошел в него. — Юнги, если ты сейчас же не возьмешь меня, то я найду себе другого альфу, который сможет сделать это и…аааа… — Чимина резко перевернули и ввели сразу два пальца. — Что ты там говорил? Прости, я тебя не расслышал. Можешь повторить? — пыхтя, говорил альфа. Но Чимин ничего не мог ответить, ведь он сейчас пытался расслабиться, потому что альфа у него первый и пальцы доставляли неприятный дискомфорт. Юнги, заметив состояние любимого, все же сбавил обороты и попытался сделать так, чтобы омега смог расслабиться и получить удовольствие. Поэтому, когда Юнги начал слегка двигать пальцами, омега уже стонал от наслаждения, что приносил его любимый, выгибаясь ему навстречу и разводя свои ноги шире. Альфа лишь думал о том, какой тот узкий и просто не мог представить того, какого же ему будет, когда он войдет в него и насладиться им сполна. Согнув в один момент свои пальцы внутри и двинув ими слегка, Чимин значительно громко застонал и вновь сильно выгибаясь. Юнги попал по простате, из-за чего сделав еще пару таких манипуляций, он вынул свои пальцы, из-за чего услышал разочарованный стон, снял с себя боксеры и смазав свой член смазкой любимого, которой было предостаточно, он резко вошел в него, слыша болезненный стон, ведь его размер был намного больше, чем его пальцы. Замерев на месте, давая омеге привыкнуть, он ждал сигнала. Когда же Чимин начал слегка поддаваться бедрами, то Юнги понял, что для него включили зеленый свет, и начал медленно двигаться, постепенно ускоряя темп и покусывая губы любимого. Он готов был съесть его, потому что тот был на столько сладким и желанным сейчас. Альфа забросил одну ногу Чимина себе на плечо, а вторую развел в сторону, начиная сильнее вбиваться в того. И сделав очередной сильный толчок, омега с хрустом выгнулся в спине и застонал так громко, что сорвал голос, но ему было слишком хорошо, чтобы о чем-то заботится. Юнги очень понравилась такая реакция омеги, из-за чего он самодовольно улыбнулся и начал вбиваться в эту точку сильнее, иногда выходя совсем и с рывком входя обратно, при этом получая порцию хриплых, но не менее громких стонов от омеги, и царапины на спине. И на одном таком особо сильном толчке, омега выгибается, как дикая кошка и кончает с именем любимого на устах. Альфе хватает еще пару толчков и он успевает выйти из омеги, кончая тому на бедро и тут же заваливаясь рядом. Оба уставшие, мокрые, но такие счастливые, и Чимин уже даже и забыл, что боялся того, что Юнги может его бросить, потому что понял, что тот теперь от него никуда не денется. Поэтому, широко улыбнувшись, он забрался на его грудь и встретившись с такой же счастливой и уставшей улыбкой, нежно поцеловал любимого в губы. Но их поцелуй как-то опять перешел с тягучего и спокойного в мокрый и страстный, вновь их возбуждая, заставляя перейти ко-второму раунду и попробовать разные позы. Но когда они уже закончат, ближе к полуночи, свой секс-марафон и будут лежать в объятиях друг друга, устало целуясь, а потом слегка оторвавшись друг от друга, скажут: — Я люблю тебя и никогда не брошу, — альфа счастливо улыбался. — Я и не позволю тебе. Я тоже люблю тебя, — тихо прошепчет омега и уткнется в грудь любимого. — Чимин, я мне так нравяться твои бездонные, глубокие глаза, в которых хочется утонуть. Мне нравяться твои губы, которые я хочу целовать вечно. Мне нравиться твоё тело, которое я не хочу выпускать из своих обьятий. Мне нравиться твоё прекрасное имя, Пак Чимин.The end