I could never lie to you.

С детства Реджина слышит о всех этих соулмейтах. Ты не можешь соврать своей родственной душе. Ведь это истинная любовь. Она прекрасна. В ее мире встретить такую значило нечто совершенно великое. Она не понимала, будучи маленькой девятилетней девочкой, насколько редко она встречается и что вообще из себя представляет. Но собираясь с соседскими девчонками играть в те немногие минуты, в которые позволяла ей мать, они шептались под деревом и рассказывали друг другу то, что услышали под шумок от родителей. И краснели, мечтая каждая о своем счастье и не осознавая все горести и трудности предстоящего к нему пути. Когда Реджине исполняется семнадцать, она встречает Дэниела. И о, боже, она может поклясться - это оно. Ее истинная любовь. То как замирает сердце, когда он случайно - или нет - касается кончиков ее пальцев, как открыто смотрит в ее глаза, как уверенно заправляет локон ей за ухо. А она краснеет, краснеет и прячет взгляд, стараясь выровнять дыхание. - В том то и дело. Когда ты встречаешь того самого, ты просто не хочешь ему лгать, - говорит она с умным видом все тем же девчонкам однажды на ярмарке. И она действительно не пыталась. У нее с Дэниелом самые светлые и открытые чувства. Им просто это не нужно. В этом и смысл действительно истинной любви. Ведь так? И они смотрят на нее восхищенно и с долей зависти, ловя каждое слово, ведь Реджина была первой, кому посчастливилось встретить того самого. Первой и, возможно, единственной. - Значение истинной любви преувеличивают, - повторяет ей мать, чтобы та не отвлекалась от занятий. И Реджина чувствует, как крепче прирастает к стулу, потому что недостаточно много занималась историей и литературой. Она понимала свою мать в какой-то степени. Знала обрывками, что та потеряла свою истинную любовь в погоне за богатством и короной. От этого Реджина крепче сжимала ладонь Дэниела, когда думала: "а насколько они с матерью похожи?" Когда она летит на коне спасать эту маленькую девочку, миллионы чувств бурлят внутри нее: храбрость, уверенность, открытость, забота о всем мире, справедливость и… завершенность. Она чувствует, что у нее есть вторая половинка. Она знает, что будет стоять против всего мира, лишь бы только с ним плечом к плечу. И Реджина мечтает о детях, обнимая спасенную маленькую девочку. - У тебя есть соулмэйт? - как-то спрашивает ее Снежка. - А ты никому не расскажешь? - и они болтают так, словно Реджина снова стала маленькой девочкой, мечтающей о своем счастье. Но теперь она уже знала. Когда мать вырывает сердце Дэниелу, часть ее мира словно тухнет. Она кричит как раненый зверь, падая на колени, и все вокруг просто стихает. Воздух испаряется в легких, и она не чувствует потребности во вдохе. Она не хочет дышать. Она не хочет жить дальше. Она клянется отомстить за него, за себя, за то, что в восемнадцать лет потеряла право на любовь, а больше в жизни у нее ничего не осталось. Реджина готовится к свадьбе, не видя ничего и никого вокруг, но когда в зале появляется Снежка, ее жизнь снова обретает смысл. Она убьет эту маленькую болтливую суку, она клянется себе и зажимает в руке кольцо, что подарил ей Дэниел. Когда Белоснежка беременеет от своей истинной любви, Реджина убивает всех, кто приносит ей эту весть. Та, что отобрала у нее счастье, не заслуживает получить его. Ярость вспыхивает в груди, а рвать сердца становится еще проще. Ее ничто не остановит. Глядите на нее, что вы с ней сделали, вы сами сотворили это, вы получаете по заслугам. Она всех уничтожит. Весь мир сравняет с землей, но убьет их. Сожжет заживо. Вместе с их нерожденным ребенком. И это становится для нее молитвой. Реджина просыпается с мыслями о мести, с ними же и ложится. Когда она распахивает глаза и не видит перед собой свои покои, Реджина ликует. У нее получилось. Она бежит к зеркалу и касается своих коротких волос, новой одежды, косметики. Ей нужно больше узнать об этом мире теперь, когда ее месть свершилась. Теперь уже мэр Миллс удовлетворенно касается кольца, что висит у нее на шее. У нее есть много времени, у нее есть целая вечность, чтобы насладиться своей победой. Когда Реджина видит, что Белоснежка не беременна, она понимает, что та успела родить до заклятия. Несколько недель она разыскивает в городе младенца, желая найти его мертвым, умершим с голода в лесу, растерзанным, или хотя бы несчастным, но так и не находит. Что-то произошло с ребенком, раз его нет, но Реджина теперь никогда не узнает, что именно. А значит, не сможет полностью насладиться своей местью. Мэр Миллс каждый день встречает Мэри-Маргарет на улицах города и каждый день после работы заглядывает в больницу. Она наслаждается тем, что сделала. Первые пять лет. А потом она осознает, что это не принесло ей ровным счетом ничего. Реджина лишь обрекла себя на страдание знать, когда другие жили в забвении. Когда ее сын - единственный, кто растет в этом городе - сбегает, она снова испытывает те же эмоции, как в тот день в конюшне. Ей хочется кричать, сорвать голос в отчаянии, но она уже не та Реджина. Она берет телефон в руки, пальцы слегка подрагивают, и набирает номер шерифа города. Она видит ее впервые, когда сын убегает наверх. В сумерках, покрывающих ее сад, на каменной дорожке, светловолосая девушка говорит ей "привет", неловко пожимая плечом. Все чувства списываются на то, что она потеряла сына, думала, что больше никогда его не увидит. Переволновалась, с кем не бывает. Но что-то не дает ей покоя, то ли красная раздражающая куртка, то ли вызов, что горит в зеленых глазах Эммы. Она не пытается ей соврать, когда та дерзко кидает ей в спину вопрос - а любит ли она вообще своего сына. Как та посмела такое спрашивать? Как посмела приезжать в ее город? К ее сыну? И пытаться вернуть то, от чего отказалась десять лет назад! Она не пытается врать, ведь правда звучит громче. Правда уничтожает уверенность Эммы как ядерный взрыв уничтожает все живое, и остается лишь пустота между ними. Никакой недосказанности. Эмма ей верит. И опустив голову, уходит прочь. Почему Эмма верит ей? У нее не может быть родственной души, ведь та умерла много лет назад. Реджина живет с этой мыслью, не отпуская ее не на секунду, пока ладонь Эммы не ложится ей на плечо. И они создают магию. Поистине великую для этого мира. Соулмэйт Реджины умер, но она же не глупа. Реджина начинает искать информацию о родственных душах в этом мире, впервые за двадцать восемь лет. И находит. В этом мире действуют такие же правила: ты не можешь солгать своей родственной душе. Только вот люди здесь уже давно в это не верят. И она спешит проверить на Эмме то, что, надеется, не станет правдой. Потому что ее соулмэйт мертв. И ей не нужен никто другой. И Реджину ничего не беспокоит, ну, по крайней мере, именно так она отвечает, когда Эмма интересуется, чем та так озабочена. И Эмма снова ей верит и уходит, Эмма всегда ей верит. А дальше все слишком насыщено событиями, чтобы было время на мысли о себе. Реджина лишь пытается спасти сначала сына, потом себя, а потом и этот проклятый город. И не замечает, как пытается, все это время пытается спасти Эмму. - Реджина, я знаю, когда ты мне врешь, - это странно слышать. Ведь Реджина, кажется, не припомнит случая, когда врала ей. Не считая тысяч невинных мелких обманов и саркастических комментариев. Действительно по-настоящему крупно врала. И она просто смотрит. А Эмма смотрит в ответ. В этой череде событий Реджина не рискует больше проверять. А Эмма просто молчит. И однажды целует Крюка. Реджина остается одна на причале, не понимая, почему так невыносимо тоскливо и больно. Холодный ветер развевает ее волосы, стирая горькую усмешку с лица. Запахнув пальто она идет домой. Эмма встретила родственную душу, все об этом говорят. Белоснежка буквально не замолкает, поэтому Реджине нет смысла проверять. Она просто поздравляет Свон и говорит, как той повезло. Но ведь это было неизбежно, кажется. Эмма же дитя истинной любви. И Реджина смеется, когда вспоминает, как хотела найти ее мертвой в лесу. Смеется и дрожит, потому что теперь ужасно страшно представить Эмму мертвой. А потом, в особняке, Реджина несет два бокала вина и невольно слышит телефонный разговор, от чего чуть не роняет бокалы. - Да, Киллиан, я работаю в ночь, сегодня не жди, - Эмма оборачивается и кладет трубку, запихивая смартфон в задний карман джинс. И глупо улыбается, как в первый раз, когда увидела Реджину там, на крыльце. - Это ведь ложь, мисс Свон, - Реджина просто стоит с этими чертовыми бокалами, будь они прокляты, и не может взяться за внезапно потяжелевшую голову. - Да, но он вечно меня ревнует ко всем. К тебе. Да и ко всем, - Эмма неловко пожимает плечами, спотыкаясь на словах, будто не это хотела сказать, просто вырвалось. И Реджине становится плохо. Они подружились. Кажется. Поэтому, когда Эмма разъяренная влетает на городское собрание, Реджина в защитном жесте встает из кресла, словно нужно бежать. Она в недоумении смотрит на Эмму, что остановилась у противоположного края стола, и не понимает, что произошло. - Ты, какого черта ты о себе возомнила? - она кричит, и все на собрании просто оборачиваются на Реджину. Всегда же забавно смотреть как Спаситель и Злая Королева сражаются. - Я не.. я не понимаю, - Реджина действительно не понимала. Все было хорошо. Она ничего не сделала, а включать сейчас броню из сарказма у нее не было сил. - Что ты, блять, о себе думаешь? Являешься посреди леса убивать ледяных, чтоб его, монстров сраных, - она стучит ладонями по столу так, что Миллс закрывает от испуга глаза. Она не понимает, все еще ничего не понимает, - И что думаешь? Все хорошо? Мы тебя, блять, еле спасли от того идиота, что через тебя ток пускал, ты думаешь, что теперь имеешь право просто так ходить по лесу одна и, - Эмма не находила слов, просто жестикулировала, пока Снежка и Шапка перешептывались, а Прекрасный просто слушал, выводя в блокноте незамысловатые узоры. - Зачем ты подставляешься? - Эмма просто замолкает, она тяжело дышит, и Реджина замечает, что та, возможно, бежала! Она бежала! Ее щеки покраснели, а волосы запутались. Я не…- и слова впервые в жизни застревают в горле. Она пытается снова, чуть прокашлявшись. Перенервничала, со всеми случается, - Я не… Снова не выходит и тогда Реджина все понимает. Словно ледяной водой окатили, она глотает воздух, и не может ничего сказать. Миллс не верит, пытается снова и снова, этого просто не может быть. Одно дело любить Эмму, но совершенно другое - быть ее родственной душой. Кажется, прошли часы, прежде, чем она шепотом произносит: - Эмма, я не могу тебе солгать. И тогда все просто замолкают. - Что? - Эмма теряется, а Реджина кладет дрожащую руку себе на живот. Ее жест волнения. И тогда она расслабляется. - Я подставилась, да, но я просто не знаю, что мне делать. Я правда стараюсь не создавать для тебя проблем. Для всех, но я никогда, кажется не смогу замолить все те грехи, что… - в несколько шагов Эмма преодолевает расстояние между ними и закрывает ей рот ладонью, Реджина чувствует ее теплые пальцы на своем лице. Говорить правду вдруг стало так естественно, так правильно. Словно груз последних лет упал с ее плеч. - Я прошу, пожалуйста, уйдите все. Нам нужно поговорить, - они просто ждут, когда закроется дверь за последним человеком, в шоке покинувшем зал заседаний. И тогда Эмма убирает свою ладонь, а Реджине кажется, что она потеряла часть себя. - Как давно? - это простой вопрос на который Эмме нужно слышать ответ. А Реджина уже просто не может сдерживаться. - Я полюбила тебя, кажется, лет пять назад, но я думаю, что это новое. Я имею ввиду, я нечасто лгала тебе, но это всегда было что-то незначительное, - и Реджина видит, как Эмма падает на стул и хватается за голову. - Господи, Реджина, пять лет. Пять лет. Реджина, - Миллс слышит отчаяние в голосе Эммы, когда та резко встает и кладет ладони на ее лицо, - Реджина, я никогда не могла соврать тебе.